В течение недели в недавно открытом единственном за Уралом детском хосписе "Дом радужного детства" в качестве волонтера работала Зумрият Резаханова – мать сиамских близнецов Зиты и Гиты.
На рубеже 2000-х за судьбой этих девочек следили и в Кыргызстане, где они родились, и в России. В 2003 году российские хирурги успешно разделили Зиту и Гиту. На операцию, а также на последующую реабилитацию близняшек деньги собирали всем миром. В 2015 году Зита умерла. Но ее сестра Гита живет полноценной жизнью.
О том, через что довелось пройти их семье, и о своей благотворительной деятельности Зумрият Резаханова рассказала корреспонденту издания Сибирь.Реалии.
– Когда мне написали из благотворительного фонда помощи детям "Радуга" с просьбой приехать в Омск и немного поработать волонтером, я не раздумывала ни секунды. Все в нашей жизни не случайно. Раз Бог послал, значит, я должна поехать. И мне самой это надо. Лучшего чувства, чем ты полезен, нет. Мы все записаны в Книгу жизни. И то, что мы унесем отсюда, – это только наши хорошие поступки. А еще мне хотелось побыть рядом с такими мамами, как я.
– Вы как-то готовились к встрече с ними?
– С волнением думала, как это перенесу. В нашем представлении хоспис – это смерть, это последний причал. Я ожидала увидеть несчастные лица, но увидела жизнь. Здесь сделан акцент на том, чтобы спасти, поддержать, вытащить. Матери живут здесь с надеждой, что им помогут. Такого центра, где с теплом и любовью заботятся не только о детях, но и о мамах, я еще не видела. Я восхищена тем, как здесь мотивируют детей и родителей. […] Побольше бы таких центров. И ведь пребывание здесь бесплатное. Конечно, необходимо всем миром поддерживать этот хоспис, потому что он, по сути, выполняет работу целого государства.
– В России и многих бывших союзных республиках именно благотворители делают ту работу, которую должны вроде бы делать государственные институты.
– Это нормально. Не должны родители необычного ребенка оставаться один на один со своей бедой, без помощи. Но, конечно, государство обязано опекать своих граждан. Если простые люди могут помочь, неужели государство не способно на это? Не пойму и не приму никогда: весь город, вся администрация знают, что ребенок умирает и как отчаянно его мама ищет деньги на операцию, но ничего не делают. Почему ее ребенок должен умереть только потому, что у нее нет денег?
– Но часто родителям особенных детей приходится, наоборот, сталкиваться с бестактностью и агрессией окружающих. От этого как-то можно защититься?
– Нас все это тоже коснулось. И детей дразнили, и меня. Вначале я плакала, переживала, не понимала почему, за что? Мне же и так больно. А потом, с возрастом, я научилась справляться с этим. Я видела любовь и уважение к нам, а на остальное просто не обращала внимания, отпускала. Я и девочек научила жить так. Каждый день надо делать в своем сердце генеральную уборку, выметая оттуда все, что разрушает тебя, что мешает тебе жить. Человек сказал и ушел, а ты эту боль носишь. И я всегда говорю всем мамам: не слушайте никого! Возьмите вашего ребенка за руку. Вы – королева, и ваш ребенок – самый лучший в мире.
– Однажды вы сказали: день рождения Гиты и Зиты, 19 октября 1991 года, стал днем, когда вы утратили "способность радоваться и жить". Она к вам вернулась?
– Да. Несмотря ни на что, я счастливый человек. Если раньше я думала: почему не ослепла прежде, чем увидела своих девочек, то сейчас понимаю, что Бог меня выбрал из миллионов женщин. Выбрал так же, как и любую мамочку здесь. Он только этой матери доверил такого ребенка, потому что знал: она справится.
– Вы не знали, что у вас будет двойня?
– На сроке в восемь месяцев я сделала УЗИ. Сказали, просто крупный плод. Я не переживала – это были для меня третьи роды. Рожала тяжело, теряя сознание от адской боли. Когда родила, врач на секунду развернула пеленку и снова завернула. Тут же девочек увезли в хирургию. А я осталась одна в родзале. Лежала и кричала. Это мне показалось или это была правда?
Мне потом долго детей не показывали: боялись, что моя психика не выдержит, что я наврежу себе. Когда наконец привели меня в первый раз к Зите и Гите, я встала на колени перед каждой девочкой, попросила прощения и пообещала, что никогда их не оставлю, сделаю для них все, что могу.
– Как вы решились на то, чтобы родить через два года после появления на свет Гиты и Зиты еще одного ребенка?
– Многие мамы, у которых появляются на свет необычные дети, потом боятся рожать и всю жизнь посвящают единственному ребенку. И они не могут испытать другой радости: что есть еще ребенок, что он дарит тепло, любовь. Это неправильно. Тогда я стояла у развилки: или сойти с ума, или умереть, или жить дальше. И моя младшая дочь, Наида, помогла мне выйти из этого состояния. Это был такой стимул продолжать жить. Я ее до года вообще с рук не спускала.
Зита и Гита в те годы жили в интернате в Беловодске. Мы не могли их забрать домой, потому что не вытянули бы. Это были девяностые: жить не на что, работать негде. Чтобы кормить семью, я четыре года работала челноком. Еще я боялась за психику девочек. Маленький поселок, три улицы, Зиту и Гиту нигде не спрячешь. Но я всегда больше времени проводила с ними, чем с другими своими детьми. И девочки меня очень любили. Мы всегда говорили, что не двойняшки мы, а тройняшки. И никто из детей, ни Наида, ни старшие, Ахмед и Залина, никогда не ревновали меня и не упрекали. В течение 11 лет я всюду писала – в Америку, Германию, Испанию, ездила по разным больницам, оставляла выписки из хирургии. Я должна была выполнить обещание – добиться для Зиты и Гиты операции.
Они были разные – по характеру, по интересам. Зитулька – очень нежная, заботливая, прически любила делать, наряжаться. А Гитка больше в меня, боевая. В 2001 году Зита чуть не умерла. Она была при смерти, а Гита меня обнимала и умоляла: "Мам, найди доктора, я хочу жить!" Я поняла, что времени мало, что нельзя отступать или малодушничать. При этом я должна быть настолько сильной, чтобы быть готовой во время операции потерять одного ребенка ради спасения второго. Доктора давали лишь два процента на то, что выживут обе.
Операцию по разделению провел в 2003 году в Филатовской больнице в Москве профессор Александр Разумовский. Длилась она 12 часов. Счастье, что оба ребенка остались живы. Зита и Гита – единственные выжившие разделенные близнецы при такой сложности сращения. Зита прожила после операции 13 лет и умерла не вследствие разделения, а из-за того, что у нее был атипичный организм.
– А сами девочки были готовы ко всем рискам, связанным с операцией?
– У них была огромная жажда жизни. Гита даже говорила: "Почему врачи боятся? Лучше я умру, чем так мучиться". Так что они были счастливы, когда узнали об операции. Пели от радости все песни, какие знали. Они же маленькие тогда были. Уже позже начался подростковый период, слезы, депрессия. Они кричали: "Мы хотим жить по-другому. Ты, мама, виновата, что родила нас такими". Они очень страдали из-за того, что не смогут стать матерями.
Но Бог всегда дает нам подсказку. Однажды я увидела на рынке книгу "Не грусти". Когда я открыла ее, мой взгляд упал на фразу: "Если у тебя нет ноги, посмотри на того, у кого нет обеих ног". Я поняла, что это как раз то, что нам нужно. А девочки открыли наугад страницу с другими словами: "Хочешь успокоения в сердце, научись читать Коран". Я не без труда устроила их учиться в медресе. И уже через неделю они сказали: "Мамочка, прости нас!" Слава Аллаху, они научились жить в таких телах. И только когда у Зиты отнялась единственная ножка, она мне сказала: "Мама, вот теперь я инвалид".
– Вы долго боролись за жизнь Зиты?
– Три года. Ее здоровье стало ухудшаться, и мы почти все время проводили с Зитой в больничных стенах. Когда дочке становилось совсем плохо, я спрашивала у нее: "Что для тебя сделать?" Она отвечала: "Ты знаешь. Отпусти меня". Она очень сильно мучилась. Под конец и московские врачи сказали мне: "Вы Зиту уже насильно держите". Мы привезли ее домой. И за три дня до смерти Зита попросила: "Мам, давай сделаем селфи?" Мы красиво оделись и сделали селфи. Умерла моя девочка 29 октября 2015 года. За полчаса до того, как уйти, она повернулась к нам: "Папа, мама, усыпите меня". И я про себя тогда сказала: "Иди, моя хорошая, туда, куда тебя Бог ведет". Попросила облегчения у Всевышнего для своего ребенка. И ее не стало. Она умерла с улыбкой на губах.
– Как пережила ее уход Гита?
– Очень тяжело. Но перед этим мы с Зитой три года находились отдельно от семьи. Гита была в Киргизии, а Зита в Москве. И Гита училась постепенно жить сама. Но все равно это был страшный удар. Сначала мы – и я, и Гита – продолжали писать эсэмэски на вотсап Зиты.
Мне звонили люди с разных концов мира и признавались, что им снилась Зита. Однажды я несколько дней подряд плакала, и мне вдруг в соцсети написала девушка: "Вы мама Зиты? Мне приснилась ваша дочь, попросила найти вас и передать вам, что у нее все хорошо". Мы, конечно, и сейчас постоянно вспоминаем Зиту, ходим на могилку к ней, но стараемся не тревожить. После каждой тяготы Всевышний посылает вознаграждение. Вскоре после того, как ушла Зита, у нас в семье родилось сразу два внука (всего у Зумрият 10 внуков. – НВ).
Мои дети – Зита и Гита – это два ангела в моей жизни. Возможно, именно эти девочки, от которых я взяла больше, чем дала им, позволили мне стать тем, кем я стала. С того момента, как я родила необычных детей, я ни разу не прошла мимо беременной женщины, чтобы не пожелать ей мысленно легких родов и здорового ребенка. Для меня это не трудно. А вдруг Бог услышит именно в этот момент мое пожелание? Я – очень счастливый человек. Желаю каждой маме такой же поддержки и заботы, которой были окружены мы. И не стыдитесь обращаться за помощью к людям. Я не стыдилась. Если государство необычных детей не поддерживает, значит, лучше попросить, чем оставить ребенка страдать. Попросить – это не украсть, не выманить обманом. Это просто сказать: помогите. Не стесняйтесь идти в люди. Добрых людей все равно больше.
– Чем Гита занимается сейчас?
– Когда Зита ушла, я поняла, что Гиту надо выдернуть из дома. В детстве у девочек была мечта – стать докторами. Но не получилось. Тогда они решили, что будут лечить души людей. И я отправила Гиту исполнять эту мечту – учиться. Гита закончила мусульманский женский колледж, знает Коран наизусть, получила почетное звание хафиза. Сейчас она обучает Корану дистанционно, у нее ученики не только из Киргизии, но и со всей России. Также Гита получила приглашение преподавать в Исламском университете Бишкека. И у нее появилась новая цель – выучиться на теолога. Гита – мое чудо. Она очень стойкая. Все видят, какая она веселая, жизнерадостная, но только я знаю, как ей сложно, как она каждый раз плачет от боли, когда по вечерам снимает протез.
– Сейчас у вас в Кыргызстане благотворительный фонд.
– Зита мечтала о таком центре. Когда ее не стало, я попала в реанимацию. И поняла, что не могу так просто сдаться. Я 24 года боролась, была воином, а теперь возьму и умру? И я решила жить и осуществить мечту Зиты. Мы все уйдем когда-то. И лучше я буду идти к своему ребенку, принося пользу, помогая таким мамам, как я. Наверное, этот опыт был дан мне Богом не просто так, и я должна им поделиться.
Центр для детей-инвалидов мы назвали "Право на лучшую жизнь". Сегодня у нас 20 детей, а также 30 опекаемых – сирот, полусирот, деток из семей, находящихся в тяжелой жизненной ситуации. Еще мы помогаем пожилым и одиноким людям. У нас пока всего лишь центр дневного пребывания. Но после моего знакомства с "Домом радужного детства" я приложу все силы для того, чтобы открыть у себя что-то подобное, с возможностью реабилитации детей. Я уезжаю из Омска воодушевленная.
Полную версию статьи читайте на сайте Сибирь. Реалии
КОММЕНТАРИИ