Жительница сахалинского города Углегорска Людмила Аникеева, на всю страну прославившаяся тем, что 4 августа метнула в мэра заплесневелый башмак, готовится справить новоселье. Переезда из аварийного дома она ждала три года, прошла несколько судов, но только после того, как ботинок попал в градоначальника, для нее сразу нашлась подходящая квартира.
В интервью Сибирь.Реалии Людмила говорит, что ей стыдно за произошедшее, но, судя по всему, башмак помог не только ей, но и другим нуждающимся в жилье.
– Ваш поступок заметили многочисленные СМИ. Вы заранее спланировали эту акцию?
– Никто не верит, но я кидаться ботинком не планировала. Мне 42 года, у меня ребенок-пятиклассник, зачем мне выкидывать такие номера? Хотя, конечно, готовилась к встрече. Знала, что губернатор и мэр будут проводить встречу с населением. Специально поехала в поселок Шахтерск (сама живу в Углегорске), потому что понимала, там народу меньше и будет проще попасть к микрофону. Но когда я стала говорить, то поняла, что и губернатор, и мэр пропускают мои слова мимо ушей. Отделываются общими фразами: идите в суд, обращайтесь в прокуратуру.
Да у меня уже есть решение суда о выделении двухкомнатной квартиры. Какое еще решение нужно? И квартиру мне не прокурор обязан дать, а мэр. У меня просто состояние было, как оно называется… Аффекта? Моя семья три года живет в расселенной многоэтажке в холоде и сырости. У нас кругом плесень. У меня все в плесени – шуба, сапоги. Ботинок я взяла с собой только потому, что он в сумку поместился. А когда я стала его показывать, вижу, всем все равно. Ну нервы и сдали. Я же не первый раз пыталась достучаться до мэра. Но он ранее мне сказал, мол, вам предлагали варианты, а вы все скандалите. И стал меня игнорировать.
– Как получилось, что вы остались в расселенном доме?
– Наш дом №6 по улице Красноармейской расселяли в 2019 году. В новостройке нам полагалась квартира. Но в то время произошел пожар, и власти переиграли – жилье отдали погорельцам. У нас претензий не было. Те люди действительно оказались в более тяжелой ситуации. Да и до пожара они жили в худших условиях – в бараках, где даже ванны не было. Когда нам все же нашли жилье, то оказалось, что переехать из своей двушки мы должны в однокомнатную квартиру. Власти ссылались на то, что квадраты и нашей и той квартиры одинаковы. Но у нас ребенок, который как раз пошел в школу. Как мы все будем в однушке? Подали в суд. В Углегорске проиграли. Но областной встал на мою сторону. Решение я получила только в марте этого года. И все время, пока шли тяжбы, жили в заброшенном доме.
– И как это было?
– Страшно. Представьте, из 48 квартир пустуют 47. Мародеры почти сразу хлынули. Воровали все, до чего могли добраться. У моей соседки был огромный, как шкаф, холодильник. Такой, что трудно вытащить. Она все вывезла, остался только он. И когда она отправилась за грузчиками, его украли! За пару часов. Она не могла, а те смогли. Потом стали снимать окна, вырезать батареи. Днем еще было тихо, а вечером и ночью начиналось. Мы жили словно на горнорудном предприятии, такой стоял такой грохот. Вечно кто-то залазил, в доме возникали пожары. Нам пришлось в подъезд вставить железную дверь, потому что было страшно. Однажды я повела ребенка в школу и забыла закрыть подъездную дверь. В подвал забрались наркоманы. Когда вернулась, а мы живем на первом этаже, в комнате висел густой запах ацетона и уксуса. Такой, что наш попугайчик умер. Мы с мужем старались уходить из дома по очереди.
Когда отключили отопление, нашу квартиру подключили к соседнему дому по какой-то странной схеме. Мы сидели на какой-то "обратке". Вроде тепло шло туда, потом к нам. Зимой температура у нас редко поднималась выше 12 градусов. Всегда работали два обогревателя. Но даже при этом мыться зимой нам приходилось у знакомых, потому что вода в ванной остывала мгновенно. Одна стена дома промерзала насквозь, покрывалась льдом, там даже розетки перестали работать. Вот поэтому я и сорвалась, когда представила, что это будет продолжаться.
– Но вам же предлагали другое жилье, после выигрыша в суде.
– Предлагали, но это было просто издевательство. Например, предложили квартиру доме 1964 года постройки. То есть почти в два раза старше, чем наш прежний. Переезжать из одной помойки в другую выше моих сил. Сколько сил и денег нужно будет вложить в ремонт? Там работы на год. В мэрии говорили, что в городе много муниципального жилья, но, мол, в районе от прежнего мэра остались огромные долги, кредиты вроде какие-то, и ремонтировать квартиры для переселенцев не на что.
– Но подходящая квартира нашлась уже на следующий день после встречи.
– Эта квартира просто шикарная – чистая, ухоженная, в центре города. Не поверите, там даже на балконе ламинат. Мы ее уже осмотрели, но из прокуратуры мне позвонили, сказали не подписывать акт день-другой. В квартире перепланировка сделана, вроде она узаконена, но в прокуратуре хотят все проверить, чтобы у меня никаких проблем не было.
– Правоохранительные органы к вам сейчас очень внимательны и заботливы, но после того броска на вас составили протокол.
– Прямо с собрания отвезли в участок и составили протокол по части 1 статьи 20.1 КоАП РФ – мелкое хулиганство. В пятницу должен был быть суд, но вместо этого меня вызвали в полицию и сказали, что дело закрыто за отсутствием состава. За это спасибо вам, СМИ, и Юрию Трутневу (полпред президента в ДВФО. – Прим. СР)– он за меня вступился. Если бы не вы, меня бы точно показательно осудили, а может, и уголовное преступление припаяли бы.
– Как углегорцы отреагировали на эту историю?
– Кто-то говорит, что я все подстроила, и это был вообще не мой ботинок. А как не мой? Мой, моего 35-го размера. Когда ко мне из прокуратуры потом пришли, фиксировать условия, в которых живем, то засняли второй башмак, пару того, что полиция изъяла, он в коридоре так и валялся.
Но другие говорили, что и им так нужно сделать. Но я отвечаю, что лучше не рисковать, Трутнев не за каждого заступится.
Мне очень стыдно за свою несдержанность, но, может, тот ботинок и правда был волшебный? Мне позвонила женщина, она тоже была на встрече. Она с 2014 года бездомная, скитается по знакомым. У нее прописка в чистом поле: дом, в котором она жила, разрушен, от него ничего не осталось. Так вот ей тоже пообещали жилье, – говорит Людмила.
Проблема аварийного жилья в Углегорске стоит остро. По и так ветшающим советским постройкам сильно ударило землетрясение, которое произошло в августе 2000 года. Сила толчков составила 7–8 баллов. В последнее время под снос в Углегорске шли 69 домов. Плюс в расселении нуждаются обезлюдевшие села. Жители многих из них ждут переселения куда дольше Людмилы Аникеевой.
– Я считаю, то, что она устроила, ни в какие ворота. Ее вообще психиатру проверить нужно. Как можно себя так вести? – возмущается жительница Углегорска Алла Пирогова. Но признает, что метод Людмилы действенный. – Наш дом на Приморской, 19, признан аварийным еще в 2005 году. Жить здесь невозможно. Из 9 квартир в нашем подъезде заселены только две. На третьем этаже обвалился потолок, и из квартиры видно небо. У меня столько бумаг и документов от разных инстанций, а толку? Все комиссии приходят, говорят, "надо переселять", а подвижек никаких. Мы спим в одежде, от плесени задыхаемся. Я вчера встретила людей из мэрии, говорю, может, мне тоже уже начать всех бить, если по-другому квартиру не получишь?
