Дагестанское село Чох – одно из древнейших поселений Северного Кавказа. Остатки первого поселения, найденные здесь, относятся к шестому тысячелетию до нашей эры. Через Чох проходил Великий шелковый путь, а в летописях он упоминается с 1300 года.

Сегодня в этом древнем селе тоже давно все перемешалось: традиции и современность – молодые люди стремятся к комфорту и изменениям, и старшее поколение не всегда этим довольно. Режиссер Матвей Трошинкин приехал в село Чох снимать обычную сельскую свадьбу. Но фильм получил неожиданный поворот.

Матвей Трошинкин – автор документальных картин "Пошто маловерная" (2008) и "Можно я просто буду" (2015). Режиссер учился в театральном училище им. Щепкина (мастерская Ю.Соломина), в Независимой школе кино (мастерская М.Разбежкиной и В.Фенченко) и на сценарных курсах Александра Митты.

Мы поговорили с Матвеем о его фильме “Жизнь вокруг свадьбы”, особенностях художественного документального кино и уходящих традициях.

Картина будет доступна на сайте с 14 февраля 23:00 мск.

– Матвей, в вашем фильме объединены две сюжетные линии. С одной стороны, все начинается с приезда в село велопутешественника Джона из Южной Кореи и заканчивается его отъездом. С другой –​ фильм разворачивается вокруг традиционного торжества, свадьбы. Почему вы решили объединить эти две истории? Какая идея пришла раньше?

– Да, у фильма есть композиция, которая обозначена въездом и выездом из села иностранного туриста. Это было спонтанное решение, потому что Джон появился случайно во время съемок, и я решил это использовать.

Из фильма ясно, что этот человек уже в течение трех лет едет вокруг света. Чох – это лишь одна из точек, в которых он останавливался переночевать. По моей просьбе он задержался на два дня, чтобы побывать на свадьбе. Идея снимать свадьбу пришла мне, конечно, раньше.

Картина снималась на деньги министерства культуры РФ, это фильм о людях и свадьбе, точнее о том, что свадьбу сопровождает. В заявке мы особенный акцент делали на давно утвержденной в России духовной скрепе: семейные ценности. Заявку я никак не нарушил, потому что там все село – это одна большая семья. Но зато, как и предполагалось, жизнь раздвинула границы запланированного сценария. Иностранный гость и сама свадьба – это только повод зайти в деревню, повод там побывать.

–​ Какую роль путешественник играет в фильме? Мы видим, что он не говорит ни слова, только наблюдает.

– Турист – фигура отстраненная, и те, кто будут смотреть этот фильм, никогда не побывав в Дагестане, будут смотреть его этим взглядом "отстраненного туриста". У нас получилась мозаичная картина, которая дает зрителю некоторые обрывки жизни, мыслей, тревог и радостей жителей села, по которым можно что-то фантазировать дальше. А для жителей Кавказа, надеюсь, этот фильм станет своеобразным зеркалом, чем и должен быть правдивый документальный фильм, задача которого не приукрасить и не очернить жизнь, а показать такой, какая она есть на самом деле.

–​ Как вы выделяли персонажей? Мы видим в первую очередь невесту, директора школы и работника сельской библиотеки – по какому принципу вы их сделали основными?

– Материала мы отсняли намного больше, чем попало в фильм, и героев, соответственно, тоже. Я снимал разных людей разных возрастов: и детей, и взрослых. Очень много хороших сцен не попало в финальный монтаж фильма. Жениха с невестой изначально планировал сделать главными героями, но потом я понял, что они не герои, в том смысле, что они не тянули за собой фильм. Чтобы человек стал героем в художественном документальном фильме, от него необходимы действия, переживания, борьба, проблемы – что-то такое, что будет волновать зрителя и двигать фильм.

Одной из первоначальных задач было, например, снимать разных героев в разных обстоятельствах, которые в конце попадают на свадьбу. К сожалению, многие герои, которых я снял, не пришли на свадьбу и в фильм не попали. Я об этом немного жалею, потому что там было много интересного. Но и те герои, которые остались в фильме, дают свои яркие эмоции. Эмоции и энергия героев – это душа фильма.

Многие замечают, что фигура библиотекаря немного непропорциональная, она на себя перетягивает больше, чем можно было бы. Но мне это нравится, потому что я люблю шероховатые фильмы. Это дает нам непредсказуемость, которую я очень ценю. Самое интересное для меня в документальном кино – это непредсказуемость и возможность удивляться, а удивить может только сама жизнь, поэтому я подбирал все самое интересное, до чего дотягивался, а не ограничивался рамками свадьбы.

–​ Как вы узнали о торжестве, наверняка это не так часто (или, наоборот, очень часто) происходит в таком маленьком селе? И почему вы выбрали именно свадьбу, а не какой-то другой традиционный обряд?

– Я снимаю на Кавказе не в первый раз. В прошлые свои приезды я обратил внимание на то, что люди, о чем бы они ни говорили, как только заканчивается обсуждение каких-то дел, чаще всего переходят к разговорам о свадьбе, что у кого-то была или будет свадьба. Сначала я спросил себя, как часто я посещаю свадьбы, и понял, что не часто. Потом я спросил людей там, сколько раз на свадьбах бывают они. И оказалось, что даже если только близких родственников считать, то раз 10-15 в году. А если считать еще коллег по работе, соседей, друзей, то люди на Кавказе в сезон, с весны до осени, ходят на свадьбы чуть ли не каждую неделю.

Где-то обязательно будет какая-то свадьба – это вообще центрообразующее торжество для традиционных обществ. Но и на Кавказе, увы, традиция – нечто уходящее, даже в Дагестане, который нам очень часто представляют как невероятно традиционный. А Дагестан очень разнообразный регион: тут есть и религиозные фундаменталисты, и абсолютно светские люди. Но мне кажется, что традиции очень медленно, но уходят в прошлое и превращаются постепенно в развлечение, как в Центральной России или Европе. Это можно заметить по тому, как легко отнеслись молодые к невыполненному обряду на свадьбе и как расстроились старики, которых потребовалось успокаивать, но это ничего не поменяло.

Из экономических соображений все больше свадеб проводится в городах, потому что легче и быстрее все организовать в ресторане, чем где-то в селе. Владимир Севриновский нашел для нас именно такую свадьбу, сельскую. Володя работает на Кавказе давно, он его хорошо знает, написал на разные темы много работ, в том числе и о торжествах.

–​ Вы снимали фильм совместно с Диной Бариновой, расскажите о вашем сотрудничестве. Почему именно Дина и как давно вы с ней сотрудничаете?

– Это первая и пока единственная работа, которую мы сделали совместно. Я люблю ее фильмы, поэтому позвал работать со мной. Ее задача была в том, чтобы работать с женской линией. Я очень благодарен Дине, она замечательный режиссер, есть целый ряд эпизодов, снятых ею, которые попали в фильм.