Российская армия совершала массовые убийства мирных жителей на территории детского лагеря в Буче. Наши коллеги из BBC сегодня опубликовали расследование журналистки Сары Рейнсфорд, которая вместе с полицией Киевской области побывала на месте вероятных военных преступлений.
Буча – вместе с Ирпенем, Гостомелем, Бородянкой и другими городами Киевской области – больше месяца была в оккупации. После ухода российских войск в регионе были обнаружены более тысячи тел погибших местных жителей. Причем многие умерли не от осколочных ранений или артиллерийских обстрелов.
В материале BBC утверждается, что пятеро украинцев были застрелены в подвале одного из корпусов детского лагеря "Лучистый".
Предварительное следствие указывает на то, что им связали руки, поставили на колени и убили выстрелами в голову. Начальник Киевской областной полиции Андрей Небытов в интервью Рейнсфорд рассказал, что в лагере находился штаб российской армии. Улики указывают на то, что там были солдаты подразделения 6720, которое базируется в Рубцовске Алтайского края.
Еще одно военное преступление, в котором жители ранее оккупированных территорий обвиняют российских военных, – это сексуальное насилие. Уполномоченная Верховной Рады по правам человека Людмила Денисова говорит, что получила уже около 400 подобных заявлений. Сейчас с жертвами работают следователи и психологи.
Корреспонденты Настоящего Времени узнали одну частную историю и пообщались с 16-летней Катей из Черниговской области. Имя девушки изменили для ее безопасности. Она рассказала, как ее во время оккупации домогался российский командир.
Главный редактор интернет-издания "Бабель" Евгений Спирин сообщал, что "у некоторых убитых российскими оккупантами детей в Буче и Ирпене Киевской области были связаны руки, что может свидетельствовать о пытках". "Также у девочек до 10 лет обнаружены следы изнасилования", – заявил Спирин.
Все подробности о найденных доказательствах военных преступлений в прямом эфире нашей программы рассказал главный редактор интернет-издания "Бабель" .
– Евгений, как вы оказались в Буче?
– У меня был большой пятилетний опыт работы в морге, это было еще в Луганске до войны. Мне позвонил Сева Стеблюк, это полковник медицинской службы. Дело в том, что у моргов, как бы это странно ни звучало, есть пропускная способность. Когда украинская армия освободила Бучу, Ирпень, Гостомель и отогнала российских солдат на границу, где-то 5 апреля начали выкапывать тела. Почему не сразу – потому что нужно было разминировать территории. До этого туда никого не подпускали.
До войны морг в Буче мог принимать 20 человек в месяц. С 5 по 25 апреля выкопали 416 человек, теперь умножайте это на стандартное количество умерших. И вы понимаете, что два эксперта и четыре санитара, которые стандартно работают в этих моргах, не могут справиться с таким потоком. Поэтому, конечно, морги попросили помощь у волонтеров, а в Украине волонтеры – это наше все, они могут купить танк, могут трупов выкапывать и так далее, они ничего не боятся, могут завалы разбирать.
Поэтому Сева написал мне, потому что у меня был опыт. И все-таки работать с массовыми захоронениями нужно человеку, который, по крайней мере, знает этот запах, знает, как выглядеть может все неприятное и так далее. И поэтому я согласился поехать, потому что я специализировался на этом когда-то. И, конечно, я должен был помочь этому всему, и нас там было несколько таких человек. Со мной в паре работало два американских волонтера, которые тоже имели какой-то опыт в Ираке.
– Вы говорили про опыт, у меня в прямом эфире был человек из Бучи, который в конце интервью сказал: "Я очень благодарен, что когда я сплю, мне не снится то, что я там увидел". То есть даже для человека, у которого такая профессия, увиденное там не укладывается ни в какие рамки. Расскажите, как вы справились.
– Согласен абсолютно с ним, потому что одно дело – всякое там бывало за пять лет работы, там и висельники, и гниляки, и утопленники. Это все понятно. Но одно дело, когда люди умирают сами по себе или по своей тупости – напившись, упавши, повесившись. А другое дело, когда ты видишь грузовик, в котором 70 мешков с остатками тел: ты понимаешь, что эти люди хотели на море поехать, строили себе дома, они ни в чем не виноваты, они не военные, они врагами никому не были, они растили детей, хотели какие-то огороды сажать. А их просто выводили, связывали руки и расстреливали в голову, а еще и до этого иногда пытали.
Там была пыточная, там расстреливали людей
Вы в начале сказали, возможные доказательства пыток – да нет, это не возможные, так и есть: 70% из 416 трупов – это люди, которых пытали. Я могу рассказать про конкретный случай, просто чтобы про все не рассказывать.
Был человек, он долго был неопознанным, все, что мы о нем знали, – это татуировка орла на груди, обычная дурацкая детская, подростковая татуировка. Его поранило осколками, какие-то местные бабушки затащили его в подвал, перемотали. И через 3 дня, кажется, 5 или 7 марта в подвал зашли российские войска, попросили показать его перемотанную рану, сказали: "Значит, ты военный". Он сказал: "Да нет, меня ранили осколками". И они говорят: "Ну, мы тебя поведем лечить". Они его вывели наружу, там был такой пионерлагерь "Лучистый".
На протяжении следующих трех дней ему со спины снимали кожу
Там была пыточная, мы в ней были, там расстреливали людей. И его привели в этот лагерь, раздели, чтобы типа полечить, но увидели эту татуировку дурацкую немецкого орла. В общем, на протяжении следующих трех дней ему со спины снимали кожу. Я не знаю, на каком этапе он умер, от болевого шока или от заражения крови. Но факт остается фактом, кожи на спине у него не было. После этого его расстреляли. То есть это не как бы доказательства, а это настоящие доказательства того, что там происходило.
– Евгений, а вы не могли бы рассказать про этот лагерь? Журналистка Сара Рейнсфорд на BBC вместе с Киевской областной полицией также была там, она тоже писала про этот подвал, в котором были следы пыток и убийств. Известно как минимум о пяти людях, которые были застрелены там. Что вы там увидели?
– Да, это такой типичный постсоветский лагерь в лесу. Я не знаю, бывали ли вы в Буче, это такое очень живописное место посреди большого хвойного леса, такой очень милый город с велосипедными дорожками, газонами, супермаркетами, очень милый, с фонарями, с Wi-Fi. Этот лагерь состоит из нескольких корпусов, там столовая, санчасть и корпуса для детей. Он очень долго работает. Сева Стеблюк, с которым мы работали, ему сейчас около 60 лет, он провел все свое детство в этом лагере, даже был вожатым.
И в одном из детских корпусов, где еще год назад спали дети и где скоро должен был начаться сезон, то есть туда должны были приехать дети из разных уголков Украины. Вот там в подвале организовали пыточную.
Их сдавали соседи за какие-то 300 гривен или рублей, за паек
Насколько мне известно, туда приводили ветеранов войны и 2014 года, то есть тех, кто воевал на Донбассе с украинской стороны, кто ушел в отставку, ушел со службы, жили себе мирной жизнью в Буче. Вот их сдавали соседи за какие-то 300 гривен или рублей, я не знаю, за паек, еще за что-то. Вот просто тыкали на дома, в которых живут ветераны или люди, которые волонтерили, то есть те, кто был связан с поддержкой украинской армии. У нас действительно много людей было задействовано.
