Российские государственные СМИ пишут о подготовке к “референдуму” на оккупированных территориях Запорожской области Украины. Ранее президент Владимир Зеленский заявил, что если Россия проведет в захваченных населенных пунктах какие-либо псевдореферендумы, то никаких переговоров с РФ Украина вести не будет. По данным источника телеканала "Настоящее Время", некоторым жителям оккупированных территорий звонят по телефону и просят ответить на вопросы об оккупационных властях, Владимире Путине и "референдуме" (запись такого звонка есть в распоряжении телеканала).
Действующие украинские чиновники так называемые референдумы и подготовку к ним не хотят комментировать – чтобы "не поднимать статус" оккупационных сил и назначенных ими "администраций" из числа коллаборационистов, объяснил в интервью Настоящему Времени глава Запорожской областной военной администрации Александр Старух.
— Кто там может подписать такой документ [о референдуме]? Это дальнейшая PR-кампания со стороны российских спецслужб и оккупационных подразделений, которые занимаются этими информационными спецоперациями. Ну продолжают они всю эту историю. [Зачем] как-то комментировать и поднимать их статус? Мы всех этих идиотов знаем, по всем ним возбуждены уголовные [дела по] статье 111 за измену родине, коллаборационную деятельность и все остальное. Какой референдум? По какому закону? В России есть закон о референдуме? Нет. Там что, референдумы проводятся? Нет. В Украине только всенародный референдум во всем государстве может быть, от Львова до Луганска. Кто-то провозглашал его, президент или Верховный совет? Нет.
— Все-таки разница между оккупацией и аннексией довольно большая чисто юридически, если даже этот так называемый референдум никто и не признает почти: российская власть сможет там устанавливать свои подразделения, например, региональные министерства и так далее.
— Но их там нет? Они там есть уже. Все это есть, все эти потуги. Вопрос – насколько больше и быстрее дойдет к нам нормальное вооружение, чтобы мы вернули свои территории, соответственно, и людей. И вопрос позиции международного сообщества. Я не думаю, что кто-то это признает. Даже уверен, что это никто не признает, и вернем мы все эти территории. А то, что они там какие-то потуги делают, – ну пусть делают. Если бы они предложили миру какое-то развитие, какие-то перспективы, какие-то новые свободы, новые возможности, какие-то сияющие высоты коммунизма, как в свое время было хотя бы. А сейчас что они предлагают? Жить в дерьме всем? Не знаю, кому это может понравиться. Никому не понравится, я уверен.
— Это коснется людей, оставшихся там, они просто будут уже вынуждены взаимодействовать с российской властью, как бы они к ней ни относились и как бы они ни не хотели.
— Все, кому тяжело, имеют возможность выехать на неоккупированные территории – это раз. Второе: кто не может – сопротивление во внутренней своей позиции они должны демонстрировать.
— И тем не менее, поскольку это все-таки важная новость, которую все равно сегодня обсуждают все, почему, как вам кажется, именно сейчас?
— Кто – "все"? Такой информационный вал идет. Условно говоря, вот пишет BBC на прошлой неделе, что вот произошло, МАГАТЭ сделало заявление, а вот товарищ Б. на той территории сказал то-то и то-то. А зачем вы легитимизируете в своих информационных сообщениях этих людей? Какая-то неправильная позиция, как по мне. Есть оккупанты, которые нарушают нормы международного права. Может, какие-то методы, меры нужно предпринять? А у нас получается совершенно иное. Какие-то не совсем понятные мне вещи, честно скажу.
— Хотел бы вернуться к аудиозаписи, о которой мы уже говорили, где у людей спрашивают о том, как они относятся к так называемому референдуму, к Путину и так далее.
— Вы знаете, что такое окно Овертона? Зачем мне говорить про этого урода Путина, про все остальное? Это оккупанты, которые над людьми акты насилия совершают. А мы обсуждаем: "А как они, эти акты насилия, они эффективны, на ваш взгляд, или неэффективны?"
— Я хотел вам задать другой вопрос: это попытка запугать или выявить нелояльных?
— Да как бы и то, и другое, и третье, и пятое, и десятое. У нас оккупационные войска, все права людей попраны, людей крадут, у нас почти 200 человек почти не выпущено из подвалов до сих пор. Это мы считаем только тех, кто по трое суток находится непосредственно в подвале. Людей избивают, у людей отбирают имущество и так далее. А мы рассуждаем о том, как кого опросили и еще что-то там. Атомная станция – ситуация посмотрите какая.
В 2014 году страна, которая подписала Хельсинкский акт, кучу других международных договоров, более того, страна, которая подписала с Украиной большой договор о дружбе и границах в 1997 году, признала эти границы, включая Крым и Севастополь, отжала территорию в 2014 году. И никто не предпринял каких-то системных шагов. Страна продолжила оставаться и даже продолжает оставаться членом Совета Безопасности ООН. Ее генералы и руководители рассказывают о том, что спалят землю, повзрывают все, все остальное – и нет никакой реакции.
Если агрессора не останавливать, то у него аппетиты будут расти и дальше, как это было с Гитлером в XX веке. Как-то надо чтобы действовало международное сообщество. Тут же вопрос как бы не о том, что кто-то где-то проведет. Да нельзя даже говорить слово "проведут референдум" – не проведут, у них нет референдума, они в своей стране никогда не проводили ни одного референдума.
— Поэтому мы говорим "так называемый".
— Да вообще слово "референдум" не надо к ним [применять]! Это опаскуживание слова. В России что, общественное мнение есть? Нет. Опросили сами себя, написали любую цифру, и все. Потому что царь всегда прав. Зачем применять их категории к нашей жизни, к реалиям нашей жизни? Зачем подменять понятия? Это информационно-пропагандистская работа, соответственно, они ее ведут с целью легитимизировать у себя внутри, для своих граждан в первую очередь, чтобы остаться при власти и забетонировать свою власть. У нас что, кто-то там на оккупированной территории не понимает, что происходит? Все всё понимают, что происходит.
