Президент России Владимир Путин во время совещания с членами правительства объявил, что новосибирский центр "Вектор" зарегистрировал вторую российскую вакцину против коронавируса. И на подходе еще третья вакцина. Вице-премьер Татьяна Голикова на этом же совещании рассказала, что "Вектор" приступит к клиническим исследованиям в различных регионах России. Участвовать в них будут 40 тысяч добровольцев.
О новой вакцине, готовности больниц к увеличению количества заболевших коронавирусом и мерах российских властей Настоящему Времени рассказала Анастасия Васильева из профсоюза "Альянс врачей".
– Россия ставит рекорды даже по официальной заболеваемости. На КТ выстраиваются очереди. Когда пандемия только началась, ваш "Альянс врачей" развозил по больницам средства защиты, маски, вы много говорили о плохой оснащенности медиков. Насколько готовы больницы сейчас?
– Сейчас, конечно же, больницы не готовы. Наверное, в каком-то плане лучше стало в ситуации со средствами защиты, хотя, конечно, их все равно недостаточно. Но сейчас, насколько мы понимаем, самая большая проблема – именно с медперсоналом, с обеспеченностью медицинскими кадрами. Потому что не хватает медбратьев, санитарок, врачей. Сегодня в нашей передаче наш лидер из Ульяновска рассказывал, что один медбрат выполняет 300 инъекций внутримышечно и еще ставит 300 капельных систем. Один медбрат. А врач – один на 400 человек.
– Больницы ранее были не укомплектованы или медики сейчас уходят?
– Сейчас, конечно, переполненность больниц. Естественно, и до коронавируса была проблема с укомплектованностью врачами и медицинским персоналом. Но сейчас, когда пациенты лежат в коридоре, они на самом деле умирают, лечатся некачественно, им помощь недоступна из-за того, что не хватает медицинского персонала, рук просто не хватает, физически не хватает рук. Потому что санитарки должны и постель перестелить, и труп отвезти в морг, и принять новых пациентов. Просто не хватает кадров. Это самая большая проблема сейчас.
– Вы 12 октября опубликовали видео, в котором обратились к российским медикам, которых уже начали прививать от коронавируса одной из вакцин. В этом видео вы говорите о принудительной вакцинации непроверенным препаратом. Что известно вам сейчас о том, как проходит эта вакцинация?
– Мы уже знаем о многих осложнениях, которые имеют место, к сожалению, не только у медиков, вообще у всех пациентов, которые взяли на себя такую смелость вакцинироваться этим экспериментальным препаратом. Давайте так его называть, все-таки это пока что не вакцина. К сожалению, у нас нет статистики, нет понимания, обобщения этих осложнений. Они скрываются – скрываются производителями, скрываются политиками. В данном случае невыгоден этот антипиар. Руководству нашей страны невыгодно говорить об осложнениях, невыгодно кого-то пугать. Тем более что медицинские работники – только 3% согласились вакцинироваться. И то, я уверена, что это вообще было под неким давлением психологическим.
– У вас откуда такая цифра – 3%?
– Были публикации в СМИ.
– То есть это такой уровень доверия.
– Медицинские работники – это все-таки люди образованные, которые понимают, что любой препарат должен пройти все необходимые клинические исследования согласно международным стандартам. Если этого не произошло, это, мы так называем, экспериментальный препарат. И что будет дальше через какое-то время – никто не знает.
К нам уже обращались медицинские работники: высокая температура, онемение нижних конечностей, какие-то высыпания непонятные. Конечно, они боятся. Они боятся об этом публично говорить, им запрещают это делать. Но тем не менее мы считаем, что об этом нужно говорить, об этом нужно знать. Потому что сейчас пока непонятно, что хуже: переболеть этой инфекцией или сделать вакцину.
Есть еще один очень серьезный момент. Дело в том, что когда медиков так поголовно вакцинируют, извините, как скот, возят их на автобусах, они же не проверяют их иммунный статус, а это очень и очень важно.
– Объясните.
– Есть такое понятие, как антителозависимое усиление инфекции. И если у них уже есть процесс, допустим, он не манифестирует клинически, но он же может быть усилен и привести как раз к тем осложнениям, которые сейчас уже имеют место. А это страшно.
– Наши коллеги в Москве говорят о том, что сложно купить антикоагулянты, которые нужны для предотвращения тромбов при вирусе. Что вообще происходит с доступностью лекарств в аптеках?
– Это очень серьезный вопрос. Вы поймите, что эти все препараты, и те самые антикоагулянты, которые действительно используются в лечении осложнений, которые вызывает коронавирус, это проблемы с системой свертывания крови, все эти препараты, разумеется, импортные, практически все. Даже наши российские препараты производятся с помощью импортного сырья. Они, во-первых, дорожают, потому что курс рубля не стоит на месте, он падает по отношению к евро и доллару, что вызывает повышение цен на лекарства, на новые закупки. Старые, разумеется, быстро раскупили. Все дистрибьюторы вынуждены тратить намного большее количество денег, чтобы поставить их в аптеки, сейчас цены выросли. Сложности с этим очень большие, многие пациенты нам жалуются, пишут, звонят, просят как-то достать эти препараты. К сожалению, в этом виновата система, у нас нет своего производства, вообще никакого.
