Чешский режиссер Радан Шпронгл снял документальный фильм "Характер: спортсмен". Он рассказывает об украинских спортсменах и о том, как на их судьбах отразилась война, которую Россия развязала в Украине. Ленту уже можно посмотреть в эфире канала "Настоящее Время" и на нашем сайте.
Шпронгл рассказал, что идея фильма у него появилась, когда он осознал, что многие люди в Европе, в том числе спортивные журналисты, никак не могли понять, почему украинские спортсмены на соревнованиях отказываются пожимать руки атлетам из России.
"Я попросил одного героя записать видео для людей, которые не понимали, что происходит на этой войне. И в нем он говорит: "Рене, пожалуйста, постарайся понять, я такой же пловец, как и ты. И пока я тренировался в этом бассейне, в него попала ракета". "Я надеюсь, что, посмотрев фильм, эти люди наконец осознают, что война – это очень плохо, и цена этой войны слишком высока", – подчеркивает режиссер.
****
– Когда в Париже началась летняя Олимпиада, многие медиа написали о том, что более 450 украинских спортсменов были убиты за время большой войны. Мне кажется, что впервые это страшное число я увидела именно в вашем фильме. И когда я смотрела его, я думала: почему чешского режиссера заинтересовала эта тема? Как появилась идея фильма и с чего началась ваша работа над ним?
– Изначально у нас просто было желание сделать документальный фильм об Украине. Но таких фильмов за время большой войны уже снято очень много, многие темы уже были раскрыты, многие мнения прозвучали.
И тогда у продюсера появилась мысль, что накануне приближающейся Олимпиады можно было бы сделать кино об украинских спортсменах. Но на самом деле, конечно, этот фильм не только о них. Он – о том, как война влияет на спорт в целом, прямо сейчас.
Мне показалось это интересным, но я сказал, что хочу попробовать снять это, не показывая в фильме солдат и оружие. И мы поехали в Украину.
И была еще одна вещь, которую мы заметили, – что очень многие люди в Чехии, в Европе, например спортивные журналисты, не понимали, почему украинские спортсмены на разных соревнованиях отказываются пожимать руки атлетам из России. Для меня лично было очевидно, почему они не хотят этого делать. Но этот вопрос звучал даже от спортивных журналистов. И они действительно не могли этого понять, говорили, что это "неспортивно". И нам хотелось поехать в Украину еще и для того, чтобы задать спортсменам этот вопрос. И поговорить с семьями погибших атлетов, узнать, что они думают.
В нашем фильме есть герой, он входит в сборную Украины по стрельбе из лука. У него тоже очень печальная история. Он рассказал нам, как еще до начала полномасштабной войны он соревновался с российскими спортсменами на чемпионате Европы, это было буквально за пару дней до того, как началась война. И они проиграли. И по протоколу в конце они должны были пожать друг другу руки, и они это сделали. И потом началась война. И он понял, что сожалеет о том, что это рукопожатие было.
Можем ли мы представить, как это должно быть тяжело, когда какая-то страна постоянно обстреливает твои родные города, твоих родных людей, а ты должен выступить на соревнованиях и потом пожать руку?
– Сколько времени вы провели в Украине, работая над этим фильмом? Я знаю, что вы бывали в Украине и до этого в качестве военного корреспондента, но сколько длились именно съемки фильма?
– Мы сделали этот документальный фильм очень быстро. Вообще сейчас документальное кино делают долго: только подготовка может занимать примерно год, пока вы собираете материал. Но мы хотели успеть сделать его как можно скорее, потому что нам было важно закончить его до начала Олимпийских игр. И я очень рад, что у нас это получилось. Наверное, формально это больше специальный репортаж о текущих событиях, чем документальное кино.
Сами съемки длились 10 дней. Мы попытались объехать всю Украину: Львов, Киев, Харьков, Днепр. Мы хотели поехать в Одессу, но даже не стали пытаться, потому что у нас это не получилось бы.
Другая наша задача была – найти друзей и родственников атлетов, которые представляли самые разные виды спорта. Важно, что не все из них погибли в боях на передовой. Но мы хотели максимально полно показать, какое влияние война оказывает на всю жизнь в Украине, включая спорт. Это погибшие атлеты, убитые тренеры, разрушенные спортивные объекты.
Мы показываем, что многие спортивные объекты в Украине были разрушены – потому что в российской армии считали, что там находятся военные, или они просто промахивались при ударах.
Мне сложно понять, почему они целились в спортивные объекты. Нашей задачей было показать влияние войны на спорт во всей полноте – в первую очередь тем людям, которые до сих пор не понимают, что такое война. Например, то, что даже если у вас есть очень одаренный спортсмен, но его тренер погиб, его команда тоже не с ним, его тренировочная база разбомблена, как он может показывать хороший результат?
А еще одна из важных особенностей спорта – в том, что он объединяет людей, многие люди любят спорт. И мы надеялись, что они увидят наш фильм. И если они не понимали до этого, что такое война, то после они задумаются, например, о своих детях, которые ходят в спортивные секции. Неважно, где они находятся – на Западе или в России.
Такие люди, которые до сих пор находятся внутри своего социального пузыря, есть везде. Есть люди, которые повторяют то, что говорит Путин. И я надеюсь, что если такие люди увидят наш фильм, они скажут: "Так, у меня тоже есть дети. Теперь я понимаю".
– Они смогут лучше это почувствовать?
– Да. Они подумают о своих детях или о других близких, которые любят спорт, занимаются спортом и не могут представить свою жизнь без него. Я надеюсь, что, посмотрев на это, они наконец осознают, что война – это очень плохо. Это еще одна причина, по которой я хотел снять этот фильм.
– Вы получаете такие реакции? Я знаю, что прошло несколько показов в Чехии, они приблизили вас к этой цели?
– У меня есть друг, он бывший пловец, занимался плаванием всю свою жизнь. В Украине мы снимали пловца Александра Желтякова (украинский пловец на спине, чемпион Европы 2024 года - НВ). Мы записывали интервью на фоне его разрушенного тренировочного бассейна в Днепре. И он рассказывал, как однажды во время тренировки прямо туда прилетела ракета. И как после этого они пытались привести там все в порядок.
Я попросил Александра записать маленькое видео для моего друга-пловца: он как раз был из тех людей, которые не понимали, что происходит на этой войне. Это было личное видео, только для него, я его никому больше не показывал.
В нем Александр говорит: "Рене, пожалуйста, постарайся понять, я такой же пловец, как и ты. И пока я тренировался в этом бассейне, в него попала ракета. Пойми меня, как коллега-спортсмен".
И когда мой друг это увидел, он действительно понял, насколько все плохо. И теперь он знает, что это необходимо остановить, цена этой войны слишком высока.
– Я знаю, что изначально у вашего фильма было другое название: "Спорт и война". Но вы уже сказали, что для вас было принципиально показать происходящее, не снимая бои, солдат и оружие. И я понимаю почему. Но в это же время сквозь весь фильм идет параллель: спортсмен, который хочет выиграть (или защитить, если это командный спорт и он, например, вратарь), и военный, защищающий страну. Как она появилась? Это подсказали ваши герои?
– Понимаете, все главные герои нашего фильма – мертвы. И только один остался в живых, он полон жизни, он появляется в конце фильма, так что обязательно досмотрите до финала. Но все остальные герои погибли. И когда мы общались с их коллегами, тренерами и семьями, в разговорах постоянно возникала одна и та же тема: особый характер спортсменов.
Когда мы говорим о профессиональном атлете, спорт – это главная вещь, которой он занимается всю свою жизнь. Это смысл его жизни. Совершенно неважно при этом, футболист ли он или скалолаз. И поскольку это дело его жизни, разумеется, ему хочется побеждать: забраться на самую высокую гору, быть первым. Он прекрасно подготовлен и хочет выигрывать медали. Такой человек просто не может стоять в стороне и наблюдать, как другие идут делать что-то вместо него. И тогда он решает использовать свою подготовку для того, чтобы защищать страну на передовой.
– То есть вы считаете, что именно поэтому среди первых добровольцев было так много атлетов?
– Да. В этом и есть их спортивный характер. Это то, что мы обнаружили. Когда мы спрашивали родственников наших главных героев, их отцов, матерей и сестер, как это произошло, почему, они говорили: "Если не я, то кто?" И нам это повторяла половина людей, с которыми мы говорили. Буквально одними и теми же словами.
Половина – потому что часть наших героев погибли не на передовой, а из-за прилетевших ракет. Три наших героя умерли, потому что оказались не в то время не в том месте. Но об этом нам тоже было очень важно рассказать – что смерть происходит не только на передовой, что это происходит в каждом городе Украины. На людей постоянно падают бомбы.
Возвращаясь к вашему вопросу. Когда один за другим люди говорили нам: "Кто, как не я?", когда все они повторяли одно и то же, я подумал, что в этом что-то есть, это важно, в этом суть. Даже сейчас, когда я рассказываю об этом, меня трясет. И я думаю, что так говорят и думают многие-многие спортсмены.
У нас было всего десять дней на съемки, мы объективно не могли поговорить с теми атлетами, которые в тот момент были на фронте. Но я уверен, что они бы сказали то же самое. Это в характере спортсмена.
– Если говорить откровенно, мне было очень непросто смотреть этот фильм. И некоторые мои знакомые из Украины сказали, что они тоже пока не готовы его смотреть, потому что война продолжается. Насколько большим вызовом было работать над этим фильмом?
– Многие люди, которых мы встретили, прошли через многое. Как и все семьи жертв войны в Украине. Но при этом они очень хотели отдать должное и почтить память своих погибших близких. И мы могли хоть как-то принять в этом участие, отдать им дань уважения.
Но да, конечно, это было очень тяжело. Когда речь идет о смерти вашего близкого человека, члена семьи – это всегда тяжело.
– Одна из ваших героинь не участвует в Олимпийских играх, потому что не смогла пройти квалификацию из-за потери близкого человека. Но в кино она говорит, что в некотором смысле она рада не быть в Париже, потому что не может представить, как встречается со спортсменами из России, не говоря уже о том, чтобы пожать им руку. И она рассказывает, что, когда началось широкомасштабное вторжение, она попыталась связаться со своими знакомыми спортсменами из России, с которыми она только что виделась на соревнованиях. И она не получила от них той реакции, на которую рассчитывала. И это очень сильный момент в фильме. И я думаю, что она не единственная, кто сказал вам что-то подобное? Очевидно, спортивное братство было полностью разрушено.
– Да, это так. В Харькове мы снимали одних ребят, которые рассказывали нам: "Мы знаем ребят из России, мы с ними боксировали, мы виделись на соревнованиях". В каком-то смысле, даже будучи соперниками, они были и товарищами. Но когда началась большая война, никто из них не осудил это. Никто из них не сказал: "Мне так жаль, что это происходит". И это ужасно.
Я не собираюсь выступать тут в качестве адвоката российских спортсменов. Я могу предположить, что их положение может быть более тяжелым, чем мы себе это представляем, может быть, им не так просто написать в твиттере "Х*Й ВОЙНЕ" или что-то в этом роде. Может быть, написав пост о том, что они не поддерживают действия своего правительства, они подвергнут себя или свои семьи опасности. Я не так хорошо представляю себе российский режим, но до этого же может дойти?
Но тем не менее они же могли написать личное сообщение своим друзьям. Они могли бы написать: "Извини, я не понимаю, что происходит, мне очень жаль, я против этого". Но они этого не сделали, и это очень печально.
Причем речь идет о людях, которые ездили на соревнования за границу, о тех, кто видел настоящие новости, а не просто был зомбирован режимом. И это очень грустно. И меня действительно пугает то, что сейчас происходит в России. Людям так сильно промыли мозги, что они действительно не понимают, что происходит на самом деле.
Пока мы снимали фильм, после каждого эпизода мы говорили об этом с нашим оператором: как кто-то вообще может не осознавать, что тут творится? Но ведь достаточно просто посмотреть на это, чтобы все стало очевидно?
Я могу понять, почему люди не хотят регулярно смотреть новости о войне – день за днем это делать тяжело. Да и с документальными фильмами то же самое. Но я все время думаю о том, что если какой-то спортсмен все же посмотрит наш фильм – неважно случайно или целенаправленно, – он должен понять, что такое не может происходить в XXI веке.
