У России и Польши разные взгляды на обстоятельства начала Второй мировой. Тема обострилась в августе прошлого года, когда исполнилось 80 лет подписанию пакта Молотова-Риббентропа, положившего начало войны и раздела Польши, теперь – споры о свободе или несвободе, которая наступила после прихода в Варшаву Красной армии и польских коммунистов.
Как относятся к этому спору в самой Польше, насколько эта тема важна для местного общества и СМИ и понятны ли простым полякам те претензии, которые предъявляют российские власти польскому руководству? Программе "Смотри в оба" об этом рассказал журналист Алексей Дзиковицкий, много лет живущий в Варшаве.
– Что думают поляки об альтернативных взглядах России на общую историю? В частности, об отрицании вины Советского Союза в разделе Польши в 1939-м?
– Польско-российские отношения никогда не были идеальными, это правда, и все об этом знают. Но в данном случае тут просто какой-то, скажем, грубо говоря, ступор наступает. В Польше не понимают, как можно, извините за выражение, так лгать.
Понимаете, дело в том, что поляки, когда, например, имеют контакт с обычными людьми, допустим, из Беларуси, Украины или из России, часто недоумевают, когда эти люди говорят, что война началась 22 июня 1941 года. В Польше это очевидно: Вторая мировая война началась 1 сентября 1939 года нападением гитлеровской Германии на Польшу, а 17 сентября советская армия ударила в спину обороняющейся от гитлеровцев Польши.
Поэтому сентябрь 1939 года однозначно воспринимается в Польше как трагедия и предательство. Пакт Молотова-Риббентропа – просто раздел, четвертый раздел Польши так называемый.
– А что насчет 1945-го? И утверждения, что Красная армия не просто освободила Польшу от нацистов, но принесла стране свободу?
– Освобождение – это так себе освобождение, потому что в Варшаве практически никого уже тогда не было, она была уничтожена и сожжена немцами.
Известно, что после Варшавского восстания, которое тоже было трагедией, мы помним, что советское радио призывало варшавян к восстанию, когда к Варшаве подходила советская армия, но когда восстание началось, советская армия остановилась на правом берегу Вислы и стояла там несколько месяцев. Вплоть до того, пока восстание было полностью подавлено, уничтожено, погибли около 200 тысяч человек в результате этого восстания, в общем-то, элиты Польши, которая на то время еще осталась после стольких лет оккупации.
Варшава была на 90% уничтожена, ее сравняли с землей по приказу Гитлера. Поэтому те, кто смотрел известный фильм Романа Поланского "Пианист", там в конце показано: когда входит советская армия в Варшаву и пианист встречает ее, там видно, что практически нет улиц, так все разрушено.
– На федеральных каналах в России, кстати, Варшавское восстание называют бессмысленной авантюрой и очень возмущаются тем, что Польша якобы забыла о настоящем подвиге – гибели сотен тысяч советских солдат.
– В российских официальных СМИ много говорится о том, что в Польше сносятся памятники советского периода. Памятники – да, потому что пропаганда коммунизма, как и фашизма, в Польше запрещена, но что касается военных кладбищ, где покоятся советские солдаты, они...
Я специально когда-то делал большой репортаж и ездил по этим кладбищам. Каждому, кто говорит, что к памяти советских солдат плохо относятся, я советую хотя бы в центре Варшавы, недалеко от аэропорта есть огромное кладбище советских солдат, в каком оно состоянии, пускай пойдут и посмотрят. Здесь за этим следят. Это неправда, что чуть ли не смешивают с грязью память советских солдат. Это неправда.
– Если освобождение разрушенной Варшавы для поляков не повод для торжества, то как они планируют отметить 75-летие окончания войны?
– Что на самом деле всегда отмечается и широко, откуда всегда ведут трансляции основные польские телеканалы – это, конечно, Аушвиц-Биркенау.
В январе 75-я годовщина освобождения Освенцима, и это, наверное, самое значительное событие, которое освещается в польских СМИ.
– Как восприняли отказ Путина приехать на годовщину освобождения Освенцима?
– К сожалению, ситуация такова, что это воспринимается тоже как элемент какой-то дипломатической войны, как элемент кампании, которую здесь называют "кампанией по поиску внешнего врага". Когда-то этим врагом была Грузия, потом Украина, а теперь опять кого-то надо найти.