Вера Гетманец в лагере для беженцев Пшемысля меньше суток. В Польшу она приехала из Закарпатья. Говорит на русском, но не может подобрать слов для описания того, что российские солдаты делают в Украине. "Кошмар, ужас что творят. У меня просто нет слов, что вытворяют они. Наверное, зверей таких нет, как они", – говорит Гетманец.
Наступление российской армии Артем Литвинов из Северодонецка Луганской области видел своими глазами: "Моя квартира сгорела. В соседнем доме сгорел ребенок заживо". Артема выпустили в Польшу из-за инвалидности. Без специальных документов из Украины могут выезжать только дети, женщины и пенсионеры. Их быт обеспечивают польские власти и волонтеры.
Помогать на границу приезжают из разных стран. Много европейцев, американцев и россиян. Последние в качестве опознавательного знака вместо триколора используют жилеты с бело-сине-белым флагом – он стал символом антивоенного движения в России. Мария Крючкова прилетела из Сыктывкара. В Пшемысле она работает в комнате матери и ребенка: "Я их заселяю, мамочкам помогаю. Большая часть моей работы – просто их успокаивать, потому что к нам попадают обычно те, кто не знает, куда ехать".
Среди волонтеров из России много политических активистов. Их работу координирует Саиданвар Сулаймонов, которого все называют Сашей. Он много лет прожил в России. Во время пандемии коронавируса работал в ковидном госпитале – его уволили за то, что он принял участие во флешбоме в поддержку Навального: зажег фонарик на телефоне и выложил фото в сеть. После этого пошел работать в предвыборный штаб оппозиционера Андрея Пивоварова. Политика еще до выборов в Госдуму арестовали, а Сулаймонова выдворили из страны. Ему запрещен въезд в Российскую Федерацию на 40 лет. Теперь Саша работает в фонде Russians for Ukraine.
Сейчас поток беженцев в Пшемысль стал меньше, но все равно очень не хватает переводчиков. "Допустим, если в первые дни было две тысячи человек за ночь в центре, то сейчас 500 человек. Нам говорят, что это мало. Но это, опять же, 500 человек, 500 историй, 500 разных судеб", – рассказывает координатор волонтеров Саша Сулаймонов.
Из Пшемышля многие украинцы часто практически сразу уезжают в другие европейские страны. Если находят жилье в Польше, их отвозят на новое место волонтеры. Один из водителей – Денис Михайлов, оппозиционный политик из Санкт-Петербурга, руководил там штабом Навального, провел 100 дней в спецприемнике. Дома у него два открытых уголовных дела и штрафов по политическим статьям почти на $100 тысяч – в такую сумму власти Петербурга оценили газон, который якобы вытоптали участники организованного Михайловым митинга против инаугурации Путина в 2018 году. Денис решил, что в Польше он будет полезнее, и весной покинул Россию. Недавно помогал переезжать семье из Мариуполя.
"Люди находились в блокаде 26 дней. Буквально 26 марта они выехали, а блокада началась 1 марта, насколько я помню. Я его спрашивал, как это происходило, а он говорит: "Ну как, глаза закрыли и ехали". Потому что снаряды рвутся, пули как дождь буквально летят. И вот они ехали до Запорожья 12 часов, когда в обычное время час-полтора ехать. Были блокпосты. Порядка восьми блокпостов с солдатами РФ и несколько с солдатами украинской армии", – рассказывает волонтер Денис Михайлов.
Волонтеры из России живут вместе в деревне Медыка. Это ближайший населенный пункт к польско-украинской границе. Их дом легко узнать по бело-сине-белому флагу. Туда другие волонтеры привозят машины для ВСУ, сортируют гуманитарные грузы, которые надо будет отправить в Украину, и принимают на ночлег беженцев.
Организовал проект предприниматель из Варшавы Георгий Нурманов. В столицу Польши он переехал из Москвы после разгона протеста на Болотной площади в 2012 году. В Варшаве у него свой бизнес по производству пельменей. Но предприятие закрыто – до окончания войны России против Украины. Теперь Георгий координирует проект Russians for Ukraine.
"В нашу группу входят не только россияне, это люди, так или иначе, связанные в прошлом с Россией, Советским Союзом, с Украиной, с Казахстаном – с чем угодно. Проживающие нынче в Польше только что переехавшие из России или, как я, девять лет назад. Или тридцать лет живущие в Северной Дакоте и приезжающие сюда, чтобы помочь. У нас за апрель проехали около 60 человек, чтобы помочь, сменяя волонтеров", – говорит координатор Russians for Ukraine Георгий Нурманов.
Но есть работа, которую могут выполнять только волонтеры с гражданством Украины. Они забирают с польской границы машины и перегоняют их медикам, спасателям и военным.
"Мы пригоняли машины скорой помощи для ВСУ, также занимаемся бронетехникой: берем в Польше, стоим тут сутками, а потом вывозим, передаем нашей армии. В первую очередь в таких территориях, как Киевская, Харьковская, Сумская области, там сколько машин разбомблено. С нами люди стояли в очереди, которые тоже себе гонят машину, очень большая потребность у людей. Машин очень много разбомбили", – говорит волонтер Адриана Грудка.
В первую очередь для украинских военных покупают полноприводные пикапы, внедорожники и микроавтобусы. Иногда, чтобы найти нужные автомобили, волонтеры едут за несколько тысяч километров. Валерий Козин этот автомобиль привез из Франции. И не пустым, а с полностью забитым багажником, рассказывает он: "Это городок Дигне-ле-Бан, это в Альпах, 150 километров от Ниццы. Там люди собрали четыре тонны помощи".
Часть этой помощи отправили в Одесскую область, вторую на автомобилях повезут в Западную Украину. В частности, этот микроавтобус из Франции доставят Наталья Мышинская с супругом. Сначала во Львов, а потом военным.
"На таких микроавтобусах можно выходить из окружения. Тут могут поместиться много людей, а так как там проблемы с выводом людей из окружения, очень много раненых, очень много гражданских раненых, соответственно, в таких автомобилях их можно больше разместить", – рассказывает волонтер Наталия Мышинская.
До границы волонтеры стоят в общей очереди, дальше их могут пропустить по "зеленому коридору". Дорогу по Украине снимать нельзя из-за блокпостов. Проверки серьезно удлиняют маршрут. До Львова, который меньше чем в ста километрах от польской границы, можно ехать часами, но машины для армии часто пропускают без лишних проверок. В городе Наталью с мужем встречают сыновья. У них их пятеро. Старший служит в ВСУ, младшие учатся в школе. А когда не учатся, помогают разбирать гуманитарную помощь.
Склад в школе тоже снимать нельзя: правила безопасности военного времени. Поэтому Наталья показывает, что в посылках, перед зданием. Каждую коробку волонтерам предстоит распаковать и отсортировать: "Видите, тут дезинфицирующие средства, препараты от диареи, парацетамол, перекись водорода и одна пачка противодиабетического. Мало ли какие у кого есть проблемы. Тут сладости, кофе, какао, чай, печенье".
Часть этого груза получат военные. Остальное – для так называемых внутренних переселенцев. То есть тех, кто был вынужден покинуть свои дома, но пока остается в Украине. Как Наталья Золотарева. Она с котом Семой приехала во Львов из Харькова. Там жила в районе Северная Салтовка. Российские артиллеристы превратили его в руины.
"Я месяц в подвале жила с котом. Двоих волонтерам отдала, а этот самый маленький, пугливый, я с ним", – говорит она.
По оценке ООН, после нападения России беженцами стали больше пяти с половиной миллионов граждан Украины. Эта цифра, вероятно, в ближайшее время вырастет еще. Во многом за счет жителей временно оккупированных территорий и тех населенных пунктов, которые расположены рядом с линией фронта.
