Сотрудники скорой помощи на Дальнем Востоке взбунтовались против обязательной вакцинации и пригрозили массовым увольнением. Без медпомощи могло остаться более восьми тысяч человек. Чиновникам пришлось пойти на переговоры – на каких условиях медики согласились забрать заявления об увольнении, почему считают, что говорить об окончании бунта рано, и почему отказ от принудительной вакцинации так рапространен среди медиков в России, сотрудники скорой помощи рассказали Сибирь.Реалии.
Облучье – небольшой, в 8 тысяч человек, городок на западе Еврейской автономной области, в 160 километрах от Биробиджана. О том, что здесь в знак протеста против требований администрации принудительно вакцинироваться от коронавируса уволились все сотрудники (19 человек) местной станции скорой помощи, стало известно в четверг, 4 ноября. На следующий день выяснилось, что к протесту коллег присоединились медики из соседнего села Пашково (около 800 жителей), которые "страхуют" их на вызовах по всему Облученскому району – в итоге число заявлений об увольнении выросло до 27.
После того как новость стала резонансной, встречу с "бунтарями" устроила помощница прокурора Облученского района Екатерина Старостина. Она потребовала от собравшихся заполнить анкеты и ответить на ряд вопросов, в том числе, каким образом и в какой форме руководство ранее довело до их сведения информацию о необходимости в обязательном порядке сделать прививку.
Оказалось, причиной бунта стало постановление главного санитарного врача по автономной области №125 "О проведении иммунизации против новой коронавирусной инфекции (COVID-19) в Еврейской автономной области". Согласно документу, власти края уже к 15 ноября намеревались привить первой дозой вакцины 100% медработников автономии. К 15 декабря – второй дозой. Тот из сотрудников, медучреждений региона, кто до указанной даты прививку не сделает, может быть отстранен от работы, говорится в постановлении. По закону уволить его нельзя, но зарплата отстраненному сотруднику выплачиваться не будет, поэтому запрет выходить на дежурства равносилен потере работы.
Без компромиссов
Главный врач скорой медицинской помощи по Еврейской автономной области Владислав Коган в своем официальном блоге в четверг объявил, что, если все сотрудники, написавшие заявления на увольнение, действительно уволятся, это не станет проблемой для района, так как их нагрузку возьмут на себя коллеги с соседних подстанций и бригад неотложной помощи, развернутых при лечебных учреждениях.
Сами медики утверждают, что это не так – другие подстанции находятся слишком далеко.
– А кто врачей заменит? Из Биробиджана в своем уме никто не поедет в села, которые мы обслуживаем, – говорит одна из сотрудниц Облученской станции фельдшер Елена (свою фамилию она просит не называть). – А переформатирование в любом случае потребует, чтобы люди переехали в наш район (иначе время ожидания скорой помощи увеличится еще минимум на час). Кто-то из других регионов польстится на наши 15–19 тысяч рублей? Сомневаюсь. Нам, знаете, сколько "ковидных" заплатили за всю пандемию ? Один(!) раз 19 тысяч и потом по 2–3 тысячи (и то не каждый месяц). Это за то, что мы в "красной зоне" отработали. Там, кстати, и переболели все. Потому и просим – сделайте сначала проверку на антитела. Потом принимайте решение – вакцинировать или нет. Недавно переболевшим с высоким уровнем антител к ковиду зачем колоть вакцину? Нет, на нас и тут хотят сэкономить – зачем вас обследовать, тратить "лишние" деньги?
Другой сотрудник той же станции скорой помощи Иван Краснослободцев, одним из первых заявлявший о протесте, отмечает, что пойти навстречу власти региона и руководство станции решило только после резонанса. Еще в пятницу экс-начальник управления здравоохранения и зампредседателя правительства Еврейской автономной области Валерий Жуков заявил "восставшим" медикам, что их требования чиновники выполнять не намерены.
– 5 ноября в четыре часа по местному времени в Облученской районной больнице Жуков встретился с нами. Приехали и глава областной больницы, и другие чиновники. Поговорили около часа, но без результата. Он объявил нам, что ни на какие уступки нам не пойдет, – говорит Краснослободцев. – Мы тоже сказали, что не отступимся. Лично я по причине недоверия официальным вакцинам, в первую очередь "Спутнику". Раз вакцина не прошла все стадии испытаний, последствия ее неизвестны, стало быть применяться в обязательном порядке она не должна. У нас возникли сомнения в ее эффективности – весь этот месяц мы вывозили стариков из дома престарелых в соседнем поселке; они на сто процентов были вакцинированы (главврач областной больницы подтверждает это). Несмотря на прививку, там произошла вспышка, в том числе с тяжелым течением болезни – таких эвакуировали в Биробиджан. При этом власти талдычут – вакцина эффективна и безопасна, но тяжелых пациентов госпитализировать в больницы приходится именно нам, бригадам скорой помощи. Стало быть, мы все видим своими глазами.
Других "бунтовщиков" возмущает принудительный характер вакцинации без предварительного обследования.
– Мы не антиваксеры. Мы просто добиваемся нормального отношения к себе. Вот почему мне сначала пришлось выплату за заражение коронавирусом на работе "выбивать"? А сейчас, когда уже на сто рядов доказано, что я недавно им переболела, добиваться права поставить прививку позже? У меня этих справок на антитела – стопка. Поэтому я заразиться не боюсь. А для пациента я так же опасна, как и любой медик, поставивший себе вакцину, потому что наши антитела не защищают его от нас как переносчиков вируса, – возмущается другая работница станции Ольга, попросившая не называть фамилию. – Но чиновникам проще выдать одно предписание на всех и не париться. Поэтому все обследование тех, у кого есть противопоказания для прививки, сводится к замеру температуры у терапевта. Может, в Москве иначе, но у нас никому медотвод не подтвердили, потому что не было "такой задачи". У меня подруга с аутоимунным заболеванием, ей от гриппа прививку не советуют делать, а тут – пожалуйста, терапевт "разрешил". И прием у эндокринолога вам не нужен! Это разве объективно?
Эпидемия недоверия
Инфекционист из Томска, работавшая в "красной зоне" коронавирусного госпиталя и одна из первых поставившая вакцину "Спутник V" (заболела COVID-19 после первой дозы), Евгения Алексеева уже давно призывает коллег прививаться.
– Я не вижу причин в том, чтобы откладывать вакцинацию даже при наличии антител. Да, изначально Минздрав России озвучивал нам такие сроки – через полгода после перенесенного коронавируса. Но сейчас рекомендации изменились – в Америке давно ставят вакцину сразу после выздоровления, – говорит Алексеева. – Возможно, облученских медиков поставили в тупик изменения в рекомендациях. Но это нормально – информация же обновляется. Думаю, основная причина "бунта" – в низком качестве образования – к сожалению, не все медики компетентны.
Иммунолог, кандидат медицинских наук Николай Крючков утверждает: вакцинация снижает не только риски заболеть самому, но и риски (правда, чуть меньше) заразить другого.
– В последнем руководстве ВОЗ эффективность вакцинации в отношении заражения SARS-COV-2 (дельта-линия) оценивается в 35–50%. Стало быть, после вакцинации снижаются не только риски заболеть, но и заразиться, то есть стать переносчиком инфекции. Правда, вакцина снижает риски заражения и распространения вируса значительно слабее, чем риски заболеть. Но все же снижает. В Израиле это давно уже доказали, – объясняет иммунолог.
Крючков полагает, что медики в России становятся жертвами "провальной официальной информационной политики о вакцинах", как и россияне без медобразования.
– Те, кто критиковали западные вакцины, добавили "аргументов" в подрыв авторитета вакцинирования в принципе. Более того, наша пропаганда ведь продолжает утверждать, что на Западе все так плохо, десятки тысяч каких-то смертей от "Пфайзера" в США, якобы доказанных, хотя на самом деле этого нет, это все продолжается. Государственные медиа явно преувеличенно освещали гражданские протесты против вакцинации, ограничений, локдаунов в странах Западной Европы. Получается, они сознательно сеяли недоверие. Предположу, что хотели подстраховаться из-за острой нехватки производственных мощностей у нас (особенно в первой половине вакцинационной кампании) и дефицита российских вакцин. Если бы у нас в тот период все пошли прививаться, а вакцинироваться оказалось бы нечем – был бы еще один скандал. Однако управлять "спросом" на вакцины, как видим, не получилось – практика показала, что спросом относительно легко управлять, когда он находится в низком диапазоне. В случае же необходимости резкого повышения спроса на продукт с далеко не идеальной репутацией – сделать мало что получается, – констатирует Крючков.
Скептическое отношение к вакцинации от коронавируса среди сотрудников бригад скорой помощи и, вообще, медиков – проблема не только Облученского района. Хотя немногие соглашаются говорить об этом открыто.
– Недоверие распространяется в первую очередь среди бригад скорой, потому что они опираются на собственные частные наблюдения, им приходится госпитализировать привитых в достаточно тяжелом состоянии, и многие делают соответствующие выводы, – объясняет сотрудник одного крупного медицинского профсоюза, попросивший не называть его имени.
По его наблюдениям, до недавнего времени отказы прививаться в некоторых регионах сходили с рук: "Как теперь, после скандала, будет – неизвестно".
– Люди просто не верят государству, – считает сотрудник станции скорой помощи в подмосковном Железнодорожном и координатор отделения "Независимого профсоюза работников скорой помощи" в Москве Дмитрий Беляков. – По Москве пока у нас увольнений не было, в Железнодорожном тоже. И там, и там в итоге все привились (я тоже), но возмущались многие. Вакцинация – серьезная вещь, все должны быть уверены в безопасности вакцины. Сотрудники скорой возят пациентов в тяжелом состоянии с прививками и делают какие -то свои выводы, не зная, сколько их от общего числа заболевших в тяжелой форме. А официальной прозрачной статистики в России нет.
Руководитель научной экспертизы фармацевтического фонда Inbio Ventures Илья Ясный объясняет распространенные среди медиков отказы от вакцинации так:
– В случае оценки медпрепаратов "личный опыт" вообще не очень надежный помощник, потому что мы всегда склонны выделять и запоминать только те случаи, которые подтверждают наши изначальные опасения и предрассудки, – говорит он. – Для того, чтобы утверждать, что в реанимациях и просто больницах лежит много привитых людей, нужно иметь статистику и проанализировать каждый случай: чем вызвана неэффективность вакцины? В США такая статистика собирается, это называется break through infections. У нас такой статистики просто нет, во всяком случае она не публикуется и недоступна. Дело в том, что у российских медицинских чиновников нет привычки к прозрачности всей медицинской статистики вообще. Они привыкли не публиковать вообще ничего, даже, например, экспертные отчеты по факту регистрации новых лекарств, которые они просто обязаны публиковать по закону, но все равно почти никогда это не делают, – констатирует Ясный.
"Закоренелым антиваксерством врачей" объясняет, в частности, провал в России прививочной кампании молекулярный биолог Ирина Якутенко.
– Многие из них не рекомендуют своим пациентам прививаться – это, конечно, не может не сказываться на мотивации. Причина такого поведения врачей – комплексные проблемы российского медицинского образования, оно довольно низкого качества и радикально отстает от западного. Врачи, в том числе педиатры, выходят из вузов с непониманием того, как работают вакцины. И это невозможно исправить одномоментно, – считает Якутенко.
Угроза уголовная
Однако бороться с "антипрививочными настроениями" российские чиновники решили не методом информационной открытости, а при помощи угрозы уголовного преследования.
Глава Росздравнадзора Алла Самойлова поручила любую информацию о медиках, распространяющих "антипрививочные настроения", направлять в следственные органы для возбуждения уголовных дел по статьям о распространении заведомо ложной информации об обстоятельствах, представляющих угрозу жизни и безопасности граждан, и публичном распространении заведомо ложной общественно значимой информации (ст. 207.1 и 207.2 УК РФ). Обе грозят реальными сроками до 3 лет.
Медики из Облученского района признаются, что во время последней беседы с чиновниками угроза уголовного преследования тоже прозвучала.
– С одной стороны, они пообещали нам сделать тесты на антитела и отложить на время вакцинацию тех, у кого высокий уровень антител. Индивидуально рассмотреть случаи противопоказаний. Но, с другой стороны, прозвучали и угрозы применить эти "антиваксерские" статьи. Сказали, что "ваши точечные возмущения" вышли на федеральный уровень, а значит, вы распространяете ложную информацию. А о том, что государственные СМИ вообще-то тоже ее распространяли – об этом ничего не говорили. Не то, что мы испугались, но решили посмотреть, выполнят ли они свои обещания, – говорит фельдшер Елена из Облучья.
Краснослободцев, напротив, уверен, что некоторых его коллег угрозы все же серьезно напугали, поэтому они согласились на прививку. По данным администрации, их пока только двое. Остальные сотрудники, включая Краснослободцева, забрали заявление об увольнении, но делать прививку по-прежнему не намерены.
– Увольняться мы не хотим, мы хотим работать. Но я не считаю, что зря писал заявление об увольнении – без этого мы бы не докричались. А теперь разговор "пошел" – в субботу нам объявили, что мы можем сдать тесты на наличие антител. Если их не обнаружится, лично мне придется искать другую работу. Как другие – не знаю. По поводу обследования на медотвод – его тоже утвердили, но точные сроки не назвали. А по действующему регламенту – с 15 ноября всех невакцинированных отстранят. Так что конфликт совсем не закрыт, – уверен Краснослободцев.
