"Война – закончится, горе – нет". Антивоенные акции в условиях политических репрессий

Молчаливый протест с помощью различных символических акций и жестов – это в сегодняшней России зачастую единственно возможный формат антивоенного сопротивления. Анонимный пикет пластилиновых человечков, зеленые ленты, флаг Украины, граффити – так жители России в условиях жесточайших политических репрессий протестуют сегодня против войны с Украиной.

"Этот флаг всех перевисит"

60-летняя жительница Новосибирска Людмила Берлянд заказала флаг Украины в тот же день, когда узнала о вторжении российских войск в соседнюю страну.

Пенсионерка прикрепила на верхнюю одежду бейджик с написанными от руки словами "Нет войне" и повесила заказанный на "Озоне" украинский флаг. Флаг провисел на ее балконе с 3 марта до 1 апреля, а потом его украли прямо с 9-го этажа не без помощи местной полиции.

После этого пенсионерка заказала новый флаг и закрепила его изнутри балкона, хотя ей, по ее признанию, было "очень страшно". Теперь "не боюсь", храбрится Людмила Ефимовна.

– А что, второй флаг до сих пор висит. Нет, даже не пытались [добраться до него]. Из полиции никто не приходил и не звонил, – говорит пенсионерка.

Правда, антивоенный бейджик Людмила Ефимовна уже не носит – прохожий силой сорвал его с куртки пенсионерки.

– Да, сорвал значок "Нет войне" прям с куском куртки. Мужчина, молодой, абсолютно незнакомый. Да, просто подошел к незнакомой старухе и схватил, дернул. Без всяких объяснений. Не то чтобы я испугалась, но было неприятно, конечно. Новый не делала. Мало ли неадекватов таких, – говорит Берлянд.

Она не готова говорить, много ли таких "недовольных" было в Новосибирске, потому что близорукость не позволяла ей видеть реакцию всех прохожих.

– Мне трудно судить. Чтобы выяснить, надо ведь как-то спровоцировать реакцию. Но раньше, когда со значком ходила, получала и поддержку тоже – люди подходили и говорили что-то поддерживающее. Таких было много, – говорит пенсионерка.

Неприкосновенность второго флага Берлянд объясняет тем, что она предусмотрительно повесила его с внутренней стороны балкона, за стеклом.

– Тот, конечно, красивее развевался. Но и этот видно, зато он внутри частной собственности, так сказать, – говорит Берлянд.

Первый флаг провисел снаружи балкона 9 дней. 12 марта пришли двое – один в штатском, второй из полиции.

– Через дверь сказали, что нужно стояк проверить, а когда я дверь открыла, они сказали, что им надо пройти на мой балкон. "А как же стояк?" – спросила я. "А вот флаг у вас", – говорят. Тут я стала возмущаться: "Вы меня обманули!" В конце концов они ушли с угрозами. Но я догадывалась, что они придут во второй раз, и поэтому сильно нервничала, реагировала на каждый стук, даже на то, как соседи мебель двигают. Ждала. Они вернулись 1 апреля. Мне позвонили в дверь – опять под предлогом аварии, как вполне ожидаемо оказалось, тоже ложным, и стали добиваться, чтобы я открыла, угрожали дверь взломать и делали вид, что ломают, а потом электричество отключили в квартире.

А в это время "альпинист" (как потом выяснилось, из городской спасательной спецслужбы) с помощью какого-то специального снаряжения спустился с крыши и выдернул флаг. Я выскочила на балкон и застала его за этим, стала кричать: "Я сейчас полицию вызову!" На что он ответил, что полиция у меня за дверью стоит. Из чего можно предположить, что полиция все это и организовала. И когда я по телефону заявление подала, что у меня украли флаг, мне посоветовали перезвонить в местный отдел полиции. А там мне с издевкой так сказали: "А что же вы дверь не открыли?" То есть сотрудники местного отделения были в курсе, возможно, это они и ломились ко мне, и электричество отключили, и вызвали "спасателей". В тот же день я заказала новый флаг и, как только его доставили, снова повесила. Этот флаг всех перевисит! – говорит Людмила Ефимовна.

На ее заявления полиция и прокуратура ответили отписками. Никакого дела возбуждено не было.

– Помню, что понять смысл их ответов было трудно. Сейчас не найду их – я вперемешку получала бумажные уведомления и ответы на госуслугах. Но из бумажных следовало, что проводится проверка, нарушений не найдено, – говорит Берлянд.

Маленький пикет, но большое движение

Петербургский художник и маркетолог Евгений стал родоначальником антивоенного движения маленьких самодельных игрушечных пикетчиков, фотографии которых теперь ему присылают из России и других стран. Он размещает их у себя в инстаграме. Человечки у всех получаются разные, не похожие друг на друга, и лозунги провозглашают тоже разные. Вот снеговичок с плакатом "Россия будет холодной (нет войне!"). Голубая фигурка, подняв руки над головой, держит транспарант "За мир и свободу". Притаившаяся в трещинах осыпающейся стены маленькая куколка протестует против терроризма, а оранжевый человечек выступает "За свободу слова". Прислонившийся к столбу фиолетовый игрушечный пикетчик, стоя на каком-то парапете, то ли умоляет, то ли требует: "Дайте нам жить".

Эту кампанию Евгений начал, сделав крошечную фигурку из пластилина с пустым плакатом в конце марта 2022 года, через месяц после военного вторжения российской армии в Украину. Он поставил ее у памятника первому мэру Петербурга Анатолию Собчаку.

– Это не потому, что его вдова Людмила Нарусова выступила против участия солдат срочной службы в войне, я об этом и не знал тогда. Просто жил неподалеку, и на фоне этого памятника фигурка "Маленького пикета", мне казалось, очень символично смотрелась – на фоне такой фигуры власти, – говорит Евгений (фамилию просит не упоминать, хоть и переехал в Казахстан).

А свою самую первую фигурку художник сделал еще до войны – когда узнал про уголовное преследование своей коллеги из Комсомольска-на-Амуре Юлии Цветковой. Никакого эффекта эта акция не дала.

– Я придумал слепить ростового себя, такого ростового человечка, который держал плакат пустой. Думал сначала поставить его в центре Москвы, потом решил к зданию Генпрокуратуры. Тогда как раз новый прокурор в России был назначен (генпрокурор Игорь Краснов был назначен на должность в январе 2020 года). И я тогда по глупости – был еще наивным – полагал, что смогу тронуть его этим. Все пустое, конечно, – вспоминает Евгений. – Потом они как-то забылись, лепил для себя, в терапевтических целях, так сказать. И тут начинается война. Вы знаете, бывают такие жесты отчаяния в подобные моменты, когда ты выбрасываешь вещи из дома или что-то подобное бессмысленное делаешь, лишь бы полегчало. Под влиянием, короче, какой-то неотвратимой силы. Вот так, особо не думая, я вытащил налепленных за все время человечков этих. Они как бы и в контекст попадали – цензура, невозможность что-то сказать публично, не анонимно. Так как их было немало – раздал друзьям, чтобы фотографировали их в разных местах. А потом надумал как маркетолог, что можно же это движением сделать, и написал большое письмо, инструкцию – о том, как любой желающий может поучаствовать, присоединиться к "Маленькому пикету".

Потом Евгений позвонил своему другу из известной питерской газеты, тот взял у него интервью, которое, по его словам, "попало в чудо алгоритмическое".

– Материал как-то угодил в топ инстаграма, world wide, то есть мировое международное сообщество увидело его в ленте. И понесся просто бурный поток. Очень много времени занимало просто разгрести почту – иногда полдня, иногда целый день уходил только на модерацию инсты. То есть я получал всех этих "маленьких пикетчиков" и не просто ставил на сайт, мне же важно было пообщаться с человеком, получить обратную связь: "Что вы чувствовали, когда вы это сделали?"

Евгений говорит, что большинство отвечало близко к тому, что чувствовал он: "Хотелось хоть как-то показать свое несогласие с войной". Пик, когда ему присылали маленьких пикетчиков со всех городов России и из-за рубежа, пришелся на лето 2022 года. Сейчас их до сих пор присылают, но не в таком количестве.

– Сейчас больше, чем раньше, не из России присылают. Есть такое ощущение, что те, кто активно против, уехали. Мне это очень странно, потому что лично я вот уехал в Казахстан и не могу здесь такую фигурку пикетчика поместить. Мне кажется это неуместным тут. Но в целом из России, конечно, тоже шлют. Особенно активно – как раз из Петербурга.

– Когда о проекте написали итальянские, польские, чешские и румынские издания, "Маленький пикет" появился в Чехии, Польше, Бразилии, Колумбии, Швейцарии, Великобритании, Франции, Аргентине, Испании, Японии, – рассказывает Евгений. – Итальянские педагоги даже приглашали провести занятие для учеников. А вот вчера прислала женщина из Турции, но она возвращается периодически в Россию. Да, многих уже знаю, их историю, потому что со многими переписываемся. Такие, знаете, постоянные "пикетчики". Сколько их всего? Там же в шапке счетчик стоит – 1267 сегодня было.

– Конечно, каждый человечек, пикетчик, ценен. И сейчас я даже какой-то ренессанс ощущаю, потому что в прошлом году, когда вот эта большая волна закончилась, было ощущение, что время маленького пикета прошло, его нужность пропала. Мне показалось, что это связано с некой экономией сил у людей. Тогда я сам стал писать в русскоязычные медиа, в одном очень известном медиа мне знаете что ответили? В феврале это было, в годовщину войны. "Сейчас наша аудитория хочет более юмористический, легкий контент". Я просто о**ел от этого ответа, но "юмористический" контент предложил: у меня остались деньги от проданной в Питере квартиры, сказал, могу вложиться и сделать маски антивоенные в инстаграме, давайте спецпроект замутим. С генератором лозунгов. "Нет, мы такое не делаем". Честно – расстроился, я открытый человек: "Жаль, говорю".

– Те, кто вам присылает пикетчиков из России, сожалеют, что более-менее безопасно теперь можно выражать протест только так?

– Любая форма протеста достаточно опасна сейчас в России. Поэтому и спад был. Плюс мое мнение – люди перенаправили с такой антивоенной активности силы на что-то более реальное, волонтерство – помогать беженцам, фондам, приютам бездомных животных, организациям, которые помогают релоцироваться, бежать от мобилизации. Любое дело, которое можно потрогать руками и увидеть пользу реальную.

Но повторюсь, сейчас мне и в "Маленьком пикете" видится ренессанс – мне за неделю прислали три фотографии. До этого недели две ничего не присылали.

"Даже за антивоенный ценник можно получить сейчас 7 лет тюрьмы"

Омское гражданское объединение вот уже несколько месяцев публикует в своем телеграм-канале фото антивоенных листовок, стикеров, граффити, которые присылают читатели.

– Мы ставим перед собой задачу максимально распространить информацию об акциях жителей Омска, выступающих против войны. С самого начала вторжения в Украину мы активно делимся фотографиями листовок, спонтанных мемориалов и зеленых лент, присланных нам жителями Омска. Мы также создали свои листовки с пацифистскими слоганами и QR-кодами, ведущими на антивоенные информационные ресурсы, – говорит один из сооснователей движения ОГО Николай Родькин. – Каждую неделю нам поступают новые фотографии, которые мы собираем в общие публикации и размещаем на наших ресурсах.

Люди, которые присылают эти листовки, говорит Родькин, все чаще делятся своими опасениями. Они осознают, что, если их поймают, все для них может закончиться очень плохо.

– Они все в курсе, что даже за антивоенный ценник можно получить сейчас 7 лет тюрьмы. Но, несмотря на страх и понимание всех рисков, люди все равно продолжают выходить и клеить листовки! Эти люди для нас – настоящие герои. Мы убеждены, что их важно поддерживать. Поддерживать тех, кто смело проводит антивоенную агитацию на улицах.

Мы стремимся демонстрировать антивоенный настрой омичей нашим читателям и поддерживать тех, кто боится высказаться против войны из-за преследований. Однако наши каналы связи с аудиторией во главу угла ставят максимальную анонимность, поэтому мы не можем определить даже примерный возраст наших подписчиков, – уточняет Родькин.

И добавляет, что, несмотря на все опасности, его телеграм-канал почти каждый день получает все новые свидетельства антивоенных настроений в России.

"Граффити, ленты, листовки"

В Иркутске "тихий" протест славится своим разнообразием – в городе и его окрестностях по-прежнему вяжут зеленые ленты, клеят антивоенные листовки и рисуют граффити против войны. Однако говорить с журналистом даже анонимно многие активисты напрямую не готовы. Свои ответы они передали редакции Сибирь.Реалии "через доверенных лиц".

– Понимаете, к некоторым людям приходили полицейские просто за то, что те состояли в телеграм-чатах, где выкладывались фото листовок или граффити. Люди могли вообще никак не принимать участие в этом, просто их добавили в чат. Те не стали разбираться – посетили всех. Пока вручили предостережение о возможности завести дело о дискредитации армии. Но, сами понимаете, этим уже изрядно напугали, – говорит местный активист Григорий (имя изменено по его просьбе). – "Вычислили" в полиции, конечно, самых непричастных, поскольку они не прятали настоящие имена, номера телефонов или даже фото оставляли в аккаунтах. Реальные активисты, рисовавшие граффити и выкладывавшие фото, конечно, использовали левые аккаунты. Тем не менее все равно шифруются по полной. Молчать они не могут, но на месте Саши Скочиленко (петербургскую художницу Сашу Скочиленко в ноябре осудили на семь лет по статье о "фейках" о российской армии за то, что она меняла в магазинах ценники на карточки с антивоенными лозунгами; несмотря на множество хронических заболеваний, которые обострились в СИЗО, ее больше полутора лет, пока длились расследование и суд, продержали под арестом) оказаться никто не хотел бы.

Опрошенные собеседники признают, что, несмотря на "славу протестного города", антивоенных акций в городе стало меньше.

– Это и усталость, возвращение к бытовой рутине и опасность быть пойманным, – объясняет местный активист Павел Харитоненко. – Я до недавнего времени в баре работал, лично наблюдал, как люди сворачивают любые разговоры на тему "СВО" – потому что публичное место, мало ли. Как отсаживаются, стоит сесть за стойку военному или ЧВКашнику. Не то что в беседы с ними не вступают, просто сидеть рядом боятся. Все напуганы. Шутка ли – я тут недавно дал интервью швейцарскому журналисту, аккредитованному в России(!), тему боевых действий мы завуалировали. Но стоило выйти интервью – меня уволили. Начальник сказал, что "не хочет проблем с полицией".