На правозащитном фестивале Human Rights Watch Film Festival в Нью-Йорке показали российский документальный фильм "Новое величие". Это мировая премьера фильма режиссера Анны Шишовой о группе молодых людей в Москве, ставших жертвами провокации российских спецслужб. Показы прошли 24 и 25 мая. Картина создана при поддержке Настоящего Времени.
Главной героине "Нового величия" Анне Павликовой на момент ареста было 17 лет. Ничего не подозревая, она обсуждала разнообразные темы с друзьями в чатах соцсетей и постепенно оказалась вовлечена в деятельность группы оппозиционно настроенных юношей и девушек. Трое секретных агентов спецслужб, внедрившись в эту группу, получившую название "Новое величие", усиленно толкали ребят на путь прямых протестных действий с применением оружия и "коктейля Молотова".
Всю группу арестовали по обвинениям в создании "экстремистского сообщества": Руслан Костыленков получил семь лет колонии общего режима; Петр Карамзин – шесть с половиной лет колонии общего режима; Вячеслав Крюков – шесть лет колонии общего режима.
Остальные четыре фигуранта дела получили условные сроки: Максим Рощин – шесть с половиной лет условно; Дмитрий Полетаев – шесть лет условно; Мария Дубовик – шесть лет условно; Анна Павликова – четыре года условно.
Режиссер-документалист Анна Шишова родилась в Москве в 1986 году. В 2008 году окончила исторический факультет МГУ, в 2013-м – режиссерский факультет ВГИКа (мастерская неигрового кино Сергея Мирошниченко).
Корреспондент русской службы Голоса Америки Олег Сулькин побеседовал с Анной Шишовой о картине.
– Как вы узнали о деле "Нового величия"?
– Мы тогда снимали информационное видео для независимого правозащитного медиапроекта "ОВД-Инфо". Они помогают политзаключенным и распространяют информацию о политических репрессиях. Там работают наши друзья. Им позвонили и сообщили о задержании группы молодых людей. И мы сразу поняли – это отличная тема для фильма.
Нас представили родителям Ани Павликовой, и у нас сразу случилась дружба со всей ее семьей. Мы были очарованы ими. В тот момент они были в состоянии полной растерянности. Открытые, наивные, совершенно удивительные люди. Мы решили проходить весь путь вместе. И сегодня мы с ними хорошие друзья.
– В одной англоязычной статье отмечается, что вы оказались "достаточно безумны", чтобы взяться за этот проект. В чем именно состоял риск? Проявляли ли к вам интерес силовики и спецслужбы?
– Конечно, начинать съемки было очень страшно. Мы снимали одну из первых пресс-конференций – часть съемки вошла в фильм, – на которой родители Ани рассказывали, как проходило ее задержание. У Ани есть старшая сестра Настя, и у той есть маленький ребенок, полугодовалая в то время девочка Оливия. Они в момент ареста Ани находились в той же небольшой квартире в одном из спальных районов Москвы.
Картина была такая: в пять утра в квартиру врывается наряд спецназа в количестве 10-12 человек – в балаклавах, с автоматами. Настя кричит: "Не надо, не шумите, здесь грудной ребенок!" Аня взяла Оливию и протолкнула ее подальше под кровать. Ребенок проснулся, стал плакать. Настя легла на пол, чтобы собой отгородить дочку от пришельцев. Такой вот материнский инстинкт.
Два спецназовца долго держали Настю на прицеле, как какого-нибудь террориста или наркодилера. Ее заставили достать ребенка из-под кровати. Моей дочке с Димой (Дмитрий Боголюбов, документалист – НВ) было в тот момент столько же месяцев, сколько Оливии. Меня эта история потрясла, я ощутила, что все происходящее в нашей стране находится за гранью закона, за гранью морали. Я кожей ощутила угрозу и для моего ребенка. Никто в России не защищен. И я поняла, что наш долг сделать честный, объективный фильм.
– Дело, о котором вы рассказываете в фильме, довольно необычное. Десять подсудимых и трое провокаторов, без которых никакого дела, скорее всего, не было бы. Похоже на эксперимент спецслужб, которые в ходе очередной "спецоперации" проверяют механизмы влияния на неокрепшие умы молодежи, из которых можно довольно легко "слепить" террористов. Что это было, на ваш взгляд?
– Воображаю такую картину. Люди в ФСБ сидят и думают: как нам работать с молодежью? С теми, кто ходит на митинги и протесты, все ясно. Эти ребята уже созрели, сформировали свои взгляды. А можно ли упредить их протест? Задушить протестные настроения на корню? И заодно понять, как они формируются? Эти люди сидят в телеграме и ведут антиправительственные разговоры, надеясь зацепить кого-то из наивных и доверчивых ребят на этот крючок. Не зря они приняли новый закон об экстремизме, который идеально подходит под эти случаи.
– С началом войны резко усилилась эмиграция из России. Многие уезжают, как и вы, из опасения за свободу и безопасность, свою и своих детей, внуков. Как вы думаете, может ли эта новая волна оказывать реальное влияние на внутриполитическую ситуацию в России?
– Русские люди за рубежом могут свободно высказывать свое негативное отношение к войне. И пока в России работает интернет, нужно использовать его, чтобы говорить правду о войне. Откуда эти пресловутые 80 процентов населения, которые, согласно опросам, поддерживают войну? В России много людей не поддерживают войну, но боятся об этом говорить. Я за них очень переживаю. Среди них много близких мне людей. Мы должны им помогать.
– Собираетесь приехать на премьеру в Нью-Йорк?
– Увы, нет. У нас у всех получены визы. У нас израильские паспорта. Но проблема в ковидных ограничениях на въезд в США. Мы привиты российской вакциной "Спутник", которую в мире не признают. А сделать новую прививку уже не успевали. Фильм должен представить Василий Полонский, наш добрый друг и замечательный журналист, который следил за этим делом с самого первого дня.
– Планируете продолжать снимать фильмы?
– Конечно, это же моя профессия.
– Есть конкретный проект?
– Есть. Но в целях безопасности героев детали сообщить не могу.
