Пандемия коронавируса и введение карантина в большинстве стран спровоцировали новую модель поведения людей, одно из следствий которой – переосмысление отношений. С появлением таких понятий, как социальное дистанцирование и изоляция, многие пары оказались в новых, непривычных для себя условиях.
Так, с начала марта в Китае, где эпидемию удалось остановить, было зарегистрировано рекордное количество разводов. В городах Сиань, Дачжоу и провинции Хунань очереди на подачу документов завалили регистрационные службы работой на недели вперед. Служащие бюро по гражданским делам в провинциях Юньнань, Шэньси и Нинся-Хуэйском автономном районе Китая отмечают, что две трети заявлений на развод за минувший месяц были составлены по причине стресса и трудностей, возникших из-за карантинных мер.
Кандидат психологических наук и лектор Открытого университета и Университета Арден в Лондоне Яна Николова считает, что возникновение проблем во время совместного карантина обусловлено динамикой отношений партнеров до изоляции. Она объясняет это тем, что отсутствие сильной эмоциональной связи и проработки внутренних конфликтов становится триггером агрессии во время внешней кризисной ситуации, как в случае с пандемией.
Их разрушает работа, обязательства, зарабатывание денег, путешествия, родственники, друзья...
"Когда оба партнера заняты повседневными делами, они проводят меньше времени вместе и их в каком-то смысле разрушает работа, обязательства, зарабатывание денег, путешествия, родственники, друзья и прочие факторы. Однако когда партнеры наконец оказываются вместе, все скрытые конфликты выходят на поверхность", – поясняет Яна Николова.
Импульс к совместной жизни
Денис и Люба вместе с сентября 2019 года. Все это время они балансировали работу и короткие встречи по выходным либо в Москве, у Любы, либо в Барселоне, где работает Денис. Пандемия и ужесточение карантинных мер стали для пары толчком к тому, чтобы попробовать пожить вместе. "Мы к этому шли. Просто откладывали на будущее: вот после этого, и того, и другого, и тогда, может, попробуем! А тут вот уже", – делится Денис.
Сидя в самолете Москва – Барселона, Люба, которая вот-вот должна была улететь к Денису на мартовские праздники, узнала, что по возвращении в Россию ей предстоит двухнедельный карантин. Решение пришлось принимать быстро, – к счастью, они с Денисом заранее поняли, что чемодан ей лучше взять побольше, а кошку оставить маме. Так Люба осталась в Барселоне.
В связи с пандемией издание, в котором она работала, приостановило выпуск печатной версии, и девушка осталась без работы. Пока Денис продолжал работать из дома, Люба занялась онлайн-тренировками, изучением испанского и продолжила работать на фрилансе. "Я пыталась создать какой-то режим и придерживаться его, чтобы это все не давило на психику", – объясняет Люба. Чтобы поддерживать свое эмоциональное состояние, она продолжила консультироваться с психологом: "Я давно работаю с психологом раз в две недели, поэтому я не увеличила количество сеансов. Но мои консультации не связаны с пандемией или чем-то таким, а скорее с тем, что у меня резко поменялось окружение и жизнь, которую пришлось перестраивать".
Данила Антоновский, сооснователь сервиса для онлайн-консультаций с психотерапевтами "Ясно", делится, что не замечает никаких всплесков или падений в работе сервиса с тех пор, как начался карантин. Он связывает это с двумя факторами, которые уравновешивают друг друга: увеличение потребности в психотерапии в связи с тревогой, с одной стороны, – и ухудшение финансовой ситуации в стране – с другой.
Те конфликты, та агрессия, что скрыты внутри каждого из нас, становятся более явными
Данила считает, что в условиях изоляции отношения между партнерами не ухудшаются, но становятся острее. "Если раньше человек мог отвлечься, или, лучше сказать, разрядиться, с помощью работы, встреч, спорта или какой-то активности, то сейчас такой возможности нет – и те конфликты, та агрессия, те претензии к партнеру и самому себе, что скрыты внутри каждого из нас, становятся более явными. Тут надо сказать, что независимо от того, с кем остается человек – с партнером или один, он в первую очередь остается с самим собой. В условиях карантина обостряются в первую очередь внутренние, личные конфликты. А уж с ними каждый справляется по-разному".
"Существенная бытовая составляющая"
В отличие от многих москвичей, Мария и Марат самоизолировались раньше официального карантина. Вместе с сыном Сашей они сидят дома с девятого марта. Из-за кризиса Марат, который раньше работал в одной компании с Марией, подпал под сокращения. Теперь он занимается домашними делами, а Мария продолжает работать из дома. "Проблем с таким режимом в принципе нету, просто я совсем без дела сижу дома, и не выйти на улицу. Домашние занятия так скрашивают быт. А с тревогой мы никак не боремся", – говорит Марат.
Мне неважно, что там с работой и финансами, просто очень хочется, чтобы это дерьмо поскорее закончилось
"Я периодически истерю, – делится Мария. – Я поняла, что если я параллельно с работой читаю новости, у меня такой бум происходит. По вечерам, я честно скажу, выпиваю. Ну то есть без вина у меня вечер не вечер. Марат, конечно, в меньшей степени. В основном я предлагаю: "А давай выпьем!" Потому что это действительно скрашивает. Когда я начинаю верещать, Марат говорит: "А-а-а, успокойся, хватит это читать!" И все. Я в принципе ипохондрик, очень тревожный пациент. И мне неважно, что там с работой и финансами, просто очень хочется, чтобы это дерьмо поскорее закончилось".
Марат замечает, что к карантину в Москве многие относятся наплевательски: "Все говорят какие-то разные вещи, то QR-коды вводят, президент говорит одно, премьер другое, никто не понимает, что в итоге происходит. Выходить на улицу нельзя – штрафы и так далее. Я выходил в магазин, и народу куча, никто не соблюдает дистанцию. В магазинах с детьми, на улицах с детьми".
Иначе обстоят дела в Чехии, где правила карантина четко обозначены, а людям разрешено выходить на улицу. Именно это помогает Александре и Александру во время совместного карантина в Праге. "Свежий воздух и новые уголки Праги все-таки облегчают сенсорную депривацию", – рассказывает Александр, который переехал из города Брно, где он учится, к своей девушке в Прагу, как только объявили о введении экстренных мер.
Александра говорит, что до карантина воспринимала совместные выходные как развлечение. "А тут в отношения, конечно, вошла такая существенная бытовая составляющая, причем в экстремальных условиях, когда получать новые впечатления, кроме как друг от друга, больше неоткуда: никуда не пойдешь, ни с кем не увидишься, обстановку не сменишь", – продолжает она.
Партнеры считают, что в однокомнатной квартире им было бы сложнее справляться с ссорами, – сейчас каждый может остаться наедине с собой в отдельной комнате. "Да и мириться на самом деле несложно, потому что мы оба понимаем, что большинство ссор сейчас связано как раз с тем, как много времени мы проводим вместе и как иногда устаем друг от друга, а не с чем-то серьезным", – объясняет Александра.
Психотерапевт Яна Николова считает, что реакция каждого человека на кризисную ситуацию абсолютно непредсказуема и обусловлена многими факторами, включая финансы, воспитание, культуру, в которой вырос человек, и даже страну, в которой он оказался во время пандемии.
Она отмечает, что то общество, в котором находится человек, имеет прямое влияние на его психологическую реакцию: "Трудные моменты становятся ключевыми в развитии личности и внутренней самоидентификации. Личные убеждения, ценности и нормы также играют большую роль во время кризисных ситуаций. Чем больше страх, тем болезненнее реакция на кризис".
"Неделю назад вышла на работу. Какое счастье!"
Для Валерии и Александра история совместного карантина началась с военного положения, которое объявили во время их отпуска в Испании, и встречи с бандитами по дороге домой, в Берлин: с начала карантина в Испании начали орудовать банды, которые нападают на машины туристов под предлогом неисправности. "Нас пронесло", – улыбается Александр.
Больше 10 лет Валерия и Александр поддерживают отношения на расстоянии – Александр регулярно прилетает из Калининграда в Берлин к жене. В дистанционных отношениях пары было несколько долгих моментов совместной жизни, которые длились год или чуть больше: рождение двоих детей и рабочий контракт Валерии в России. Семейный отпуск в Испании в феврале 2020-го был запланирован заранее, но из-за карантина пара была вынуждена вернуться в Берлин.
В Берлине Валерия должна была выйти на работу – она работает тележурналистом и могла бы перемещаться по городу даже в период карантина, – но вскоре после возвращения у нее поднялась температура и появились симптомы COVID-19. "Я позвонила в эту шикарную службу поддержки, говорю, вот у меня такие-то симптомы, мне плохо, я приехала из зоны риска, сделайте мне тест, пожалуйста. Мне говорят: "Нет, тест мы вам не сделаем. Вы приехали из Испании, но не из Мадрида, у вас температура, но вам не тяжело дышать. В общем, сидите дома 14 дней!" Я проболела дня три, отсидела дома действительно 14 дней, работала из дома. И вот неделю назад я вышла на работу. Какое счастье".
"И для меня тоже, – смеется Александр. – Потому что она вечно дома злая, дверь не откроешь".
Карантин как отдых
По словам Валерии, оказавшись вместе в Берлине, пара пережила "момент притирки". Например, ее раздражала привычка Александра
смотреть видео с теориями заговора о коронавирусе. "Он в них, скорее всего, даже и не верит. Но он очень любит их все пересмотреть. А для меня это создает такой шум в пространстве отвратительный, который мне очень не нравится", – объясняет Валерия.
В новой, карантинной жизни паре помогло наличие нескольких комнат и структурирование рабочего дня. Александр продолжил свою адвокатскую деятельность, находясь в Берлине, и помогает Валерии с домашними делами. "Случайно так получилось, что в этот кризис мы оказались очень удачно. Я понимаю, насколько мы привилегированны: в большой квартире, вдвоем, с работой, – говорит Валерия. – Ну еще нет такого фактора ссор, как дети".
По возвращении в Берлин детей предложила забрать мама Валерии, которая живет в небольшом городе в другой федеральной земле. Хотя Валерия и Александр скучают по детям, они понимают, что так для них лучше – было бы сложно совмещать работу с тем, что детские сады в Германии закрыты.
"Даня у нас такой ответственный, немец. Вот ходит за нами по квартире свет выключает – экономия! – смеется Александр. – Потом говорит: "Коронавирус! Надо руки мыть!" А потом смотрю, он стоит лижет ручку от двери. Говорю: "Дань, ты что лижешь?" – "А, да-да, не надо лизать". Конечно, в деревне с мамой Леры они все равно лижут ручки, но они лижут их дома! И там такая деревня, как Санта-Барбара, поэтому им там точно очень хорошо".
Александр думает, что карантин сподвигнет его к переезду в Берлин, учитывая то, что у него появились клиенты в Европе: "Я даже согласен на любую другую деятельность, не обязательно адвокатскую, главное, чтобы она была. Потому что сидеть просто и заниматься домашними делами – никогда такого не было, и вот опять".
Морально легче, что везде карантин – и меня не прессует, что я просто сижу и ничего не делаю
Александр, который дважды уходил в декрет по уходу за детьми, говорит, что не представляет жизни без работы. "Я всегда работал, и для меня это непривычное состояние – просто сидеть дома, – объясняет он. – Морально легче, что везде объявлен карантин – и меня не прессует, что я просто сижу и ничего не делаю".
Александр замечает, что тревожные мысли перевешивает осознание того, что он находится в Берлине, а не Калининграде и ему не грозит штраф за чтение книги у озера, как это было в случае с калининградцем, нарушившим режим самоизоляции. "И я рад тому, что я с семьей, – говорит он. – Где бы мы еще побыли вместе вот так вот? Всегда надо было куда-то бежать, лететь и что-то делать: детей в садик, нам всем по работе, и постоянно звонят – и с моей профессией, и с ее профессией. А сейчас мы вроде как имеем больше времени для себя".
Кроме того, Александру есть с чем сравнивать: до того как начать работать адвокатом, он был моряком и в начале 1990-х оказался в плену у пиратов в Сомали.
"Мы могли вообще пожизненно остаться в Африке – или еще что-то с нами могло приключиться, – вспоминает он. – Но я же выбрался. Мы там просидели достаточно долгое время, но до родины добрались. И я помню это свое ощущение – оно не сравнится с тем, что сейчас. Иногда накатывало такое чувство, что я никогда никого не увижу из своих родных, я в этой Африке на всю жизнь среди этих песков останусь, в 21 год – так обидно! А карантин – это просто отдых".
Фотографии героев в постановке автора текста.
