Радио Свобода опубликовало масштабное расследование о хищениях российской нефти. По данным автора расследования Сергея Хазова-Кассиа, ежегодно в России расхищаются миллионы тонн нефти, как правило, при перевозке или через врезки в трубопроводы. Нефтяные компании и бюджет в результате хищений недосчитываются миллиардов рублей, но бороться с расхитителями чрезвычайно сложно: почти всегда они работают под покровительством правоохранительных органов: МВД, ГИБДД, ОМОНа и даже Следственного комитета. Но основной структурой, которая контролирует хищения нефти, в последние годы стала ФСБ: именно ее сотрудники стоят за уголовными делами, которые возбуждаются против людей, которые мешают расхитителям, подчеркивает журналист.
Телеканал "Настоящее Время" попросил Сергея Хазова-Кассиа рассказать о том, как он расследовал хищения нефти в Ханты-Мансийском автономном округе (там добывается 40% российской нефти), и о том, куда потом идет украденная нефть и кто на ней зарабатывает.
– Что вам позволяет утверждать, что именно ФСБ стала в последние годы основной структурой, которая контролирует хищение нефти в России?
– Об этом говорят мои источники, самые разные источники. Те, которые близки к криминальным структурам в Ханты-Мансийском автономном округе, источники, которые работают в разных правоохранительных органах, не в ФСБ. И, собственно говоря, есть уголовные дела: материалы МВД и других ведомств, внутренние материалы нефтяных компаний, которые мне удалось получить и изучить. Везде как-то виден след ФСБ. ФСБ также стоит за уголовными делами, которые возбуждаются против людей, которые мешают расхитителям нефти.
– Но похищают нефть при этом у компаний, которые тоже связаны с большими людьми, отнюдь не травоядными: тот же Гуцериев, российская дочка "Роснефти". Почему им не удается прекратить это воровство, по сути, своей прибыли?
– Мое предположение (я, конечно, не могу с уверенностью об этом говорить), заключается в том, что, во-первых, это действительно сложно остановить и контролировать. В хищениях нефти задействованы абсолютно все правоохранительные органы, а также службы безопасности самих нефтекомпаний и частные охранные предприятия, которые охраняют месторождения и трубопроводы. То есть московскому руководству нефтяных компаний сложно с этим бороться.
С другой стороны, взять, например, Вадима Пятилетова, который возглавлял ФСБ в Тюменской области на протяжении пяти лет, а до этого он работал в Самарской области тоже руководителем ФСБ. Пока он работал в Самаре, многие газеты писали, что Самарская область вышла на первое место по объемам хищения нефти. И когда он работал в Тюмени, мои источники также говорили о том, что в Тюмени расцвели пышным цветом хищения нефти.
После того как его сняли с этой должности, а также после того, как под его руководством оказалась как-то банда бандитов, офицеров ФСБ, которые похищали и убивали людей, его назначают начальником службы безопасности компании "Лукойл". Я не знаю, как это объяснить. Человека не отправляют на пенсию, человека переводят в нефтяную компанию, где он, опять же, контролирует нефть. Но мне сложно говорить, что руководство нефтяной компании тоже как-то в этом задействовано, такой информации у меня нет.
Другие источники, когда мы разговаривали про "Роснефть" (все-таки "Роснефть" – крупнейшая нефтяная компания в России, а ее руководитель Игорь Сечин – достаточно большой человек), мне говорили, что Сечину не до этого, он занимается другими вещами. А что какая-то там нефть расхищается – ему неинтересно этим заниматься.
– То есть у вас есть предположение, что, возможно, замешано руководство этих компаний? Но в данном случае речь идет все-таки о государственных компаниях, да? Потому что вряд ли бы частник сам у себя воровал.
– Ну "Русснефть" – это частная компания, "Лукойл" – это частная компания. В принципе, все нефтяные компании страдают от этих хищений: и государственные, и частные. Потому что все нефтяные компании пользуются трубопроводами, все качают нефть или перевозят эту нефть автомобильным транспортом. Поэтому я думаю, что нет нефтяной компании в Российской Федерации, которая бы не теряла деньги из-за этих хищений.
– По вашей оценке: это произвол на местах, с которым центр не хочет или не может бороться, то есть это такая "мафия на местах", или это же целенаправленная политика с самой верхушки руководства компаний?
– Опять же, я ничего не знаю про руководство компаний, потому что такой информации у меня нет. Но совершенно однозначно, что это не самоуправство на местах. Потому что именно это мы видим только что по примеру Вадима Пятилетова, которого перевели в службу безопасности компании "Лукойл" не в каком-то регионе, а в Москве.
Также в моем расследовании говорится о Дмитрии Ложкине: он возглавляет компанию, которая занимается безопасностью "Роснефти". Это все московские люди, они живут в Москве, сидят в Москве, работают из Москвы. И я так понимаю, что получают деньги из регионов от похищенной нефти и как-то делятся ими в Москве в том числе с руководством правоохранительных органов в Москве, московских управлений.
– Вы в расследовании пишете: нефть похищается в промышленных масштабах. А дальше она куда идет? Ее просто перепродают нефтеперерабатывающим заводам на местах? Или вам известны какие-то другие масштабные места перенаправления ресурсов?
– Похищенная нефть стоит на 30-50% дешевле рынка, поэтому вся она, разумеется, продается в России. За границу, я полагаю, ее сложно отправлять. Покупателей может быть очень много: если у вас какой-то свой небольшой частный заводик по производству чего угодно, то вам просто как бизнесмену-предпринимателю выгодно будет покупать дешевую нефть.
Кроме того, если вы завхоз больницы или начальник ЖКХ какого-нибудь небольшого города или района, то вы сами можете зарабатывать себе лично деньги: вам выделяется бюджет на покупку нефтепродуктов, того же мазута, по рыночным ценам. Вы, соответственно, заключаете договоры с фирмами-однодневками, которые продают украденную нефть по цене ниже рыночной. Оплачиваете им "по рыночным ценам" – и половину или 30% получаете обратно себе в карман.
– Классическая схема отката. В итоге в этой схеме помимо ФСБ задействованы ГИБДД, высокопоставленные сотрудники, как я понимаю, железнодорожных станций, потому что вы же писали, что нужно куда-то в отстойники эти вагоны отгонять. Также налоговая, по всей видимости. А кто за всем этим стоит, за этими расхитителями? Это все-таки ФСБ или что, или кто?
– Как следует из моего расследования, и как говорили мои источники, и тот вывод, который я могу сделать из полученных документов: ФСБ является основной организующей структурой во всей этой схеме хищения нефти.
– Но организатор не значит заказчик.
– Ну а что такое "заказчик"? Вот есть труба, из нее воруют нефть, и все с этого получают деньги. Я не понимаю, что значит заказчик.
– Я имею в виду: кто конечный бенефициар? Кто получает самый большой объем, кусок этого пирога, кусок этих денег? Это какой-то один человек в ФСБ или просто это делится на всех? Или есть некий человек, который придумал эту схему, покрывает ее и ходит во властные кабинеты и добивается, чтобы тот же Сечин, Гуцериев не поднимали скандал вокруг этого и не началось масштабное расследование?
– Я не знаю, у меня нет ответа на этот вопрос. В принципе, даже будучи руководителем нефтяной компании, если я как руководитель буду получать какие-то деньги себе в карман, обворовывая своих акционеров, то мне это будет выгодно, а акционерам – нет. Поэтому акционеры могут и не знать об этом. Но я надеюсь, они об этом узнают из моего расследования. Но говорить о том, что я знаю какую-то конкретную фамилию или несколько фамилий бенефициаров этой схемы, – я этого не знаю.
– Будут ли уголовные дела, как думаете, после вашего материала? Или вы ждете реакцию упомянутых уже вами акционеров и проведения внутреннего расследования?
– Я очень надеюсь на реакцию акционеров: миноритарных, мажоритарных, потому что это все-таки люди, которые теряют деньги. Что касается расследования, то куча моих коллег работают, делают журналистские расследования, но, как мы знаем, расследований правоохранительных органов по результатам нашей работы бывает очень мало. Поэтому я не могу утверждать, что вдруг ФСБ заинтересуется этим и начнет расследовать собственную деятельность.
Я думаю, что решение о подобном расследовании будет приниматься на самом высоком уровне, потому что если предположить, что начальники ФСБ и МВД в самых высоких кабинетах в Москве заинтересованы в этой схеме, то, конечно, они не заинтересованы в том, чтобы эту схему расследовать. То есть должен быть некто, кто выше их, сильнее их, не знаю, с большим влиянием, кто захочет сдвинуть это с мертвой точки. Я не знаю, есть ли такой человек в Российской Федерации.
– Вам не поступало ли каких-то угроз? Был ли какой-то вообще фидбэк после выхода материала?
– Он вышел только сегодня. Нет, пока никто мне не звонил, не угрожал. Я надеюсь, что этого не будет.
