11 февраля волонтеры обнаружили десятки трупов собак неподалеку от пункта временного содержания (ПВС) животных в Гусиноозерске в Селенгинском районе Бурятии. Пo cлoвaм вoлoнтepoв, трупами были зaпoлнeны две глубокие биотермические ямы, предназначенные для утилизации останков животных. Эти ямы были открыты для доступа, подойти к ним мог даже ребенок. В самом ПВС волонтеры обнаружили несколько живых собак. По их словам, животные были голодны и содержались в вольерах без соломы и мисок.
Текст: проект "Окно"
Побывавший в ПВС зоозащитник из Бурятии Алексей Грант рассказал "Окну", с чем связана массовая гибель животных в Гусиноозерске. Вместе с другими волонтерами он забрал из приюта оставшихся в живых собак.
– Мы ездили туда в пятницу, 14 февраля. Этот скотомогильник официальный, но он не соответствует нормам. Он должен находиться минимум в тысячи метрах от каких-либо строений, но находится буквально в 50 метрах от ПВС, где содержали отловленных собак.
Этот ПВС представляет собой три сотки земли, огороженные забором, с шестью вольерами в ряд. Там нет ни помещения для работников, ни ветеринарного блока, ни мисок, ни кормов, ничего.
По словам Алексея, в вольерах находились 4 собаки, из них 3 живые. Одна собака была с щенками.
– Одна собака умерла буквально при нас. То есть мы приехали, а в вольере труп. И вот в этом скотомогильнике навскидку где-то 60 трупов. Мы забрали двух собак и щенков. Одну собаку нам не отдали, потому что у неё карантин еще не прошел. По словам отловщика, собаки умерли сами в течение первых двух суток после отлова. По какой причине – неизвестно.
По словам зоозащитника, в начале января подрядчик ООО "УК-3", который возглавляет Денис Мордовин, заключил прямой договор с администрацией Селенгинского района на отлов около 80-90 собак. К 14 февраля он отловил 71 собаку.
– Мы, конечно, запросы отправляем, заявления пишем. Они, по идее, получают деньги на содержание собак в течение 42 дней и на стерилизацию. На 42-й день они должны собаку выпустить уже стерилизованную с биркой. Но выпускать там некого и ни одной стерилизации проведено не было со всего этого отлова. В Управлении ветеринарии Бурятии нам сказали, что у этого отловщика есть только один подписанный акт на умерщвление собаки. Акт один, а трупов несколько десятков. Может быть, если бы это не было обнаружено, они бы написали, что собаки стерилизованы и выпущены. Не знаю.
Бурятские зоозащитники подозревают, что в других районах может быть аналогичная ситуация. "Вот сейчас хотим ехать по районам и проверять ПВС", – говорит Алексей.
В июле 2023 года регионы России получили право самостоятельно решать, что делать с бездомными животными: продолжать реализовывать федеральную программу ОСВВ (Отлов – Стерилизация – Вакцинация – Возврат) или утвердить свои методы. Это произошло на фоне регулярных призывов региональных властей, в частности Сибири и Дальнего Востока, разрешить отстрел или усыпление бездомных собак.
Против законопроекта, разрешающего убийство бездомных животных, активно выступали зоозащитники и общественные деятели. В десятках городов России проходили акции протеста, в Москве протестующие несколько раз собирались возле здания администрации президента и Госдумы. Петицию против закона подписали более 136 тысяч человек.
В ноябре 2023 года в Бурятии приняли закон о принудительной эвтаназии бродячих собак. Согласно этому документу, животных можно было убивать через месяц после попадания в приют или через два, если у собаки есть чип или жетон, указывающий на наличие владельца.
Зоозащитники стали оспаривать новый закон в региональном Верховном суде, который в свою очередь обратился в Конституционный за разъяснениями. В июле 2024 года Конституционный суд признал незаконным убийство неагрессивных собак в России. После этого Верховный суд Бурятии запретил эвтаназию в приютах. В Конституционном суде тогда заявили, что умерщвлять животных можно только в случае "немотивированной агрессии" по отношению к людям, болезни или необходимости прекратить ее страдания.
Парламент Бурятии перенес эти формулировки в свой закон. Неагрессивных собак решили возвращать на улицы после 42 дней карантина, вакцинации и стерилизации.
По словам Алексея, несмотря на решение Конституционного суда, власти продолжают умерщвлять собак.
– Они нашли лазейку. Они держат собак несколько месяцев, а потом пачками по 20-30 выпускают в отдаленных районах в частном секторе. И тут же отлавливают их повторно якобы по заявкам жителей на агрессию. А дальше их умерщвляют, как якобы агрессивных. Я запросы в Управление ветеринарии подал по этому поводу, но ответ мне ещё не пришёл.
По данным Роспотребнадзора Бурятии, в 2024 году за помощью по поводу укусов животных обратились 2539 человек, из них 39% – дети до 17 лет. По словам зоозащитников, чаще всего нападают домашние, а не бродячие животные, большая часть которых – это выброшенные и потерявшиеся животные.
– У нас была массовая зачистка в 2021 году. Тогда всех собак на улицах перестреляли, их не было совсем. Большинство собак на улицах — владельческие. Люди выкидывают их, когда не справляются. Ну, а потом у многих заборы не надежные, иногда собаки просто убегают. У большинства хозяев они не стерилизованы. И в период гона собаки сбегают, а потом люди просто заводят новых.
Алексей говорит, что Большинство жителей Бурятии не испытывают сочувствия к животным.
– Они просто хотят, чтобы собак не было на улице. И большинству абсолютно всё равно, как это будет достигнуто. Также они не понимают, что убийства собак не помогают решать проблему. Помогает стерилизация. Сколько раз мы предлагали управлению ветеринарии приобрести вагончик для выездной стерилизации… Вот в этом году займемся этим сами. Организуем доступную стерилизацию для владельцев собак.
По словам Алексея, Гусиноозерск буквально завален трупами отравленных животных. Зоозащитники подозревают, что за отравлениями стоит подрядчик и городская администрация.
– Вот тело одной собаки мы подобрали на улице в центре города и отправили на экспертизу. Нам надо установить, каким ядом она отравлена. Я не думаю, что жители травят собак. Это единичные случаи, когда конкретные собаки кому-то мешают и человек их отравил. А так, чтобы жители по всему городу ходили и травили собак… Это, конечно, из области фантастики. И это всё таки уголовно наказуемое деяние.
"Большое количество трупов выгодно подрядчику"
Бурятия – не единственный регион России, где на улицах городов можно обнаружить тела отравленных животных. 11 февраля томская зоозащитница Юлия Власова принесла к мэрии труп собаки с плакатом "Нас убивает город", чтобы привлечь внимание к отравлениям.
Она надеялась, что к ней выйдет поговорить мэр Томска единоросс Дмитрий Махиня, но вместо этого он пообещал написать на Юлию донос. "Носить трупы животных по городу – это административная ответственность", – заявил Махиня.
– Лучше бы этот мэр собрал круглый стол с зоозащитниками. За всё время правления мэра Махини у зоозащитников ни разу не было встречи с ним официальной, хотя эта встреча запрашивалась многократно, – сказала Юлия Власова в беседе с "Окном".
Она добавила, что уже ходила в отдел полиции и написала там объяснение.
– Со стороны МВД ко мне никаких претензий выдвинуто не было. Зато тело собаки забрали на экспертизу. Это хороший знак.
По словам Юлии, массовые отравления собак в Томске начались в январе 2024 года, когда в городе начал работать новый подрядчик по отлову животных "СОБЖ".
– Этот подрядчик не очень умеет ловить собак. Животное, даже если оно не агрессивное, очень часто не настроено подходить к незнакомому человеку.
И для них разбрасывать отраву – решение проблемы заявок жителей на отлов. Мы запросили отчет по заявкам и там адреса совпадают с местами отравлений.
К тому же, по словам Юлии, большая часть денег в контракте с "СОБЖ" предполагается не за отлов, содержание и стерилизацию (как было в контракте с предыдущим подрядчиком), а за утилизацию трупов.
– Мы не говорим, что мэр – отравитель собак, но по факту администрация составила контракт таким образом, что большое количество трупов выгодно подрядчику.
Еще одна претензия зоозащитников к "СОБЖ" – это месторасположение организации.
– "СОБЖ" базируется в Северске, куда жители Томска без прописки попасть не могут. Там строгая пропускная система, с советского времени там были предприятия, связанные с военным атомом. Получается, подрядчик отлавливает животных в Томске и отвозит в Северск. У зоозащитников очень много вопросов к тому, как там содержатся животные, но попасть туда и проверить мы не можем. Администрация Томска отвечает, что всё соблюдено, потому что сам приют открыт.
Перед "СОБЖ" в Томске работал другой подрядчик – "Верный друг".
— Это была организация максимально открытая. В их пункты передержки можно было приехать, пообщаться с собаками, помочь с выгулом. Животные были накормлены, не обезвожены. Работа "Верного друга" была очень результативна. Но, видимо, администрацию Томска что-то не устроило. Возможно, дело в деньгах.
По словам Юлии, за время работы "СОБЖ" в городе было отравлено около сотни собак.
– Одна из последних отравленных собак была домашней, на самовыгуле. Другая собака была отравлена возле детского сада. Мы пытались по-разному привлечь внимание к отравлениям. Выходили в пикеты, обращались в МВД, в прокуратуру, но ничего не менялось. Поэтому я решила вот так привлечь внимание (провести акцию). Не думаю, что эта мера сама по себе что-то изменит, но я использую все возможные законные способы.
Юлия рассказала, что тело собаки ей передали зоозащитники.
– Местная жительница увидела, что собака погибает и связалась с зоозащитниками.
Собака еще была живая, ее повезли её в клинику. Но она не выжила и тело осталось у зоозащитников.
"Ловят домашних собак и требуют от владельцев деньги"
Зоозащитница Наталья из Саяногорска рассказала "Окну", что в Хакасии дела обстоят чуть лучше, хотя до гуманного обращения с животными региону еще далеко. По ее словам, одна из ключевых проблем — это условия содержания в приютах.
– Я была в приюте предпринимательницы Татьяны Юрченко в Абакане. Она занимается отловом бездомных животных в Хакасии. Если бы я была пьющим человеком, то ушла бы в запой после увиденного. Клетки 3 на 4 метра и в них сидят по 15 собак. Им вообще все равно, сосуществуют собаки между собой или нет. Они их просто, как кильку в бочку, напихивают. Собаки спят на бетонном полу, корм там, как для кур. Сырость, влажность. Там с собаками не гуляют, они сидят в закрытом пространстве, там даже нет вентиляции. В туалет ходят прямо в клетке. Спят потом там же, – рассказывает Наталья.
По словам зоозащитницы, в Саяногорске запрещено возвращать пойманных собак в городскую среду. Вместо этого их отправляют в приют пожизненного содержания в Абакане, которым владеет предприниматель Максим Давыдкин. Такой приют в Хакасии один. Он рассчитан на 600 мест и предназначался для агрессивных собак. Его спонсирует Министерство сельского хозяйства Хакасии.
– Из него практически нереально забрать собаку. Они придумывают такие требования к документам, например, сфотографируйте квартиру, в которой будет жить собака, у трех соседей возьмите письменное согласие, что они не против собаки, лежанку сфотографируйте. Вот такие дебильные требования. В законодательстве их нет. Поэтому люди, которые хотят забрать собаку, сталкиваются с таким большим количеством искусственных препятствий. А если все таки приезжают туда, то там просто ужас, в каком состоянии собаки. Они просто заморены голодом. Прокуратура ни на что не реагирует. Они говорят, что нет нарушений.
По словам Натальи, просто так в этот приют попасть нельзя.
– Хотя в правилах прописано, что по согласованию с руководством можно. Но по факту они туда никого не пускают. Если человек хочет взять собаку, он ее выбирает на сайте.
Еще один хакасский феномен – подрядчики ловят домашних собак, а потом требуют от их владельцев деньги.
– Собаки в частном секторе подкопы делают и убегают. Они приезжают, забирают собак, а потом говорят: "мы отловили, теперь платите за отлов, за транспортировку". И люди платят. Хотя за это в любом случае заплатит государство. Вот так вот это работает! – говорит Наталья..
В большинстве регионов России нет достоверных данных о количестве бездомных животных. В 2021 году, согласно исследованию компании Mars Petcare, в России было 3,2 млн бездомных кошек, 735 тыс. бездомных собак, еще 144 тыс.животных содержалось в приютах. Особенно много обращений и жалоб, связанных с бродячими животными (из расчета на 100 тыс. жителей), поступает от жителей Ненецкого автономного округа (более 1600), Бурятии и Тывы (более 1200), Ярославской и Калининградской областей (более 600). 55% россиян не рассматривают возможность забрать животное из приюта, в то время, как аналогичный среднемировой показатель – 37%.
