Рано утром военные 22-й бригады ВСУ заряжают полный пакет реактивной установки "Град" и вместе со своим командиром обсуждают, как этой ночью не дали продвинуться российской пехоте: "Пару раз как стрельнули. Все думали, что они быстро добегут, но не добежали, падлюка. Накрыли краем только. Но тоже нормально. Хорошо, что после нашей работы никуда не пошли. Вообще не захотели больше никуда идти".
Командира реактивной артбатареи зовут Ярослав Иванченко. Он воюет он с первых дней полномасштабной войны. "Северная Салтовка Харькова. Мы долго там стояли. Первые потери, первые залпы. Никто не был обстрелян, всем было страшно. Но мы выстояли", — вспоминает Ярослав. На том же направлении его подразделение участвовало в стремительном харьковском контрнаступлении прошлой осенью.
"Все произошло очень быстро. Помню, мы заехали в Купянск, как раз только мост взорвался. Потом, говорят, уже дальше пошли наши войска. И так мы заходили, и заходили. Заезжаем в какое-то село, а там название села только в триколор перекрашено, и уже наш флаг стоит. Это было так приятно", — делится воспоминаниями командир реактивной батареи.
В то время Ярослав Иванченко командовал работой американской гаубицы М777, которую еще называют "три топора". Но позже перевелся на советскую реактивную систему залпового огня "Град". Ведь она ему, говорит, по душе: "Что-то поинтереснее, помасштабнее. Там один ствол. Один раз стрельнул и ждешь корректировку. А здесь ты поражаешь и чувствуешь себя гигантом артиллерии. Как про нас говорят, что мы боги войны, и ты накрываешь громом с молниями огромную площадь. Я всем всегда говорю, что мы работаем очень громко, но после нас остается тишина".
По образованию Ярослав учитель истории. Правда, преподавать ему в жизни не пришлось. "История циклична. Если мы вспомним период столетней давности, то увидим, что наш "дружелюбный сосед-освободитель" снова на нас напал. Но это впервые мы вот так стали всей страной. Мы не разделились: Правобережье — за и Левобережье — против. Мы объединились в одну страну. Единственное, за что могу сказать Путину спасибо, так это за то, что он объединил мою страну в один кулак и этим кулаком получает по зубам", — говорит Ярослав.
Сразу после университета Ярослав Иванченко пошел работал в одну из черкасских исправительных колоний: "Сидел у нас такой осужденный Калаянов, “народный мэр" Бердянска. Когда "ДНР" и "ЛНР" появились, он делал митинги и думал независимым стать, но его задержали, и он у нас сидел. Очень грамотный человек, скажем так, курьезный. Придумывал очень много разных моментов, чтобы соскочить. Типа он больной, не все хорошо с головой, его подставили. Но ничего у него не вышло. У него срок был за госизмену 15 лет, а еще и в одиночной камере. Это страшно".
Почти пять лет Ярослав служил в оперативном отделе, который следил за тем, чтобы осужденные и сотрудники колонии не проносили на территорию телефоны, наркотики и другую "запрещенку". После реформы колонию закрыли, Ярослав пошел в армию. Уже сейчас с улыбкой вспоминает, как поначалу сказывался опыт предыдущей службы рядом с представителями криминального мира: "Ты начинаешь говорить, как они, потому что ты с ними проводишь много времени. Ты их не воспринимаешь как преступников, убийц и бандитов. Ты с ними просто говоришь, можешь чай попить. Я уже третий год армии и уже забывается все то".
– Когда в армию пришли, вам не говорили, почему разговариваете так странно?
– Были такие моменты, когда, например, на построении бойцов, я же привык "господа осужденные", а тут — "господа солдаты". Были такие курьезные моменты в начале службы, но они в прошлом.
Уже несколько месяцев Ярослав Иванченко воюет на Бахмутском направлении. Его батарея прикрывает украинскую пехоту и проламывает российскую оборону. Круглые сутки в боевой готовности: "Я не могу показать, что я устал перед своими бойцами. Они у меня не кадровые военные, не контрактники — просто мобилизованные. Если я начну ныть и говорить, что у меня семья, у меня дети, я уже тут не могу, я уже хочу домой, они будут делать также. Я стараюсь перед ними показывать, что ничего страшного. Надо и год, надо и больше. Говорю, хоть мужиками стали, только армия с вас сделает людей. Так их подкалываю".
Дома Ярослава ждет жена и два сына. Младшему Тимофею два года, старшему Матвею — пять. "Я бы хотел, чтоб мои мальчишки служили. С такими соседями, как у нас, мне кажется, мужчины должны защищать свою землю", — уверен украинец. Первого сентября Матвей идет в первый класс. Ярослав жалеет, что не сможет повести ребенка в школу. Но в то же время командир уверен, что его место сейчас на фронте. Ради будущего и своих детей: "В моем детстве, когда пролетал самолет, я выбегал и смотрел в небо, а в их детстве, когда летит самолет, они прячутся. Я не хочу, чтобы так было".
