Вице-премьер РФ Дмитрий Козак поручил ведомствам до 4 марта подготовить план модернизации неэффективной дизельной, мазутной и угольной генерации электроэнергии в труднодоступных регионах. Запахло бюджетом, пчелы загудели и полетели к чудесному источнику федерального нектара...
28 февраля ТАСС сообщил, что новый "проектный офис" на Камчатке разработает пилотный проект по переводу объектов дизельной генерации электроэнергии на возобновляемые источники в Усть-Камчатском районе и созданию здесь единого энергоузла путем... строительства малых гидроэлектростанций. ... По предварительным подсчетам регионального центра энергетики, стоимость проекта может составить около 90 млрд рублей (умножай на три). Интерес к проекту ранее якобы проявил никому не известный китайский инвестор, компания Harbin ZhongJiGuo Investment Corporation.
Камчатка – важнейшая лососевая провинция России – источник неисчерпаемого при устойчивом использовании живого и вкусного ресурса, Мекка для экотуризма и цитадель грандиозного природного процесса нерестовой миграции рыб в верховья рек. Почему-то стало модным пускать все это в расход ни за грош. На днях какое-то местное ведомство также предложило добывать россыпное золото в крупнейшей лососевой реке Большой и предоставить инвесторам налоговые льготы и режим максимального благоприятствования... Только очень недальновидные люди, ну или отпетые авантюристы, могут измыслить уничтожение камчатских рек для добычи скудного россыпного золота и распила бюджета на строительство плотин.
Про истинную цену россыпного золота для рек и местного населения читатели издания "Сибирь.Реалии" уже хорошо осведомлены, а про малые ГЭС, редкого в наших краях зверя, придется рассказать подробнее.
"Малыми" (корректно было бы говорить "маломощными") ГЭС считаются станции, установленные генерирующие агрегаты которых в совокупности не превышают 10-25 МВт. Самый авторитетный источник в области возобновляемой энергетики, Агентство Bloomberg сообщило нам в январе, что в 2018 году глобальные инвестиции в малую гидроэнергетику снизились вдвое в сравнении с 2017-м, составив всего 1,7 миллиарда долларов (в пересчете 111 миллиардов руб.) против 130 миллиардов долларов в солнечную и 126 миллиардов в ветровую энергетику. Инвестиции в МГЭС составили мене 0,5% от мировых инвестиций в возобновляемую энергетику. Во всей России сейчас в процессе строительства лишь 3–4 малых ГЭС.
По прогнозам специалистов, объемы ввода в эксплуатацию малых ГЭС в мире продолжат снижаться. В отличие от крупных ГЭС дело тут вовсе не в дефиците мест для создания экономически выгодных плотин, а в чудовищной неэффективности и неустранимых (пока?) издержках самой технологии.
Первая главная причина – дороговизна малых ГЭС в пересчете на киловатт установленной мощности. В среднем для новых плотинных МГЭС она составляет 2–5 тысячи долларов, что в 2–5 раз дороже солнечных и в 1,5–3 раза дороже ветряных установок. На Камчатке эти средние цифры набухнут надбавками на удаленность объектов от транспортной инфраструктуры, сложный рельеф и необходимость привозить за тридевять земель все до последнего шурупа.
Вторая причина – очевидная ненадежность малых ГЭС, особенно в условиях меняющегося климата и плохо предсказуемых флуктуаций стока рек. Мелкие разнокалиберные установки попросту сложно эксплуатировать, особенно в удаленных районах. Более 90% малых ГЭС, построенных за последние 100 лет в России (например, по плану ГОЭЛРО), были заброшены и разрушены, в основном, из-за их неэффективности. В Сибири, например на Алтае, они оказались не востребованы еще и потому, что зимой реки часто перемерзают. В Таджикистане из-за недостатка воды простаивает более половины из 250 МГЭС, недавно построенных неугомонным гидро-гегемоном президентом Рахмоном. И эта ситуация типична для многих стран Евразии.
Кстати, каскад Толмачевских ГЭС на Камчатке – наглядный пример неэффективного создания небольших ГЭС, где из-за инженерных просчетов выработка электроэнергии чуть не наполовину меньше проектной, а скудный сток реки по естественному руслу полностью перекрывается на большую часть дня, чтобы её обеспечить. Бизнес-модель создания ГЭС за счет инвестиций местных промышленных предприятий здесь также сломалась на полпути, и объект медленно и печально достраивался исключительно за счет госбюджета. Этим каскадом управляет ПАО "Камчатский газоэнергетический комплекс" – дочернее общество ПАО "РусГидро". Кроме "РусГидро" в России просто нет компаний, имеющих компетенции, чтобы построить ГЭС на Камчатке.
Сегодня на миллионах водотоков бескрайней России эксплуатируется от 100 до 200 МГЭС, что примерно в 500 раз меньше, чем 70 лет назад. Строительство нескольких новых МГЭС планируется только на Северном Кавказе, где большая плотность населения и горные реки находятся в хорошей транспортной доступности. Каждая ГЭС – сложный и штучный объект – требует серьезного проектирования большим коллективом специалистов. И этим ГЭС тоже проигрывают ветряным и солнечным станциям, куда лучше поддающимся стандартизации и тиражированию. Организация самостоятельного проектного офиса силами камчатской администрации звучит ненадежно, и составленный ими проект вряд ли привлечет ответственных инвесторов. Ну а упоминание в этом контексте китайских инвесторов – так просто прямая угроза нашей национальной технологической монополии. Китайские гидроэнергетические фирмы (по их собственным данным) контролируют 70% всех возводимых в мире ГЭС, и Россия – желанный трофей в этой череде побед.
Третья важнейшая причина продолжающегося упадка "малой гидроэнергетики" – чудовищный несоразмерный пользе ущерб, который она наносит природе и людям тех районов, где получает сильное развитие. Любая плотинная или даже деривационная ГЭС – это смерть естественной речной экосистемы, которая теряет рыбу, сток в сухой сезон, рекреационные возможности прибрежной территории и много других важных ценностей. Когда таких ГЭС начинает быть много в одном районе, как сейчас это наблюдается на Карпатах и Балканах, они разрушают целостные экосистемы речных бассейнов и становятся постоянной причиной протестов местного населения. Например, в горной Армении, где построено всего около 120 МГЭС, в 2018 году правительство наложило запрет на строительство МГЭС на многих еще не погубленных реках, а также потребовало установить жесткий контроль за надлежащим экологическим пропуском воды вниз по течению на существующих станциях. Ибо электричества от армянских МГЭС немного, а очевидный экологический и социальный ущерб сделал их постоянным источником конфликтов.
Не сегодня так завтра количество ежегодно разрушаемых плотин и установок малых ГЭС превысит число ежегодно возводимых. Не только в США и Европе, но и в КНР правительства озабочены скорейшим демонтажем мелких ГЭС, которые нарушают важные экосистемные процессы. В 2017–18 годах в Китае целенаправленно демонтировано несколько сотен (а может, и тысяч) МГЭС, и процесс набирает обороты. Есть опасение, что демонтированное в Китае оборудование могут перенести в сопредельные страны, как это произошло с драгами для золотодобычи, увезенными в Россию. Экспортом этих грязных технологий как раз и занимались фирмы из провинции Хэйлунцзяян, а "китайский инвестор", судя по названию, родом из столицы этой провинции.
Конечно, не стоит мазать все малые ГЭС черной краской. Многие МГЭС построены на ирригационных каналах, водосбросах уже существующих плотин для водоснабжения, коллекторах сточных вод и других местах, где они не наносят ущерба природе и населению. Некоторые штучные МГЭС, например, в Непале, создаются самими местными жителями для обеспечения своих собственных нужд, и покуда в пределах большой речной системы они занимают один-два малых притока – польза может существенно превышать вред. Но если это естественная река – вред есть почти всегда, и в этом смысле никакой существенной перспективы дальнейшего развития у этой технологии нет. Признавая этот факт, новая международная система сертификации "зеленой энергии" "ЭКО-Энерджи" (Стандарт 2018 г.) отказывает в сертификации всем ГЭС, построенным на естественных водоемах после 2013 года, а для созданных ранее выдвигает очень высокие требования по охране экосистем и рыбных стад. Многие годы человечество мечтало создать экономически эффективные бесплотинные ГЭС, не влияющие на экосистему реки, но эти разработки так и не достигли применения в промышленных масштабах. Меж тем энергия ветра, солнца теперь широко доступна и дешева, равно как стремительно дешевеют и средства для хранения энергии при неравномерной выработке. К тому же на Камчатке есть опыт и большие возможности для использования геотермальных источников энергии.
Так как вице-премьер Козак поручил подготовить план модернизации генерации электроэнергии во всех труднодоступных районах, я опасаюсь, что не только на Камчатке найдутся доброхоты, предлагающие менять шило на мыло с большими экологическими издержками. Но я надеюсь, что местные неравнодушные граждане тоже следят за развитием событий и будут им в помощь факты про малые ГЭС, изложенные в данной заметке.
Евгений Симонов – эколог
Высказанные в рубрике "Мнения" точки зрения могут не совпадать с позицией редакции
