Третьего февраля международный фестиваль документального кино “Артдокфест” объявил программу. В основной конкурс вошли 19 фильмов. Также на фестивале будут вручать призы в категории "Балтийский фокус" режиссерам из стран Балтии и "Артдоксеть" – фильмам, выложенным в свободный доступ. В Риге "Артдокфест" откроется третьего марта, в Москве – 31-го.

В течение всего февраля мы будем знакомить вас с участниками фестиваля.

Ренато Боррайо Серрано – российский режиссер гватемальского происхождения, учился во ВГИК и Школе документального кино и театра Марины Разбежкиной и Михаила Угарова. Картина "Жизнь Иванны Яптунэ" – первый полнометражный фильм автора – вошла в основную конкурсную программу "Артдокфеста". Лента рассказывает о молодой ненке, решившей полностью изменить свою жизнь и переехавшей из тундры в город.

Мы поговорили c Ренато о том, как он познакомился с героиней, что с ней сегодня и чему они друг друга научили.

– Если коротко, о чем рассказывает "Жизнь Иванны Яптунэ"?

– Это фильм, делавшийся на протяжении пяти лет и рассказывающий историю одной женщины-оленевода из Таймырской тундры. Иванна живет там с пятью детьми и ведет вполне традиционный образ жизни, с той разницей, что она делает все то, что привычно делать мужчине. Она содержит семью, ухаживает за оленями, однако в процессе разрушения привычной экосистемы ее привычная жизнь оказывается под угрозой, и она решает кардинально ее изменить.

Переезд в город для нее – способ освободить себя от тяжелых отношений с мужчиной, поменять свою жизнь. Мы следовали за Иванной на протяжении всего процесса. Главное, что предлагает этот фильм, – попробовать ощутить мир главной героини через наблюдение за ее жизнью и действиями. Мы хотели, чтобы зритель увидел себя в этой сильной женщине.

– Сейчас есть тренд на этнографическое документальное кино. Cтояла ли задача показать историю народа через главную героиню?

– Мы не пытались делать этнографическое кино. Нас глубоко тронула частная история. Здесь скорее попытка создать кино, в котором люди будут видеть отражение собственной жизни, а не народность.

–​ Какой вы увидели Иванну, находясь по ту сторону камеры?

– Она очень сильная женщина, но одновременно хрупкая. Из-за нее фильм не похож на этнографическое кино, когда часто персонажи превращаются в карикатуру.

–​ Вам было важно показать отношения внутри семьи?

– Очень важно, семья может быть бесконечным драматургическим ресурсом. Дети – это зеркала взрослых. В третьем акте фильма они становятся полноценными героями. Мамины туфли, которые надевает дочка, становятся неким символом.

–​ Локации менялись на протяжении четырех лет жизни и съемок фильма. Как вы работали с географией фильма?

– В документальном кино мы всегда имеем дело с неким субстратом. Фрагменты жизни складываются в общую историю. Для нас локации становились инструментом передачи внутренней стихии героини. В фильме много деталей, не таких очевидных для зрителей. Мы предлагаем чувствовать, а не думать.

–​ Расскажите, почему вы сняли этот фильм?

– Познакомившись с Иванной, я как документалист почувствовал сильнейшую страсть и любопытство. Она заставляла меня восхищаться сложностью и не искать легких ответов на вопросы. Энергия и сила, таившиеся в ней, давали желание снимать.

–​ В конце героиня приходит к своему разрушенному дому. Эта сцена навевает мысли о целом народе, потерявшем стены.

– Это история, конечно, и о разрушении нашей планеты и среды, влиявшем на жизнь коренных народов. Однако в целом фильм не о них, он про женщину. Политический комментарий возникает в связи с потребностью в нем. Конфликт делает высказывание острее и ярче.

–​ К чему за эти четыре года приходит героиня?

– В финале фильма мне больше хотелось работать на атмосферу, чем на историю. Ее путь очень длинен, это история не только успеха и освобождения, но и эмоций, сопровождающих героиню. Нам было важно, чтобы конец не стал окрашен одной эмоцией. Оттого в финале очевиден только момент невозврата к началу фильма. Ее поколение не вернется в тундру.