Около пяти тысяч кузбасских шахтеров с октября не получают заработную плату. Шахты-банкроты "Алексиевская", "Заречная", шахтоучасток "Октябрьский", ранее входившие в УК "Заречная", выставлены на торги, но трудовые коллективы продолжают угледобычу. Более 200 горняков уведомили предприятия о невыходе на работу до полного погашения задолженности по зарплате, воспользовавшись ст. 142 ТК РФ. С протестующими горняками встретился корреспондент сайта Сибирь.Реалии.
"В 90-е полегче было"
"Властям на нас наплевать" – эту фразу, рассказывая о ситуации, повторяют сейчас практически все шахтеры. При этом называть свои настоящие имена большинство не хочет: опасаются, что потом вообще не найдут работу – в том числе и на других угольных предприятиях. В небольшом городке Полысаево в самом центре Кузбасса, с населением 25 тысяч жителей, буквально каждая семья так или иначе связана с угледобычей – работают на шахтах поколениями и династиями. И они знают, о чем говорят.
– У меня такое впечатление, что в 90-е полегче было, – говорит сотрудница шахтоучастка "Октябрьский" Людмила Чистякова. – Может, оттого, что мы были молодые и полные сил, не имели ипотек и кредитов. Тогда задержки с выплатой зарплат достигали 7–8 месяцев, но была какая-то надежда, что все изменится к лучшему. Руководство шахт вместе с нами голодало. Наверху крутились, искали ходы, как облегчить горнякам существование. Уголь меняли на еду, потом в буфетах выдавали сахар, консервы, муку. Каждая выплата "живыми" деньгами была всеобщим праздником! Сейчас все по–другому… Такое ощущение, что государство на нас рукой махнуло – выживайте как хотите.
Людмила – опровержение мифа о том, что под землей трудятся одни мужики. На шахте она работает с 1995 года, непосредственно в шахте – с 2002-го, зарабатывая подземный стаж и льготную пенсию. Ее должность называется "подземная стволовая". Служебная обязанность – спускать в клети шахтерские бригады шахтоучастка "Октябрьский" под землю, а после смены поднимать их на поверхность, каждый раз "ныряя" на десятки метров вглубь горных выработок, в темень, в сырость, в безжизненное пространство угля и камня.
Муж Людмилы также работал на угледобывающем предприятии, теперь на пенсии, благодаря которой они могут как-то продержаться сейчас да еще и семье сына помочь. Чистяков-младший тоже трудится под землей: где еще в угольном крае работать, как не на шахте или разрезе?!
Сноха Людмилы два года назад ушла в декрет с шахтоучастка, сейчас нянчит двухлетнего малыша. Выплат на ребенка уже не получает, живут на одну зарплату мужа, которую с лета стали задерживать.
– Мы хоть в своем доме живем, есть огород, выращиваем овощи, картошку-морковку, крутим запасы на зиму, – говорит Людмила Чистякова. – А что делать тем, кто в квартирах, да еще в ипотечных?! Чем платить кредиты за жилье, коммуналку, если зарплату на три месяца уже задерживают? Ведь попробуй хоть на неделю платеж просрочить – проценты насчитают, начнут из банка названивать. И сотрудникам кредитного учреждения не объяснишь, что ты не злостный неплательщик, а просто так сложились обстоятельства. Им все равно – деньги вынь да заплати… И не надо теперь осуждать и говорить, мол, сами виноваты, нужно было рассчитывать свои финансовые возможности! Никто не планирует такого заранее – ни банкротств, ни задолженностей, ни того, что ты можешь и вовсе без работы остаться.
"Свалить отсюда – а куда?"
Сергей (как и большинство наших собеседников, фамилию свою он просит не называть. – С.Р.) на "Алексиевской" с 2012 года работает, а общий подземный стаж уже 27 лет.
– Иногда так все выбесит, что думаю свалить отсюда, – говорит он. – В округе работу можно найти, на СУЭКовские шахты (СУЭК – Сибирская угольная энергетическая компания. – С.Р.) принимают. Только я туда не хочу, попробовал – не понравилось. Там работяг за людей не считают, обращаются как с мусором, да и зарплаты пониже. На "Алексиевской" коллектив отличный, руководство тоже в большинстве нормальные мужики. Еще бы собственники адекватные пришли… Но толкуют, что шахту купит СУЭК. Наши угольные поля граничат с полями шахты им. Рубана. Они их просто прирежут и будут потихоньку уголь ковырять. Только это неправильно. Угольная отрасль не должна быть в частных руках. Когда государство владело шахтами, то порядок везде был, контроль и законность. А сейчас посмотрите, что творится: собственники в золотых ваннах купаются, по десятку вилл, самолетов и яхт имеют, а шахтеры, что на них горбатятся, копейки считают. Разве это справедливо? Хозяева, как те клещи, присосались к шахтам, тянут из них кровушку. Не хотят вкладывать в производство и в экологию, все деньги в офшоры тащат. С барского стола кидают крохи на основные фонды, социалку – и все довольны: собственники – потому что дойную корову хоть изредка надо кормить, чтобы доилась; власти – потому что отчитались о подписанных договорах о социально-экономическом сотрудничестве, "позаботились" о народе. А как на самом деле работяга живет – всем... все равно. Терпежа иной раз не хватает…
"Совсем невмоготу"
Шахта "Заречная" вместе со своими "дочками", десятилетие назад входившими в топ-10 предприятий российской угольной отрасли, в последние годы переходила из рук в руки. С 2000-х поочередно ею владели структуры украинского угольного магната Виктора Нусенкиса, затем аффилированные с Уралвагонзаводом компании, потом пришли казахи – ТОО "Уголь Казахстана"… Даже опальный друг бывшего губернатора Кузбасса Амана Тулеева новокузнецкий миллиардер Александр Щукин успел "порулить" угольным холдингом. Теперь он вместе с двумя замами экс-губернатора и несколькими высокопоставленными региональными силовиками находится под судом за рейдерский захват другого кузбасского предприятия – разреза "Инской", а свидетелем по этому делу проходит Тулеев.
В настоящее время основным владельцем УК "Заречная" с долей более 99,5% является московское ООО "Интерконсалтинг", небольшая доля есть у АО "Шахта "Заречная". Компания "Интерконсалтинг" принадлежит Александру Будникову, Егору Кудашову, Павлу Косинову и все тому же Виктору Нусенкису. Первые трое вошли в состав владельцев в январе 2018 года, компания несколько раз меняла собственников.
– Вот эти мутные схемы очень настораживают народ, – говорит работник шахты "Заречная" Иван; на шахте он более 20 лет. – На глазах трудового коллектива идет разграбление предприятия и его недр. Уголь ежедневно грузят по сотне вагонов, он куда-то уходит, и с концами. А денег от продажи нет. Сами посчитайте: в вагоне 60 тонн, умножим на сто вагонов – 6 тысяч тонн энергетического угля. Сейчас его стоимость около 60 долларов за тонну. Получается, что ежедневно на угольном складе шахты "Заречной" отгружается топлива в среднем на 360 тысяч долларов. В рублях это 22 миллиона 320 тысяч. Ежедневно!
Документально подтвердить эти цифры Иван не может – коммерческая тайна, которую на шахте охраняют строго. Но вагоны-то никуда не спрячешь. Об этой сотне железнодорожных платформ говорят все, кто более-менее в курсе зареченских дел.
Еще в 2013 году федеральные СМИ писали, что средства шахт под управлением УК "Заречная" выводятся в личный карман владельцев через махинации с экспортной выручкой. Схема простая: экспортируемый товар согласно официальной отчетности продавали по таможенной стоимости, а в действительности – по рыночным, более высоким ценам. Существенная разница оседала на счетах зарубежных офшоров, которые отгружали и торговали углем с "Заречки". В то время эксклюзивным поставщиком угольной продукции "Заречной" на мировом рынке была "дочка" шахты, компания CCZ Trade SA, зарегистрированная в Швейцарии. Журналисты выяснили, что с марта 2008-го по февраль 2013 года УК экспортировала большей частью через латвийский Вентспилс свыше 16 миллионов тонн энергетических углей. Разница между таможенной стоимостью и ценой фьючерсных контрактов на Роттердамской товарно-сырьевой бирже превышала 130 миллионов долларов. И эти деньги прибрали к рукам собственники холдинга, не заплатив ни копейки налогов в российский бюджет.
– С каждым годом на шахтах становится только хуже. И речь не только про задержки зарплаты. Скудно обновляется техника, не внедряются новые технологии, по большому счету, власти сквозь пальцы смотрят на нарушения в сфере экологии, – говорит Захар, у которого более 20 лет подземного стажа. – Черный киселевский снег – это цветочки. Не проходит недели, чтобы регион не трясло. На юге области техногенные землетрясения, вызванные взрывными работами на разрезах, – обычное дело. Нас заверяют: 2–3 балла по шкале Рихтера – ерунда, комариный укус на теле слона. Но если таких "укусов" станет больше, а их интенсивность возрастет до 7 баллов, как это было в 2013 году в Старобачатах? Под многими микрорайонами пустоты, старые и новые шахтные выработки. Постоянно идут подвижки горных пород. Из штреков сквозь разломы и трещины грунта в дома прорываются метан, углекислый газ и радон, народ болеет и рано умирает. И никому до этого нет дела.
– Я много раз писала в личные аккаунты в соцсетях губернатору Цивилёву, просила вмешаться в решение проблем полысаевских шахт, но никакого ответа не получила, – говорит Евгения Петрова. Ее бывший муж тоже работает на шахте. И алименты теперь платить не может – Мы в результате все в долгах. Люди не могут гасить ипотеку и просто коммунальные платежи. Хоть Путину пиши… Но вряд ли президенту не доложили о социальной напряженности, которая копится в Кузбассе. Между прочим, именно отсюда, из наших шахт в 90-е начались колоссальные подвижки, которые привели к развалу Союза. И тем более непонятно, почему проблема не решается.
Руководство предприятий неоднократно заявляло, что к концу декабря будут выплачены долги по зарплате за октябрь и аванс за ноябрь. Но в конце декабря конкурсный управляющий предприятия Григорий Третьяк на вопрос, когда выплатят задолженность перед трудовыми коллективами, отвечает неопределенно:
– Делаем все возможное и невозможное, в том числе принимаем меры по взысканию дебиторской задолженности за отгруженный уголь, оспариванию сделок, привлечению к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц.
При этом конкурсный управляющий подтвердил, что десятки рабочих уже подали уведомления о том, что с 1 января они отказываются выходить на работу до полного погашения долгов.
