Житель Томска Сергей Самборский, который переоделся медиком, чтобы зайти в "красную зону" МСЧ №2 и ухаживать за больной бабушкой, подал в Следственный комитет заявление на главврача коронавирусного госпиталя. Он обвиняет руководство медсанчасти в халатности. Однако во время опроса в СК следователь, по словам Самборского, обвинила его в попытках "дискредитации Министерства здравоохранения" и попыталась изъять телефон, на который Самборский заснял нарушения в госпитале.
В конце октября Самборский пробрался в красную зону медико-санитарной части №2, переодевшись в профессиональную одежду врача, чтобы ухаживать за своей страдающей болезнью Альцгеймера 84-летней бабушкой – Юлией Федоровной Емельяшиной. По его словам, он решился на это после того, как ее соседка по палате пожаловалась на то, что бабушку не кормят в больнице. Перед тем как проникнуть в госпиталь под видом врача, Самборский просил медиков разрешить ему ухаживать за бабушкой, но получил отказ.
Тогда Самборский купил несколько специальных костюмов для доступа на территорию ковидного госпиталя и представился врачом из другого отделения. С собой ему удалось пронести подгузники, противопролежневые повязки, ножницы, салфетки и специальное питание в шприце.
– Зашел в корпус и спросил, где лежит данная пациентка, представился терапевтом из другого отделения. Когда зашел в палату, бабушка лежала вся в моче и кале. Рот в блевотине, кислородная трубка на лбу, – говорит Самборский.
В медико-санитарной части он под видом врача приходил в течение трех дней и был там по несколько часов. После каждого визита он утилизировал защитный костюм. Покинуть красную зону Самборскому пришлось после того, как врачи стали задавать ему вопросы о том, где он работает. Покинув госпиталь, внук поехал в Москву, где обратился в СК и Генпрокуратуру.
– Я сразу понял, что надо ехать в Москву, если хочу спасти бабушку. Потому что в томскую прокуратуру нет смысла идти – там знакомые Холопова (главврач госпиталя), они закроют опять глаза. Надежда была на федеральный СК, прокуратуру, хотел к президенту пробиться. Я заявил в СК о нарушениях в работе госпиталя, – говорит Самборский.
29 октября Сергей вернулся в Томск, но попасть к бабушке в палату не смог, ему позвонили из госпиталя и предложили забрать ее домой, написав заявление об отказе в госпитализации. При этом у 84-летней Юлии Федоровны уже была диагностирована пневмония и держалась высокая температура.
На следующий день в департаменте здравоохранения сообщили, что состояние пациентки ухудшилось, её перевели в реанимацию и подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. Спасти её не удалось. В графе причина смерти медики указали "коронавирусная инфекция, пневмония, острая сердечно-сосудистая и дыхательная недостаточность".
Сейчас СК ведет проверку по уголовной статье о квалифицированном виде халатности, когда неисполнение должностных обязанностей повлекло смерть человека (ст. 293 УК РФ). В воскресенье, в шесть вечера, Самборского вызвали в Следственный комитет г. Томска по Октябрьскому району для дачи объяснений.
– К опросу в Следкоме был готов, заранее нашел адвоката. В итоге он пресек многие попытки нарушить мои права. Сначала были повторяющиеся вопросы, все это длилось больше трех часов. В ходе этой "беседы" в СК намекнули на то, что видео из госпиталя, где лежала бабушка, вызвавшее такой резонанс, я якобы не просто снял, а "смонтировал" для того, чтобы "дискредитировать Министерство здравоохранения". Когда вопросы закончились, и мы стали собираться – следователь преградила путь и заявила, что "сейчас начнется самое интересное". Она потребовала мой телефон "на время" как вещдок по делу. Отдавать телефон я отказался, но предоставил доступ к своим гугл-докам, где это видео из госпиталя находится.
Еще я узнал, что компромат на меня пытаются найти некие журналисты, они уже ездили в мое родное село, расспрашивали жителей, которые по вопросам поняли, что что-то плохое хотят про меня узнать. После намеков в СК я уже не удивляюсь этому. Меня постоянно норовят обвинить, что я хайпую на болезни, теперь на смерти бабушки. Хотя я просто пытался спасти человека, она вырастила меня вместо матери. И в чем смысл такого "хайпа"? Какой "помощи" мы добились? Я потерял работу сварщиком, когда мое видео из госпиталя стало резонансным (работодателю звонили, угрожали, если не уволит меня). Сейчас мы хороним бабушку на свои средства, спасти ее так и не удалось. Зачем мне такой "хайп"? – говорит Сергей.
Он подчеркивает, что намерен добиваться наказания руководства госпиталя.
– Я добиваюсь привлечения к уголовной ответственности главного врача госпиталя Холопова и лечащего врача бабушки. Последний назначал ей (копия документа у меня есть) "Арбидол", хотя Минздрав к тому времени давно исключил его из списка лекарств, рекомендованных к назначению больных коронавирусом. Из препаратов ей также был назначен "Гриппферон" – и на этом все! А Холопов так организовал работу в госпитале, что там некому работать было – медперсонала не хватало. Там нет ни подгузников, ни сменных простыней, ни санитаров, которые могли бы вовремя утки приносить. Да даже просто покормить пациентов. Бабушка была на жидком питании – в тот день, когда я к ней пришел первый раз, она ела четверть от своей дневной нормы. Через два дня ее перевели в другую палату – там она не ела вообще, потому что ее пытались кормить не шприцом, а жидким с ложки, а она уже не могла так питаться. Конечно, есть вероятность, что она могла просто от голода умереть, когда меня "заприметили" и выдворили из госпиталя.
Нарушения ухода, думаю, не меньше повлияли на исход болезни бабушки. Ведь когда, переодевшись в защитный костюм, я первый раз вошел в ее палату, она лежала в луже собственной мочи! Да, кислород был в наличии, но маска съехала на лоб – никто за ней не следил. Толку от такого "лечения"? Смысл тогда в лекарствах и оборудовании, если пациенту они не достаются?! Я не знаю, был ли эффект в те пару дней между моим приездом к Бастрыкину и смертью бабушки – изменилось ли что-то в подходе врачей.. История ее болезни, назначения показывают, что, скорее, нет. Что ничего не поменялось. Но точно утверждать не могу, – говорит Самборский.
Сергею отказывались отдать справку о смерти его бабушки и не отдавали ее тело для захоронения.
– Мне сказали, что похоронить бабушку я смогу лишь с личного (!) разрешения следователя, а получить справку о смерти – только в кабинете главврача госпиталя. Логику я так и не понял – заявление о преступлении я писал не по факту смерти бабушки, а по фактам неоказания ей должного лечения и ухода в госпитале. То есть у СК, по сути, не было оснований держать тело бабушки и отказывать в захоронении. Этот вывод косвенно подтвердился, когда СМИ, слава богу, опять помогли мне с оглаской и написали об этих отказах – случился еще один резонанс, и в СК мне, наконец, согласились выдать тело. Завтра буду хоронить бабушку.
31 октября Росздравнадзор объявил, что в респираторном госпитале медсанчасти №2, где умерла Юлия Емельяшина, подтвердили нарушения федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" в части оказания доступной и качественной медицинской помощи. Какие именно нарушения – в надзорном органе не уточнили.
Известно, что в сентябре врачи МСЧ №2 Томска требовали отставки Александра Холопова с поста главного врача медицинского учреждения. Открытое письмо губернатору Томской области Сергею Жвачкину было опубликовано в сети. Врачи заявили, что он проводит в медучреждении "необоснованные кадровые перестановки", а также необоснованно вводит большое количество платных услуг. "Пациенты не могут попасть на прием к руководителю учреждения. Коллектив медсанчасти № 2 обращается к Вам за помощью и надеемся, что Вы поможете нам сохранить в целом лечебное учреждение, способное на должном уровне оказывать населению медицинскую помощь и не потерять работу от репрессий... Мы все надеемся на Ваше понимание и просим убрать данного руководителя, чтобы он не мог развалить до конца МСЧ №2", – сообщали медики больницы губернатору области больше месяца назад.
