Германия готова арестовать президента России Владимира Путина, ордер на арест которого в пятницу выдал Международный уголовный суд. В правительстве Германии заявили, что если Путин окажется на ее территории, его задержат.
17 марта Международный уголовный суд в Гааге выдал ордер на арест президента России. Путина подозревают в военных преступлениях, в частности насильственной депортации детей с оккупированных территорий Украины в Россию.
Такой же ордер на арест выдан в отношении уполномоченной по правам ребенка при президенте России Марии Львовой-Беловой. Задержать Путина и Львову-Белову обязаны 123 страны, ратифицировавшие Римский устав.
Представитель российского МИДа Мария Захарова заявила, что ордер на арест Путина "не имеет никакого значения" и юридически ничтожен. О непризнании Россией юрисдикции Международного уголовного суда упомянул и пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. А Дмитрий Медведев в своем телеграм-канале пригрозил судьям Международного уголовного суда ударом гиперзвуковой ракеты по зданию Гаагского суда.
И на следующий же день Путин поехал на оккупированные Россией украинские территории – Крым и Мариуполь.
О том, почему визит состоялся именно сейчас и именно в Мариуполь, а также о том, лично ли Путин был за рулем машины или его двойник, рассказал Настоящему Времени политолог Иван Преображенский.
– Как вам кадры Путина в Мариуполе?
– Тут трудно какие-то оценки давать более серьезные, чем попытка приехать в город, максимально обеспечив себе безопасность, сделав это полностью неожиданно для всех, включая значительную часть военных, организовав этот визит явно, с одной стороны, заранее, с другой стороны, очень узким кругом его организаторов. И попытка, как совершенно правильно отмечается, снять все ролики так, чтобы не было видно самого города. Ночь скрадывает разрушения. Можно проехать против частично расстрелянных домов – и при этом никому из зрителей не будет видно. Приехать в единственный, насколько я понимаю, построенный заново микрорайон и там красиво расхаживать, показывая, куда пришла Россия и что она там создала и понастроила.
Главный вопрос – это, конечно, вопрос личной безопасности в этой ситуации. Понятно, что социальные сети немедленно начали рассказывать любимые истории про двойников. Но действительно, как выглядит Путин, как в последнее время достаточно стремительно меняется его лицо, как быстро он стареет. Мы его не так часто видим неприпомаженным, что называется.
– А здесь он, по-вашему, не припомажен?
– Я думаю, минимально, потому что это очень трудно на таких кадрах изобразить. Конечно, припомаженный, но это не студийная съемка.
– Хотелось бы обратить внимание на кадры, где Путин едет по Мариуполю. Люди в соцсетях писали, что видно на дорогах движение. То, что не перекрывали дороги, тоже говорит о том, что не хотели привлечь внимание? Потому что если бы перекрыли, сразу об этом визите узнали, в том числе в Киеве?
– Я подозреваю, что да. Речь шла о том, что они прекрасно понимают, что на этих территориях значительная часть людей по-прежнему абсолютно нелояльная к России. Это оккупированные территории. Как только станет известно о том, что происходит что-то непонятное, пойдет сигнал в Киев.
Как только пойдет сигнал в Киев, они опасаются, что будет нанесен удар, потому что они абсолютно не уверены в том, что у Киева, во-первых, до сих пор нет достаточно дальнобойного оружия, чтобы наносить удары именно по Мариуполю. И это показывает, насколько они не уверены в той информации, которую они получают о поставках вооружения с Запада украинской армии.
И во-вторых, что у украинской армии до сих пор сохраняется авиация в достаточном количестве, чтобы угрожать Мариуполю в случае, если там появится лично Путин. Понятно, что это уникальная возможность для нанесения удара со стороны украинской армии.
– Вас удивило, почему Путин поехал именно в Мариуполь? С 2014 года он ни разу не посещал захваченный Донбасс. Донецк и Луганск были главными реперами публичной политики Путина все эти годы. Почему он поехал в итоге в Мариуполь, а не в Донецк или Луганск?
– Мне кажется, это достаточно легко объяснимо, потому что с самого начала войны по той жесткости, по тому зверству, с которым российская армия атаковала именно Мариуполь, отчасти Харьков, который она просто не смогла взять, было понятно, что в этом есть нечто личное. Я, честно говоря, экстраполирую на Мариуполь и на Харьков известные путинские рассуждения о том, что есть враги, есть свои, а есть предатели. Я думаю, что так называемую русскоязычную часть Украины, то есть большие русскоязычные города, которые, как он рассчитывал, уж точно встретят российскую армию хлебом и солью, он их держал за предателей. Его личной заслугой было то, с какой жестокостью российская армия их старалась уничтожить. И в Мариуполе сумела уничтожить значительную часть населения города. И это такая садистская демонстрация своей силы, по сути дела, с одной стороны.
А с другой стороны, это главный исторический итог, потому что Донецк и Луганск давно были оккупированы. Потому что долгое время он действительно, судя по всему, рассматривал возможность сохранения российского контроля над ними, но возвращение их де-юре и де-факто в состав Украины снова с тем, чтобы влиять изнутри на саму Украину, – это немножко другая история.
Мариуполь – это полностью захваченный и сразу переделанный под Россию город, который вдобавок символизирует собой пробивание сухопутного коридора в Крым.
– А этот коридор по-прежнему остается важен для Путина? Важнее, чем какие-то другие захваченные города?
– Я думаю, что с учетом того, что Путин говорит нам о долгой войне, безусловно, это очень важный коридор, потому что он рассчитывает играть вдолгую, Крым и Мариуполь он рассчитывает сохранить под своим контролем. И для Крыма с учетом того, что произошло с Крымским мостом, с учетом того, что мост этот легко, по сути дела, пусть не на очень большой срок, но вывести из строя, сухопутный коридор – это стратегически очень важно в условиях военных действий, которые могут продолжаться годами, судя по тому, что сам же Путин говорит.
– Вице-премьер-министр Марат Хуснуллин в этой же поездке рассказывал Путину о том, что украинские военные, отступая, били прямой наводкой по домам в Мариуполе. Как вы думаете, почему Хуснуллин так говорит, учитывая, что, кажется, все знают, что украинские военные были в окружении в Мариуполе и, отходя, бить прямой наводкой они точно не могли?
– Очевидно, что этот текст Хуснуллину писали какие-то люди из Кремля – в данном случае пропагандисты. Хуснуллин, по сути дела, – часть большой пропагандистской машины, один из главных выгодоприобретателей – он и российский строительный комплекс – от разрушений и захватов украинских городов, которые "восстанавливаются", но на самом деле на их месте что-то строится заново. В российском строительном бизнесе слухи о том, что необходимо скупать предприятия, производящие стройматериалы, насколько я знаю, ходили как минимум за полгода до начала полномасштабной российской агрессии против Украины.
Просто Хуснуллин – часть не только пропагандистской, но и вообще этой оккупационной машины. Это один из самых ярких представителей российского правящего класса, поддерживающего в полной мере путинскую агрессию, несущий за нее абсолютную солидарную ответственность. На его плечах лежит вот это так называемое восстановление всех этих оккупированных территорий. Понятно, что он участвует и в создании пропагандистских мифов на эту тему, помогая Путину и большей части российского населения, отрезанной от адекватной информации, сформировать удобную для него, объясняющую все происходящее картинку российской агрессии, чтобы можно было чувствовать себя хорошенькими.
– После поездки Путина в Севастополь и Мариуполь снова возобновилась дискуссия о двойниках. Старший научный сотрудник Атлантического совета Андерс Ослунд пишет, что туда ездил двойник. Юлия Латынина пишет об этом в твиттере активно. Объясните, почему сейчас снова эта теория заговора стала обсуждаться?
– Теория заговора, с одной стороны, обсуждается постоянно. С другой стороны, мы видим, что и украинская сторона, например, Владимир Зеленский на Мюнхенской конференции по безопасности говорил о том, что как бы Путин ни делал такие намеки – сам это Путин или нет, никакой роли не играет – лично это Путин или не лично. Я придерживаюсь той же точки зрения, что совершенно не важно: лично это Путин или не лично съездил.
Но я слабо верю в то, что какие-то важные действия он может доверять двойникам. Можно поверить в то, что у него есть один или несколько двойников по принципу каскадеров на какие-то краткосрочные опасные действия, как то проезд по Крымскому мосту. Можно себе представить, как в известном сюжете из "Гарри Поттера", что они запускают сразу нескольких Путиных по разным направлениям для того, чтобы сбить со следа украинскую военную разведку в такие моменты. Но я думаю, что во всех важных моментах участвует сам лично Путин.
Если бы действительно был двойник, я уверен, это можно было бы считывать по косвенным свидетельствам, потому что то подобострастие, с которым путинское окружение общается с ним лично, и уж точно тот же Тихон (Шевкунов) – его бывший, а скорее всего, и действующий духовник – и тот же Хуснуллин прекрасно его знают лично, оно точно бы отличалось. С учетом того, что это абсолютная восточная сатрапия по поведению ближайшего окружения президента, отношение к какому-то двойнику и к самому Путину, очевидно, было бы разным. И они не смогли бы это скрыть, даже на таких протокольных съемках.
