Выставка "Даешь Кузбасс!", посвященная 300-летию Кемеровской области, открылась в филиале Третьяковской галереи на Крымском валу.
"Я должен сказать, что великая и необъятная Русь превращается из пустыни в богатейшие города-гиганты и индустриальные районы и центры… Есть что смотреть и писать художнику в Советском Союзе, наполнять сокровищницу советского искусства картинами, посвященными социалистическому содержанию. И я понял, что невозможно живому подлинному художнику сидеть в одном месте и писать только сирень".
Главная цель заключалась в агитации и мобилизации населения художественными средствами
Так писал в набросках своих мемуаров известный художник-авангардист Аристарх Лентулов о поездке на Донбасс в 1930-е гг. Именно тогда, в годы первых пятилеток и форсированной индустриализации, в советском изобразительном искусстве появилось новое явление. Специальные бригады художников направлялись на стройки пятилеток в творческие командировки с целью запечатлеть рекорды, достижения и победы народного хозяйства. Учредителями стали Главискусство при Наркомпросе, Ассоциация художников революции (АХР) и кооператив "Всекохудожник".
Первая такая бригада художников АХР летом 1931 г. отправилась на три месяца на заводы Урала – в Свердловск, Челябинск, Нижний Тагил и будущий Магнитогорск. Дело в том, что этот промышленный район подвергся модернизации; там за четыре года было запущено около 140 предприятий. В состав бригады входили Ф. Модоров, В. Хвостенко, Д. Топорков, Я. Титов, В. Желоховцев. Возглавлял группу член правления АХР и руководитель бюро передвижных выставок Евгений Львов.
Уже в эту, самую первую, поездку сложился круг задач художественной бригады на стройке. Разумеется, главная цель заключалась в агитации и мобилизации населения, в данном случае художественными средствами. По сути художники делали изобразительный репортаж, их полевые зарисовки были "человеческими документами" времени, а эскизный характер шел только на пользу творчеству (по утвержденному регламенту командированный обязан был представить лишь одну законченную, а значит, наверняка парадную работу). Кроме того, художники этих бригад исполняли роль заводских оформителей, делая транспаранты и информационные доски, участвуя в кампании по освоению новой техники. Например, бригада Львова выполнила серию из 15 плакатов с изображением технологических процессов: добычи угля, бурения, использования экскаваторов, врубов и молотков. О трудах и днях "художника советской индустрии" составить впечатление помогут строки из писем Львова коллеге В. Перельману в Москву:
"И чудак же ты, старик, что не поехал в Свердловск. Поработал бы над чем хотел: портрет, производственный interieur, индустриальный пейзаж, просто пейзаж – столько впечатлений новых, совершенно ошеломляющих, таких, о которых мы в Москве не имели ни малейшего представления. Стройка, переделывающая лицо земли наново… Бывает и так: не побываешь день-два на каком-нибудь участке, приходишь и не узнаешь. Что раньше рисовал, того уже нет, все изменилось и приходится работать снова над объектом, сохранившим только прежнее название".
Командировка закончилась в августе, а уже через месяц, 30 сентября 1931 г., на Кузнецком мосту открылась выставка "Гиганты Урала", на которой экспонировалось почти 350 работ. Известный американский журналист и советолог Уильям Г. Чемберлен, работавший 15 лет московским корреспондентом, назвал выставку самым знаменательным явлением сезона, хотя уровень работ его и не восхитил. В феврале 1932 г. аналогичная выставка состоялась в Свердловске, и Горсовет приобрел для местных коллекций 198 предметов за 43 тысячи руб. Таким образом, поездки на стройки пятилеток были не только престижными, но и материально выгодными для художников. В разные годы район Урала посетили С. Герасимов и П. Радимов, Б. Иогансон и С. Адливанкин, Д. Штеренберг и А. Нюренберг, Н. Удальцова и А. Древин и др.
В очередном письме коллеге Е. Львов рекомендовал: В Кузбасс посылайте, там мы не были. В том же 1931 г. популярным стал плакат Александра Дейнеки "Дадим пролетарские кадры Урало-Кузбассу", который и стал эмблемой выставки, открывшейся в залах Третьяковской галереи на Крымском валу. В музейном магазине можно приобрести даже гигиенические маски с репродукцией работы Дейнеки. С помощью каталога выставки "Индустрия социализма" (1939) кураторы постарались выделить живопись и графику, связанную с индустриализацией Кузбасса, и представить ее современному зрителю.
Тамошний промышленный район энергично рос еще до революции, а в 20-е годы там успешно работали иностранные концессии и колонисты из Америки. Со свертыванием НЭП индустрия Кузбасса попала в кризис, иностранцы разъехались, но их вскоре сменили советские мобилизованные (подчас насильно) труженики. Их выразительные портреты можно увидеть в работах венгерского (немецкого) коммуниста и ученика Эль Лисицкого Алекса Кейля (Лейхта Шандора) "Беседа у смены" (1937) и Амшея Нюренберга "Стахановцы Кузбасса" (1937).
Тесть Юрия Трифонова А. Нюренберг побывал в шахтах Прокопьевска и создал триптих, ему позировали кузбасские ударники-стахановцы Иван Борисов, Роман Мачихин и Мингалей Шакиров. В настоящее время экспонируется только центральная, уже реставрированная часть триптиха. Из индустриальных пейзажей следует отметить "Домну №1" (1931) Петра Котова.
Среди промышленных интерьеров наиболее выразительны холсты одного из "бубновых валетов" Василия Рождественского ("Прокатный цех. Блюминг", 1933), большого знатока в изображении женского тела Александра Самохвалова ("Домны Кузбасса", 1944) и русского эмигранта – советского разведчика Николая Глущенко ("Выдача кокса", 1937). Женщин, работающих в шахтах, можно увидеть на этюде Нюренберга.
Но в Кузбассе побывали в творческих командировках и советские художницы Сарра Шор и Анна Самойловских, чья графика также представлена на выставке. Ударники пятилеток должны были не только примерно трудиться, но и красиво отдыхать. А художники – не менее красиво запечатлеть часы пролетарского досуга. Этому посвящен идиллический пейзаж Василия Мешкова-мл. "Кемерово" (1937–1938).
Кураторы выставки представили не только изобразительные, но и фотографические свидетельства индустриализации Кузбасса. Инсталляция в фойе этажа галереи составлена из фотоархива Спиридона Бывшева, который в 1929–1932 гг. снимал будни Коксохимзавода в бывшем Щегловске. Умер фотограф в 46 лет в мрачном 1937 году, но причиной были не репрессии.
Пожалуй, выставке 2021 года, как и ее предшественницам 30-х гг., недостает живости и непринужденности сюжетов. Представлена лишь парадная или официозная сторона индустриализации. За рамками остались даже социалистические натюрморты, хотя подобные "рога изобилия" создавались, если снова открыть записки Лентулова:
"На другой же день с помощью т. Раппопорта я организовал громадный натюрморт из овощей и фруктов, который с особым подъемом написал на большом холсте. Характерно, что для этого натюрморта величиной 1,5 метра потребовалось 7 тубок одного краплака".
Нечто новое в этическом и эстетическом смысле прибавляют работы современных художников. В 2007 г. Павел Отдельнов и Егор Плотников съездили в командировку на Новокузнецкий и Западносибирский металлургические комбинаты.
Уроженец Кемерова, ныне живущий в Будапеште, художник Илья Гапонов написал портреты нынешних пролетариев кузбасслаком – имеющим битумную основу смоляным лаком, производимым из каменного угля.
– Этот материал крайне редко используется в живописи, – говорит Илья Гапонов. – Гораздо чаще его применяют как антикоррозийное покрытие, – для защиты от ржавчины металлических труб. Но поскольку его делают из каменного угля, который добывают шахтеры – герои моих картин, я решил, что напишу их портреты именно кузбасслаком. Идея возникла у меня в 2006 году, когда я жил и работал в Петербурге и постоянно читал в новостях об авариях на шахтах Кузбасса. Это были практически единственные новости с моей родины.
– Вы писали портреты шахтеров с натуры?
– Это реальные люди, с которыми я встречался и которых фотографировал, а потом, вернувшись в Питер, написал серию портретов. Мне хотелось сделать что-то прямо противоположное соцреалистическим картинам, на которых шахтеры, и вообще пролетарии, люди, делающие тяжелую и опасную работу, выглядят абсолютно счастливыми, просто оттого что они "дают стране угля". Пропаганда устраняет личность человека. Вместо лиц мы видим на плакатах улыбающиеся или суровые маски. На моих картинах – живые люди.
Есть такое понятие "параллельная Русь", связанное с церковным расколом. Раскольники считали, что несут истинную веру. И здесь что-то подобное. "Кузбасс параллельный" – потому что индустриальное освоение региона – попытка строительства новой страны с городом-садом, о котором писал Маяковский, с новой религией, которой стала идея самоотверженного труда на благо... Была мечта об индустриальном рае. Соцреализм – мощное направление в искусстве начала ХХ века, которое зрителям ещё предстоит открыть. Нынешняя выставка – маленький осколок этого направления. Я говорю о неконъюнктурном соцреализме 20–30-х годов, когда художники верили в возможность нового мира, в идеального человека, способного такой мир построить. Мы продолжаем это направление соцреализма, только в современной трактовке, – рассказал Илья Гапонов.
Мрачные лица, цвета и объекты можно рассматривать в контексте темы "смерти пролетариата", которой посвятил известный документальный фильм 2005 г. покойный Михаэль Главоггер, австрийский кинодокументалист. В его фильме Workingman's death рассказано о маргинализации рабочих как социальной группы, в первую очередь в связи с автоматизацией производства.
Пять эпизодов фильма разворачиваются в заброшенных шахтах Донбасса, серных рудниках Индонезии, на скотобойнях в Нигерии, кладбищах кораблей в Пакистане (их там разделывают) и сталелитейных заводах в Китае. Фильм Главоггера показывает, что на планете есть еще достаточно мест, где бедность, бездарность и корыстный умысел принуждают людей к тяжкому труду и унизительному существованию. В эпилоге фильма камера снимает интерьеры закрытых сталелитейных заводов в Дуйсбурге. Прихотливая фантазия современных художников превратила их в объекты искусства, разрисованные и подсвеченные. Теперь там не стучат механизмы, не пылают домны, не кричат заработавшиеся пролетарии. Сейчас там веселятся приехавшие детки – немцы, французы, да мало ли кто еще.
