Тува стала самым закредитованным регионом страны с показателем 78% согласно данным исследования ОНФ "За права заемщиков". Самый бедный, по данным Минтруда, регион России лидирует по объему кредитов с большим отрывом: у Калмыкии, которая на втором месте, уровень закредитованности составил 64%. В среднем по России он вырос с 27 до 35% с начала года, то есть на сегодняшний день более трети своих доходов россияне отдают банкам. Жители Тувы говорят, что без кредитов в регионе не выжить, а эксперты называют такой уровень кредитной нагрузки пугающим.
"Я думала: "Если человек умрет, кредиты же спишут"
Жительница Кызыла Чечек Сарыглар взяла свой первый кредит в 2008 году: посоветовала подруга, которая только что сделала ремонт, заняв деньги у банка. Получая неплохую для Тувы зарплату (20 тысяч рублей), Чечек вскоре отважилась и на второй кредит, хотя одна воспитывала троих детей: первый муж умер, а отец третьего ребенка тогда жил с другой семьей и помогал лишь эпизодически. Всего она взяла у банков 200 тысяч рублей и ежемесячно отдавала в счет погашения кредитов примерно половину зарплаты.
– Я тогда получала пособие по потере кормильца: 3,5 тысячи на каждого из двух детей, – рассказывает Чечек. – Но они уходили целиком на оплату детского сада. Первое время я работала на кредит, выплачивала, и у меня появилась уверенность, что я могу взять еще один кредит. Подруга также подсказала хитрость: пойти в другой банк и сказать, что у тебя сейчас нет кредитов, тогда дадут второй. И я взяла второй кредит, тоже 100 тысяч. Хотела хорошо выглядеть, красиво одеваться, я же женщина. Плюс у нас в квартире, которая осталась от первого мужа покойного, никогда не было нормальной мебели. Второй кредит пошел на нормальный холодильник, телевизор, чтобы дети смотрели. Купила себе золотые украшения, которых у меня никогда не было. Проблемы начались где-то через три месяца после открытия второго кредита. Я поняла, что уже не могу распределить расходы. На какие-то непредвиденные расходы уже не хватало: сброситься на юбилей тысячи 2–3 или на похороны кому-то. И на счету оставались 50 тысяч от второго кредита, которые я еще на тот момент не потратила. Меня та же подружка уговорила вложить в транспортный бизнес: маршрутные газели, тогда это было очень модно. Я ей отдала 50 тысяч, и тут пошли уже просрочки, потому что платить было нечем. Тогда я уже не думала купить что-то, просто пыталась выжить и заплатить...
Со временем банки начали начислять штрафные санкции, которые Чечек не могла покрыть в полном объеме. Она стала обращаться в микрозаймы: чаще отдавала вовремя, иногда – нет, поэтому кредиторы также накручивали проценты.
– Мне начали звонить коллекторы, звонили новью и днем, угрожали: "Мы знаем, где ты живешь, знаем, кто твоя семья, иди и почку продавай". И я начала просто пить. Я чуть не спилась. А на выпивку так же занимала деньги, ну, или искала того, с кем можно выпить за их счет. Дети периодически сидели без еды. Я приносила домой какие-то старые рожки, у друзей картошку брала. То есть фактически я была на самом краю. Потом наступил момент, когда я переехала со своими детьми к родственникам, а свою квартиру сдала. Но и это особо не помогло. Были даже такие моменты, когда думала: если человек умрет, кредиты же спишутся… Ну, то есть уже думала о суициде. Но старшая дочь мне как-то сказала: "Мама, завтра будет хороший день". И я будто бы очнулась. Не могу точно сказать, что произошло, но я решила выйти из этой ситуации и завязала с алкоголем.
Чечек решила вообще не платить по долгам, поэтому в 2019 году банк обратился в суд, который обязал ее отдавать половину зарплаты приставам. В 2021-м ей удалось полностью погасить долг перед банком. Правда, остались задолженности перед микрофинансовыми организациями, но сейчас Чечек живет со вторым мужем, поэтому надеется со временем расплатиться со всеми долгами.
– Я ходила тогда в суд, доказывала, что платила эти штрафы банкам, просто не могу заплатить всего. Гладила чеки утюгом, чтобы цифры было видно, потому что они выцвели со временем. Приносила, но никто не хотел слушать. Сейчас банковский долг обнулился. В микрозаймах я брала 50 тысяч, а вернуть нужно 100… Но сейчас мне полегче: месячный доход около 40 тысяч, зарплата плюс подработки – я шью, занимаюсь рукоделием. Да и старшие дети уже выросли, живут отдельно. Долги остались, да, ими занимаются коллекторы, но это не самое важное. Я поняла, что если ты не можешь себе чего-то позволить, то тебе это и не нужно.
"Люди кушают в долг"
Впрочем, не все жители республики придерживаются такой философии. Надежда Сат из Кызыла говорит, что была вынуждена взять кредит на автомобиль, поскольку с общественным транспортом в городе большие проблемы. По данным статистического исследования, жители Тувы могут накопить на новый автомобиль в среднем за 8 лет, на подержанный – почти за 4 года.
– Есть затраты, характерные для Тувы, с которыми без кредита сложно справиться, – говорит Сат. – Тот же автомобиль. С общественным транспортом ситуация очень плачевная: у нас нет электричек, трамваев, троллейбусов, даже автобусы ходят плохо. И просто взять вынуть деньги и купить автомобиль – нереально, тем более за последние годы авто сильно подорожали. Я, например, вожу сына в детский сад, потому что он находится в 10 км от нашего дома. С садиками у нас тоже большие проблемы: вот мы где нашли место, туда и пришлось устраивать. И туда никакой общественный транспорт не ходит, поэтому пришлось брать кредит, чтобы покупать автомобиль. Взяла подержанную, недорогую иномарку, и с этим кредитом я расплачивалась пять лет. На жизнь вроде бы хватало, на основные расходы, но потом дочка школу закончила. Нужно было ехать куда-то поступать, но денег опять нет. И я тот же самый кредит, который брала на машину, продлила еще на пять лет. Вот, 10 лет я платила кредит за машину и за то, чтобы ребенка собрать в институт. Зарплата у нас с мужем была небольшая: примерно 50 тысяч на двоих, а 20 мы отдавали за кредит.
Жители Тувы говорят, что устроить ребенка в садик бесплатно почти невозможно: к примеру, Чечек Сарыглар заплатила 40 тысяч рублей, чтобы поставить младшего в очередь. Еще одна важная для Тувы проблема – высокая стоимость жилья и его невысокое качество. В Кызыле строят мало новых домов, и на фоне дефицита цены растут. Чтобы накопить на квартиру, тувинской семье в среднем нужно восемь-девять лет, но многие говорят, что без кредита купить жилье вообще не реально. В 2021 году Аяна Монгуш решила воспользоваться программой льготной ипотеки, но даже квартира в Новосибирске оказалась более выгодным приобретением, чем в Кызыле.
– Поскольку на первоначальный взнос денег у нас не было, деньги эти я тоже заняла у людей, – рассказывает Монгуш. – А чтобы им отдать, я взяла кредит в банке. То есть у меня сейчас и ипотека, и кредит. Сейчас эти выплаты забирают половину моей зарплаты, но у меня муж работает и детей двое – немного по меркам Тувы. Поэтому мы справляемся. Да и вообще, я не жалею, что взяли квартиру, потому что, не будь вот этой льготной ипотеки, мы бы такую покупку вообще никогда себе бы не смогли позволить. Конечно, мы ничего не брали в Кызыле, потому что у нас жилье все почти на вторичном рынке и очень плохого качества. Поэтому мы купили квартиру в Новосибирске в строящемся доме. В целом же, по моим наблюдениям, происходит что-то невообразимое в Туве. Люди совершенно не оценивают собственные возможности. Они покупают то, что можно купить, слегка подкопив денег. Плюс, конечно, играет роль агрессивная реклама от микрозаймов, например. Они обещают займы под 1%, но мало кто понимает, что это один процент в день. С другой стороны, люди устают от того, что не могут себе ничего позволить, перебиваются от зарплаты до зарплаты. Поэтому иногда просто берут деньги в долг, не думая, что будет дальше.
– Ситуация с кредитами, можно сказать, плачевная. В той же Хакасии, которая от нас через перевал находится, продукты и другие товары заметно дешевле. Возможно, это связано с отсутствием железной дороги, с другой стороны, и предприниматели, которые что-то везут в Туву, завышают цены. А зарплаты фактически стоят на одном месте, не повышаются. Мы же признаны северным регионом, есть надбавки, но зарплаты все равно ниже, чем в других регионах, – добавляет Надежда Сат.
По словам жителя Тувы Аяна Хурумы, главная причина закредитованности в тотальной бедности населения: Тува не первый год признается одним из наиболее бедных регионов страны. Средняя зарплата составляет около 37 тысяч рублей, а уровень безработицы – почти 12%. По данным за 2020 год, 34% населения Тувы живут за чертой бедности, а стоимость минимального набора товаров и услуг фактически равна среднему доходу.
– По сути, люди выживают. Они хоть как-то хотят повысить качество жизни: купить холодильник, стиральную машинку – нужен кредит. Плюс в Туве очень большая рождаемость. Чтобы собрать детей к учебному году, нужна приличная сумма, как правило. Или на зиму одеться. Очень тяжело… Берут деньги не для того, чтобы поменять "Тойоту" на "Ауди" условно, а чтобы базовые вещи какие-то приобрести. Кредиты берут почти на все, потому что денег у людей нет. Иногда и на машины берут, конечно, а бывает – на мебель, например. Накопить деньги и купить кухонный гарнитур может мало кто. Смартфоны, опять же: это 10–15 тысяч, зарплаты не хватает. Зимнюю обувь большая часть в кредит берет – унты, потому что они довольно дорогие. То есть покупка 20–30 тысяч – это 100% кредит. В селе Хову-Аксу, где я четыре года жил, ситуация еще сложнее: в долг берут продукты. И это очень распространённая практика в селах: люди просто кушают в долг, потом отдают с зарплаты. То есть главная задача, опять же, оплатить кредиты, чтобы кредитная история не испортилась, а потом уже купить поесть. Ситуация очень сложная. К тому же, бывает, задерживают пособия, еще какие-то социальные выплаты. И людям нужно что-то перехватить до зарплаты, как-то выпутаться. Поэтому все вот эти микрозаймы с огромным процентом процветают. Причем это началась не вчера, а году, наверное, в 2006-м. То есть, как разрешили брать кредиты, так все и кинулись, – говорит Аян Хурума.
"Такой уровень нагрузки – что-то невероятное"
По мнению президента СРО НАПКА (Национальная ассоциация профессиональных коллекторских агентств) Эльмана Мехтиева, ситуация в Туве заслуживает внимания, однако, скорее, не из-за высокого уровня долговой нагрузки, а из-за низкого уровня зарплат, тратя которые люди вынуждены платить кредиты.
– Действительно, Тува всегда относилась к регионам с высокой платёжной нагрузкой, – говорит Мехтиев. – Поэтому нельзя сказать, что ситуация нова, однако совершенно точно стоит обратить на неё внимание. При этом также нельзя сказать, что сама просроченная задолженность в Туве растёт существенными темпами – за год прирост менее 1,5% при среднем показателе по стране в 7%. Не стоит же забывать, что сегодня банки чаще всего отказывают в получении заёмных средств, если более половины дохода идёт в счёт погашения. Оптимальным принято считать, когда на это уходит 30% дохода. Правда, есть одно "но": в расчёт не берётся уровень дохода, так как отдавать 50% при доходе в 500 тысяч – это одна ситуация, совершенно другая – отдавать эти же 50% при доходе ниже минимального уровня. Именно эта ситуация сложилась в Туве, когда при невысоком уровне дохода населения люди имеют высокую платёжную нагрузку.
В будущем подобная ситуация чревата тем, что из-за несостоятельности клиентов банки перестанут выдавать кредиты населению, поэтому люди потеряют еще один финансовый инструмент, считает заместитель директора института "Центр развития" Высшей школы экономики Валерий Миронов.
– Если платежи по кредитам составляют больше 20% все текущих платежей жителей региона, это плохо, – говорит специалист. – Потому что в дальнейшем это грозит сокращением потребления, участившимися банкротствами частных лиц, поэтому банки могут ставить своеобразный бан по такому региону и не выдавать кредиты или выдавать, но под какой-то существенный залог. А залога у граждан, как правило, нет. В среднем по России показатель сейчас повысился до 35%, значит, по России уже он превышен. Обычно в других странах аналогичный показатель примерно 20–25%, а у нас уже больше трети. И это уже тревожная цифра. Есть, конечно, еще такой показатель, как соотношение объема банковских кредитов к ВВП страны (один из ключевых показателей развития экономики, который демонстрирует уровень потребительского кредитования. – Прим. СР). И у нас этот показатель меньше 100%, хотя в некоторых странах он больше 100%. Казалось бы, можно было бы еще развивать потребительское кредитование. Но при этом в России сравнительно низкий уровень зарплат, поэтому 35% – непосильная цифра. А уровень долговой нагрузки в Туве – это что-то невероятное, если он составляет 78%. Такие данные, причем они появились в рамках довольно серьезного исследования, вызывают шок. Долговая нагрузка 40% – это уже очень плохо, а здесь 78%. Это, по сути, значит, что из 10 тысяч своей зарплаты ты отдаешь за кредит 8 тысяч.
По мнению эксперта, федеральных дотаций, которыми сейчас снабжают власти Туву, недостаточно. Например, в 2020 году в бюджете республики уровень собственных доходов составил примерно 7 млрд рублей, а еще около 18 млрд республика получила из Москвы. Власти республики открыто заявили, что в регионе очень мало предприятий, чтобы существовать самостоятельно. В марте 2021 года около трех тысяч тувинских предпринимателей из числа малого и среднего бизнеса заявили о том, что не получили господдержку в период пандемии COVID-19.
– Как власть может поддержать такой регион? Власть может сделать хотя бы так, чтобы социальные услуги были, скажем так, на нормативном уровне, то есть на таком уровне, чтобы люди могли ими пользоваться без проблем. Речь в первую очередь о здравоохранении и образовании. Дальше – поддержка малого и среднего бизнеса, сейчас пытаются развиваться в этом направлении, в том числе за счет банков, которые программы по поддержке разрабатывают. А вообще, в каждом регионе должна быть своя стратегия развития. То есть федеральная власть вполне может нанять экспертов, которые смогут проанализировать конкурентные возможности этого региона и на этой основе разработать программу развития. И тогда уже будет понятно, стоит ли такой регион развивать, делать богаче, или просто люди будут переселяться оттуда в другие места. Почему этого до сих пор не сделали? На этот вопрос мне сложно ответить, – говорит Валерий Миронов.
