В ночь на 3 февраля по решению СНБО Украины резко прекратилось вещание сразу трех украинских телеканалов – "112 Украина", NewsOne и ZIK.
Их формальным владельцем является бизнесмен и депутат Рады Тарас Козак, однако реальным собственником часто называют одного из лидеров партии "Оппозиционная платформа – За жизнь" Виктора Медведчука, политика, который не скрывает своих частых контактов с Москвой и является кумом Владимира Путина.
Заблокированные каналы в своем совместном заявлении назвали санкции СНБО "политической расправой над неугодными СМИ", а Медведчук заявил, что его партия инициирует процесс импичмента президента Зеленского.
Президент Украины Владимир Зеленский объяснил санкции Совета нацбезопасности и обороны, которые привели к закрытию телеканалов, “борьбой в информационной войне”: по его словам, каналы вели “пропаганду, финансируемую страной-агрессором”. Российские власти осудили это решение: пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков сказал, что санкции "не соответствуют ни международным нормам и стандартам, ни общему пониманию свободы СМИ".
Сейчас телеканалы продолжают вещание на ютубе, однако власти Украины уже направили обращение к сервису с просьбой прекратить и его. И, как сказал в эфире Настоящего Времени замминистра культуры Тарас Шевченко, чиновники высоко оценивают шансы на решение видеосервиса в свою пользу, так как обращение основано на законном постановлении.
Является ли закрытие пророссийских телеканалов наступлением на свободу слова или защитой информационной безопасности страны, насколько законно прекращение вещания именно таким способом, без решения Верховной Рады или судебных процессов, почему эти телеканалы не закрывали раньше, а закрыли только сейчас – на все эти вопросы в эфире Настоящего Времени отвечали бывший депутат Верховной Рады и бывший журналист Сергей Лещенко, заместитель министра культуры и информационной политики Украины Тарас Шевченко и юрист Института массовой информации Али Сафаров.
Защита свободы слова или наступление на свободу слова?
Сергей Лещенко, бывший журналист, бывший депутат Верховной Рады:
Если мы говорим о данных каналах, то они, к сожалению, были не средствами массовой информации, а, по сути, надстройкой отдела пропаганды в дочернем предприятии российской власти на территории Украины, которым был проект под названием "Оппозиционная платформа – За жизнь". То есть они не руководствовались стандартами журналистики, они не привлекали к работе в большинстве своем журналистов. Это была, по сути, закамуфлированная под журналистику политическая деятельность России на территории Украины, я бы так сказал.
Журналисты, которые вещали, половина из них вообще чуть ли не по объявлениям была набрана исключительно исходя из внешней привлекательности – читать суфлер, который им писали, а гости в студии – это были вымышленные персонажи, которых не существовало как политологов, как экспертов до недавнего времени. Просто людям придумали такую легенду, и они в студии рассказывали о каких-то нужных Медведчуку и Путину смыслах для того, чтобы насаждать нужную информационную повестку, для того, чтобы наращивать рейтинги, для того, чтобы прийти к власти в Украине.
Поэтому свобода слова не под угрозой, в Украине остается много каналов, которые принадлежат оппозиционным силам, оппозиционным политикам, существует множество способов доносить эту информацию через, повторюсь, десятки телеканалов, которые существуют в Украине только на центральном уровне, еще есть множество региональных каналов.
Али Сафаров, юрист украинского Института массовой информации:
Этот вопрос звучит уже второй день подряд. Очень много спекуляций вокруг этого вопроса. Обращаю внимание, что свобода слова – даже в статье 10 Европейской конвенции о правах человека – может быть ограничена, если действие государства направлено на защиту территориальной целостности, на защиту от террористических атак и так далее. Европейский суд по правам человека в своей судебной практике подтверждает это.
Почему нельзя было оспаривать политику телеканалов, например, в суде или принять санкции решением Верховной Рады?
Тарас Шевченко, заместитель министра культуры и массовой информации Украины:
Страна имеет возможность пользоваться всеми легальными механизмами, которые доступны. Важно также понимать, что есть законопроект о медиа, и этот законопроект предусматривает намного улучшенный механизм для борьбы государства с пропагандой и с дезинформацией. К сожалению, этот законопроект пока что не принят парламентом, в частности, как раз прорусские силы сильно пытаются выступать против этого законопроекта.
Действующее законодательство о медиа устанавливает чрезвычайно длительные и сложные процедуры для подобных решений. И мы знаем, что Национальный совет по телевидению и радиовещанию неоднократно рассматривал, передавал документы в суд, но судебных решений до сих пор нет.
Сергей Лещенко:
По этому поводу хорошую аргументацию изложил правозащитник Владимир Яворский, член украинского Хельсинского комитета по правам человека, который как раз, поверьте мне, один из главных борцов за права человека в Украине. И он сказал, что санкции как раз – это отдельный инструмент, который применяется отдельно от ответственности, которая наступает согласно уголовному кодексу, потому что санкции, например, не конфискуют имущество, а только замораживают его. Угроза национальной безопасности – это не является правонарушением, а санкции вводятся как раз как на угрозу национальной безопасности. Это реакция государства на те проявления, которые несут угрозу основ государства, то есть национальной безопасности.
Что касается криминальных нарушений, как там финансирование терроризма и другая деятельность, которая по уголовному кодексу наказуема, то это как раз, скажем так, может быть, а может и не быть доказана как преступление. И за это грозит уголовное наказание, тюрьма, лишение свободы и так дальше. Тогда как санкции – это внесудебное наказание за конкретные вскрытые государством угрозы, риски национальной безопасности.
Как, например, США, государство-учредитель вашего вещателя, вводят санкции отдельно от уголовного производства, отдельно от тюрьмы, просто санкции как реакция на угрозу. Они ввели, например, недавно санкции на десяток украинцев, которые вмешивались в американские выборы, тоже без суда и следствия в классическом смысле, но это была реакция, которая защищает Америку и национальную безопасность Америки от посягательства на суверенитет Америки определять ту власть, которая будет руководить Америкой. Поэтому в данном случае Украина действует абсолютно аналогично, симметрично и не нарушая базовых принципов верховенства права.
Али Сафаров:
Решение было принято конституционным органом Совета национальной безопасности и обороны в соответствии с законом Украины про санкции по подаче Службы безопасности Украины и вступило в действие по подписанию указа президента Украины. Таким образом у нас соблюдена законная процедура.
В самом тексте решения СНБО и в самом тексте указа президента не определены основания, на которых была построена эта подача Службы безопасности Украины. То есть текст самой подачи Службы безопасности мы сейчас не знаем, но при этом наши официальные органы, официальные должностные лица сообщили, что этот текст был достаточно аргументирован и достаточно четко показывал необходимость вмешательства именно с точки зрения национальной безопасности.
Закон Украины о санкциях прямо предусматривает, что Верховная Рада должна соглашаться, только когда идут так называемые секторальные санкции по определенным отраслям, то есть не в данном случае. В данном случае есть конкретный перечень в приложении к решению СНБО юридических и физических лиц. И здесь не требуется в соответствии с законом Украины о санкциях согласие Верховной Рады.
Конституция Украины гарантирует, что в суде можно обжаловать любое решение, действие или бездействие органов власти. То есть как минимум правовая основа для обжалования существует. Однако, я думаю, что Служба безопасности Украины когда готовила эту подачу и на Совет национальной безопасности и обороны, готовилась в том числе к обжалованию судебных решений и имеет аргументацию, которая будет доказана в суде о том, что данное действие будет правомочным.
Какова гарантия того, что завтра так же не закроют любые другие неугодные властям Украины каналы?
Тарас Шевченко:
Лично я уверен, что такого не будет. Это не вопрос неугодных каналов, это не вопрос оппозиционной журналистики. Это вопросы борьбы с пропагандой, с дезинформацией, которая идет со стороны Российской Федерации.
Сергей Лещенко:
Демократия – это всегда не данность, а наше завоевание. И тут я даже процитирую Рональда Рейгана, который сказал, что американцы всегда находятся на расстоянии одного поколения от утраты демократии. Демократию нужно защищать каждый раз, каждое поколение, каждый президент должен защищать. И украинцы должны защищать демократию.
Поэтому, конечно, никто не говорит, что нужно расслабиться и считать, что после произошедшего демократии ничего не угрожает, но демократия должна и себя защищать. Потому что когда, используя инструменты демократии, достижения американских научно-технического прогресса, социальных сетей, пытаются хакнуть демократию, пытаются взломать ее, пытаются атаковать Капитолий, пытаются захватить власть или рассказывать небылицы о том, что победил кандидат Трамп, когда победил Байден, или когда пытаются при помощи демократических инструментов как телевидение, по сути, провести геополитический разворот в стране, нарушать Конституцию в части зафиксированного выбора в пользу и ассоциации с Европейским союзом, и НАТО, когда при помощи инструментов демократии пытаются сделать из Украины российскую колонию, то, повторюсь, демократия должна быть готовой дать сдачи и защитить саму себя.
Поэтому Украина в этом случае проходит через это непростое испытание, но она пользуется поддержкой как Америки, так и стран Европейского союза, тех же ближайших соседей по советскому прошлому, например стран Балтии, которые точно поддерживают Украину в этих действиях. А для того чтобы не было покушения на свободу слова, то для этого существуют правозащитные организации, журналисты-расследователи, существует множество инструментов это гарантировать и защищать.
Я думаю, что никто из тех, кто сейчас поддерживает закрытие пропагандистских каналов, не заинтересован в том, чтобы Украина пошла по пути авторитаризма. Единственное, кстати, самое банальное, что каналы, которые закрыли, они же хотели в Украине русский мир. И точно так же в России закрывали каналы при Путине.
Почему санкции наложили именно сейчас?
Тарас Шевченко:
Для того чтобы все было максимально юридически обосновано, было важно получить новые данные. Те новые данные, которые были получены от Службы безопасности Украины, они и помогли сделать четкие юридические обоснования, которые были необходимы для вынесения этого решения. И парламент принимал подобные решения еще в 2018 году. Но именно новые данные, которые связали Козака с другими компаниями, с финансированием, были важны для этого решения.
Али Сафаров:
Официального объяснения этому нет, мы можем только предполагать. Предположения идут самые разные, начиная от падения рейтингов и заканчивая перераспределением денег, власти и тому подобных вещей. Я обращаю внимание, что падение рейтингов – это страшно перед выборами, а у нас все выборы закончились, следующие выборы будут нескоро. Поэтому, мне кажется, что, можно сказать, так сложились факторы, которые позволили сейчас реализовать это блокирование, потому что, напоминаю, и институт массовой информации, и другие организации, и Национальная рада по вопросам телевидения и радиовещания неоднократно отмечали не просто фейки и манипуляции со стороны этих каналов, а именно направленность этих фейков и манипуляций против государства Украины, против существования государства Украины, против национальной безопасности.
