"Они могли тихонько умереть, и всем было бы плевать"

"Вчерашние детдомовцы "на воле" никому не нужны. Они не знают, как получить медицинскую помощь, поэтому болеют и гибнут. Не умеют устроиться на работу, не знают, как распорядиться полученным пособием, – покупают все сразу, а потом голодают. Как жить, учат в семьях, а семей у них не было: всю жизнь за них всё делали чужие взрослые", – рассказывают волонтеры проекта "Быть людьми".

Суть проекта – помочь выпускникам детдомов и интернатов не потеряться в "настоящей" жизни. Волонтеры подчеркивают: денег они не просят, пожертвования не собирают, материальные проблемы сирот напрямую не решают. Главное, чтобы рядом с ребятами после детдомовской жизни оказались люди, которые бы выслушали, подсказали. Научили жарить картошку, в конце концов.

"Маршрутка стояла, и я жутко испугался"

– Я сел в маршрутку и сделал всё, как сказала Аня. Но машина стояла на месте! – рассказывает выпускник детского дома Андрей. – Я жутко испугался: решил, что сделал что-то не так. Я подумал, что теперь опоздаю и никто больше не возьмет меня на работу. Аня говорит, что когда мне страшно или происходит что-то непонятное, я должен ей позвонить. Я и позвонил.

Дальше, как рассказывает Андрей, состоялся примерно такой диалог: "Аня, я в маршрутке, она стоит на месте!" – "Ты назвал водителю свою остановку? Попросил, чтобы предупредил тебя, когда выходить?" – "Да, но она всё равно стоит, теперь меня не возьмут на работу!" – "Нужно немножко подождать, пока маршрутка заполнится. Когда все кресла будут заняты, она поедет, не беспокойся".

– Андрей очень волновался: ведь ему нужно было самостоятельно доехать до новой работы, – рассказывает его куратор Анна Дымшец. – Я сама работала в тот день и не могла его проводить, но договорилась с работодателем, что его встретят на остановке. Андрей плохо знает город, а в незнакомой ситуации пугается, теряется, поэтому накануне я установила "ДубльГис" на его телефон и научила пользоваться картой. Мне казалось, я все предусмотрела, но такая мелочь, как маршрутка, ожидающая пассажиров на конечной остановке, выбила его из колеи. В такие моменты ты понимаешь, что человек 19 лет как бы жил, но как бы и не жил. Его жизненный опыт ограничен распорядком детского дома. А сейчас эти ребята живут среди нас. Как? Да как смогут.

Проект "Быть людьми" постоянно сотрудничает с одним из детских домов в Новосибирске. Куратор-волонтер знакомится с социальным педагогом, а тот "подбирает" ему ребенка с учетом характера, темперамента и его собственных пожеланий. Анне Дымшец "подобрали" Андрея. "У него умственная отсталость, но он очень активный, общительный и открытый человек", – говорит Анна.

Андрей живет в центре реабилитации инвалидов, осваивает там рабочую специальность.

– Он столько пережил за свою жизнь, а радоваться умеет. Смотришь на него – и в какой-то момент тоже начинаешь думать, что все не так страшно. Находясь рядом с таким человеком, как-то учишься радоваться тому, что сегодня жив, здоров, пришел в кафе, взял бургер – и прямо сейчас у тебя все замечательно. Я учусь этому у Андрея, – говорит Анна.

Когда они только познакомились, у Андрея не было документов – ни паспорта, ни пенсионной карты.

– Мы договорились, что попробуем заработать деньги на восстановление паспорта, потом восстановим карту. Ну и вообще работа нужна. Андрей подрабатывал грузчиком, убирал зимой снег, летом облагораживал клумбы, в конце концов нам даже удалось найти для него постоянную работу: раз в неделю он убирался в подсобном помещении цеха, и начальство было им довольно.

Но один он вряд ли бы справился, говорит Анна. Андрею постоянно нужно было объяснять, почему он не может сразу пойти работать директором магазина, как устроен городской транспорт, как пользоваться телефоном и интернетом.

– Он еще ребенок. Моей дочке шесть лет, и мне кажется, что Андрей на том же уровне эмоционального развития. А его выпустили во взрослую жизнь. Я представляю, что моя шестилетняя девочка идет на работу или получает какую-то карточку, а на ней 14 тысяч! Конечно, она тут же пойдет и потратит их на игрушки, – рассказывает Анна Дымшец. – Государство вкладывает большие деньги в содержание детей в детдомах, и есть законы, защищающие выпускников. Но все это неэффективно – помогать таким детям надо не деньгами, а просто быть с ними рядом.

"Мир, в котором нет ничего"

Сейчас в проекте "Быть людьми" 9 кураторов-волонтеров. Многие пришли в проект после того, как прочитали в интернете историю волонтера Елены Васильковой и девочки Леры – недавней выпускницы детдома.

– Сначала я приходила к Лере в детдом, – рассказывает Елена Василькова. – Там поговорила с социальным педагогом, которая и открыла мне мир выпускников детдома – мир, в котором нет ничего. В интернатах в материальном плане ребята живут неплохо. Они сыты, есть крыша над головой, одежда. Их постоянно развлекают. Они ждут выпуска – думают, что наконец начнется настоящая жизнь. Но быстро понимают, что "на воле" никому не нужны. Этим детям тяжело адаптироваться, они ничего не умеют. Хотят много денег, но боятся звонить по поводу работы. Они совсем одни. К тому же часто им просто негде ночевать: жилье им положено, но очередь на него подходит в среднем через 11 лет.

Сейчас Лере 20 лет. В детстве ее забрали из семьи и отправили в детдом, хотя сиротой она не была: мама сильно пила. Лера, как и большинство ее одноклассников, стоит в очереди на получение жилья, но конца этой очереди не видно. Она растит сына, получает пособие по уходу за ребенком – 15 тысяч. И за 8 тысяч снимает комнату.

– Мы с Лерой общаемся три года, – рассказывает Елена Василькова. – После выпуска мы строили планы, думали, кем она могла бы работать. В аттестате баллы у нее невысокие, но идти, например, штукатуром-маляром, как многие детдомовцы, Лера не хотела. Она красивая девочка и хочет красивой жизни. Пробовала работать моделью, но дело не пошло. Потом мы выучили ее на мастера маникюра, но начать работать она не успела, потому что родила ребенка. (Из роддома Леру тоже забирала Елена. – С.Р.) С появлением малыша уровень ее жизни, который и так был невысоким, просто рухнул. У отца ребенка нет ни работы, ни зарплаты, ни жилья, зато есть судимость. Лера хочет с ним жить, он иногда соглашается, потом бьет и выгоняет из квартиры. Я забираю ее, кормлю, утешаю, рассказываю про женское достоинство. Но всё это бесполезно, потому что у нее нет понимания, что такое семья, – ее никто никогда не любил.

Елена Василькова говорит, что история Леры, в общем-то, типична для ребят из детдома. Дожив до 18 лет, они не приняли ни одного самостоятельного решения – что съесть на завтрак, что надеть, какой фильм посмотреть. Они не справляются с элементарными бытовыми вещами, не знают цену деньгам и не умеют с ними обращаться. И общаться с другими людьми, по большому счету, тоже не умеют.

​По данным департамента социальной политики администрации Новосибирска, каждый год из детдомов и интернатов города выпускается около 40 человек. До 23 лет они, если пожелают, находятся на постинтернатном сопровождении в Центрах помощи детям, оставшимся без попечения родителей. Сейчас на таком сопровождении находятся 336 выпускников. Центр помогает им, например, с оформлением и восстановлением документов, трудоустройством, специалисты консультируют вчерашних детдомовцев по юридическим и другим вопросам.

– Но служба постинтерната – это один социальный педагог и еще два сменных сотрудника. И занимаются они в первую очередь детьми, которые сейчас живут в детском доме. И уже потом работают с выпускниками, – говорит Елена Василькова. – Чем они могут им помочь? Если ребенок потеряет паспорт, ему подскажут обратиться в паспортный стол, но никто не даст 2 тысячи рублей на уплату штрафа. И ребенок останется без паспорта. Наши кураторы в таких случаях пишут в соцсетях о случившемся, просят помощи с миру по нитке, а чаще всего дают свои деньги. А что делать?

Похожая ситуация была и у Леры. Когда ей понадобилась помощь с трудоустройством, Лере посоветовали обратиться в центр занятости. Но там не помогли – у девушки нет прописки. А прописки нет, потому что нет жилья. А была бы прописка – в очередь на собственное жилье ее бы уже не поставили. Замкнутый круг, который не каждый взрослый может разорвать, говорит Елена.

То же получается и с медпомощью: она вроде всем положена, но не все умеют ее добиться.

– Когда наша подопечная, 22-летняя Таня, и ее четверо детей заболели туберкулезом, никто не хотел им помогать, – рассказывает Елена Василькова. – Татьяна водила детей в поликлинику, медики видели, что у них плохая реакция манту, но на дальнейшем обследовании никто не настаивал. Под Новый год Тане стало совсем плохо – настолько, что она уже не могла вставать. Нам удалось добиться госпитализации в туберкулезный диспансер только со скандалом. И ни одна государственная структура семье при этом не помогала. Не будь у Тани нашего куратора, и она, и ее четверо детей тихонько умерли бы, и всем было бы плевать.

При этом Таня формально тоже получала постинтернатную поддержку. Насколько эффективна система постинтерната – такой статистики нет. Зато есть другая: только 10% выпускников детских домов доживают до 40 лет.

Очередь на всю жизнь

– Молодой человек, не задерживайте очередь, я вам в десятый раз повторяю: справку вы получите только по запросу судьи.

– Но судья мне сказала, что справку в поликлинике дают всем желающим!

– Следующий!

Заседание суда по предоставлению жилья выпускнику детдома Сергею снова перенесли. Во-первых, нет справки из поликлиники, во-вторых, свидетели, которые должны были подтвердить, что Сергей живет в Новосибирске, не явились в суд.

– Я не понимаю, почему они не пришли, – говорит Сергей, – ведь обещали! Когда им нужно, я всегда помогаю, а как мне что-то понадобилось, испугались! И еще мне Татьяна сказала, что в суд нужно одеться прилично – как будто я в тряпье каком-то хожу! Пришлось ехать на старую квартиру, где мы с ребятами жили у друга, а там оказалось, что все мои вещи распродали и выбросили: "Ты же съехал". В общем, надел трико и майку, нормально выглядел, приехал в суд, а охранник говорит: "Ты что, пьяный?" Я вообще не понял, почему он так спросил. Просто не хотят давать квартиру, вот и придираются ко всему. Справку, сказали, сам получай как хочешь, хоть я и рассказал, что мне ее не дают.

– В следующий раз я решила пойти в поликлинику вместе с Сережей, разобраться, почему он не может получить справку: возможно, он что-то неправильно понял, – рассказывает куратор Сергея Татьяна Зайцева. – Однако в регистратуре мы снова получили отказ: справки для суда выдаются только по запросу судьи, а судья делать такой запрос отказалась. Сережа сразу расстроился, плечики опустил и побрел к выходу. Но я настояла на встрече с заведующей, мы отстояли огромную очередь, заполнили гору документов, и только тогда нам назначили время, когда можно забрать справку. Для человека с умственной отсталостью – а для суда не секрет, что у него инвалидность, – вся эта волокита с документами совершенно непосильна.

В итоге на исковое заявление Сергея мэрия Новосибирска предоставила суду такой отзыв: законодательством не предусмотрено предоставление жилых помещений во внеочередном порядке.

– Сережа, конечно, очень расстроился: хотя ему 21 год, в душе он еще ребенок. Чтобы как-то утешить, я привела его в кафе-кондитерскую. Он пришел в полный восторг, начал все трогать, разглядывать, задавал кассиру миллион вопросов – как это сделано, а что это такое, откуда вы все это знаете, – а потом увидел игровую зону и побежал туда играть, – рассказывает Татьяна. – И такому человеку приходится самому решать, где жить, где взять деньги на еду…

Формально федеральные и региональные законы защищают права и интересы выпускников детдомов. Государство должно предоставить им собственное жилье, причем в том же районе, где находится детский дом. А пока очередь на квартиру не подошла, молодому человеку компенсируется арендная плата съемного жилья в размере до 15 тысяч рублей. Однако на практике получается по-другому.

По данным управления по жилищным вопросам города Новосибирска, по состоянию на 1 июля 2019 года в очереди на получение жилья состояли 2028 детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. У 1285 из них – тех, кому больше 18 лет, – "право на получение жилья возникло, но не было реализовано", сообщили в ведомстве. Потому что квартир нет.

На 2019 год в Новосибирске на предоставление жилых помещений сиротам выделено 43,53 млн рублей. Это значит, в этом году квартиры смогут получить только 28 человек из огромной очереди. А чтобы они достались всем 1285 нуждающимся, понадобится, если дело будет двигаться такими же темпами, 46 лет…

​– Васе сейчас почти 20 лет. По закону квартиру он должен был получить два года назад, в очереди стоял с 14 лет, все документы были поданы вовремя, – рассказывает куратор проекта "Быть людьми" Екатерина Шалтьянец. – Он такой не один: никто из его друзей квартиру не получил. Через неделю Вася съезжает из интерната, и жить ему будет негде. Я представляю его интересы в суде по поводу жилья, обещанного государством к 18-летию. На суде представители мэрии сперва говорили, что в начале года деньги не выделяются, квартир нет. Потом стали утверждать, что существует некая очередь по Новосибирской области в целом и надо ориентироваться на нее, а порядковый номер в ней у Васи бог знает какой. А "за кулисами" суда можно услышать, что у города финансирование вполне достаточное; что в 2019 году в Новосибирске объявили 16 тендеров, на которые ни один застройщик не подал заявку и т.д. Суды то и дело переносятся либо из-за формальностей, либо потому, что ответчик не является на заседания. А теперь представьте, что мальчику-сироте самому пришлось бы через все это пройти…

"Её несколько раз возвращали в детдом"

Ксения Николаева тоже узнала о проекте "Быть людьми" из соцсетей.

– Я прочитала историю о 19-летнем выпускнике детского дома, который зимой жил на чужой даче в Ельцовке и все время боялся, что хозяева вернутся и убьют его. Меня это потрясло, я захотела помочь этому мальчику, но он исчез, и больше о нем ничего не известно, – рассказывает она. – Я думала, что помочь этим детям не так сложно, тем более по профессии я юрист – могу, если нужно, проконсультировать их по каким-то вопросам. У меня как раз было свободное лето, и я решила, что сейчас я быстренько всем помогу и все заживут счастливо. Но "быстренько" не вышло.

Ксению в детдоме познакомили с Лилей, у которой к тому времени уже было трое детей. А мужа не было. Лиле и ее сестре повезло получить в социальный наем квартиру. Они все вместе, с сестрой и детьми, жили в одной комнате, а вторую сдавали.

– От девочек мать отказалась через суд, когда Лиле было девять лет. Она помнит, как жила с мамой, и отлично понимает, что произошло. Потом были приемные семьи, которые тоже возвращали девочку в детдом, – рассказывает Ксения. – Лиля очень обижена на мать и никому не доверяет, не позволяет себе привязываться, поэтому какое-то время она принимала мою помощь, но близко меня не подпускала. При этом девочка мастерски умеет пользоваться образом сиротки, и всегда находятся добрые люди, которые ее кормят, отдают вещи для детей и т.д. Наша задача была помочь ей отказаться от попрошайничества и взять на себя ответственность за себя и детей.

Найти работу матери троих малышей практически невозможно, поэтому стали думать, как Лиля сможет зарабатывать на дому. Оказалось, она отлично рисует и умеет шить. Решено было, что она попробует шить подушки-"буквы" для детей. Лиле купили швейную машинку, ткань и все необходимое. Сначала особого энтузиазма у неё всё это не вызвало. Но потом что-то стало получаться, и сейчас Лиля делает подушки, пробует шить одежду. Ксения помогает находить покупателей. "Главное, она поняла, что такое заработок: рассчитывает на себя, а дети видят, что мама при деле", – говорит Ксения.

– Постепенно мы сблизились, много разговариваем. Я рассказываю ей об отношениях со своими родителями, с детьми, с мужем. Ей это очень интересно, потому что она ничего не знает о нормальной семье. Даю ей советы, как общаться с мужчиной: она постоянно ругает отца своих детей, считает, что идеальные отношения – это "как в кино", когда муж и жена никогда не ссорятся, – рассказывает Ксения Николаева.

"…Нам нужны люди, но не для того, чтобы давать деньги – это бесполезно, – а для того, чтобы просто быть", – говорится на сайте проекта "Быть людьми".

– У нас нет больших успехов в общепринятом смысле слова. Нет историй с хеппи-эндом, когда кто-то поступил в вуз или благополучно вышел замуж, – говорит Елена Василькова. – Но наши ребята живы, дети при них, больные лечатся. Никаких ежедневных подвигов мы тут не совершаем. Это просто жизнь.