В квартиру жителя поселка Игрим в ХМАО Андрея Трошкина полицейские подкинули сверток с наркотиками. Это произошло в мае 2019-го. Трошкину долго не удавалось доказать свою невиновность, даже несмотря на отсутствие на упаковке с запрещенными веществами его отпечатков, а также на то, что в этой квартире он в тот момент не проживал. Полицейские, которые подкинули сверток, по-прежнему работают в органах внутренних дел, хотя и являются фигурантами уголовного дела. На прошлой неделе состоялся суд, который присудил пострадавшему компенсацию – 50 тысяч. Андрей будет добиваться увеличения этой суммы и готов дойти до ЕСПЧ.
Попытку сотрудников МВД сфальсифицировать уголовное дело пострадавший и его адвокат объясняют желанием "улучшить показатели раскрываемости".
Дело Андрея Трошкина разворачивалось в то же самое время, когда в Москве подбросили наркотики журналисту Ивану Голунову. Однако если в случае с Голуновым его невиновность была установлена в течение пяти дней, чему способствовало пристальное внимание СМИ и общественности, то Андрею Трошину целый год пришлось доказывать, что он не преступник, а жертва.
"Посадим, что с женой и детьми будет?"
– В тот день я пришел на работу после отпуска – оказалось, перепутал, и надо было на следующий день только выходить, – рассказывает Андрей, который работает на угледобывающем предприятии. – Пришел к начальнице, она говорит: "А ты что вышел, тебе завтра на работу". Мы посидели еще немного, говорили по работе моей, что происходило, меня же не было месяц. И тут они [полицейские] в гражданском заходят, ничего не объясняют, руки хватают: поехали. Уже знали, как меня зовут, спросили только: "Андрей?" Я сказал: "Да". – "Поехали!" Я в шоке: "Куда поехали?"
На глазах у начальницы погрузили меня и повезли в участок. В полиции провел практически целый день – до позднего вечера, даже в туалет они меня не выпускали. Один только допрос длился где-то часов пять. А потом, когда они поняли, что мне им и сказать нечего, психанули и поехали к жене. Хотя я тогда съехал из дома.
– Как вы узнали, что подозревают в хранении наркотиков?
– Сначала разговора про наркотики вообще не было. Как приехали: "Такого-то знаешь?" Я говорю: "Знаю такого" (рыбачили с ним иногда). – "Скажешь, что у него покупал". Я: "Чего покупал?" Тогда только он начал про наркотики разговор (позже от родных парня узнал, что и тому что-то подкинули). Соответственно, я на все вопросы и невопросы говорил: "Нет, нет. Вы кто такие, вам чего надо? Давай выпускай меня". Полицейский: "Нет, сиди на жопе". Они меня держали, запугивали: "Сейчас посадим, туда-сюда, что с твоей женой будет, с детьми". Всякую чушь несли, унижали. Неприятные такие для мужчины вещи в лицо прямо бросали. А я и сделать ничего не мог, потому что если бы я сделал, я бы сейчас сидел.
– Вы не в наручниках были?
– Нет, я себя нормально вел, чего меня пристегивать? В итоге один, самый главный среди них, психанул: "Что с ним разговаривать? Поехали к нему". Я не прописан здесь, это квартира тещи, но у нас поселок городского типа – население всего тысяч 4–5, друг друга практически все знают – ну, они и поехали, где жена и дети мои живут. На тот момент я с женой был в ссоре, полмесяца дома не жил.
Приехали, обыск шёл 15(!) минут. Даже понятые (хотя среди них есть сосед, с которым я конфликтовал из-за собаки) подтвердили: "15 минут был обыск в трехкомнатной квартире". Они ничего практически и не смотрели. Походили, побродили и один из полицейских (раньше у нас конфликт был: он до моей овчарки докапывался, угрожал, мол, застрелю твою собаку) подставил табурет к холодильнику и сразу достал оттуда сверток.
У меня холодильник стоит при входе в квартиру. И оттуда в разные стороны – все комнаты. Я со стопроцентной вероятностью уверен, что подкинул сверток не тот, который доставал, а опер, который оставался на входе, пока мы в комнату заходили (он единственный из троих сотрудников на полиграф не согласился; кстати, у других полиграф показал, что они причастны к фальсификации, – узнал, когда меня как потерпевшего ознакомили с делом перед передачей в суд).
В итоге, когда этот сверток его напарник достал, они сразу: "Ооо, это что, ветром задуло?" Это запечатанный такой был сверток, непрозрачный – откуда они знали бы, если это не их, что там внутри наркотики? Значит, они знали об этом. Я, допустим, не знал, поворачиваюсь, у жены спрашиваю: "Ты что, заворачивала что-то?" – "Нет". Тут я и понял, что "все". Представляете состояние, когда подкидывают?
Я просто был в шоке! Такой ступор, мне было уже ничего не интересно. Они "хи-хи, ха-ха" – сидели, открыли его, понятым показали: "Видите?" Стали уезжать, один мне, глумясь, говорит: "Ты не переживай, может быть, это правда порошок какой-то". Я уже более-менее мыслить смог: "Какой порошок? Кто порошок стиральный в свертки заворачивает, ты что несешь?" Это уже потом экспертиза показала, что на пакете вообще ничьих потожировых следов нет, он чистый абсолютно, его никто не трогал.
Они меня увезли опять в отдел. И уже до ночи, до темноты, я не мог оттуда выйти. Мне надо было выйти, я не понимал, что происходит, мне ни адвоката не давали, никого. Я их не понимал, они мне: "Подписывай, подписывай, потом мы тебя отпустим, либо сейчас на сутки закроем за этот пакет". То есть уже знали, получается, что внутри, я так понимаю.
Адвокат Денис Вознюк, защищавший Андрея, признается, что сразу понял, что дело, скорее всего, "липовое".
– Во-первых, на тот момент – до результатов анализа (позже экспертиза подтвердила, что в свертке содержится "производное наркотического средства – N-метилэфидрона-а-пирролидиновалерофенон") парень отказывался верить, что вещество является наркотическим, так как в квартире ничего запрещенного быть не могло. Он был убежден, что его хотели "припугнуть". Также он пояснил, что сотрудники в отделе полиции в течение трёх часов уговаривали дать его показания о том, что он якобы приобретал наркотические средства у гр-на N, и только на категоричный отказ повезли в квартиру, в которой он и не жил, – перечисляет адвокат. – Мы решили понаблюдать за ходом "расследования" дела, рассчитывая, что "прокол" оперативных сотрудников рано или поздно вскроется. Поэтому не заявляли про подброс наркотиков, хотели, чтобы дознание либо следствие сами пришли к такому выводу. Мой подзащитный дал подробные показания и, естественно, отказался от назойливого предложения дознавателя "взять 51-ю Конституции" (отказ свидетельствовать против себя).
По словам Вознюка, тот факт, что Трошкин не жил в квартире в течение как минимум двух недель до обыска, подтвердили и показания свидетелей, и подробная переписка с женой в его телефоне.
– Такое не подделаешь! Также жена Андрея пояснила, что последнюю уборку в квартире провела за три дня до обыска – никакого свертка на холодильнике не было. А теперь, внимание! – сам момент изъятия: оперативный сотрудник в ходе обследования встал на табуретку и изъял сверток с веществом с холодильника высотой в 2 метра – никто из двоих понятых не видел сам сверток на холодильнике. Сверток они увидели только в руках сотрудника полиции, который демонстративно показал всем участникам обыска.
Кроме того, адвоката удивило возбуждение уголовного дела о производстве, сбыте и пересылке наркотиков (ч. 1 ст. 228 УК РФ) в отношении Андрея, а не по факту обнаружения наркотических средств.
– Квартира ему не принадлежит, она оформлена на тещу. Дознаватель очень удивился и растерялся, когда мы заявили ходатайство о приобщении к уголовному делу сведения о собственнике квартиры, но ходатайство удовлетворил. Я изначально знал, что если наркотическое средство не принадлежит моему подзащитному, то уголовное дело в какой-то момент посыпется как карточный домик. Кроме того, экспертиза ДНК не обнаружила биологических следов на свертке, а дактилоскопическая экспертиза зафиксировала отсутствие на свертке каких-либо отпечатков пальцев. А понятые показали, что полицейские, забрав сверток, сразу прекратили обыск, оставив неосмотренными часть помещений. Срок дознания к тому времени истек, и уголовное дело было передано в следственный отдел ОМВД России по Березовскому району, – рассказывает Вознюк.
Адвокат ходатайствовал, чтобы подзащитного также направили на экспертизу полиграфом – результаты подтвердили, что Андрей не имеет никакого отношения к найденному свертку, а в квартире ни разу не появлялся последние две недели до обыска.
– Это привело к прекращению уголовного дела "по реабилитирующим основаниям". Ему принес официальное извинение от имени Российской Федерации прокурор района, а по факту подброса наркотиков было заведено дело "в отношении неустановленного сотрудника ОМВД России по Березовскому району" (ч. 4 ст. 303 УК РФ). На неустановленного – из-за того, что пока неизвестно точно, кто именно из оперуполномоченных подкинул наркотик, был ли он один, или это был преступный сговор между двумя или тремя сотрудниками полиции, – поясняет адвокат. – Для меня важно, что мой доверитель по делу уже признан потерпевшим (постановление есть в распоряжении редакции).
"Ездит и улыбается"
Несмотря на возбуждение уголовного дела о фальсификации, полицейские, участвовавшие в обыске и производстве "липового" дела, до сих пор не отстранены от работы.
– Когда меня знакомили последний раз с делом, буквально недели две назад, видел бумаги, где фигурировали фамилии двоих из них точно. А ничего, ездят до сих пор, улыбаются, – говорит Андрей.
В пресс-службе МВД по округу отказались прокомментировать дело о фальсификации и статус сотрудников по телефону, на письменный запрос редакции ответ тоже не получен. В пресс-службе Следственного комитета региона подтвердили факт возбуждения дела по факту фальсификации доказательств и результатов оперативно-разыскной деятельности, но назвать фамилии подозреваемых полицейских отказались.
Привычный уклад
После признания Трошкина потерпевшим суд назначил ему компенсацию морального вреда в сумме 50 тысяч рублей. Адвокат считает и сумму несоразмерно маленькой, и формулировку о том, что у потерпевшего якобы "не изменился привычный уклад жизни", крайне циничной.
– Сумма компенсации, естественно, не устроила пострадавшего, мы будем обжаловать решения судов по данному вопросу вплоть до Европейского суда по правам человека, – говорит Вознюк. – Реальной государственной программы в борьбе с таким ужасающим злом, как фальсификация сотрудниками полиции результатов оперативно-разыскной деятельности, подбросы наркотиков людям, в нашей стране, к сожалению, не имеется. Государство после таких громких дел, как "дело Голунова", сам факт подброса наркотиков сотрудниками правоохранительных органов вынуждено было признать, но бороться с данным явлением не желает. В США, например, после подобных случаев сделали соответствующие выводы, и теперь сотрудники полиции надевают специальные видеокамеры прямо на экипировку, чтобы исключить возможные жалобы и сомнения в честности сотрудников полиции. У нас пока даже разговоров на данную тему не ведется.
Жители Березовского района, согласившиеся прокомментировать случай с Трошкиным только анонимно, сообщают, что не раз жаловались по разным поводам на обыскивавших его полицейских, но позже заявления приходилось забирать. Подробности того, как именно их "просили" забрать заявления, они не раскрывают, но отмечают, что их жалобы в основном касались превышения должностных полномочий полицейскими.
На этой неделе Дальневосточное управление на транспорте Следственного комитета завело дело о превышении должностных полномочий на двоих полицейских транспортной полиции Находки – их подозревают в подбросе наркотиков и фальсификации уголовного дела пятилетней давности. СК подтвердил, что в 2016 году эти полицейские для "улучшения показателей отдела по выявлению и пресечению совершения преступлений" незаконно задержали жителя Приморья, избили его и заставили дать ложные показания о наркоторговле.
