Юг Кемеровской области постепенно превращается в один большой угольный разрез. Под натиском тяжелой техники отступает тайга, оставляя после себя черные многокилометровые воронки. Обитатели примыкающих к разрезам поселков глотают угольную пыль и никак не могут привыкнуть жить под звуки взрывов. Не так давно кольцо разрезов почти сомкнулось вокруг еще одной деревни – Чувашка. Местные жители пикетируют администрации угольных компаний, жалуются властям, апеллируют даже к международному законодательству, но увы. Добыча угля открытым способом продолжается и, вероятно, будет набирать обороты.
Деревня Чувашка – место компактного проживания коренного народа – шорцев. Еще недавно один из самых живописных уголков на юге Кемеровской области. В последние годы пейзаж здесь изменился. Когда подъезжаешь к деревне, первым делом видишь как будто срезанные ножом верхушки гор. Чувашка с трех сторон окружена угледобывающими предприятиями: разрезами "УК Южная", Кийзасский и Сибиргинский. Сегодня на торги выставлены еще четыре участка, и, вероятно, кольцо разрезов вокруг села вскоре замкнется.
И сейчас, когда постоянно слышны эти взрывы на разрезе, также чувствую себя нехорошо. Мой дом дает усадку и трескается от взрывов
– Нас до конца уничтожают. Как выживать? – возмущается 71-летняя жительница села Валентина Борискина. – Родилась я в поселке Шодрово, это выше по реке Мрас-Су. В Чувашке я живу всего 21 год, но все мои корни отсюда. Мы с мужем решили вернуться на свою родину в 90-е годы. Тогда, в 1996 году, говорили, что деревня будет строиться, будет школа, детский сад, дом престарелых, пекарня, какие-то предприятия. Мы обрадовались, что поселок будет разрастаться, что можно будет жить. А теперь я уверена, что у него нет будущего.
Я помню в детстве, как только наступала гроза, гром, сверкала молния, мне казалось, что это война началась или конец света. Я с кем бы ни играла, сразу бежала домой и под кровать пряталась, или голову засовывала под подушку. И сейчас, когда постоянно слышны эти взрывы на разрезе, также чувствую себя нехорошо. Мой дом дает усадку и трескается от взрывов. А представители предприятий говорят, что не превышают нормы. У нас нет нормальной питьевой воды, а до родника идти 1,5 километра. В речку Мрас-Су они сбрасывают грязную воду, потому что нет своих отстойников. Из речки брать воду нельзя. Из колонки она вонючая, техническая. Как жить?
Чувашку шорцы раньше называли Устюнгу Ааал (Верхний поселок). Здесь они проживали издавна, традиционно занимаясь охотой, рыболовством, собирательством.
Федеральный закон "О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации" от 30 апреля 1999 года дает шорцам право претендовать на "использование мест своего традиционного проживания и хозяйственную деятельность в соответствии с привычным для них укладом жизни". В законе так и говорится: малочисленные народы, объединения малочисленных народов в целях защиты их исконной среды обитания, традиционных образа жизни, хозяйствования и промыслов имеют право "безвозмездно пользоваться в местах традиционного проживания и традиционной хозяйственной деятельности малочисленных народов землями различных категорий, необходимыми для осуществления их традиционного хозяйствования и занятия традиционными промыслами, и общераспространенными полезными ископаемыми".
Однако сегодня вести традиционный образ жизни в родных селах у шорцев никак не получается. Угольные разрезы уничтожают тайгу, и заниматься привычными промыслами шорцам становится все труднее.
– Мой отец – охотник, и я с детства привыкла есть мясо лося, зайца, медведя, рябчика. Для меня полезнее еда, на которой я выросла. Но у меня нет возможности снова питаться мясом диких зверей и птиц, потому что их в лесу нет. В реке сейчас рыба почти вывелась, даже мальков не видно. Потому что вырубки, взрывы, все приводит к тому, что живность уходит, – говорит Валентина Борискина.
Менеджеры угольных компаний, однако, считают претензии местных жителей надуманными
– Работники "Южного Кузбасса" регулярно оказывают помощь поселку Чувашка: очищают от снега и подсыпают дороги, обустраивают родники, – отвечает на нашу просьбу прокомментировать происходящее в Чувашке пресс-секретарь ПАО "Южный Кузбасс" Ольга Рябова. – Предприятие следит за качеством сточных вод, не допуская сброса неочищенных или не отвечающих нормативным требованиям, на регулярной основе ведется мониторинг качества воды, отбираются пробы на лабораторный анализ. Проверки контрольно-надзорных органов регулярно подтверждают выполнение компанией природоохранных мероприятий.
Только вот местные жители этой заботы угольщиков о себе почему-то не чувствуют.
Как только мы сдадимся, весь юг Кемеровской области превратится в один большой разрез. После нас Тулеева уже ничто не остановит!
– У нас люди много болеют, но нет здравпункта. Школы нет. Дороги все в ухабах, сельсовет старый, разваливается. Нужны большие вложения, которые предприятия делать не хотят, – рассказывает коренной житель этой деревни Николай Денисов. – Чувашка – последняя деревня на пути угольщиков. Как только мы сдадимся, весь юг Кемеровской области превратится в один большой разрез. После нас Тулеева уже ничто не остановит!
Власти региона неизменно подчеркивают, что расширение добычи угля стратегически важно для Кузбасса и сворачивать добычу ни в коем случае нельзя.
– Региональная экономика выживает только за счет того, что сейчас Кузбасс добывает практически 60 процентов от всего российского угля, в том числе 70 процентов наиболее ценных, коксующихся марок – они продаются "влет", – говорит губернатор Аман Тулеев. – Ученые несут разную ерунду, мол, вред экологии и климату, что уголь надо убирать, а шахты закрывать.
Уже два года в регионе работает группа "Экозащита". Результаты своих исследований экологи обобщили в докладе "Цена угля". По данным организации, в Кузбассе добывается более 60 процентов российского угля и 76 процентов всего угля, экспортируемого из России в другие страны. Общая площадь угольных разрезов составляет около 6 с половиной тысяч квадратных километров. В Кузбассе действует 120 угледобывающих предприятий (66 шахт и 54 разреза) и 52 обогатительные фабрики и установки. Несмотря на то что потребление угля в России не растет, в Кузбассе в последние несколько лет постоянно увеличиваются объемы добычи этого сырья.
Авторы доклада говорят и о серьезных экологических последствиях расширения добычи угля в регионе. По их данным, 93,8 процента источников питьевой воды в Кузбассе не соответствуют государственным нормативам. О состоянии атмосферного воздуха говорит регулярное выпадение черного снега, который содержит серу, калий, марганец, нитриты, нитраты, хлориды и другие вещества. Воздух загрязнен окисью углерода, двуокисью азота и взвешенными частицами.
В итоге, по сравнению со среднероссийскими показателями, говорится в докладе, ожидаемая продолжительность жизни в Кемеровской области на 3-4 года меньше, умственно отсталых детей рождается в 2,4 раза больше, аномалии системы кровообращения у новорожденных встречаются в 1,6 раза чаще. По 15 онкологическим заболеваниям показатели в Кемеровской области выше среднероссийских.
Представьте себе: чистой воды нет, чистых продуктов нет, дом сотрясается от взрывов, а окружающий ландшафт превращается в марсианские горы
– Поскольку уголь добывают путем применения тонн взрывчатки, жители деревни постоянно дышат пылью, которая поднимается после взрыва и оседает на поселок. Куда бы ни дул ветер, он практически всегда дует с угольного разреза или с отвала породы. Сама по себе пыль эта токсична для человека, она оседает на огородах, попадает в поверхностные воды. Угольные компании отравляют поверхностные воды, нарушают водоносные слои, загрязняют черными неочищенными стоками с разрезов единственную большую реку Мрас-Су, текущую через деревню. Абсолютно весь урожай отравлен химическими продуктами с разреза. Но у людей нет выбора, и они пьют эту воду и едят продукты со своих огородов. Представьте себе: чистой воды нет, чистых продуктов нет, дом сотрясается от взрывов, а окружающий ландшафт превращается в марсианские горы. Все это потому, что угольные компании поступают крайне безответственно, – рассказывает Антон Лементуев, новокузнецкий координатор российской экологической группы "Экозащита".
Чувашка тем не менее еще как-то выживает. А соседняя с ней деревней Казас уже стерта с карты района. В конце 2012 года ОАО "УК Южная" начала здесь скупку домов и земельных участков. У пяти семей, который из родных мест уезжать не захотели, за зиму 2013–14 годов дома сгорели дотла. Местные жители утверждают, что полиция не стала расследовать дела о поджоге. Возмущенные случившимся с Казасом, шорские активисты объединились в организацию "Возрождение Казаса и шорского народа".
– Дело в том, что гендиректор "Южной" сказал перед этим жителям поселка Казас, не желавшим продавать свои дома, что у них может сгореть жилье. Или бульдозером нечаянного его заденут. И после этих слов первый пожар произошел 26 ноября 2013 года, буквально через три недели после его слов. И так пять пожаров с ноября по март 2014-го. После того, как его слова оказались пророческими, люди подозревают именно "Южную" в поджогах. Написали заявление в прокуратуру, но полиция ход этому делу не дала, – рассказывает активист "Возрождения" Владислав Таннангашев.
В 2013 году активисты "Возрождения" пытались пикетировать местную администрацию. Они несколько дней подряд, сменяя друг друга, стояли с плакатами, призывая руководство угольной компании сесть за стол переговоров. Но все безрезультатно.
– Кузбасс – единственная территория в нашей стране, где проживают коренные народы, не имеющие территории традиционного землепользования. Недавно такие земли для себя оформили шорцы Хакасии, а их там всего 1500 человек! – говорит Яна Таннангашева, член "Возрождения". – И нам надо добиваться этого. Уйти и переселиться шорцам некуда. Шорцы жили испокон веков на этой земле, на протяжении сотен тысяч лет осваивали ее. Это наша земля, и мы ее хозяева. Но нас никто не спрашивал, хотим ли мы этого. Хотя по всем международным законам на территории, где ведется добыча ископаемых, должны спрашивать разрешение у аборигенов. И в России ведь есть этот закон "О гарантиях прав коренных малочисленных народов". И мы будем всеми силами добиваться его соблюдения.
2017 год в России, кстати, объявлен годом экологии. Шорские активисты надеются, что их голоса все-таки будут услышаны властями. И Чувашка не повторит судьбу Казаса, а коренные жители этих мест получат возможность не выживать, а жить в соответствии со своим традиционным укладом.
