Ссылки для упрощенного доступа

"На власть мы не жалуемся". В глухую сибирскую деревню вернулись российские "немцы"


Единственная детская площадка в Чеплярове
Единственная детская площадка в Чеплярове

Без малого 300 километров отделяет татарскую деревеньку Чеплярово от Омска. Местные называют свою деревню островом. С трех сторон ее отсекает от цивилизации вода, с четвертой – простое российское бездорожье, пространство, по которому ни пройти ни проехать. Многие отсюда уже сбежали. Но одна семья, наоборот, решила вернуться в Чеплярово после жизни в благополучной Германии.

К чепляровскому берегу

– Больные у нас сразу выздоравливают, как только вспоминают про дорогу до больницы, – шутит 38-летний Гульфан Садыков, когда по телефону мы пытаемся разработать "дорожную карту" гостя. – По правде говоря, в Чеплярово не так уж часто кто-то приезжает.

Это неудивительно: от "большой земли" деревню отделяют реки Иртыш и Тара и озеро Кильтиш. Единственная сухопутная дорога, связывающая Чеплярово с деревней Окунево соседнего Муромцевского района, – и не дорога вовсе, а 20-километровая просека, причудливо вьющаяся среди непроходимых лесов и болот. "На нее, если нет внедорожника, и в сухую погоду лучше не соваться", – предупреждают местные путешественников. Сам Гульфан – коренной чепляровец, но недавно перевез семью в другое село, Новологиново. Тем не менее, соглашается быть проводником.

Деревня стоит на берегу реки Тары
Деревня стоит на берегу реки Тары

Стандартный маршрут для чепляровца, который решил выбраться из родной деревни, выглядит так: пять километров на автомобиле по отсыпной дороге до Иртыша, переправа на лодке (или на машине зимой) через реку и еще несколько километров пешком вдоль берега до одной из деревень на том берегу – Терехово или Новологиново. А там – рукой подать до трассы, где ходят рейсовые автобусы в райцентр Большеречье, до которого около 60 километров. Но дважды в год – в ледоход и ледостав – этот маршрут становится непроходимым.

Я бросил Чеплярово, другие бросят – все зарастет, исчезнет деревня, никто не вспомнит о ней

В этот период остается только надеяться, чтобы не случилось никаких ЧП. Последнее такое происшествие, как припоминают местные, случилось еще при советской власти: тогда в ледоход у женщины роды начались. Тогда в деревню тут же прислали вертолет из Большеречья.

– А сейчас за нами вряд ли кто-то прилетит, – уверены старожилы.

В назначенный день жена Гульфана Танзиля встречает меня на автобусной остановке в Новологинове.

Танзиля выбрала жизнь на противоположном берегу
Танзиля выбрала жизнь на противоположном берегу

Мы вместе идем к берегу Иртыша, а по дороге говорим о том, каково это – жить в деревне, водой отрезанной от остального мира.

– Однажды наша старшая девочка сильно рассекла бровь, мы не могли остановить кровь. Я попросила соседа добросить нас до Иртыша, а там пошла по тонкому весеннему льду с пятилетним ребенком на руках. Такой лед не выдержал бы вес машины, – говорит Танзиля. – Хорошо, на другом берегу нас уже ждала неотложка.

Гульфан Садыков едет за мной, чтобы переправить меня на чепляровкий берег
Гульфан Садыков едет за мной, чтобы переправить меня на чепляровкий берег

Незадолго до рождения третьего ребенка семья перебралась в Новологиново.

– Ну и кто тут у нас хочет побывать в Чеплярово? – добродушно улыбается Гульфан, помогая мне усесться в лодку. Выглядит она ненадежной, но Садыков – перевозчик опытный и уверен в своем судне. Видя мои опасения, приободряет:

– Вам, конечно, повезло, что сейчас лето. Мы за 10–15 минут доплывем. А в половодье на переправу я, бывает, трачу до двух часов. Сил много уходит на дорогу. В мае вот оступился, перевернулся вместе с лодкой, телефон утопил. Жалко мобильник.

Садыков и его мотоцикл
Садыков и его мотоцикл

На чепляровском берегу Гульфан сдувает лодку, бережно сворачивает, укладывает в люльку мотоцикла. Меня усаживает поверх лодки. До его родной деревни – десять километров по полям и лугам. Старенький мотоцикл летит, то подпрыгивая чуть ли не до неба, то куда-то проваливаясь. Водитель смеется: "Это я еще тихо еду!"

Дорога до Чеплярова
Дорога до Чеплярова

Против течения

На въезде в деревню кипит работа – чепляровцы косят траву, сушат и собирают в стога.

Мои немецкие друзья, которым я отправлял ролики из Чеплярово, завидуют нам. Мол, вот где настоящая свобода!

– Нынче день год кормит, работаем от рассвета до заката, – весело объясняет отец Гульфана 60-летний Курбан Садыков, слезая с трактора. Его не смущает, что из Чеплярова уехали почти все, кто мог, и домов в деревне осталось всего двадцать, тогда как берлог в ее окрестностях, со слов егерей, – 24. Садыков-старший, в отличие от бывших односельчан, предпочитает плыть против течения. В середине 1990-х вместе с женой-немкой и детьми он от беспросветной жизни подался в Германию, но в середине нулевых оставил супругу, шестерых отпрысков, работу и вернулся в свою сибирскую глушь.

Курбан Зарипов
Курбан Зарипов

– Подумал: я бросил Чеплярово, другие бросят – все зарастет, исчезнет деревня, никто не вспомнит о ней… Подумал и вернулся, – объясняет Курбан свое решение.

Вскоре его примеру последовал Гульфан, а в этом году на родину вернулась дочь Курбана Надежда. У всех троих двойное гражданство. Говорят, в Германию, кроме как в гости, возвращаться не планируют.

– 13 лет я там прожил. Но что это была за жизнь? Работа – дом – диван. Ты втиснут в рамки, вынужден подчиняться искусственному распорядку. А здесь ты сам себе хозяин и выстраиваешь все согласно природному ритму, – втолковывает мне Гульфан. – Мои немецкие друзья, которым я отправлял ролики из Чеплярово, завидуют нам. Мол, вот где настоящая свобода! Хотят сюда приехать в гости.

Подтверждает слова брата и Надя Мартэнс, в девичестве Садыкова. Но добавляет:

– Только они, видите ли, опасаются, что их здесь украдут или убьют. Такой имидж у России сложился.

У Нади – белоснежная улыбка, какую, пожалуй, редко встретишь в глухих деревнях. В доме сразу бросается в глаза, что много мелочей привезено из Германии – те же детские бутылочки.

Надежда мечтает построить фамильную усадьбу в Чеплярове
Надежда мечтает построить фамильную усадьбу в Чеплярове

– В Германии обычный пластиковый пакетик все выдержит, хоть камни в него положи. А здесь пакетики такие тонкие… Чуть что, сразу рвутся, – удивляется хозяйка, собирая мне в дорогу пирожки собственного приготовления.

Да как я сюда немцев завезу? А если чепляровцы напьются и драться начнут?!

Из Европы Надя захватила с собой двух маленьких детей и мужа Уве, для которого теперь любимое занятие на свете – доить коров.

– Мы дом тут купили за сто тысяч – смешные для немцев деньги, неделя отпуска. Туалет на улице – увидела его, чуть в обморок не упала. Воду надо возить из скважины. Но эти трудности как раз меня и привлекают, бросают вызов, – с восторгом описывает Надя свои впечатления. За годы жизни в Германии ей удалось кое-что скопить. По европейским меркам – сущие пустяки, а в Чеплярове эта же сумма открывает широкие горизонты. Время ледоходов и ледоставов, когда деревня остается предоставлена сама себе, Надежду не пугает.

"Такая жизнь у них в крови"

Супруг Нади Уве сейчас в Германии – после трех месяцев пребывания в России ему необходимо продлить визу. А сама Надя тем временем прикидывает, как лучше инвестировать имеющиеся средства.

– Мы лошадок развели, но не можем найти работников, которые бы ухаживали за ними. Мы даже предлагали платить по шесть тысяч в месяц за два часа работы в день. Но местные работать к нам не идут. Почему?! Наверное, будем заниматься овечками. С ними меньше хлопот.

А еще Надя собирается построить в пяти километрах от Чеплярова гостевые домики для иностранцев.

– А почему не в самой деревне?

– Да как я сюда немцев завезу? А если чепляровцы напьются и драться начнут?!

Среди местных много любителей выпить за счет пенсий престарелых родителей, говорит Гульфан. Таких односельчан он характеризует кратко – "тунеядцы".

"Вот в советское время их заставляли работать, и был порядок, – замечает он. – А теперь они сами за себя отвечают".

55-летний Асхат попадается мне на пути, когда я ищу дом местного почтальона. Асхат сидит у реки и явно не знает, чем себя занять. Несмотря на ранний час, он уже пропустил рюмку-другую и так объясняет свое состояние:

Асхат
Асхат

​– От безденежья все это. Вся Россия спивается от того, что работы нет. Вот я был раньше трактористом, а как совхоз развалился, под горку покатился. Есть ли какая цель у меня? Да никакой. Живу и живу. Что много думать-то? Один чёрт на "тот берег" пойдем.

В советские годы здесь действительно был крупный совхоз. И летом, и зимой функционировала переправа. Но потом все развалилось.

– Паром лет пятнадцать назад у нас забрали на ремонт, да так и не вернули. Что с ним стало, мы до сих пор не знаем, – признаются чепляровцы Флора Аскарова и Рустам Балатбаев. Вместе с односельчанами они ездили в лес за черникой и малиной. К слову, лодку водитель Балатбаев всегда возит с собой на крыше автомобиля. Говорит, что не знает, в какой момент она может понадобиться.

Флора с односельчанами
Флора с односельчанами

Сейчас в Чеплярове есть небольшой универсам, ассортимент в котором обновляется раз в месяц, и школа, в которой в новом учебном году будет пять разновозрастных учеников. Младших ведет учительница Бибинур Тухтаметова, старшеклассники занимаются с педагогами из района по скайпу.

Школа
Школа

​Школу в Чеплярове оставили лишь потому, что возить детей через реку на лодке запрещено правилами безопасности. А вот ФАП расформировали. Около двух лет деревню обслуживала молоденькая фельдшер из Новологинова, но не выдержала, отказалась.

– Кому постоянно захочется рисковать, переправляясь на резиновой лодке? – резонно замечает Бибинур. – Это чепляровцы привыкли, у них уже в крови такой образ жизни, и воды они не боятся. А вот когда я просила коллег-учителей приехать к нам на открытые уроки, никто не согласился. Даже зимой, когда можно спокойно по льду на машине проехать.

80-летняя Минсара Мухамадярова вышла посидеть на лавочке, пока внуки растапливают баню. У Минсары – трое детей, семь внуков и семь правнуков, а ее главные развлечения – лавочка и телевизор, как, впрочем, и у большинства ее односельчан. Минсара сетует на то, что ее одолевает зубная боль, но из всех доступных лекарственных средств – только травы. В районную больницу, где принимает стоматолог, ехать уже не осмеливается.

Минсара и Галина обсуждают деревенские новости
Минсара и Галина обсуждают деревенские новости

– С очками тоже проблемы: никак не могут мне их подобрать, но это еще ничего, – бодро говорит Минсара. – Знали бы вы, сколько тут, в Чеплярово, умерло из-за подскочившего давления или сахара! Мне не за себя страшно, а за тех моих детей, кто пока еще не уехал отсюда.

Добро пожаловать в заброшенные избы

Со всеми проблемами жители деревни обращаются к 64-летнему старосте Хусаину Садыкову. Из года в год – одно и то же: расчистить дорогу до тереховского берега зимой и организовать паром летом.

– Дают же деньги какие-то для Чеплярово из бюджета. Куда они деваются? Непонятно, – пожимает плечами Хусаин. – Я задавал вопрос этот и главе района Василию Майстепанову. Но он говорить со мной не захотел.

Садыков иллюзий не питает: специально для Чеплярова никто переправу уже делать не будет – невыгодно. Затраты на паром – миллион рублей в месяц – фантастическая сумма для скудного поселкового бюджета.

Раньше на месте бурьяна стояли дома. Теперь их разобрали на дрова
Раньше на месте бурьяна стояли дома. Теперь их разобрали на дрова

Чаще других клянут отсутствие переправы чепляровские почтальоны и по совместительству доставщики продуктов для тех односельчан, у кого нет ни машины, ни коня, ни лодки.

– В распутицу мне приходилось разуваться, брести по воде до того места, где лед крепкий. Там выбиралась на лед, обувалась, шла дальше, – рассказывает 61-летняя Галина Алиямова. – У другого берега то же самое. Зимой пешком ходила с пенсией из Новологиново – а это 15 километров через реку и поля. В метель ходила! Не боялась! Сейчас думаю: зачем так делала, дура? Ноги опухают, ходить трудно, – вздыхает Галина.

Руководство Большереченского района заглядывает к чепляровцам гораздо реже, чем дикие звери, коих водится в здешних лесах немало.

– За последние четыре года глава района Василий Майстепанов приезжал к нам, кажется, всего два раза: перед выборами и после большого половодья 2016 года, когда вода дома по окна затопила, – говорит Флора Аскарова.

Вроде бы тогда же, в 2016-м, чиновники завели разговор о переселении жителей и, по словам старосты Садыкова, посулили им построить новые дома в Терехове. Но потом дали задний ход, предложив чепляровцам обживать заброшенные избы.

В других деревнях вообще караул!

О том, как должны вести себя власти в ситуациях, подобных чепляровской, у местных нет единого мнения.

– Чеплярово вымирает, а власти смотрят на это сквозь пальцы! – возмущается Рустам Балатбаев.

– А какой смысл вкладываться, если перспективы нет у деревни никакой? – отвечает ему Бибинур Тухтаметова. – Может, и не надо вмешиваться, может, деревни тоже проходят через свой естественный отбор?

Однако Садыковы сдаваться не хотят – надеются, что смогут вдохнуть в Чеплярово ускользающую жизнь.

– На власть мы не жалуемся, – говорит Гульфан Садыков. – Я их понимаю: бюджет-то пустой. Но сердце болит, когда видишь заброшенные земли, зарастающие пашни.

Гульфана четыре года назад избрали депутатом Новологиновского сельского поселения.

– Но полномочий у поселкового депутата никаких, как и зарплаты, только ответственность. Но чуть что случится, местные к тебе идут. Говорят: ты депутат, ты и решай. Просили, к примеру, меня в Чеплярово фонари поставить. А платить за освещение не хотят. И как мне этот наказ исполнить?!

У его родного дяди, старосты Садыкова, дети и внуки в городе – на квартиру им он добывал, работая шахтером в Кузбассе и вахтовиком на Севере. Сам он вдовствует, ведет холостяцкую жизнь, но из Чеплярова уезжать не намерен. Говорит, что родные места спасли его от верной смерти.

– Я до того, как сюда вернулся, ходил с таблетками нитроглицерина в каждом кармане. Теперь про них даже не вспоминаю. Тут красиво. Лес, грибы, ягоды, рыба, простор! Вода даже из реки Тары вкусная. Соседка Минсара ее всю жизнь пьет и нахваливает, и до 80 лет дожила. И для меня вкусней тарской воды ничего нет! Может, и обидно нам, что мы никому не нужны, да что поделаешь? Но цепляемся, живем. Это же наша родина.

XS
SM
MD
LG