В мае вся страна следит за событиями в Екатеринбурге. Во время акции против строительства православного храма в любимом горожанами сквере были задержаны около 100 человек, многим из них грозят штрафы и аресты. После того как события в Екатеринбурге получили не только общероссийский, но и международный резонанс, президент России высказался за то, чтобы провести опрос жителей об этом проекте. А мэр Екатеринбурга распорядился пока приостановить строительство. Сейчас стало известно, что и забор вокруг стройплощадки убрали. Однако противостояние сторонников и противников строительства храма не закончено.
Екатеринбург – не единственный город, где в последнее время происходят подобные конфликты. В апреле этого года в Красноярске "на повышенных тонах" прошли публичные слушания о возведении церквей в зеленых зонах города. В декабре 2018-го кемеровчане протестовали против установки статуи святой Варвары в Рудничном бору. Сразу после событий в Екатеринбурге пикеты в поддержку протестующих прошли во Владивостоке и в Томске.
Почему строительство храмов ведет не к согласию, а к раздорам? Об этом мы беседуем с красноярским политологом Кириллом Дюндиком.
"Люди, накачанные ненавистью, готовы встать под любые знамена"
– Кирилл, у вас нет ощущения, что люди, дискутируя о строительстве храмов, спорят о разных вещах? Одни говорят – мы за храм, но, пожалуйста, не в этом сквере. Другие расценивают это как посягательство на их веру и убеждения. Почему оппоненты не то что договориться – услышать друг друга не могут?
Недовольство тем, что происходит в обществе, требует выхода. В итоге у нас все воюют против всех
– Я бы еще добавил – почему подобные вещи возникают синхронно в разных городах? На самом деле вера и церковь не главное в этих конфликтах. На происходящее надо смотреть с точки зрения социума. Люди, как противники, так и сторонники строительства, просто пытаются отстоять свои права – так, как они это понимают. Некоторым участникам митингов и бурных дискуссий, по большому счету безразличны и скверы, и храмы, но уровень недовольства тем, что происходит в обществе, у них настолько высок, что требует выхода в любой форме. Люди до такой степени накачаны пропагандой и ненавистью, что готовы встать практически под любые знамена – кто их убедил, туда они и пойдут.
В итоге вместо того чтобы сотрудничать, у нас все воюют против всех. А в войне победителей, как известно, не бывает: у обеих сторон потери всегда больше, чем если бы войны не было.
Конфликты вокруг возведения церквей уже оборачиваются кровопролитием – в самом буквальном смысле. Но чья-то вывернутая рука или сломанное ребро ставят под сомнение возможность строительства храма в "спорном" месте – именно с точки зрения веры. И я думаю, что РПЦ в перспективе очень дорого заплатит за эту недальновидность, хотя в определенном смысле и она в этой ситуации оказалась крайней.
– Недальновидность – в том, что решения о строительстве насаждаются людям силой?
– Прежде всего в том, что церковь плотно склеилась с действующей властью, свои проблемы решает ее руками. А когда церковь занимается земными вещами и пользуется земными благами, она дискредитирует себя в глазах истинно верующих. Кроме того, весь негатив со стороны людей, адресованный власти, проецируются и на церковь тоже. Но рано или поздно власть сменится. И новые политики будут вынуждены максимально дистанцироваться от церкви, чтобы не "хватануть" от нее накопленную в обществе ненависть.
И еще один момент. Конфликты, подобные нынешним, рождают экстремистов – как религиозных, так и неверующих. И эти экстремисты, по-моему, уже теряют рассудок. Я посмотрел видео с публичных слушаний по собору в Красноярске и был реально напуган – настолько агрессивно вели себя там "крепкие молодые люди" в куртках с символикой одного из православных движений. Именно они фактически и сорвали обсуждение. Вопрос там был не о строительстве как таковом, а об изменениях уже утвержденного проекта. Но они начали кричать: "Мы за храм!", обвинять оппонентов бог знает в чем, "закрикивать" их. Вместо слушаний началась бойня – к счастью, только словесная.
Количество таких людей только растет: во время противостояния стороны наращивают вооружения. Вопрос – что будет государство дальше с ними делать? Допустим, экстремисты-атеисты, если влияние церкви снизится, утихнут. Но религиозные экстремисты в этой ситуации могут перейти к более жестким действиям. И по этим людям – по их интеллекту и уровню аргументации – видно, что они не дискуссионные клубы будут организовывать, а возьмутся за вилы. Или за бомбы. И это тоже вполне реальная перспектива для России.
"Спешка в строительстве храмов – глупость или злой умысел"
– Между тем вокруг других конфессий и строительства их объектов подобных конфликтов не возникает…
– Представители других конфессий не замечены в столь плотном взаимодействии с властью. И я не слышал, чтобы они считали себя в чем-то обиженными, ущемленными, предъявляли какие-то претензии. От этого они только выигрывают, и на фоне падения авторитета РПЦ их привлекательность для людей может расти. Сейчас все выглядит так, что они нешумно работают, заботятся не о земных благах, а о душе – и тем самым вызывают большее доверие у людей. Не припомню и того, чтобы они настаивали на строительстве своих храмов любой ценой. Кстати, зачем вообще нужна спешка в этом вопросе? Я еще понимаю, когда спешат в злосчастном Шиесе с мусорным полигоном – это все-таки острая, неотложная проблема. Но строительство храмов – тема вечная. Верующие заботятся о бессмертии, куда им спешить? Такая спешка – либо глупость, либо чей-то злой умысел.
– Я помню, как в последние советские – первые постсоветские годы молодые люди, считавшие себя прогрессивными и свободомыслящими, тайно или полутайно ходили в церковь, принимали крещение. В каком-то смысле это модным было у молодежи. Сейчас не так…
– И я это помню. Рядом с домом, где я жил, было кладбище, а там маленькая церквушка. В то время посещение церквей не приветствовалось, но мы туда ходили, беседовали со священником, пытались понять какие-то вещи. Это было привлекательно, потому что запрещено. А насаждение чего бы то ни было никогда не способствует популярности.
То же и в обществе в целом, и в политике. Одна из особенностей нынешней власти – она любые замечания от людей воспринимает как оскорбление. Притом что люди, критикуя власть, часто и не ждут каких-либо оправданий и конкретных действий вообще. Они говорят – услышьте нас и дайте понять, что приняли сказанное к сведению. Но власть вместо этого хватает их и душит, чтоб заткнулись. И эти люди в глазах общества становятся лидерами-оппозиционерами. Причем сама же власть делает их таковыми.
"У нас не осталось политиков, умеющих говорить с людьми"
– То, как ведет себя власть в конфликте вокруг храмов, – вообще тема особая. Если мы говорим о городских властях, то, по идее, их главная задача – сделать так, чтобы всем людям было комфортно жить в городе, независимо от их религиозных убеждений...
– За происходящее действительно в первую очередь отвечают городские и региональные власти. Но они не слышат людей, а происходит это потому, что политический процесс у нас в стране свернут. Практически вся власть у нас назначена, выборы превращены в формальную, ничего не значащую процедуру. Электоральных политиков нет – тех, кто мог бы выйти и поговорить с людьми. А назначенная власть не привыкла работать с народом, выстраивать с ним диалог. Она ориентирована на федеральный центр, федерального же центра и боится, а к народу стоит спиной. Муниципальная власть у нас полностью разрушена. А это главная власть на земле, потому что она и занимается жизнью людей.
Казалось бы, все просто – ну оставьте вы эту тему в покое. Оставьте людям сквер хотя бы на год, и пусть они выкинут уже этот забор, которым обнесена стройплощадка. Нет, нужно настоять на своем, не ударить в грязь лицом перед Москвой. Но Москва потом местную власть и порвет за то, что она разожгла этот пожар.
Повторюсь: строительство церквей в данном случае – лишь повод. У того, что происходит, например, в Шиесе, причина та же: там не велся диалог с людьми. Глупые действия власти будут провоцировать все новые конфликты в регионах. Агрессия, рожденная пропагандой, внешнеполитической повесткой и глухотой чиновников, находит выход и начинает работать против самой же власти, оборачивается спонтанными протестами. Не обязательно по масштабным поводам. Отмена прямых выборов в муниципалитетах тоже вроде бы личные интересы отдельного человека не задевает. А вот когда у него под окном сносят деревья ради стройки – это абсолютно понятно. И люди выходят на улицы.
Глупые действия власти будут провоцировать конфликты в регионах
Вообще, в последнее время мне власть все больше напоминает пьяного дебошира, который долго не получал отпор. Он пришел, набил морду одному, другому, третьему – и будет вести себя так до тех пор, пока не встретит адекватного сопротивления. Рано или поздно встретит, и это очень плохо для него кончится. Я не вижу ни одной причины, почему этого не произойдет.
– От рассуждений о том, кто виноват, предлагаю перейти к вопросу "что делать".
– Уж точно не привозить к протестующим каких-то вышедших в тираж звезд, которым все нормальные люди знают цену.
Если говорить о конкретике, то общественные слушания – точно не способ решить проблему. Это средневековье, вече новгородское: кто кого переорал, тот и победил. Совершенно деструктивная штука. Есть другие методы, которые применяются, скажем, в бизнес-консалтинге. Технология консенсуса, например. Это многоступенчатая процедура, итогом которой становится не всеобщее согласие, а принятие определенного решения. Ну вот если говорить о строительстве храма на Стрелке в Красноярске – возможно, в результате такого диалога стороны договорились бы построить там не собор высотой с 20-этажный дом, а небольшую часовню. И символ веры есть, и общественное пространство сохранено. Никто не выиграл, но никто и не погиб. Но власть не умеет применять такие процедуры.
Ну а в широком смысле, чтобы подобных ситуаций не было, нужны публичные политики. Надо дать им нормально, по-человечески избраться – они и станут представителями народа, через которых люди будут транслировать свой протест. А сейчас они из екатеринбургского сквера адресуют свое недовольство напрямую в Москву. Больше некуда – муниципальные и региональные власти почти бессильны в том, чтобы "разрулить" реальные проблемы людей.
Вообще ничего особенного придумывать не надо. Есть две вещи, которые смогут вывести Россию из кризиса: взаимное доверие граждан и закон. Но то и другое у нас настолько разрушено, что нужно очень долгое время, чтобы это восстановить. А вот разжечь конфликты еще больше, довести ситуацию до полного абсурда сейчас очень легко.
...На минувшей неделе мэр Красноярска Сергей Еремин не согласовал строительство храма на улице Баумана – на месте сквера, который обустраивали сами жители. Одновременно глава города дал добро по двум другим проектам: по кафедральному собору на Стрелке и строительству церкви в жилом микрорайоне Слобода Весны.
