Министр обороны Алексей Резников обвинил Германию в блокировании поставок оружия Украине через НАТО, несмотря на предупреждение США о возможном новом вторжении России. Об этом Резников заявил в комментарии газете The Financial Times.
Резников заявил, что Берлин в прошлом месяце наложил вето на закупку Украиной антидроновых ружей и антиснайперских систем через агентство НАТО по закупкам. Однако впоследствии Германия смягчила позицию по первому пункту, признав это оружие нелетальным.
А газета Bild со ссылкой на свои источники написала, что Ангела Меркель, тогда занимавшая пост канцлера Германии, лично заявила президенту Украины Владимиру Зеленскому, что Берлин не прекратит "блокаду" продажи Киеву оружия по линии НАТО.
Андреас Умланд политолог, старший эксперт Института будущего, рассказал Настоящему Времени, почему Германия заняла такую позицию и может ли это поменяться после смены канцлера.
— Как вы считаете, с чем связана такая позиция Меркель относительно продажи оружия Украине?
— Я бы был осторожен с интерпретацией этого эпизода, потому что пока что единственный источник – это статья в газете Bild. На этом фоне это все развивается так, будто это уже установленный факт, который подтвержден. Честно говоря, я не верю в эту историю, что она действительно произошла и что все так просто. Поскольку тут речь идет не о немецком оружии, а это оружие Украина в любом случае может купить напрямую у этих стран. Почему именно прошла эта блокировка натовского канала, я пока не знаю. Я бы не спешил интерпретировать это.
— Но при этом [министр иностранных дел Украины] Дмитрий Кулеба говорит о том, что Украина ведет переговоры, как раз чтобы разблокировать эти поставки. Вероятно, они так или иначе были как-то заблокированы. Почему?
— Опять же, нужно сказать, что тут речь идет только о том, чтобы через эту структуру НАТО покупать это оружие. Это не блокировка покупки оружия Украиной. Кто, что и как именно блокировал, какие страны, каким решением – это пока у нас только одна статья в газете Bild. Насколько мне известно, там нет официальных заявлений, которые уже можно было бы смело интерпретировать.
— Как бы вы тогда оценили, почему такие статьи сейчас появились?
— Я не могу этого знать. Может быть, оно так все и было. Пока источниковая база для всего этого очень мелкая, я не знаю ни о каких других исследованиях этого вопроса и каких-то официальных заявлениях. Вполне возможно, что все так и было, но пока что, мне кажется, это рано интерпретировать.
— Можете ли вы оценить, могли ли какие-то подобные договоренности или какие-то другие договоренности влиять на решение Меркель, учитывая, что с Владимиром Путиным у бывшего немецкого канцлера контакт был, наверное, самым тесным из всех представителей Евросоюза и США за последние годы?
— Да, контакт был тесным, но он был не дружественным, по крайней мере в последние восемь лет. Там было отношение доверия до 2014 года, потом оно разрушилось. Контакт действительно был интенсивный, но по виду того, что Меркель просто старалась вести эти переговоры.
С этими поставками оружия здесь еще надо иметь в виду, что Германия вообще имеет общую внешнюю политику, что она не поставляет какое-либо оружие в зоны конфликта. Поэтому когда я впервые услышал об этой истории, я думал, что там речь шла о немецком оружии, которое Германия, по консенсусу большей части немецкой политической элиты, не могла поставить в Украину как в страну, которая вовлечена в конфликт. Но это не особая политика в отношении Украины – это касается и многих других стран, которые тоже являются жертвами агрессии и которым Германия не поставляет оружие.
Что случилось по этому каналу НАТО, опять же, мы пока точно не знаем.
— Сейчас в Германии поменялся канцлер. Можно ли прогнозировать, как изменятся отношения между Кремлем и бундестагом в течение ближайшего времени? Станет ли сложнее говорить Москве и Берлину?
— Это трудно прогнозировать, потому что там разношерстная картина сейчас в правительстве: мы имеем три партии, каждая из которых имеет свои позиции касательно как России, так и Украины, которые имеют свои истории отношений как с Россией, так и с Украиной.
И сейчас главный для меня вопрос состоит в том, как будут разделены практические портфели, если так можно сказать, в правительстве. То есть будет ли, как это было при Меркель, канцлер заниматься так называемой восточной политикой, то есть политикой в отношении России и Украины, или же это будет Министерство иностранных дел. Анналена Бербок и "зеленые" имеют другую позицию касательно Восточной Европы, чем социал-демократы.
К тому же пока еще Олаф Шольц себя еще не раскрыл как политик во внешних отношениях. Он имеет профиль мэра Гамбурга и министра финансов, он пока что не занимался международными делами. И пока что мы еще точно не можем сказать, как он будет себя вести. Есть целый ряд его высказываний, которые обнадеживают. Он, видимо, критически относится к [Путину].
