В конце февраля 2022 года в открытом доступе появились методички о вооруженном конфликте с Украиной, которые рассылает по учебным заведениям России министерство образования. Корреспондент Настоящего Времени поговорила со школьниками, родителями и педагогами о новой политинформации в школах. Имена героев материала известны редакции и изменены по соображениям безопасности.

Учителя: бюрократия и имитация

"Мы, Россия, всегда поддерживали и заботились об Украине – потому что мы является одним народом", – в публикации от 28 февраля "Медиазона" приводит полный текст одного из методических материалов, разосланных по школам России, с сохранением орфографии оригинала. В распоряжении Настоящего Времени оказалась новая версия методички, расширенная. В презентации "Урок истории 9-11 класс" – 32 слайда. На первом написано "Моя страна", на последнем – "Мир". Между ними – три десятка весьма вольных экскурсов в историю, цитата Гоголя, несколько ссылок на обращение президента РФ Владимира Путина и двенадцать QR-кодов, ведущих на государственные порталы и провластные СМИ. Краткая историческая справка в восьми пунктах от Крещения Руси до признания "ДНР" и "ЛНР" описывает историю взаимоотношений Украины и России, отдельный слайд посвящен "русофобии в Украине".

"Нам провели отдельную лекцию по этим методическим материалам, – рассказала Алина, студентка 2-го курса одного из педагогических вузов. – Я не знаю, что там было: я просто встала и ушла. Женщина, которая вела, сама сказала: "Не хочу вам факты говорить, буду вам говорить свои впечатления и свое мнение". Как будто оно кому-то интересно. И начала: "Украина не должна существовать", "Украинцы – не нация", "Это Россия" – и все в таком духе. Я единственная из человек 50 встала и ушла, из всей аудитории. Остальные сидели такие: "Да-да-да". Она сказала: "Я вообще-то не преподаватель истории, я занимаюсь методикой преподавания окружающего мира, я к истории никакого отношения не имею. Но вот я считаю: у Украины нет своей истории, что она всю жизнь была под кем-то, у нее нет своего опыта государственности".

Алина не знает, как на лекцию отреагировали другие студенты: она в группе недавно. Но после занятия староста написала ей: "У нас так не делают, нельзя уходить, когда сидит декан в аудитории". Алина уже работает в школе, в начальных классах. Пока у них уроков политинформации не было – но она не исключает, что до школы просто не дошли указания сверху.

"Еще вспомнила: на лекции нам говорили, что нам важно знать правду, как будущим педагогам".

Методички спускались по цепочке от министерства образования, рассказывают учителя. Отношение к новым материалам в школах сложилось неоднозначное – и часто даже в этой ситуации берут верх привычные механизмы бюрократии: имитация деятельности, фабрикация отчетности, формальные действия. Система российского образования своей излишней отчетностью фактически много лет развивала в сотрудниках навыки бытового саботажа – и сейчас учителя привычно выполняют необходимый для отчета минимум, нередко не вдаваясь в детали. Если же отчетности не требуют, материалы от Минобра можно просто проигнорировать, говорит преподаватель одной из московских школ Евгения: "Я, если честно, и не читала спущенную методичку – могу попробовать поднять письма, если не удалила. У нас все довольно просто: методичка пришла, руководство ее посмотрело, поплевалось, никого ничего не заставляло [делать], просто оставило ссылку на ознакомление. Раздражает: как будто мы сами не знаем, как с детьми работать. Что говорить ученикам, руководство школы не регламентировало, просто попросили сглаживать конфликт, если он будет возникать".

Екатерина, учительница химии из Подмосковья, считает лояльность учителей власти сильно переоцененной в принципе. "Учителя – это люди, которые очень хорошо умеют имитировать деятельность, лучше учителей только чиновники это умеют делать. Поэтому да, методички присылали, требовали провести классные часы: сегодня по Крыму был. Отношение ко всему, что спускается сверху, – очень формальное. Все, что не касается образовательного процесса, учитель фильтрует: отчитались, галочку поставили, фотографию выложили – все. То есть воспитательного эффекта от этого ноль целых ноль десятых. Да, есть определенная группа лояльных к этой ситуации, вот они что-то и делают. Но каких-то построений в виде этой свастики, каких-то "зигований" – в моем учреждении этого нет точно. Каких-то совсем упоротых у нас нет. А те, кто нелоялен... Учителя – это люди с образованием, и люди гуманной профессии: конечно, негатива много по отношению к тому, что сейчас происходит. Но кто настроен негативно, сейчас отстранились просто от этой ситуации: они занимаются своим делом, дают уроки, учат детей. Когда говорят, что учителя лояльны, – это не так. Учителя хорошо имитируют лояльность".

Сам факт вертикальной передачи методичек Екатерина расценивает как понимание ситуации "наверху": учителям не доверяют. "Мало ли какой урок они проведут, мало ли что расскажут".

"Имитация – это, допустим, надо провести классный час по Крыму. Обычно это младшие школьники, потому что им проще всего в сетке расписания этот классный час встроить. Они там рисуночки сделали, российский флаг достали, сфотографировали, фото выложили – все, отчитались. Причем содержание непонятно: что учителя им рассказывали? Там много что можно рассказать: весна, море, солнце. Дети какие-то позитивные картинки нарисовали, выложили фото".

Крым был аннексирован Россией в 2014 году, с тех пор классные часы "по Крыму" проводятся с рассказами о "воссоединении" полуострова с РФ.

Новую методичку Екатерина видела в чате учителей, но не знает, проводили ли в итоге уроки – или просто отчитались: "Фотографий я не видела – возможно, просто забили". По словам учительницы, действия педагогов полностью зависят от запрошенной сверху отчетности. Если требуют фотографии или сканы – мероприятие проводится. Если просто отчет – скорее всего, он будет фиктивным.

Родители: попытка балансировать

"Добрый вечер!!! Уважаемые родители, я к Вам с очень деликатной темой. Заранее прошу отнестись к моему вопросу с пониманием, без агрессии и заранее прошу прощения, если кого-то обижу, я этого совсем не хочу. Все Вы знаете про ситуацию на Украине. Отношение к этому может быть разное. Каждый имеет на это право. Вопрос в следующем. Во всех школах будет проходить акция – дети пишут письма треугольнички с добрыми словами, словами поддержки, пожеланиями нашим солдатам. Кто из детей готов участвовать в этой акции? Письма будут писать в школе после уроков. Напишите, пожалуйста, мне в личку, кого из ребят можно оставлять", – такое сообщение вечером 18 марта получили супруги Иван и Анна. Их дочь учится в третьем классе одной из школ Московской области. Они не против политинформации в школах как таковой – но считают, что текущая повестка отражает только пропагандистские цели.

"Я считаю, что любая страна в такой ситуации должна информировать детей и спецурок – он возможен. Наверное, даже если бы урок прошел в новомодном ключе – "спецоперация", "денацификация", все эти слова, которые к реальности имеют опосредованное отношение… Это стало бы поводом поговорить о правде, что такое правда, почему даже взрослые не всегда говорят правду", – поясняет Иван. Анна согласна: "Детей нужно держать в курсе: объяснять, показывать, рассказывать. Но не с той позиции, что "мы – русские, с нами Бог", "мы всех победим", "где вы были эти восемь лет". Моя дочь эти восемь лет просто росла, взрослела. Хочется, чтобы более объективно им это давали". "Да, хотелось бы объективную позицию, – реагирует на реплику жены Иван. – Но ты понимаешь, что такое в нашей реальности высказать объективную позицию? Невозможно".

Сын Натальи учится в 5-м классе одной из московских школ. "Насколько я знаю, в нашей школе такие уроки проводятся для старших учеников, в старших классах. То, что я видела в интернете, – это пропаганда самого грязного толка. Вспоминая свое детство, которое прошло под слоганом "Лишь бы не было войны", огромным уважением к памяти Великой Отечественной войны… Не истерических парадов, которые проводятся последние пятнадцать лет, а такой тихой, достаточно скромной и очень горькой памяти. Сейчас просто все с ног на голову перевернулось, и это абсолютно чудовищно. Отношусь я резко отрицательно. Я родитель, с ребенком поговорила в первый же день начала войны – учитывая анонимность, я не буду прикрываться дурацким термином "спецоперация", это абсолютно четко война, агрессивная война, с нашей стороны, мы – агрессор. Я все это своему сыну абсолютно честно сказала".

При этом Наталья подчеркивает, что за последние недели такая точка зрения оказалась вне закона: "Обсуждают ли ситуацию в школе с учителями? Нет, мне рассказали ребята, что когда кто-то в классе задал вопрос, учительница ушла от ответа. Не стала обсуждать политику. И это правильно, я считаю, – тем более в таком возрасте. Потому что это просто опасно. И для учителя: неугодных выгоняют, хорошо если только выгоняют. А то и последствия в виде административной ответственности или даже уголовной. Мой [сын] тоже старается не вступать в разговоры, чтобы избежать неприятностей. Сейчас стало опасно и нехорошо, совсем нехорошо, совсем душно. Надо проявлять какую-то разумную осторожность".

Последние новости подтверждают опасения Натальи: даже дети находятся под пристальным вниманием правоохранительных органов. Так, 7 марта в Москве полиция пришла домой к семье шестиклассника Кирилла после урока истории: на уроке говорили про войну с Украиной и Кирилл задавал вопросы. Учителя географии из Москвы Кямрана Манафлы уволили, когда он отказался рассказывать о войне по государственным методичкам. Ему пришлось уехать из страны: Кямран опасается возбуждения уголовного дела по одной из статей "репрессивного пакета" законов, принятых в марте 2022 года.

"Всякие методички, политинформация, пропаганда – для меня это категорически неприемлемо. Самый неприятный извод советского тоталитарного устройства государства, – говорит москвич Николай. – Мне рассказывала бабушка про политинформацию в школе, рассказывали мои мама и папа. И я как-то с детства чувствовал, что нет в этом жизни, это какая-то пыль, какая-то плесень, тебя кормят и набивают твои мозги залежавшейся ватой. И когда я узнал, что готовятся уроки политинформации, я почувствовал вкус этой пыли". Сын Николая учится в седьмом классе. Информация о методичках появилась примерно за неделю до начала специальных уроков в его школе. Подавали ее завуалированно: классный час, на котором дети якобы должны учиться критическому мышлению и анализу текстов. Тексты для классного часа выбирались в том числе из газеты "Вечерняя Москва". Первый урок был про импортозамещение (школьникам давали прочесть статью "Никакой катастрофы: IT-специалисты рассказали, чем заменить Microsoft"), второй – про российских студентов, которых якобы отчисляют из зарубежных вузов (текст урока есть в распоряжении Настоящего Времени).

"Первый раз был замещен урок музыки, второй и третий – дополнительные классные часы. Одна из девочек успела сфотографировать и отправить маме, родители были возмущены. Мы обсудили с классной руководительницей: она сказала, что не знала, какая информация и как будет подаваться. Обещала предупредить меня, чтобы я в следующий раз забрал сына, – но не сделала этого. И мне было очень обидно: я думал, что у нас доверительные отношения. А сын, зная мое отношение, воспринял это как индульгенцию и решил прогулять: он заранее узнал, что снова будет политическая тема, и ушел к другу играть в компьютерные игры, – рассказал Николай. – Дается откровенная пропаганда, неинтересная, неизобретательная. Я очутился в замятинском "Мы", в оруэлловском "1984", в реальности своих родителей, бабушек-дедушек. Мне это неприятно до тошноты. Дети же на это реагируют в режиме баннерной слепоты – как мне и рассказывали родители про времена на исходе Советского Союза. За тем, что рассказывают о важной роли партии, нет ничего настоящего – ни реальной страсти, ни интересных мыслей".

Дети: "Нам говорили, что уехать хотят предатели родины"

Марина и ее сын, старшеклассник Степан, живут в Санкт-Петербурге. Марина поддерживает политика Алексея Навального и к политинформации в школах относится резко негативно. Степан более сдержан.

"В нашей школе ничего не говорят. Разве что недавно на стене, в раздевалке и туалете, нарисовали очень какими-то сложностирающимися штуками надписи типа "Слава Украине" и свастику. Огромные такие, на всю стену, – рассказывает Степан. – Мои друзья ничего не обсуждают. Обсуждать нужно то, что можешь сделать. А это… Ну что, я сейчас буду обсуждать квантовую физику? Зачем? Я не разбираюсь. Это разговоры ни о чем", – говорит Степан.

"Что сделать-то можно? – продолжает юноша. – Я на митинг не выйду. Они не выйдут. Даже если выйдут — то что? А если наоборот, за Путина быть — тоже ничего не сделаешь. Путин и так будет сидеть. А вообще, конечно, меня удивляет вот что. Митинги же масштабные, я так понимаю, прошли. Сколько там, 15 тысяч задержанных? Значит, огромные митинги. При этом информации никакой нет в интернете".

— Смотря каким интернетом ты пользуешься. В моем только это, – спорит с сыном Марина.

— Знаешь, мама, – пользуешься не пользуешься, а вот раньше Навального все видели, это было везде. Эти митинги сейчас – они огромные по сравнению с тем, что было раньше. И раньше про эти митинги даже мой друг К. знал. Теперь – не знаю я. Значит, хорошо работает Роскомнадзор.

Марина следит за новостями и спрашивает у сыновей, не начали ли политинформацию – но пока слышала о ней только от подруг. "Я спрашиваю детей каждый день, говорят ли что-нибудь о войне, дети или учителя – но нет. Две пожилых учительши вздохнули на своих уроках и сказали: "Сейчас сложная ситуация". Еще знакомая рассказала о "письме солдату" от школьника: то есть на уроке дети должны написать письмо [российскому] солдату в Украину. Учительница дружеская подошла к ней, показала задание и пожаловалась, что же с этим делать. Знакомая посоветовала писать как можно более нейтрально: "Возвращайся домой, солдат, к маме. Живым и невредимым".

"Мне сказал учитель программирования, мужчина лет тридцати, еще год назад, когда мой сын планировал манипуляции со школьными компьютерами: это, конечно, нехорошо. А еще есть даркнет, и это очень нехорошо. Там торгуют оружием и наркотиками, и за этим следит ФСБ. Но вот хуже всего этого, то, что нельзя говорить, – это Навальный", – описывает политическую обстановку в школе Марина.

Московский школьник Кирилл учится в седьмом классе. У них прошло уже несколько политических уроков, на один из них пришел мужчина, который преподает в кадетском классе – бывший военный. "Он начал рассказывать, как на нас тут нападают, весь мир вокруг – фашисты, хотят нас атаковать. А сейчас мы хотим освободить Украину от фашистов. Во второй раз к нам зашла соцпедагог посреди урока и начала рассказывать тоже про фашистов, как они украинскую власть захватили. И как мы должны к этому относиться: эта военная операция, она нужна для спасения Украины. Большинство одноклассников говорили – что это за хрень? Мужчина отвечал: я военный, я знаю. Одноклассников волновали две вещи: почему вообще к нам приходят и срывают уроки, а второе – у их высказываний не было вообще никаких аргументов, кроме "я военный, я знаю".

Третье "включение" Кирилла и его одноклассников в тему войны и патриотизма прошло на уроке обществознания, когда говорили про российскую государственную символику: "Нам говорили, что мы обязательно должны знать гимн, должны быть преданы нашей Родине: защищать, любить, никуда отсюда не уезжать. Что вот эти люди, которые хотят уехать все, – это предатели Родины, а нормальные люди, нормальные патриоты, честные жители своей страны должны ее любить, защищать, знать гимн, герб, флаг – и быть согласными полностью с властью". Когда несколько ребят высказались, сказав, что происходящее в Украине – война, оккупация, что люди от этого страдают, учительница пригрозила вызвать родителей, добавляет Кирилл. С родителями активных учеников она и правда связалась позже, в одном из мессенджеров, но содержание переписки Настоящему Времени неизвестно.

"Очень неприятно здесь находиться, стремно – какую еще хрень может вытворить власть? Точнее, Владимир Путин. Жалко людей, которые живут на Украине. Да, там внутри есть какая-то пропаганда, вот это "бьем русских – бьем врагов", но далеко не все так настроены. Слова президента нашего… Он очень много врет. Угрозы, какие-то бредовые идеи совершенно. Такого я не ожидал", – заключает семиклассник.

Учителя: голос и совесть

Екатерина из Подмосковья в разговоре признается в своем искреннем отношении к происходящему: "Катастрофа. Я химик, я не историк, я не знаю, как учителя истории будут выкручиваться с этим материалом. Был такой день, 6 марта, сокращенный. Дети не были настроены учиться, и мы с ними обсуждали ситуацию. Что говорят дети? Дети говорят то, что говорят их родители. Если родители силовики – там одно мнение, если родители – культурные люди… Другое".

В частных школах есть определенный запас свободы, считает Даниил, педагог из Москвы: "Наша школа проходит как учебный центр, мы мало взаимодействуем с официальными органами. Меньше ответственности и меньше давления. Мы стараемся говорить детям правду обо всем и учим их вырабатывать свое мнение, всегда готовы их выслушать. Школа оказалась единодушна: и коллектив учителей, и коллектив детей, и большая часть родителей – на одной стороне. Я не могу себе представить ни одного из наших педагогов в ситуации, когда он будет поддерживать все это. У меня самого есть ребенок в другом городе, в 5-м классе обычной школы, ничего такого у них не было. Единственное – внезапно уволился учитель истории, по какой-то непонятной причине. Что там произошло – ученики не знают".

Алена преподает обществознание в частной школе Московской области. Это школа, а не просто учебный центр, поэтому она больше подчинена государственному регулированию, чем работодатель Даниила. Прежде чем получить методичку, Алена увидела обсуждение в чате: учителя истории и обществознания должны провести "патриотический" урок по приказу Министерства образования по Московской области. Педколлектив собрался на конференцию в зуме.

"Директор сказала: раз надо, давайте мы это как-то проведем, но сгладим, хотя бы не в той форме, в которой прислали. Она, видимо, чувствовала: что-то здесь нечисто. Что войну оправдывать не стоит и называть это миротворческой операцией – тоже, потому что это не так. И я сказала, что, конечно, не буду ничего проводить. Ушла из этой конференции. У меня такое уже было состояние – я устала бояться, я больше не хочу этого делать. Коллеги начали меня засыпать всякими роликами в вотсапе – чудовищными, я никогда не думала, что это может быть настолько безумно". На одном из роликов, который Алена переслала корреспонденту Настоящего Времени, сменяются портреты русских царей с цитатами о России. Второй – фрагмент из передачи Никиты Михалкова "Бесогон", снабжен комментарием из чата: "Спасибо, Ирина Геннадьевна, за прекрасную подборку. Жаль, что не вся наша "гнилая интеллигенция" (как говорил Ленин) так думает".

"Потом мне директор звонила лично: вы вот так, пожалуйста, больше активно не высказывайтесь. И дальше она со мной начинает общаться: а что вы думаете? А я все жду: меня как, сейчас попросят или не попросят? Как мы будем эту ситуацию улаживать? Ситуация [в стране] стала нагнетаться, начали давать сроки. А потом она ко мне подошла и говорит: "Вы знаете, я вообще в шоке от того, что сейчас происходит". У нее дочка хорошая, моя ученица, сейчас на врача учится, в акциях участвует. И она говорит: "Я теперь за нее боюсь". Да, мы теперь живем в этой реальности. А она: "Мы же не можем быть против власти, учитель не может быть против власти". Но почему, если власть совершает преступные действия?"

Большинство педагогов в школе Алены верят пропаганде: Алена думает, что им так легче. А у детей совсем другая точка зрения — они читают телеграм-каналы, ставят VPN. "Причем если методичку эту читать – написано не для старшеклассников… Они же совсем детей за дебилов держат. Вот эта байка про нацистов – она очень сильно задевает то поколение, которое еще помнит советскую реальность. А для молодежи это безумие, которое несут люди с абсолютным отсутствием критического мышления. Общество как будто поделено, и каждому вот эта другая реальность кажется сказочной и надуманной".

Школьники разочарованы – они усиленно готовились к экзаменам, а теперь в полной неопределенности – какие перспективы их ждут в новой России, рассказывает Алена: "В той реальности, которая сейчас складывается: с закрытыми границами, с дефицитом товаров, с агрессивной неадекватной идеологией – то ли это будущее, к которому им хочется стремиться? А есть ли нам смысл здесь учиться так много? Какой в этом смысл, если тебя потом отправят воевать? У людей, которым сейчас за 40, 50, у них такого нет – они живут настоящим".

Четвертого марта Владимир Путин подписал закон об административной и уголовной ответственности за "фейки" о действиях российской армии в Украине. За сообщения о деятельности Вооруженных сил РФ, которые суд признает "заведомо ложными", грозит до 15 лет заключения. Согласно методичке министерства образования, распознать фейковые новости несложно – нужно сохранять критический настрой.

На заседании экспертного совета по развитию исторического образования при Минобрнауки 16 марта было принято решение создать для школ единый курс истории. Глава министерства Валерий Фальков заявил: "Дух наших учебных пособий должен быть созвучен важнейшей задаче – привитию молодому человеку гордости за нашу историю, причастности к более чем тысячелетней культуре, осознанию наследования подвигов и свершений предков". Глава Службы внешней разведки Сергей Нарышкин, участвуя в этом заседании, отметил важность работы историков "в органах муниципальной и государственной власти, СМИ или даже в органах госбезопасности".

Комментарий проекта "Сетевые свободы":

Законно ли привлекать школьников и детсадовцев к участию в военно-патриотических мероприятиях?

"Получаем вопросы от подписчиков, которые не хотят, чтобы их детей привлекали к "флешмобам" в поддержку армии. Детские сады и школы подчиняются ФЗ "Об образовании в Российской Федерации", который предусматривает:

• право обучающихся на свободу совести, информации, свободное выражение собственных взглядов и убеждений;
• добровольный характер участия в массовых мероприятиях;
• право родителей (законных представителей) знакомиться с содержанием образования, используемыми методами обучения и воспитания, образовательными технологиями и при необходимости защищать права и законные интересы обучающихся.

Учащиеся, в свою очередь, обязаны добросовестно осваивать образовательную программу, в том числе посещать предусмотренные учебным планом занятия.

Использование фотографий детей можно запретить, ссылаясь на ст. 152.1 Гражданского кодекса РФ.

В мирное время мы бы сказали, что письменного заявления на имя заведующего детским садом или директора школы: "Прошу не привлекать моих малолетних детей, ФИО, год рождения, группа/класс, к каким-либо военно-патриотическим и иным мероприятиям. Не даю согласия на их фото- и видеосъемку", – было бы достаточно. Но сейчас в интересах всех сторон договориться и объяснить, поэтому стоит бесконфликтно переговорить с заведующей/директором и заручиться их согласием не привлекать ваших детей.

Если это не удалось, вы вправе потребовать в письменной форме от директора, а если это не удастся, то направить жалобу в городское управление образования, также выше – в региональное. В жалобе потребовать прекратить нарушение закона. До проведения разъяснительной работы с воспитателем/преподавателем вы вправе потребовать исключить участие вашего ребенка в занятиях с участием этого работника.

Во всяком случае стоит внимательно ознакомиться с уставом учебного заведения и договором на оказание образовательных услуг".