В Казахстане уже шесть дней продолжаются массовые протесты в десятке городов. Их центром стал Алматы, где протестующие захватили здание городской администрации, заблокировали аэропорт, захватили здания полиции и резиденции президента. В ночь на четверг десятки магазинов в Алматы были разграблены, а 6 января в центре города произошла стрельба, в результате которой есть погибшие и раненые.
Президент Касым-Жомарт Токаев вечером 5 января назвал протестующих "террористами" и обратился к странам – участницам Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) с просьбой прислать войска для подавления "бандитских формирований". Уже 6 января в Казахстан прибыли российские военные и бронетехника, вечером в тот же день военные прилетели в страну из Беларуси. А днем 7 января президент разрешил силовикам стрелять по "преступникам и убийцам" на поражение и без предупреждения.
Обращение Токаева к ОДКБ, так же как и согласие ОДКБ на действия иностранных военных на территории суверенного государства, критикуют многие казахстанцы и иностранные эксперты. Экономист Владислав Иноземцев в интервью Настоящему Времени подчеркнул, что если ситуация в Казахстане будет развиваться "по сценарию потери власти, то никакие силы ОДКБ это дело не спасут", и считает, что приглашение военных имеет в первую очередь политический смысл.
– Как вы относитесь к вводу войск ОДКБ в Казахстан?
– Я отношусь к этому как к довольно излишней мере со стороны казахского правительства, потому что внешней угрозы, о которой он говорит, на мой взгляд, не существует. Да, мы слышали много раз о якобы проникших в Казахстан террористах. Но на самом деле, конечно, вся причина казахстанского протеста – сугубо внутренняя.
И в этом отношении, я думаю, у властей в Астане есть достаточно сил и средств, чтобы справиться с теми беспорядками, которые там возникли.
Что касается ОДКБ, то в данном случае пользы от этой отправки никакой не будет. Россия влезает в серьезную аферу в Казахстане с далеко идущими последствиями. Я думаю, что вмешательство ее военных будет крайне ограниченным. Эти военные не будут принимать участие непосредственно в боевых действиях. Сама по себе эта акция, конечно, имеет политический в первую очередь смысл. Но будет ли он положительным или отрицательным – я сказать не могу. Я думаю, что это довольно бессмысленное и неэффективное использование данного инструмента.
– То есть вы не верите, что отправка в Казахстан российских военных может привести к каким-то серьезным последствиям, в том числе политическим, например к частичной потере суверенитета?
– Нет. Что касается потери суверенитета – в это я точно не верю, это не нужно никому. Казахстанские власти совершенно не собираются превращаться в какой-то российский доминион, это совершенно очевидно.
– И вы не верите в "большое союзное государство"?
– Нет, это исключено. А что касается политических последствий этих действий для России – я думаю, это будет иметь имиджевые потери. Россия в очередной раз с помощью своих инструментов вторгается в какую-то страну. Смысла в этом я, честно говоря, не вижу, потому что если казахстанские власти удержат ситуацию, они удержат ее сами. Если, наоборот, ситуация будет развиваться по сценарию потери власти в Астане, то никакие силы ОДКБ это дело не спасут.
– Вы сказали, что ситуация в Казахстане является предупреждением для Кремля. А предупреждением собственно чего?
– В Казахстане действительно имело место очень серьезное социальное расслоение, которое, собственно, и взорвало ситуацию. Вопрос даже не в том, высокие там были цены на сжиженный газ или низкие. Они на самом деле были по мировым и по российским масштабам очень низкие на газ для автомобилей.
Но проблема заключается в том, что порядка 10 последних лет экономический рост фактически не приносил казахстанцам увеличения реальных доходов, и это очень напоминает российскую ситуацию.
И при всем при этом государственные резервы увеличивались, бюджет был профицитным. И сложилась ситуация, когда государство, чиновники, олигархи богатеют, а народ не видит от этого никакого экономического роста, никакой для себя выгоды. И понимание того, что ничто не может улучшить его благосостояние, собственно говоря, и вызывает такие эксцессы.
Поэтому мне давно казалось, что России, и в начале пандемии, и сейчас, следовало бы пересмотреть свою экономическую политику. И в первую очередь ориентироваться не на повышение военных расходов и не на геополитические игры, а именно на возобновление устойчивого роста доходов граждан.
– В свое время многие говорили о "мудром Назарбаеве", который сделал мягкий транзит власти. В данном случае то, что мы видим, это не спасло. Протестующие в Казахстане кричат: "Старик, уходи!" – имея в виду именно Назарбаева. Как вы считаете, почему его не спасла отставка с поста президента?
– Я как раз был одним из тех, кто говорил, что Назарбаев как государственный руководитель многие годы проводил достаточно умную политику: и политику модернизации, и политику многовекторности. И остаюсь при том же самом мнении. Что касается транзита, это был, пожалуй, самый выдающийся его шаг. Но проблема заключалась в том, что если ты говоришь: "Ухожу", – то ты уходи. И транзит, который тянулся три года, был очень медленным и в принципе сводился только к передаче одной, другой, третьей должностей, но при этом не к снижению реального влияния Назарбаева и его семьи на правительство, на Комитет национальной безопасности, на крупный бизнес. И вот это, на мой взгляд, стало важным фактором, который помог протесту развиться.
В данном случае, если бы действительно Токаев мог сказать, что да, он является полноценным президентом и то, что было раньше, ушло в прошлое, – я думаю, это была бы одна ситуация. Но сейчас вот эта затянутость "перехода", продолжение доминирования назарбаевской семьи в бизнесе и в политике, конечно, дало о себе знать. И в последний год, насколько я понимаю, насколько я слышал, когда в последний раз был в Астане, внутри элиты происходило постоянное брожение. Оно, я думаю, в какой-то мере повлияло на скорость реакции и на масштаб реакции властей. Если бы Токаев был более самостоятельный как политик, если бы он не имел каких-то дополнительных, на мой взгляд, целей, связанных с укреплением личной власти, может быть, реакция была бы более адекватной и менее затянутой.
– Как вы думаете, чем все происходящее в Казахстане закончится?
– Я думаю, что все закончится, безусловно, подавлением протестов. И дальше наступит развилка. Либо усиление личной власти Токаева, при которой назарбаевский клан фактически прекратит свое существование, попытка нового президента укрепить свою власть через объявление нового национального согласия, большой амнистии, прекращения наивных и детских рассказов про внешнее вторжение. И либерализацию экономики, политической жизни. Либо же это будет вариант, связанный с еще большей диктатурой. Но в этом случае мы увидим повторение событий сегодняшних дней через несколько лет в гораздо большем масштабе.
