Власти Тюменской области объявили режим чрезвычайной ситуации из-за лесных пожаров. Постановление подписал губернатор Александр Моор, оно вступает в силу с 00:00 11 мая. Тюменская область сейчас занимает первое место в России по площади лесных пожаров. Между тем жители некоторых отдаленных сел региона уже взывают о помощи в соцсетях.
Опаснее всего сейчас, пожалуй, в Юргинском районе Тюменской области.
– Не знаем уже как достучаться до нашей администрации города, пишу по всем сетям в надежде, что заметят крик о помощи, – говорит Наталья Славных из села Новый Тап Юргинского района. – Дольше недели горят леса возле села, а с 7 мая у нас просто катастрофическая ситуация сложилась – вся деревня обхвачена дымом, пеплом. Огонь добирался уже и до деревни, благо, мужчины смогли потушить вовремя. Сейчас горит в 2–3 километрах от деревни, но в такую погоду это расстояние – ничто! Большая часть жителей – пенсионеры, пожилые люди. Люди бояться спать, потому что не знают, что ожидать. Объявлен режим ЧС, но его же мало объявить – нужно действовать, отправлять воздушную силу на помощь в тушении этого страшного пожара. Пока же село спасает пожарный отряд из 4–5 человек! Им в помощь десяток-полтора местных мужиков. В другой помощи власти отказывают. Представляете, люди всю жизнь прожили в этой деревне, в своём доме, а сейчас им просто предлагают бросить дома, готовиться к эвакуации. Почему никто не реагирует? Почему нет помощи?
Все майские праздники жители Вагайского района Тюменской области провели в лесу – с пяти утра до полуночи мужчины из сел и деревень десятые сутки подряд выходят тушить лесные пожары. Профессиональные пожарные и присоединившиеся к ним лесники в одиночку не справлялись с огнем. Он подошел к домам 2 мая, к 11 мая угроза возгорания жилищ снизилась, но по-прежнему сохраняется.
На прошлой неделе в тюменском паблике во "ВКонтакте" появился призыв о помощи:
По словам вынужденных участников "добровольной пожарной дружины", весь инвентарь для себя – от лопат до машин и топлива – им пришлось собирать самостоятельно или закупать на свои деньги. Верховой пожар в сухую и ветреную погоду не только остановить, но полностью затушить было по силам только авиатехнике. Однако она прилетала только на час и не каждый день. Сами спасатели признаются, что если проблема с экипировкой и оборудованием почти исчезла, то запасы расходных материалов, особенно топлива – по-прежнему на уровне необходимого минимума.
В лесу ночью светло, как днем, из-за пламени
– Мы приехали к родителям из Тюмени на майские праздники, мужа и отца я не видела все "каникулы" – с рассветом они уходили в лес, возвращались к полуночи, еле ноги волочили. Трое суток полыхало прямо возле домов, было очень страшно. В какой-то момент мы уже думали – всё, не спасти дома, надо бросать. Такой пожар последний раз местные видели в год моего рождения, в 1989 году, то есть это не частое явление, – рассказывает Анна Тунгусова, родом из поселка Первомайский. – Мы сами искали транспорт, на котором добровольцы поедут в лес, топливо, лопаты и так далее. Ну как добровольцы – если не пойдешь, твой дом или дом родственников может сгореть. Пожарных очевидно не хватало. Вернее, не хватает, там ведь полыхает до сих пор, но чуть меньше. Мне сегодня фото скидывали с тушения – в лесу ночью светло, как днем, из-за пламени. Повезло, что на праздники ко многим жителям приехали родственники, все подключились – иначе пришлось бы на самом деле просто все бросать и бежать от огня.
С начала этого года природные пожары в Сибири, по данным федеральной Авиалесоохраны, уничтожили территорию в 1,83 миллиона гектаров, из них более 580 тысяч гектаров леса. Самые крупные пожары произошли в Омской и Новосибирской областях (1,14 миллиона гектаров и 458 тысяч гектаров соответственно). На сегодня самые серьезные лесные пожары действуют в Тюменской области: по площади они не превосходят лидеров списка, но считаются более опасными – здесь огонь вплотную подошел к домам.
Еще один житель Вагайского района Василий Васильев подтверждает, что из-за дыма со стороны леса в поселках Идири и Первомайский до сих пор "дышать нечем".
– Очень сильно горят сосняки. Десятый день выходим тушить. С самого утра и до ночи. И сейчас я с вами говорю во время тушения, отвлекся буквально на пять минут, бегаем тут с пяти утра. На своих машинах. До этого даже солярки не хватало – по всей деревне собирали, чтобы "добровольцев" довезти до места. Чем тушим? Да что нашли! Кто лопатами, кто ведрами, – рассказывает Васильев. – К нам приехали местные специалисты из лесхоза, но проблема в том, что это верховой пожар, его с воздуха надо тушить, а никто не прилетает.
По словам жителей Первомайского, также выезжавших в майские праздники на тушение, в некоторые дни авиация МЧС все-таки вылетала на помощь, но тушила не дольше часа в день.
– Мы, конечно, понимаем, что техника не может кружиться весь день без перебоев, но хотя бы 2–3 рейса между дозаправками можно сделать? Ведь пожары сейчас именно в нашем районе, в других спокойно, – говорит Тунгусова.
Глава поселка Первомайский Александр Ишимцев в разговоре с Сибирь.Реалии подтверждает, что огонь по-прежнему угрожает домам поселков Индери, Полина и Первомайский, несмотря на то, что интенсивность пожаров удалось снизить.
– Погода не улучшилась, так что опасность сохраняется, пока все силы бросили на то, чтобы окопать населенные пункты. Беда в том, что разгорается крупный очаг на востоке области – под Новоберезкино, а ветер дует как раз на запад, то есть погонит огонь опять к нам, к Первомайскому. Так что успокаиваться пока рано. Режим ЧС объявили не зря, – считает глава поселка, добавляя, что объявить его "можно было бы и пораньше".
Режим ЧС запрещает въезд в леса и их посещение, за исключением транспорта добровольцев, задействованных в тушении пожаров, и позволяет департаменту лесного комплекса привлечь на тушение спасателей не только Тюменской области, но и трех соседних регионов – Югры, Свердловской области и Ямало-Ненецкого округа.
Где кадры и расходники?
Бывший пожарный и экс-председатель профсоюза пожарной части Якутии Андрей Холтосунов рассказывает, что в прошлогодний пожароопасный сезон, незадолго до его увольнения, спасателям за свой счет приходилось не только покупать экипировку, но и, к примеру, ремонтировать помещения в пожарной части или закупать запчасти на служебную технику.
– Не говоря уже о "мелких" расходниках – на топливный насос скидывались, а сами в морозы в минус 50 выезжали в летних резиновых сапогах. Дефицит кадров тоже проблема – в какой-то момент в карауле оставался только начальник караула и водитель, ни одного пожарного не было в штате, ни диспетчера, – вспоминает экс-спасатель, добавляя, что на жалобы пожарным каждый раз обещали прислать новых специалистов, но не присылали. Суды профсоюз части также успешно выигрывал, но их решения руководство не исполняло.
– По поводу спецодежды мы подавали в суд, но исполнения его решения я так и не дождался. Трудовая инспекция также подтвердила нашу правоту, но зимней экипировки мы так и не дождались, – говорит Андрей Холтосунов.
Действующий спасатель из Иркутской области на условиях анонимности рассказал о готовности пожарных подразделений на сегодняшний день. По его словам, такого тотального дефицита экипировки, как у коллег в Якутии или Забайкалье, в Приангарье сейчас нет, но есть заметный дефицит кадрового состава, а запасы расходных материалов – на уровне необходимого минимума, не выше.
– На ЧП в пределах условной "нормы" этого хватит: бытовые пожары или некритичные возгорания за городом. Но если будет что-то подобное в 2019 году (в 2019 году природные пожары уничтожили в Иркутской области 1,5 миллиона гектаров леса. – С.Р.), вряд ли мы своими силами справимся. Раньше мы лесникам помогали, а теперь их самих стало меньше, чем нас, институт лесничества уничтожен, поэтому и получается, что в случае таких масштабных пожаров без помощи добровольцев – никак. Плюс приходится подключать коллег из других регионов, объявляя спецрежим. Тут тоже надо лавировать – объявишь его раньше времени, потратишь лишние ресурсы, останешься виноватым, то есть без премии, а то и с выговором. По вылетам авиатехники та же история – потратишь больше топлива, чем требуется для безопасности людей, не останется про запас на следующие возможные ЧП, – объясняет собеседник.
Нехватка кадров и техники – прямое следствие недостаточности федерального финансирования борьбы с пожарами в регионах, считает руководитель противопожарного отдела российского отделения "Гринпис" Григорий Куксин.
– Мы сейчас проходим самый пик первого, весеннего, пожарного максимума, когда почти все пожары связаны с поджогами травы и с горением, прежде всего, на открытых пространствах – на сельскохозяйственных землях, в степях. С этих территорий огонь переходит в лес, иногда на торфяники. Если говорить о Сибири, в этом году особое внимание приковано к Омской, Новосибирской и Тюменской областям, где необычно много в этом году жгут траву. Это делает или местное население, или органы власти. Люди считают, что это или невинная шалость, или защита от таких же поджогов, которые сделают их соседи, или это избавляет их от клещей, гадюк, каких-то злых напастей. Кто-то верит, что зеленая трава потом лучше растет. Весь этот набор суеверий не имеет отношения к реальности. В условиях аномально теплых или бесснежных зим, сильных ветров это приводит к тому, что пожары опаснее развиваются. Плюс органы власти проводят иногда "профилактические выжигания". В Сибири это прямо бич. И очень многие пожары, которые потом приходится всем миром тушить, зачастую устроены для выполнения планов лесного хозяйства по проведению профилактических выжиганий, которые проводятся с грубейшими нарушениями правил.
Есть регионы, в которых профилактическая работа по снижению количества пожаров построена хорошо и эффективно. Совсем недавно мы были в Хакасии, которая многократно улучшила реагирование на пожары, снизила количество поджогов, после того, как чудовищно сгорела в 2015 году. И это хороший пример сибирского региона, который горит относительно мало, несмотря на ураганные ветра, сложные условия, огромные пространства. Поджигателей там мало, они – скорее, маргинальное меньшинство, против которого настроены все общество и власти.
– Жители сел и деревень, к которым подошли пожары, возмущаются, что даже верховые пожары не тушат с самолетов. Пожарные жалуются на нехватку средств. И те и другие говорят о чудовищной нехватке кадров в пожарной охране…
– Даже верховые пожары не тушатся с воздуха. Любые сбросы воды с воздуха – это вспомогательная мера, которая далеко не всегда нужна. В большинстве случаев не нужна. Авиация нужна для доставки людей. Но сейчас, в основном, горят доступные территории, так что авиация не имеет решающего значения. А вот почему не хватает бульдозеров, пожарных машин, людей, денег, топлива – это вопрос финансирования лесного хозяйства. Потому что регионы по-прежнему получают в 10 раз меньше денег, чем требуется для борьбы с пожарами, и это вопрос распределения федеральных средств на борьбу с лесными пожарами. С прошлого года эта сумма не поменялась. Регионам хронически не хватает денег для борьбы с пожарами. Пока не увеличим финансирование, у нас будет не хватать людей, топлива, средств доставки и так далее, – уверен Григорий Куксин.
На сегодняшний день наибольшая площадь пожаров в России зафиксирована в Тюменской области: здесь горит 9364 га. В Омской области – семь пожаров на площади 3582 га, в Курганской – шесть пожаров на площади 1735 га, в Свердловской области – шесть пожаров на площади 192 га и один пожар на землях иных категорий на площади 19 га, в Забайкальском крае – два пожара на площади 53 га, в Новосибирской области – пять пожаров на площади 26 га. В Амурской области действует по одному пожару на землях лесного фонда и на землях иных категорий. По одному пожару зафиксировано в Оренбургской области, Алтайском крае.
