Вооруженные силы Украины нанесли ракетные удары по складам с российскими боеприпасами в оккупированной Новой Каховке в Херсонской области. В оперативном командовании "Юг" говорят, что в результате погибли 52 российских военных.
Также были уничтожены 7 единиц бронированной и автомобильной техники, гаубица, миномет и боекомплекты. Прокремлевское информагентство ТАСС, ссылаясь на свои источники, изначально сообщило, что украинские военные нанесли удар по Каховской ГЭС. Однако позже оккупационные власти Херсонской области заявили, что электростанция не пострадала. По их словам, в результате украинских ударов взорвались склады с селитрой, повреждены рынок, больница и жилые дома. Шесть человек погибли, семь пострадали. Оперативно проверить эту информацию в условиях войны – невозможно.
За последние две недели ВСУ нанесли около двух десятков ракетных ударов по российским объектам на оккупированных территориях. И, предположительно, использовали для атак системы залпового огня HIMARS. Их Киев получил от западных союзников.
Основатель организации Conflict Intelligence Team, аналитик Руслан Левиев объяснил, почему речь, скорее всего, идет именно о попадании в российский склад боеприпасов и каким образом его можно было обнаружить.
– Когда утром мы попросили вас об интервью, вы сказали, что нужно время, чтобы разобраться. Что удалось установить за сегодняшний день?
– В принципе, благодаря тому, что и оккупационная администрация записала уже свое видео с места событий, скажем так, все становится очень ясным. Потому что они записали его днем, при дневном свете. Там человек, я не помню, кто это был, кто-то из оккупационной администрации в режиме селфи снимает видео, и там на фоне виден дым со стороны Новой Каховки. Во-первых, он прямо сам говорит, что буквально за пару минут до того, как включили запись, прямо при нас произошел очередной взрыв, то есть тем самым он же сам и говорит, что есть вторичная детонация. Соответственно, это не может быть что-либо иное, кроме как боеприпасы.
Во-вторых, на их видеозаписи очень четко видно, что дым, который поднимается с Новой Каховки, такой серо-черный. Это сразу отметает версию про селитру. Потому что если бы это была селитра, был бы такой же дым, который мы уже не раз видели на Донбассе при попадании по различному аммиаку. То есть дым был бы такой рыжеватого цвета в дневном свете. В данном случае такого не видно. Мы видим серый дым, мы слышим показания человека из оккупационной администрации, который говорит про вторичную детонацию. Мы понимаем, что это был склад боеприпасов.
Плюс есть уже теперь спутниковые снимки, которые весьма оперативно появились. На них видны ангары до попадания и последствия того, что они были полностью уничтожены в результате попадания. И даже на земле, если присмотреться к спутниковым снимкам, там местами на земле видны такие воронки. То есть тоже становится понятно, что это взрывались боеприпасы.
Само место находится недалеко от Каховской ГЭС, недалеко от собственно плотины. Мы полагаем, что плотина никоим образом не была задета, скорее всего, потому что это такое монолитное сооружение, которое к тому же на высоте земли, а не выше. Соответственно, нечем там было задевать, да и боеприпасы постепенно рвались, а не все одновременно. Поэтому мы думаем, ГЭС не пострадала. Но именно к Каховской ГЭС подходит одна из железнодорожных веток, которые использует российская сторона для подвозки боеприпасов, снабжения, для своих сил. Одна ветка идет, соответственно, со стороны Мелитополя до Каховской ГЭС и дальше она по идее идет в сторону Николаева, но там уже территория, контролируемая Киевом. А вторая ветка идет, соответственно, из Крыма на Херсон. Логично было, что около таких железнодорожных станций, которые использует российская сторона, будут искать склад. И вот его и нашли в Новой Каховке, по нему ударили. И вот мы видим теперь результаты.
– А вы понимаете, сколько боеприпасов могло быть на этих складах?
– Судя по мощности взрыва, по масштабности огня, которым все впечатлились, видимо там было действительно очень много боеприпасов. И насколько я знаю, из последнего, что я следил , из репортажа из Херсона, там буквально часа два назад все еще говорили, что продолжают местами взрываться эти снаряды со стороны Новой Каховки. Соответственно, склад был, очевидно, большой, но и, в принципе, логично: рядом с железнодорожными путями скорее всего будет самый большой склад. Потому что сначала вы сгружаете с поезда на площадку где-то рядом, и только потом, может быть, развозите на какие-то отдельные мини-склады ближе к линии фронта какой-нибудь. Поэтому склад был очень большой. И это, конечно же, большой плюс, большой бонус в пользу, как сейчас заявляют, начавшегося контрнаступления Украины.
По крайней мере, Ирина Верещук говорит, что контрнаступление Украины начинается. И, естественно, для контрнаступления украинской стороне нужно максимально обескровить российские силы, лишить их боеприпасов, чтобы им нечем было стрелять в ответ, чтобы не было такого, что было на Донбассе недели три назад, когда украинская сторона постоянно жаловалась на то, что мы делаем один выстрел из артиллерии, а они в ответ делают 40 выстрелов из артиллерии. Ровно потому, что тогда HIMARS не было на Донбассе и нечем было уничтожать эти склады боеприпасов. А теперь они есть, и теперь боеприпасы уничтожаются.
– Вы считаете, что это был именно HIMARS?
– Скорее всего, да. В теории мог быть и ракетный комплекс "Точка", например. Но как мы видим сейчас, Украина старается "Точки-У" применять по тем объектам, по которым нельзя применять HIMARS. То есть это объекты, находящиеся на территории Российской Федерации. А для таких важных целей далеко в тылу российских войск они применяют в основном HIMARS, которые бьют очень точно. Тем более это очень важно, потому что если вы будете пытаться попасть по складу "Ураганом" или "Градом", даже если "Град" будет добивать до этого склада, все равно "Град" и "Ураган" – это не точное оружие. И вам придется делать пристрелку. Поэтому, скорее всего, вы будете сначала еще попадать по каким-то жилым массивам. То есть будет высокая вероятность сопутствующего ущерба в виде жертв среди мирного населения. А когда у вас есть управляемые и корректируемые снаряды GMLRS, которые наводятся по GPS для HIMARS, вы можете буквально одним выстрелом сразу попасть точно в цель, максимально снизив сопутствующий ущерб.
– То есть для ВСУ это самый приемлемый вариант, когда им нужно уничтожать боеприпасы противника на своих территориях? Чтобы снизить возможность дополнительного ущерба и жертв?
– Да, безусловно. Как только HIMARS появились на фронте и как только появились обученные украинцы для управления HIMARS, сразу вот это все и началось. Более того, как вы видите, как только появились HIMARS на фронте, сразу начали достреливать оставшиеся "Точки-У". То есть, видимо, до этого их как-то берегли, как-то не стреляли, а потом как только появились HIMARS, начали появляться эти сообщения о попаданиях по объектам на территории Белгорода или Белгородской области как раз из "Точек-У". Потому что теперь их можно не экономить, потому что все равно есть HIMARS. А "Точки-У" доизрасходовать можно. Да, именно с этим все и связано, плюс, скорее всего, в ближайшие недели эта частота, которая и так высокая, потому что мы каждый день видим все новые и новые попадания по складам боеприпасов. Частота, скорее всего, увеличится, потому что мы ожидаем, что все-таки западные страны сдержат свое обещание и в скором времени поставят установки М270. Это, по сути, те же HIMARS, только на гусеничном шасси. И у них не шесть выстрелов, а 12.
– То есть, действительно, благодаря этому вооружению и такой тактике в войне может настать переломный момент?
– В каком-то смысле он уже им и является. То есть мы уже видим, что России, по сути, уже нечем ответить на HIMARS. Потому что HIMARS – это не статичная цель, это именно подвижная. А Россия, как мы видим в ходе нынешнего вторжения, не умеет попадать по движущимся целям, разве что по каким-нибудь колоннам, которые едут в пределах досягаемости ствольной артиллерии. Вот тогда еще да. Но вот по таким очень далеким целям, которые за 50, 60 километров от линии фронта – по ним Россия попадать не умеет. Тем более что она вглубь территории Украины, вглубь ее воздушного пространства Украины, боится залетать Россия со своими самолетами. Потому что у Украины все еще есть ПВО и самолеты они могут сбивать. Поэтому они стреляют из воздушного пространства Беларуси или из воздуха над акваторией Черного моря – откуда-то оттуда. Поэтому они не могут попадать точно.
И плюс из того вооружения, которое есть у России, в принципе, HIMARS стреляет примерно на 80 километров, на такой дальности может дострелить в основном какие-то установки "Искандеры", "Торнадо-С". Соответственно, чтобы они могли дострелить до HIMARS, нужно сначала определить, где HIMARS находится. Нужно очень быстро его запеленговать и очень быстро передать координаты тем, кто сидит на "Торнадо-С" или "Искандере".
А вследствие всей структуры российской армии, как российская армия работает, ввиду ее иерархии это быстро сделать не получится, потому что сначала кто-то запеленговал HIMARS, сначала передаст своему начальнику, тот начальник передаст начальнику батареи, начальник батареи примет решение, что надо ударить в ответ, передаст это батарее, батарея будет давать координаты, а в то время HIMARS уже давным-давно собрался и уехал.
Поэтому для Украины фактически поставка HIMARS, точнее начало их использования, является в каком-то смысле переломным моментом, хотя, конечно, одними HIMARS не победить. Все равно нужна еще и бронетехника для наступления по земле. Пока что HIMARS помогает просто обескровить российские силы, лишить их путей снабжения и боеприпасов.
