4 июля в центре Улан-Удэ полицейские задержали подростка, отвезли его в отделение полиции и там, по словам его родственницы, пытали, пытаясь получить признание в том, что он, по его словам, не совершал. Пытки силовики сняли на видео, заставив подростка показать лицо и назвать своё имя, а затем пригрозили распространить запись, если он кому-то расскажет о происшедшем. После того как родные пострадавшего заявили об истязании, им стали предлагать миллион за отказ от обвинения, но пострадавший намерен добиться суда.
"Я там не плакал, а когда вышел, просто начал реветь"
По словам Светланы Ш. (имя изменено по её просьбе), 4 июля днём её младший родственник, законным представителем которого она стала несколько лет назад, встретился со своими приятелями у дома одного из них.
– У их друзей в квартире в тот момент не было ключа, кто-то его унес, и они не могли открыть дверь. Ну, Игорь и полез в окно, ещё с соседом поговорил. Тут как раз сотрудники полиции. Они ему: "Спускайся!" – "Хорошо, сейчас слезу". Не препирался, ничего. Слез, они тут же начали его фотографировать. Он: "Не фотайте меня, к чему это?" Они: "Хотим, да фоткаем. Убери руки, иначе сломаем". Потом скрутили его на улице так, что у него обувь слетела, и повезли такого, в носках, в отдел. С этого момента они постоянно держали ему руки скрученными кверху, заломив за спину, – как-то это называется у них, вкрутить лампочку. По какому поводу схватили, не объяснили ничего, ни слова.
В машине по дороге он в этой же позе сидел, со скрученными наверх руками, лицом в сиденье, задыхаясь. В этот момент эти сотрудники (они были в штатском) запугивали его. Потом завели в отдел. Уже в отделении полиции они, когда все эти пытки начались, говорили ему, что ты, типа, признайся в чем-нибудь, что-нибудь расскажи, что сделал, – мы тебя отпустим быстрее. Он: "Я ничего не делал. Не знаю, что вам сказать. Скажите, что сказать, я подпишу все". Они ничего ему не дали подписать в итоге. Все это проделали нехорошее, сняли его на камеру. По рассказу Игоря действия полицейских были отточены до таких мелочей, как будто подобное совершалось ими не раз, – говорит Светлана.
Ей трудно рассказывать о том, что делали с подростком в отделении, она называет это "манипуляциями и нехорошими вещами". Потом, с трудом подбирая слова, говорит, что над Игорем совершили сексуальное насилие "непонятным предметом" в одном из кабинетов отдела полиции №2.
Правозащитники подтверждают это со ссылкой на свои источники в полиции.
– Информацию мне скинули ветераны-пенсионеры уголовного розыска, – говорит правозащитник Евгений Хасоев. – По делу о действиях, имеющих признаки преступления по ст. 132 УК РФ (насильственные действия сексуального характера), фигурируют трое полицейских – оперуполномоченный Александр Ж., Чингис Т., Фёдор М. (настоящие фамилии уже известны пострадавшему и его семье). 7 июля всех троих Октябрьский районный суд Улан-Удэ арестовал на 2 месяца.
Светлана со слов опекаемого восстанавливает детали происшедшего.
– Он говорит, что, судя по тому, как шуршало, ему показалось, что это была бутылка пластиковая. Они её потом выкинули в мусор. По звуку он сориентировался, что это бутылка.
– В тот момент в кабинете находилось трое полицейских?
– Получается, два оперативника в гражданской форме, которые изначально его забрали, и ещё один сотрудник, который держал его, он был в форме сотрудника полиции.
– Вы уже поняли, кто из них кто по фамилиям?
– Да, Игорь их распознавал. Х. – это тот, который все совершал, он его опознавал. Потом в ходе следствия нам сказали, как их зовут. Да, он один из двух, которые изначально его задержали.
Ж. тоже задерживал, потом в этом кабинете он держал его за руки. Он ещё, кстати, Игорю в лицо плюнул. А слюну прямо втаптывал в лицо ногой.
М., он был в форме. Во время этого он держал за ноги Игоря.
– Они сняли на камеру всё, что делали с Игорем в отделении?
– Да, сотрудник говорил, что мы тебя снимаем на камеру. Если ты вякнешь, скажешь кому-то, то это всё сольется в сети. Потом они его подняли, прямо в лицо направили и сказали: "Посмотри в камеру, назови, как тебя зовут, скажи, где ты живешь, с какого ты района, информацию подробную".
– Для чего? Чтобы шантажировать потом?
– Да, они именно этот момент снимали на камеру, и потом, когда он говорил, как его зовут, сколько ему лет, откуда он – это все было снято.
– Сколько длилось это издевательство?
– Из дома он вышел без пятнадцати двенадцать, в отделение полиции его доставили минут пятнадцать первого. Сотрудники следствия говорят, что полчаса он там был, по камерам они отследили. Босиком шёл домой потом, потому что у него обувь осталась там, где его задержали.
– А когда у дома знакомых он слез с окна, он сказал, что это квартира знакомых, он ничего не нарушал, и это могут подтвердить?
– Конечно. Эти ребята, к которым Игорь пришёл, они же в этот момент из окна смотрели вниз. Видели сотрудников. И ребята тоже стали слезать, чтобы объяснить – через окно, потому что ключ не могли найти от двери. Стали слезать к сотрудникам, чтобы объяснить ситуацию. А полицейские им: "Залезьте обратно!"
– Игорю в какой-то момент полицейские объяснили, почему именно его решили задержать?
– Перед этим к нам домой приходил оперуполномоченный, показывал фотографии какого-то парня, тоже несовершеннолетнего: "Знаешь, не знаешь, видел, не видел?" Он ответил: "Нет, вчера-сегодня я его не видел. Я его лично хорошо не знаю, видел на неделе на районе. Не общались с ним, ничего такого сказать о нём не могу, где он сейчас и что". И когда в отделе его пытали – просто по-другому это назвать не могу, – то спрашивали у него, мол, ты же говорил, что ты его не знаешь, а Серёжа, этот мальчик, который на фотографии был, сказал, что видел тебя буквально третьего числа, за день до того, как все случилось. Игорь: "Нет, я его не видел, я его вообще не видел в тот день". Когда он на полу лежал, когда с него всю одежду сняли, полицейские завели этого Серёжу в кабинет прямо в этот момент и спросили: "Ты видел его?" Тот: "Да, да, я видел". А Игорь говорит, что вообще не видел, не понял, кто этот Серёжа. То есть в этот момент, когда они его пытали, они заводили ещё одного подростка. И он сказал, что якобы видел Игоря третьего числа [июля] и даже с ним здоровался, подходил к нему. Но Игорь действительно его не видел, он бы мне рассказал, если бы видел.
– Этот подросток будет свидетельствовать о том, что в таком виде видел Игоря в отделении?
– Я не знаю. Сотрудники следствия знают об этой ситуации, о подростке, что его заводили. Я не знаю, работают, не работают с ним, что там происходит, про него ничего не говорят. Но в материалах дела эти моменты обозначены.
– Что у Игоря диагностировали врачи?
– У него был ушиб плеча, когда его ласточкой крутили, руками вверх водили. Ну и разрыв прямой кишки, трещины.
Пару раз его ещё по почкам ударили, незначительно. Он говорит, что не почувствовал. Когда сотрудник сидел перед ним на стуле, он ему пару раз дал по почкам.
– Как-то ещё угрожали, кроме того, что распространят это видео?
– Сказали, что если ты будешь распространяться, кому-то что-то говорить... У него есть друг Максим. Сказали: "Передай привет своему другу, до него наши руки дойдут".
– Максим был среди этих ребят, которые остались в квартире?
– Да, он был там наверху, Игорь его изначально искал, поэтому в ту квартиру пошёл, чтобы Максима найти.
– Полицейские сказали, по какому поводу искали того Серёжу, второго подростка, которого заводили в кабинет?
– Нет, ему не рассказали. Но в ходе следствия были разговоры, и я поняла, что этот подросток якобы подозревается в кражах. Он сообщил якобы этим двум сотрудникам полиции, задержавшим Игоря, что в той квартире, где находится Максим, есть краденые вещи. Якобы поэтому сотрудники туда выехали.
– Они зашли в эту квартиру в итоге?
– Нет, даже не заходили.
В МВД по Бурятии так прокомментировали заявление семьи пострадавшего: "Сначала полицейские задержали подозреваемого в совершении краж и грабежей, который рассказал оперативникам, где могут находиться похищенные вещи. При проверке данной информации прибывшие на указанное место сотрудники полиции обнаружили неизвестного подростка, который выпрыгнул из окна второго этажа и попытался скрыться, однако был задержан и доставлен в отдел полиции. Поскольку его причастность к противоправным деяниям не установлена, он был отпущен и самостоятельно покинул отдел полиции", – сообщили в пресс-службе МВД по Бурятии, уточнив, что в дежурную часть сообщение из медучреждения о госпитализации травмированного подростка поступило вечером 4 июля.
По словам Светланы, подросток действительно "самостоятельно покинул отдел полиции" – полицейские дали ему одеться и выпроводили из отделения, предварительно поздравив его с днем рождения – 4 июля Игорю Ш. исполнилось 17 лет, о чём они узнали из его паспорта.
– Какой-нибудь протокол перед этим он подписывал?
– Нет, ничего не подписывал. Как будто его там и не было. Они ему просто дали одеться, досняли на камеру, заставив сказать, как его зовут, и поздравили с днём рождения, пошутили. У него день рождения был в тот день. Когда они это все проделывали, периодически упоминали: "Ну как тебе день рождения твой?"
– Когда он вышел оттуда, сразу позвонил вам или в больницу пошёл?
– Он шёл, плакал. Он мне говорил: "Я там не плакал, а когда вышел, просто начал реветь". Я, говорит, шёл из отдела полиции до дома (мы, в принципе, недалеко живём, буквально минут 10 ходьбы) и просто, говорит, хотел всё снять с себя, выкинуть. У него такое состояние было, когда он пришёл, – просто аж истерически плакал. Я впервые видела, что он вообще плачет, потому что он довольно стойкий ребёнок.
Мы с ним поговорили, он успокоился. Я ему говорю: "Пожалуйста, пойдем в больницу, всё зафиксируем. Нужно всё сделать так, чтобы они отвечали за свои поступки". Он пошёл в больницу. Я в это время позвонила сначала в отдел полиции, мне там сказали, что начальников нет, приходите в понедельник. Я позвонила 112, описала ситуацию вкратце, они мне дали номер телефона доверия МВД. Я позвонила туда, с этого всё движение уже началось.
"О деньгах ничего слышать не хочет"
– После этого были какие-то личные звонки от полицейских?
– Постоянно. Все коллеги, которые есть в отделе этих сотрудников, они постоянно к нам приезжают, постоянно звонят мне. Постоянный прессинг идет с их стороны.
– Что говорят?
– Сначала говорили: "Давайте этот вопрос закроем, денег вам дадим, и все будет в порядке. И вам, и нам хорошо". Я им говорила, что никаких денег не нужно, никто свои слова обратно забирать не будет, пусть они отвечают за то, что делают. Потому что я уверена, что это не первый случай подобный, который там произошел. Потому что всё абсолютно системно происходило.
– Что вас на эти мысли навело?
– То, как они всё последовательно делали, по пунктам, можно сказать. Один одно делал, другой ноги держал, третий камеру достал. У них все было расписано, можно сказать. Я уверена, это моё, конечно, личное мнение, но мне так действительно кажется. Тем более вот это "передай привет своему другу, от наших рук никуда не денется, наши руки до него дотянутся" – это тоже наталкивает на определённые мысли. Сначала одну сумму денег предлагали, потом другую, сегодня уже третью, в геометрической прогрессии с каждым днём растут эти суммы. В подъезде нас пытались ловить после допросов ночью: Игорю удалось убежать, я вместе с ним. Мы когда после допроса поднимались, зашли в подъезд, там темно было, шорох послышался, я говорю: "Спускайся обратно". Игорь начал спускаться, видимо, они услышали и побежали. Мы тоже побежали. Я говорю: "Беги куда-нибудь, чтобы они тебя не поймали". Побежал в гаражи, на гаражи залез. А я за дверь встала около подъезда. Выбежали два огромных мужчины. Я чётко слышала их слова: "Ты видел, куда он побежал?" Второй отвечает: "Нет". – "Ну, поехали тогда". Сели в машину, уехали. На меня даже внимания не обратили, не заметили особо.
– Какую сумму они предложили?
– Сегодня был один миллион рублей.
– Угрозы были?
– Прямых угроз не было. Говорили между делом, что кислород вам перекроют. "Не будете вы жить спокойно в этом городе". В таком плане. Но прямо сказать, что вас убьют или что-то сделают, такого нет, не было, не могу этого сказать.
– Звонят со своими предложениями часто?
– Мне сейчас вот только, например, позвонил мой одноклассник, с которым я несколько лет не общалась. Говорит, что к нему приезжал наш бывший одноклассник, который работает в этом же отделе, чего я не знала, интересуется про меня: где я, что я, кто меня видел. Информацию пытается узнать, хотя я вообще не прячусь, все знают сотрудники, где я живу. Сегодня у нас очные ставки назначены.
– Есть какие-то предположения, почему задержали именно Игоря?
– Нет, мы же самая обычная семья. Я ему не близкий родственник, законным представителем Игоря я стала три года назад, когда сама выросла. Он обычный подросток, учится в школе, играет на гитаре. Сложноватый характер, не спорю, но ничего криминального он не делал, чтобы с ним так поступали.
В прошлом году у него была драка с одноклассником, его поставили на учёт в ПДН – это всё. Каких-то уголовных статей, уголовных преступлений, такого никогда не было. Поэтому я не понимаю, почему именно ему сказали спускаться, а тем ребятам сказали остаться, хотя в тот момент и Максим там был, про которого они говорили. Но ему, тем не менее, сказали остаться там.
– Как он сейчас себя чувствует?
– Сейчас Игорь крепится немного, отвечает на вопросы, ситуацию описывает. Но видно, что с каждым разом ему тяжелее и тяжелее это даётся.
– Но он по-прежнему настроен добиваться суда, наказания для полицейских?
– Да, конечно. О деньгах ничего даже слышать не хочет. И слова свои не забирает.
"Список бездонный"
По мнению правозащитника Святослава Хроменкова, указанное преступление необходимо квалифицировать не только по 132-й статье УК, но и по 286-й ("Превышение должностных полномочий"), поскольку полицейские находились в момент его совершения при исполнении.
В пресс-службе Следственного комитета по республике редакции Сибирь.Реалии подтвердили факт возбуждения уголовных дел в отношении троих сотрудников отделения уголовного розыска отдела полиции №2 УМВД по Улан-Удэ, но прокомментировать, по каким именно статьям было предъявлено обвинение, отказались.
В пресс-службе МВД по Бурятии заявили о начале служебной проверки и временном отстранении от исполнения служебных обязанностей троих сотрудников, но отказались подтвердить редакции фамилии задержанных по этому делу полицейских, сообщив, что не раскрывают личные данные сотрудников.
Правозащитники напоминают, что это не единственная жалоба на превышение полномочий сотрудниками полиции в Бурятии. "Кратко об известных сообщениях о пытках в бурятской полиции: уже заведено уголовное дело по поводу того, как в декабре 2019 года в управлении уголовного розыска зверски пытали Фролова Николая, ему сломали грудную клетку (вменяли поджоги), в феврале 2020 года о пытках в том же отделении, ОП №2, сообщил Никита Слепнёв, которому вменяли кражи, и ещё эпизод в марте 2020 года – когда о пытках в управлении уголовного розыска сообщил Ивонин Иван (заставили взять на себя 17 эпизодов краж). Список можно продолжать, он бездонный", – говорит Хасоев.
В 2016 году сильный резонанс вызвала гибель подростка из Бурятии Никиты Кобелева. По версии следствия, он захлебнулся рвотными массами на допросе. 17-летнего подростка подозревали в краже велосипеда. По словам родителей, полицейские побоями выбивали у него признание в преступлении. При этом к указанному преступлению он не имел никакого отношения.
Сначала Кобелева увезли в подвал здания управления уголовного розыска МВД по Бурятии, положили на лавку, обмотали одеялом и закрепили его тело скотчем. После отказа дать показания полицейские надели ему на голову противогаз и начали его избивать. После один из них сел на подростка сверху и сдавил трубку забора воздуха. По версии обвинения, в этот момент подростка стошнило, но рвотная масса не могла выйти из противогаза, поэтому Кобелев вдохнул её и задохнулся.
Расследование уголовного дела в отношении полицейских завершилось летом 2018-го. В обвинительном заключении были указаны пятеро полицейских. В октябре 2019 года начальник управления по работе с личным составом Михаил Боченков заявил, что вину сотрудников ведомства – экс-начальника отделения по раскрытию имущественных преступлений Андрея Павлова, его подчиненного Сергея Плотникова, а также оперативников Валентина Смолина, Анатолия Олоктонова и Тумэна Манибадраева – ещё предстоит доказать в суде, и лишь после этого будут приняты кадровые решения. В ноябре суд приговорил Павлова и Олоктонова к 8 и 4 годам лишения свободы, Смолину и Манибадраеву – дали по 3 года. Плотников получил 3 года лишения свободы условно. Они не признали вину.
