В Сургуте семеро последователей религиозной организации "Свидетели Иеговы" (признанной экстремистской в России) заявили о пытках. По словам верующих, 15 февраля в ходе допросов в здании местного Следственного комитета их пытали с использованием электрошокеров. Эту информацию в Следкоме региона сначала опровергли, но после публикаций в СМИ в ведомстве заявили о начале доследственной проверки.
"Отец совсем дурной, нужно с ним заканчивать"
Вячеслав Боронос – ведущий инженер Сургутской ГРЭС-2, из своих 52 лет – почти 20 он живет в Сургуте.
Мне в голову не могло прийти, что в правовом государстве, в котором я живу, такое может быть в принципе
– Что у меня, что у жены очень много друзей, очень много знакомых, и по роду деятельности, скажем так, очень и очень. Это не хвастовство, это на самом деле реальность. Я считаю, может быть, я ошибаюсь, но у нас практически нет врагов, со всеми находим общий язык, – рассказывает Вячеслав. – Мне в голову не могло прийти, что в правовом государстве, в котором я живу, такое может быть в принципе. Чтобы просто за то, что человек верит в Бога, за то, что он живет, соблюдая законы, за то, что он не такой, как все... И тоже, почему не такой, как все? Вот есть мусульмане, индуисты, протестанты, католики, православные христиане, и точно так же – Свидетели Иеговы, и что?
Обыск в доме Вячеслава Бороноса начался в шесть часов утра 15 февраля: следователь Дмитрий Асмолов явился к Бороносам в сопровождении семерых силовиков. В ходе обыска из квартиры была изъята вся печатная литература, имеющая отношение в религии, а также вся личная техника – от телефонов до компьютеров. К обеду Вячеслава, его жену и 25-летнего сына доставили в здание Следственного комитета по Сургуту: первыми на допрос ушли родные Бороноса. Уже тогда в словах следователя Дмитрия Асмолова, по словам Вячеслава, были намеки на возможные пытки.
– Сына допрашивал тот следователь, который производил обыск, он его не трогал, он его просто пугал. Сказал: "Расскажи про отца, кто он, что он, чем занимается, какой у него статус?" Сын говорит: "Спросите у него сами". Тот говорит: "Так, я сейчас прикажу тебя побить". Саша: "Это не смешно". Следователь отвечает: "А я и не смеюсь". Но в конце концов его так и не тронули, – говорит Вячеслав Боронос.
Когда на допрос повели самого Вячеслава он, сославшись на 51-ю статью Конституции ("Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников"), отказался отвечать на вопросы следователя. Тогда следователь, рассказывает Боронос, несколько раз настойчиво просил вслух прочитать распечатанный им текст молитвы на диктофон, но Вячеслав также настойчиво отказывался, после чего его отправили в коридор "подумать".
Они надели мне на голову синий полиэтиленовый пакет и затянули его
– В коридоре меня встретили несколько молодых мужчин в штатском, они провели меня в помещение, похожее на санитарную комнату с серой кафельной плиткой на полу. Меня поставили лицом к стене. Через некоторое время достаточно резко попросили перевести руки за спину и начали связывать их скотчем поверх джемпера, – рассказывает Вячеслав – После рук они так же скотчем связали мои ноги в самом низу и положили лицом вниз на пол, лбом на влажную тряпку, лежащую на полу, и стали кричать на меня, требуя признания. Они надели мне на голову синий полиэтиленовый пакет и затянули его, в результате чего мне становилось нечем дышать, и я начал задыхаться. Когда я почувствовал, что начинаю терять сознание, пакет ослабили, я начал лихорадочно дышать.
Точное время длившейся "процедуры" Вячеслав не помнит. Но помнит, что испугался, что долго не протянет. В 1990 году у него был перелом основания черепа, и он провел 28 суток в коме, о чем Вячеслав успел сказать бившим его людям. Тогда те перестали бить его по голове и стали бить по ногам.
Когда мне стало совсем плохо, кто-то из находившихся в помещении сказал, что "отец совсем дурной, нужно с ним заканчивать, коли его"
– Когда мне затянули пакет во второй раз, в тот момент, когда я начал задыхаться, мне зажали через пакет рукой рот и пустили электрический ток, приставив между ног в районе ягодиц, по всей видимости, электрошокер. На мне сидели несколько человек и держали меня, больно придавливая к полу, поскольку от невыносимой физической боли я пытался кричать и вырывался. Через какое-то время мне на джинсы налили жидкости в районе ягодиц и продолжили включать электрический ток, прикладывая к джинсам между ног в области ягодиц электрошокер, – описывает события того дня Вячеслав. – Когда мне стало совсем плохо, кто-то из находившихся в помещении сказал, что "отец совсем дурной, нужно с ним заканчивать, коли его". И мне в правую ягодицу чем-то укололи, после чего через некоторое время я почувствовал жар, разливающийся по телу.
После всего произошедшего Вячеслав вспоминает, что его вывели в прохладное помещение и дали время, чтобы "привести себя в порядок". По его словам, в тот момент к нему подошел следователь Асмолов и велел при возвращении в кабинет сказать адвокату, что он был с сыном и женой на втором этаже здания.
– Я пошел в кабинет, он говорит: "Нет, стоп! Так не пойдет. Вы как идете?" А я еле шел. Он говорит: "Соберитесь, вы должны идти как ни в чем не бывало". Я собрался, конечно, как мог, зашел в кабинет, и она [адвокат] меня действительно спросила: "Что вы там ходили так долго?" Я ей сказал: "Да в туалет меня провожали", – рассказывает Вячеслав.
Сегодня Вячеслав сожалеет, что тогда рядом с ним не было хорошего адвоката, который бы смог разъяснить ему его права, а также не допустить пыток. Но в тот день в здании Следственного комитета по Сургуту в кабинеты следователей заходили лишь государственные адвокаты по назначению. А через допросы следователей в тот день прошли около 20 членов местной общины Свидетелей Иеговы.
Допрос Бороноса закончился в ночь с 15 на 16 февраля. Утром Вячеслав, так же как и другие соверующие, прошедшие накануне через "особый вид допроса" в здании Следственного комитета, пришел в городской травмпункт, чтобы снять побои и взять больничный.
Я просто полчаса лежал, трясся нервной дрожью, а потом просто вставал и уже не спал
– Первые три дня я спал замечательно, просто ложился и вырубался, но начиная с пяти часов, половины пятого я просыпался и меня всего трясло, как от мороза просто. Я не мог заснуть, и мне казалось, что сейчас опять ворвутся, это все продолжится. Я просто полчаса лежал, трясся нервной дрожью, а потом просто вставал и уже не спал. Сейчас периодически такие панические моменты накатывают. Знаете, я взрослый мужчина, скажем так, много через что прошел, но просто это... Ты когда чего-то ожидаешь, ты знаешь, что это может произойти, ты готов к этому, скажем так, потенциально. Но здесь... у меня это в голове не укладывается просто! – говорит Вячеслав Боронос.
"Я думал, что это шутка, но оказалось все очень даже реально"
Евгений Кайряк родился и вырос в Сургуте: женат, трудится техником в сургутском центре промышленной экспертизы. Его день 15 февраля начался примерно так же, как и у семьи Боронос: в шесть утра в квартиру вошли 10 человек и начали обыск. Евгений вспоминает, что угрозы пыток он слышал еще у себя дома.
– Мы отказывались разблокировать телефоны свои, и меня отводили в соседнюю комнату, где угрожали, нецензурную брань использовали, легкие подзатыльники давали, говорили, что я физически пострадаю или на 15 суток меня увезут куда-то. Мне дали время подумать, я опять отказался, тогда повторно меня отвели в соседнюю комнату и уже демонстрировали электрошокер, намекали, что ко мне его применят, – рассказывает Евгений.
Во время обыска у Евгения и его жены изъяли личные записи, Библии, компьютеры, два смартфона, два фотоаппарата. Примерно в полдень семья Кайряк приехала в Следственный комитет для дачи показаний. Составить "правильный протокол" следователь Адиятуллин пытался несколько раз: сначала допрос проходил в присутствии жены Евгения, тогда он отказался отвечать на некоторые вопросы, ссылаясь на 51-ю статью Конституции, на что следователь, по словам Кайряка, пригрозил, что его "отведут в дальнюю комнату". В следующий раз так и произошло.
Я подумал, что это шутка или какое-то психологическое давление
– Из кабинета, где шел допрос, меня вывел сотрудник, провел по коридору, там открылась дверь, которая отделяет часть коридора, в ней было много молодых людей в штатском, меня провели в конец коридора, мы встали: на меня стали давить, оскорблять, в грубой манере общаться. Параллельно с этим я слышал удары, какие-то звуки похожие доносились из-за двери: какие-то человеческие стоны, всхлипы. Я подумал, что это шутка или какое-то психологическое давление, что хотят показать, что как будто кого-то бьют, чтоб запугать. Но когда дверь открылась, я понял, что это не запугивание, что все реально, – вспоминает Евгений.
Тогда, по словам Евгения, ему приказали встать лицом к стене, поднять руки и расставить широко ноги, после чего его несколько раз ударили по ребрам, а потом нанесли 15–20 ударов по голове. На вопрос "Будешь теперь говорить?" Евгений ответил согласием, и его отвели обратно к следователю, где допрос начался заново. Но и на этот раз ответы Евгения, по его словам, снова не устроили Адиятуллина: его повторно вывели из кабинета и проводили в дальнюю часть коридора. На этот раз все прошло намного жестче.
Они приставили его прямо между ягодиц, и после удушения сразу был разряд тока
– Как только я зашел в дверь, мне сразу стали кричать: "Голову вниз!", "Смотреть вниз!" Меня завели в то же помещение, где я был первый раз. На полу была кафельная плитка, какой-то хозинвентарь вокруг. Мне приказали лечь на пол, смотреть на стенку, под лицо постелили тряпку, руки завели за спину и связали скотчем, ноги также связали скотчем. Кто-то наступил или коленом нажал на правую голень и резко на голову одели пакет темный, стали душить. Потом я почувствовал, что на ягодицу что-то давит, я подумал, что может, попытаются извращения сексуального характера совершить, но этого не было. Я понял, что это электрошокер они прислоняли, но не нажимали еще. Они приставили его прямо между ягодиц, и после удушения сразу был разряд тока – очень сильная боль, жжение по всему телу. От этого начинаешь во все горло орать, тогда голос подсел немного у меня, хрипотца появилась на допросе, – рассказывает Евгений.
В перерывах между ударами и новыми разрядами тока Евгению задавали вопросы о том, будет ли он сотрудничать со следствием. По его словам, он слышал, что кто-то из бивших его людей, произнес фразу: "Я из Москвы прилетел ради тебя, а теперь время трачу".
Евгений говорит, что пытали его минут 15. Еще столько же ему потребовалось, чтобы прийти в себя, когда все закончилось. В тот момент, по словам Евгения, он слышал фразу: "Тише, сейчас видеозапись будет производиться" и сделал вывод, что в это время за стенкой началась запись допроса на видео, а чтобы звуки криков не попали на камеру, пытки на время остановили.
Просто вынуждали оговаривать себя и кого-то, кого знаю, кого называли там
– Мой допрос заново начался, с первых вопросов. Если я где-то и хотел воспользоваться статьей 51, ну, не свидетельствовать против себя, мне уже просто говорилось, что сейчас все повторится, будет применено все так же, если не хуже. Просто вынуждали оговаривать себя и кого-то, кого знаю, кого называли там. Потом через некоторое время, кажется, супругу привели, а следователь сказал, чтобы я жене не рассказывал. Я ничего и не рассказывал, но она сама все увидела. Но следователь уже получил от меня что хотел, в виде этой бумаги с оговорами, – рассказывает Евгений Кайряк.
Чуть позже Евгений узнал, что другим верующим угрожали еще и сексуальным насилием и пугали тем, что могут забрать несовершеннолетних детей из семьи. Под таким давлением многие, по словам Евгения, "наговорили на статью по "экстремистской деятельности" на себя или на других Свидетелей Иеговы".
Так же, как Вячеслав, Евгений на следующий день обратился в местный травмпункт: врачи зафиксировали отек на лице с левой стороны и гематому в правой, а также гематому на правой ноге.
В первую ночь я вообще не мог нормально дышать, у меня глубокий вдох был, глубокий выдох
– Понимаете, они делают это так технично, чтобы следов не оставалось. Следы, конечно, зафиксированы, но они не очень значительные. А что касается психологического состояния, то, конечно, сейчас чуть получше, но первые дни, вообще эта вся неделя – это ужасно! Я потерял 3,5 килограмма за эту неделю. Сон нарушен, дыхание... в первую ночь я вообще не мог нормально дышать, у меня глубокий вдох был, глубокий выдох. Дрожь какая-то появилась, даже валерьянку пил. Плюс боишься, чтобы повторно это не случилось, чтобы на улице тебя не выкрали, – говорит Евгений.
"Люди потеряли последнее, что их связывает с человеческим обликом"
Адвокат Дмитрий Колобов, который представляет интересы одного из арестованных в Сургуте, говорит что "грубое поведение" оперативных сотрудников во время обысков в домах Свидетелей – это уже "привычные моменты". Но то, что произошло сейчас в Сургуте, "выходит за все рамки".
То, что это творилось там именно в стенах Следственного комитета, – говорит о том, что эти люди потеряли последнее, что их связывает с человеческим обликом
– Обычная практика в России – это милиция где-то по-тихому [бьет], а Следственный комитет является высшей иерархией. Но то, что это творилось там именно в стенах Следственного комитета, – говорит о том, что эти люди потеряли последнее, что их связывает с человеческим обликом, – говорит Дмитрий Колобов.
В протоколах адвокатского опроса, которые уже опубликованы и находятся в открытом доступе, пострадавшие подробно рассказывают о событиях того дня. Вместе с адвокатами верующие намерены добиться тщательного расследования произошедшего.
22 февраля стало известно, что Следственный комитет России начал проверку информации о пытках задержанных представителей религиозной организации "Свидетели Иеговы".
***
По данным сайта религиозной организации Свидетелей Иеговы, 15 февраля в Ханты-Мансийском АО в разных городах прошли массовые обыски в домах верующих: за "организацию деятельности экстремистской организации" в Сургуте арестовали троих человек, еще около 20 – допросили в здании Следственного комитета, о пытках после этого заявили семеро.
Если у человека есть убеждения, я уверен, что заставить его от них отказаться не могут
Вячеслав Боронос на вопрос, может ли такое давление повлиять на его религиозные убеждения, отвечает:
– Вспомните 1917 год в России, когда разрушили все храмы, и что, люди перестали верить в Бога? Православие умерло? Да нет, конечно! Все люди верили точно так же, по закоулкам, по сарайчикам, точно так же все продолжалось, и люди верили в Бога, хотя религия была запрещена. Если у человека есть убеждения, я уверен, что заставить его от них отказаться невозможно.
