В конце марта Владимир Путин проводил встречу с представителями бизнеса, где обсуждались меры поддержки экономики и отдельных компаний в условиях эпидемии коронавируса. Самым запоминающимся моментом мероприятия стало выступление владелицы сети кафе "Андерсон" Анастасии Татуловой.
Татулова отреагировала на то, что пообещали бизнесу в телеобращении сам президент, а позже – первый вице-премьер Андрей Белоусов. Среди названных ими мер были:
- предоставление в ближайшие полгода бизнесу кредитов с низкой процентной ставкой (вплоть до нуля) на выплату зарплат,
- отсрочка на полгода выплаты налогов (кроме НДС),
- продление моратория на проверки для малого и среднего бизнеса.
После обращения Татуловой Путин обещал направить к предпринимательнице людей, которые разрабатывают меры по поддержке бизнеса, и принять некоторые из предложенных ей идей. Но прошло уже несколько недель, и предпринимательница рассказала в интервью Настоящему Времени, что обещанной поддержки от правительства ее бизнес так и не получил. Зато после ее речи ее вычеркнули из всех комиссий с участием чиновников, в которых она должна была заседать.
– Доехали до вас люди от Путина?
– Нет. Зато меня вычеркнули из всех комиссий. Я была в списке комиссии правительственной при МСП (по вопросам развития малого и среднего предпринимательства), заседание которой должно было быть в пятницу, после этой встречи с президентом. На следующий день меня не оказалось в списке. Наверное, чтобы я лишнего не сказала.
– То, что вы сказали Путину, судя по реакции в социальных сетях, готово подтвердить большинство бизнесменов со средним и крупным бизнесом.
– Да, это правда. И я, честно говоря, в растерянности, потому что вышли поручения президента после этой встречи. Они выходили очень долго и вышли только 13 апреля. К сожалению, в этих поручениях не оказалось ничего из того, с чем я обращалась, кроме одного-единственного пункта, который сформулирован как: провести разбор, по каким критериям относят к МСП, и при необходимости эти критерии поменять.
– МСП – это малые и средние предприниматели?
– Да. В общем-то, ничего не изменилось. За эти три недели по-прежнему я и такие, как я, не получили никакой помощи. Мы постоянно читаем про какие-то меры, но, к сожалению, меня и мой бизнес не касается ни одна из этих мер. Единственный, кто реально помогает и что реально помогло, – это московское правительство сделало бесплатной городскую аренду. У нас есть четыре таких помещения в парках, мы не платим теперь за них аренду с 1 марта по 1 июля. И московское правительство подготовило план по субсидиям, по нему, например, наши франчайзинговые партнеры могут получить компенсацию на уплату роялти.
– То есть они пытаются спасти бизнес, который находится на территории города.
– Московские власти перешли к каким-то полезным практическим вещам. К сожалению, все то, что сейчас пока выходит от правительства, несмотря на усилия всех ведомств – и аппарата Белоусова, и Минпромторга, и Минэко, – к сожалению, все это совершенно не то, что нужно. Принят кредит на зарплату, но при этом он на шесть месяцев, он только по МСП, он с массой каких-то ограничений. И получается, что никто не идет за этим кредитом, а даже тот, кто идет, ему отказывают.
– Можно сказать, что если и хотели, то не очень хотели помочь, потому что помогают так, что невозможно воспользоваться помощью?
– Я не знаю. Понимаете, это очень сложно сказать, кто что хотел. Одно могу сказать бесспорно: если честно, для меня это удивительно, как можно в прямом эфире на встрече с президентом, который смотрит вся страна, напомнить о тех обещаниях, которые были, и они все равно после этого не оказались в поручениях по встрече. Для меня это удивительно.
– Когда, как вам кажется, удастся вернуться к бизнесу, то есть к зарабатыванию денег? Хотя бы рестораны когда откроются, у вас есть прогноз?
– По-честному, я думаю, что это будет не раньше, чем середина июля. По моим ощущениям и по тем вещам, которые я вижу, читаю, слышу.
– По ощущениям – то же самое. Потому что сейчас, кажется, волна только накрывает, потом пойдет спад. Середина июля – это оптимистичный, я бы сказал, прогноз.
– Самое тяжелое время точно впереди, и нам надо понимать, что после этого точно, знаете, как в [игре] "Мафии", скорее всего, много кто не проснется. И как-то нужно будет в этом жить. И даже те, кто проснется, они после этого будут очень долго и сложно выживать. И без изменений государственных – налоговой системы и всего остального, – то, о чем я пыталась сказать президенту, это выживание обречено. Сейчас просто проще ликвидироваться и обанкротиться.
И мне очень жаль, что власть по-прежнему либо не слышит, либо не понимает, либо понимает, но по каким-то причинам делает по-другому. Потому что главная проблема этих всех мер – что они не верифицированы бизнес-сообществом. То есть власть принимает то, что считает нужным. А надо принимать то, что реально нужно людям. Но так не получается пока.
– Что с вашим бизнесом?
– Кафе все закрыты, естественно. Мы немножко работаем на доставку, на куличи. Много поддержки от предпринимателей, просто от обычных людей, которые приходят на сайт, заказывают и помогают нам как-то продержаться, чтобы выплатить хотя бы какие-то зарплаты за март людям. Потому что, конечно, сейчас ничего не заплачено, денег нет. У нас есть фабрика, мы сейчас на этой фабрике делаем продукт для розницы, для "Вкусвилла", какие-то обеды нам заказывают. В общем, держимся просто на том, что есть фабрика, мы там какую-то копеечку сейчас пытаемся заработать.
– Сколько людей без работы остались сейчас, сидя в домах, которым, что называется, денег на завтра на еду осталось, как вы думаете?
– Я не знаю. Самое ужасное, что у меня сегодня несколько подруг прислали сообщения о том, что у одной склад ограбили, у второй мародерство – в офис вломились, что-то вынесли. То есть начинается мародерство. Нам надо просто понимать, что эти люди, которые оставлены на улице без средств к существованию, с обещанием, что им должен заплатить бизнес, которому никто не помогает, они сейчас… Кто-то уехал в регионы к своим родителям, кто успел, кто-то, кому позволяют идейные соображения, он начинает заниматься мародерством. И это просто беда.
– То есть вы, получается, остались между властью, кредиторами и работниками как между молотом и наковальней.
– Фактически да. И мне кажется, что очень важно сейчас, это объединение предпринимательское происходит, и это, наверное, позитивное из того, что сейчас есть. Очень много предпринимателей помогают друг другу. Объединение, которое раньше даже было невозможно представить, случается. Мы, например, объединились со всеми услугами.
– То есть пытаетесь дотянуть до июля.
– Да. Все как можем. И надо понимать, что любое противостояние сейчас никому не поможет: ни власти и предпринимателей, ни арендаторов и арендодателей. Нам всем надо договариваться и пытаться как-то выжить. Потому что связано – и цепочка рухнет, все одно за другим рухнет.
