В Республике Алтай депутат Шебалинского районного совета сдал свой мандат в связи с "разочарованием в избирателях". Это решение предприниматель Евгений Соколов принял после состоявшихся 13 сентября выборов, в результате которых большинство мест в совете получили единороссы. В интервью Сибирь.Реалии он объяснил, почему больше не хочет представлять интересы местных жителей во власти.
– Я родился в 1976 году в Горно-Алтайске, детство прошло в Кузбассе, в Барнауле окончил политех, получил специальность инженера-строителя. Затем работал в строительном отделе администрации Шебалинского района. В начале 2000-х даже вступил в "Единую Россию". Время тогда было веселое, а я молодой, наивный. Начал по линии партии продвигать различные инициативы, которые могли бы улучшить жизнь людей, но старшие товарищи мне надавали по шапке и дали понять, что инициатива наказуема и все надлежит делать по указке сверху. Я бросил все это, занялся предпринимательством. И посмотрел на происходящие в стране процессы глазами предпринимателя. Увидел и глупость многих принимаемых федеральных законов, и усердное их исполнение на местах, и многое другое. Это был очень полезный опыт.
– Тем не менее, уйдя из политики, вы позднее вернулись в нее.
– Да, это произошло незадолго до президентских выборов 2018 года, когда у нас в республике сформировалась команда по поддержке Павла Грудинина. Ресурсов было очень немного, но мы стали работать. Старались дойти до каждого избирателя. Результат известен: по республике Грудинин получил больший процент голосов, чем по стране в целом (23,67% против 11,8%. – Прим. СР). Федеральная "Родина" – это пропутинская партия, которую контролирует Дмитрий Рогозин. Но у нас в Республике Алтай это была левая партия, которая по своей направленности была даже левее КПРФ, поскольку интересы простых граждан мы защищали жестче. Летом 2018 года у нас были муниципальные выборы, и в Шебалинский районный совет нам удалось провести пять депутатов, мы набрали 24 процента голосов по спискам. Это был лучший результат партии по всей России на местных выборах. В четырех селах мы победили единороссов. Хотя таких ресурсов, как у партии власти, у нас не было.
– Зачем вы избирались в депутаты районного совета, какие вопросы хотели решить и на что рассчитывали в случае победы?
– Некоторые идут в муниципальные депутаты и выдвигают на первый план материальные вопросы – ремонт дорог, строительство каких-то объектов и тому подобное. Я ничего подобного не обещал, среди положений моей предвыборной программы было обещание добиваться прозрачности работы исполнительной власти, содействие решению земельного вопроса, который очень остро стоит в нашем районе, возврат всенародных выборов главы района. Для жителей нашего района это понятные и актуальные вопросы. И два года я добивался их решения. К сожалению, достичь этих целей мне не удалось – большинство из единороссов блокирует любые инициативы в данном направлении.
– А изначально вы понимали, что "Единая Россия" побеждает на большинстве выборов и что вам предстоит работать именно с таким составом депутатов?
– Когда мы добились успеха на выборах в райсовет в 2018-м, власть растерялась. Это вселяло надежду на дальнейшие успехи. Мы думали, что ногами потопаем – с людьми пообщаемся и сможем на что-то повлиять. У нас завязались отношения с "Партией дела", которая тоже прошла в райсовет. Но уже на следующий год власть стала активно бороться против нас, когда я баллотировался в республиканский курултай. Пустила в ход различные ресурсы, пропаганду, и положение изменилось не в лучшую для нас сторону.
– В районном совете, кроме "Родины" и "Единой России", были еще какие-то партии?
– Было три депутата "Партии дела", по одному от КПРФ, ЛДПР, "Справедливой России", нас представляло пять депутатов, "Единую Россию" – десять. Нас всегда поддерживала депутат от КПРФ, представители "Партии дела" иногда поддерживали нас, иногда – единороссов. Суммарно все равно преимущество оставалось за партией власти.
– Каковы реальные полномочия районного депутата, что он может сделать для своих избирателей?
– По большому счету, возможностей у него не намного больше, чем у обычного гражданина. Рядовой гражданин тоже может сделать запрос в различные инстанции – и ему, согласно закону, в установленный срок обязаны дать ответ. Политический вес муниципального депутата не такой большой. Что касается распределения средств, которые поступают в муниципалитет, то это копейки, по сути. Эти средства чаще в сфере благоустройства, образования, культуры. На что-то серьезное эти деньги повлиять не могут. Более того, по закону депутаты принимают решение о направлении средств на те или иные цели, а потом администрация исполняет это решение. А в реальности порой администрация эти средства уже после поступления израсходовала, а депутатский корпус эти действия узаконивает. Это несложно сделать с учетом большинства провластных депутатов.
– Какие препятствия вам ставили единороссы в районном совете?
– Будучи депутатом, я неоднократно сталкивался с тем, что федеральные законы не соответствуют реальному положению вещей, но депутаты райсовета, понимая это, не решаются выступить против закона, даже если он тупой. Хотя мы как депутаты можем направить в Госдуму обращение, запрос, указать на несоответствие. Однако единороссовское большинство не делает этого, боится. Уверен, что в других муниципалитетах депутаты тоже понимают тупость ряда законов, но молчат. Если бы депутатские собрания муниципалитетов со всей страны завалили бы Госдуму обращениями, возможно, что-то сдвинулось бы. Но повсеместно в большинстве там сидят представители партии власти, и они молчат. В этой связи можно было бы поставить вопрос о доверии депутату Госдумы, представляющему нашу территорию, раз он голосует за такие вредные законы. Поставить вопрос о его отзыве. Но большинство "Единой России" в депутатских собраниях не дает это сделать.
– Все-таки когда вы разочаровались в избирателях и пришли к окончательному решению отказаться от мандата?
– На протяжении двух лет я постоянно обращался к избирателям, чтобы они давили на своих депутатов и заставляли их принимать в райсовете решения в их собственных интересах. Ведь в частных беседах люди выражали желание перемен. Я на митингах выступал, призывал людей к этому, распространял обращения. И после довыборов в районный совет в сентябре, когда вакантные депутатские места заняли все те же единороссы, я пришел к выводу, что мои усилия успехом не увенчались. Люди слишком погружены в повседневные заботы, чтобы активно влиять на своих депутатов.
– Как вы думаете, есть ли сегодня оппозиция, способная что-то противопоставить партии власти?
– Тяжелый вопрос. КПРФ, по причине странного стиля своего руководства приведена в нерабочее состояние. В таком состоянии она не может побеждать. Все остальные партии неконкурентоспособны, по моему мнению. И обладание огромными ресурсами, наряду с небоеспособностью КПРФ, делает преимущество партии власти практически недосягаемым для остальных. Сегодня выборы – это шоу с заранее известным результатом. И, думаю, грядущие выборы в Госдуму будут такими же. Конечно, оппозиционные партии получат какие-то небольшие проценты, но общую картину это не изменит.
– Как же получается, что народ ругает власть, ругает сегодняшнюю жизнь, но на выборах, в том числе и недавних, уверенно побеждает "Единая Россия"?
– Мне трудно ответить на вопрос, я тоже над этим много размышлял. Видимо, те, кто настроен против власти, просто не ходят на выборы. Так случилось и на последних выборах в сентябре этого года. Если бы на выборы пришли 80–90 процентов, то уже труднее было бы устроить этот цирк с вбросами, фальсификациями. Но недовольные чаще не ходят – и мы имеем такие результаты….
– Но на сентябрьских выборах губернаторов, которые прошли в 18 российских регионах, явка кое-где составила более 60 процентов и выше, и все равно победили ставленники Кремля. В прошлом году в Республике Алтай при явке 50 процентов победу одержал ставленник Путина – Олег Хорохордин…
– Все просто объясняется. Нашу местную элиту московские товарищи банально купили. И она поддержала Хорохордина. На его избрание был брошен громадный ресурс. Он перед днем голосования два раза объездил регион. Обещал решить насущные вопросы, в том числе земельный, снизить стоимость электроэнергии. Понятно, что обещания большей частью не выполнил. Кандидаты от оппозиции, которые могли бы составить ему реальную конкуренцию, просто не были допущены до выборов, в том числе с помощью муниципального фильтра.
– Что вы думаете о работе Навального и его штабов?
– Я слежу за его антикоррупционными расследованиями, читаю материалы, смотрю видео. В плане раскрытия злоупотреблений высокопоставленных лиц она, конечно, полезна. Но в идеологическом плане он мне не близок.
– У него есть проект "Умное голосование". Знаете о нем?
– Да, я знаю о нем, в отличие от широкой общественности, которая, насколько мне известно, слабо с ним знакома. Но власть уже нашла метод противодействия этому проекту – она создала несколько различных партий, вроде бы оппозиционных, с довольно привлекательными лозунгами, которые допустила к выборам. Эти партии накачиваются деньгами, их поддерживает пропаганда. И эффект от "Умного голосования" оказывается дезавуирован. Люди видят представителей вроде бы новой оппозиции и голосуют за них.
– Кроме последних выборов, после которых вы сдали депутатский мандат, не так давно было голосование по изменениям в российскую Конституцию. Как вы голосовали, если не секрет?
– Против, конечно.
– Почему, на ваш взгляд, большинство граждан поддержали поправки? Или дело в фальсификации результатов?
– На мой взгляд, людей просто обманули. Все массмедиа активно пропагандировали эти поправки. Причем по телевидению популярные артисты призывали поддержать прибавки к пенсиям, запрет зарубежной недвижимости для чиновников и тому подобные привлекательные для широких масс вещи. Но никто же не говорил, скажем, про обнуление президентских сроков. Голосовать надо было отдельно за каждую поправку. Но это предложение не приняли. И в этом власть обманула граждан, когда за все изменения голосовали пакетом.
– Вы говорите, что элиты куплены, граждане обмануты и разочарованы, на выборы не ходят, об "Умном голосовании" не знают. Но как объяснить по-прежнему довольно высокие рейтинги президента Путина?
– Сложно сказать. Если вы опросите, скажем, бабушек и вообще людей в преклонном возрасте, то, наверное, получите его рейтинг в пределах 80 процентов. Если взять другие группы населения, то там показатели будут иные, значительно ниже.
– Вы следите за протестами в Хабаровске? Что думаете о них?
– Люди там, конечно, молодцы. Другим регионам надо брать пример с хабаровчан. Кроме прочего, эти протесты показали, что ни одна крупная партия сегодня не способна организовать столь массовые протесты и возглавить их. Все попытки крупных оппозиционных партий оседлать протест не увенчались успехом. Это о чем-то говорит…
– А почему в других регионах люди не поддержали эти протесты?
– Видимо, наш менталитет такой. Чтобы поддержать достойно такой протест, нужна структура, организация. А их не оказалось…
– Но вы ведь сами говорите, в Хабаровске нет организующей силы. Но протесты там продолжаются…
– В Хабаровске издавна сложилась своеобразная культура поведения людей. Там живут потомки каторжан, которых ссылали в те края, потомки тех, кто осваивал ту территорию. И у них высок уровень самоорганизации. В других регионах страны такой самоорганизации нет. И еще, отстраненный губернатор Фургал, видимо, сумел найти с людьми общий язык, выстроить такую систему связи, которая им была понятна и близка, раз они так упорно выходят на акции в его поддержку.
– В чем поменялись ваши представления о власти, предпринимательстве, депутатской работе, когда вы, предприниматель, стали депутатом?
– Наверное, еще лучше понял, что предприниматели у нас сильно зависят от власти. Скажем, у меня раньше, как у предпринимателя, работающего в сфере торговли, были небольшие заказы от муниципалитета. После того как я стал оппозиционным депутатом, объем этих и без того не очень больших заказов стал еще меньше. Думаю, это было не случайно.
– Что вы теперь думаете о перспективах малого и среднего бизнеса в России?
– Он слишком слаб и несамостоятелен, зависим от власти. Если у нас экономика держится на продаже нефти и газа, другие направления экономики, в том числе малый и средний бизнес, не могут развиваться. Рухнут продажи нефти, газа или цена на них – рухнет и малый бизнес.
– Сейчас, отказавшись от мандата, чем вы займетесь?
– Быть оппозиционером можно не только с депутатским мандатом. И свою позицию можно заявлять активно и будучи рядовым гражданином. У меня есть страницы в социальных сетях – возможно, буду более активен в блогосфере, еще не решил. Я много размышлял в последние дни о полученном опыте за время работы депутатом. Если смотреть на все эти выборы шире, то разве можно выиграть у напёрсточника, которым предстает партия власти? Конечно же, нет. Основная беда всех оппозиционеров – то, что мы пытаемся выиграть по тем правилам, которые устанавливает жульническая власть. И, таким образом, априори наша борьба обречена на поражение. Нужно каким-то образом взломать эту матрицу. Вот как? Это большой вопрос. Над ним я тоже подумаю в ближайшее время.
