26 ноября в Украине и других странах – День памяти жертв Голодомора 1932-1933 годов, 90-я годовщина трагических событий. Украинцы в этот день традиционно зажигают свечи в память о миллионах погибших. В 16:00 объявляется минута молчания.
В 2006 году Верховная Рада Украины объявила Голодомор актом геноцида украинского народа. По разным оценкам, жертвами Голодомора стали от 2,5 до 7 миллионов человек, то есть четверть населения республики. Точно сказать сложно. Если в Украине все дела по голоду начала 1930-х рассекречены, то в России многие материалы до сих пор остаются закрытыми.
Согласно официальной российской позиции, Голодомор нельзя рассматривать отдельно от голода в других регионах СССР в то время, а массовая гибель людей стала "общей трагедией россиян, украинцев, казахов и других советских народов".
Актом геноцида украинского народа Голодомор признали двадцать государств. Причем четыре попали в этот список только на этой неделе. Чехия, Румыния, Ирландия и Молдова признали Голодомор 1932-1933 годов геноцидом. За такое решение проголосовали парламенты стран.
Глава МИД Украины Дмитрий Кулеба сообщил, что в Германии резолюцию о признании Голодомора геноцидом одобрили все демократические фракции Бундестага. Документ должны принять уже на следующей неделе. А папа римский, выступая перед многотысячной аудиторией на площади Святого Петра в Ватикане, сравнил войну России против Украины с Голодомором и назвал его "ужасным геноцидом" 1930-х годов. Ранее, в октябре, в оккупированном Мариуполе демонтировали мемориал "Жертвам Голодомора и политических репрессий", о чем сообщило российское государственное агентство РИА Новости.
О том, почему все больше стран сейчас признает голод 1930-х годов в Украинской АССР геноцидом, Настоящему Времени рассказала литовский депутат Европарламента и бывший министр обороны Раса Юкнявичене.
– Мы знаем, что Литва одной из первых признала Голодомор геноцидом украинского народа, а сейчас мы видим, что это делают и другие страны. С чем вы связываете то, что все больше стран стали признавать голод в 1932-1933 годах в Украинской ССР именно геноцидом?
– Потому что пришел час правды. После 24 февраля очень важно, чтобы каждый человек, каждое государство, особенно если это государство считает себя демократическим, чтобы они встали на сторону правды. Путин пришел к власти, используя ложь, как КГБ, как красный террор, который в России начался в 1917 году. Ведь с этого началось то, что сейчас творится, и то, что Россия сейчас уже признается террористическим государством. И это пришло ведь не сразу. И то, что случилось в Украине, когда миллионы людей умирали от голода – специального голода, не то что случилось несчастье. Есть документы, что большевики этим занимались, и Ленин, кстати, первым начал это, а потом было несколько волн Голодомора, а при Сталине – особенно жестко. Они просто хотели уничтожить тех людей, у которых было какое-то имущество, у которых была земля.
Почему Литва так рано признала? Потому что мы же пережили то же самое. Моей маме было девять лет, когда она с маленьким братом, полуторагодовалым, была выслана в Сибирь с семьей, со своими родителями только потому, что они были учителями. Всех учителей они хотели уничтожить. То же самое сейчас делают и в Украине, в оккупированных местах. Вот это очень важная история, историческая правда. Правда очень важна, ведь помним, что Путин начал эту атаку, нынешнюю атаку против Украины, переписывая историю, и не только переписывая. Он по коммунистическому, даже по сталинскому принципу эту историю как бы возвратил назад. Вот это очень важно.
Я сама в Европейском парламенте руковожу группой под названием Remembrance (группа памяти). И мы как раз работаем над тем, чтобы и нацизм, который уже был и все почти сказано про нацизм, и Нюрнбергский процесс прошел, но вот про то, что большевики, КГБ и другие похожие структуры сделали не только у нас, не только в Украине, но и в самой России, вот этого часа правды еще нет. И вот он приходит, понемножку-понемножку он приходит.
– Вы сказали, что час правды настал. Почему он не мог настать раньше, ведь Украина давно добивается, чтобы другие страны признали события 1930-х годов, то есть Голодомор, именно геноцидом украинского народа? Что мешало сделать это раньше, это были все-таки какие-то попытки не рушить отношения с Россией?
– Да, я думаю, что как раз из-за этого. Та эйфория, которая была на Западе, когда пришел Горбачев, и та вера, что, может быть, Россия будет другой, демократической, нормальным государством. При Ельцине было очень много таких надежд. И вот как раз не было использовано это время: и в самой России приоткрылись архивы, было написано много статей, и казалось уже, что правда приходит, но все закрылось. Путин все закрыл, и опять пришли эти сталинские нарративы в жизнь путинской Российской Федерации. А Запад уже думал, что вот, наверное, чтобы поддерживать какой-то диалог, а потом и экономические отношения.
Я на своем примере могу сказать, на примере своего государства. Вот радуйтесь, что вы стали уже независимыми, членами НАТО, членами Европейского союза. Что вам еще надо? Теперь многие уже говорят, что вот "мы были неправы, что не слушали тогда ни Польши, ни балтийских государств". И эта разница была очень сильной. Не хотели признавать коммунистического геноцида. Еще есть и то, что эти государства, которые не были под оккупацией большевиков Советского Союза, те государства, которые сами не были коммунистическими, как Россия была, людям там, наверное, нет так легко и понять все. Там еще работают коммунистические партии, официально, например, в Испании, в Италии, они даже в парламентах работают, так что и социалисты, левые, у них тоже такое вот другое понятие про историю. И этих ложных нарративов было очень много распространено по всему миру. И, наверное, это тоже было причиной того, почему не было сделано этого тогда.
Это большая ошибка, потому что сейчас никто не может, даже в голову прийти, что Германия может сделать что-то похожее на то, что сейчас делает Путин с украинскими людьми, с соседним государством. Почему? Потому что там прошла денацификация. Она не была легкой, но прошла денацификация этого государства, этой нации, я бы сказала, всех людей, понятие другое пришло, люди узнали про то, что сделал Гитлер и сколько миллионов людей убили во время Холокоста, и не только Холокоста. А вот тут люди не знают правды, даже в России многие не знают правды, что было в сталинское время. Когда они узнают, придет эта правда к ним, что было сделано в Буче, в Ирпене, в других местах Украины, я думаю, у них тоже будет шок, когда это придет к ним.
– Говоря про Голодомор, кстати, Россия говорит сама: да, голод был, но голод был не только в Украине, он был и в других областях, в других автономных советских социалистических республиках. При этом Кремль отказывается от версии некоторых историков о том, что это было целенаправленное уничтожение. Почему, как вам кажется, Москва не хочет именно отмежеваться, отгородиться от СССР, ведь это же была другая страна, это была совершенно другая власть?
– Они возвращаются к сталинским нарративам, когда говорят про историю. Путин сам как-то стал историком, он там лекции давал, помните, когда перед Новым годом собирался, еще до пандемии, саммит стран СНГ, он один час говорил про историю, про Отечественную войну, как они называют, про фашизм в Украине. Ведь они сейчас не хотят признавать даже и нашей оккупации, аннексии. Если бы не подписанный в 1991 году договор между Ельциным и Ландсбергисом, когда мы стали независимыми, я даже не знаю, как сейчас было бы. Вот они несколько раз хотели отменить этот договор. Поэтому и в Украине они не признают, потому что потом будут и репарации, потом будет и все другое, но это придет все равно. Сейчас даже больше этих преступлений сделано, нежели было до 24 февраля.
Они не хотят признавать, что Советский Союз – это была такая оккупационная империя. Они оккупировали много народов, некоторых в 1920 году. Нам удалось до 1940 года прожить в независимости, но тоже пришли, убивали и уничтожили наше государство. Многие люди в России этого не знают, даже некоторые украинцы. Когда к нам в Литву беженцы прибежали, они начали интересоваться нашей историей, потому что они учились в советских школах и им говорили, что мы были освобождены от кого-то. Ну, конечно, они пришли, освободили, помогли, чтобы немцы, фашисты ушли, но они остались сами, они оккупировали балтийские государства. Так же и с Украиной было.
Я сейчас читаю очень интересную книгу Юрия Фельштинского, знаменитого российско-американского историка, "От красного террора к мафиозному государству". Вот тем, которые интересуются, я бы советовала почитать эту книгу, как все было и с Украиной, и кто были по-настоящему Ленин, Сталин, Дзержинский и все эти преступники, которым еще стоят памятники в России. Вот когда это уйдет, тогда мы во всей Европе, на всем континенте почувствуем себя свободнее и не будет таких угроз, которые сейчас приходят.
История – оружие в руках Кремля, они используют историю как оружие и захватывают соседнее государство. Поэтому очень важно, чтобы Голодомор был признан как геноцид и чтобы люди в других государствах поняли, что это такое Украина, какая у нее история, какая история России и что, я повторюсь, эта агрессия не началась только в этом году. Потому что многие удивлены, почему такая жесткость, такая брутальность, такое поведение, но это ведь пришло из тех времен, из времен большевиков.
– Как мы знаем, Россия официально считается правопреемницей Советского Союза, и, наверное, по этим документам Украина имеет право требовать от Кремля за устроенный Сталиным голод в начале 1930-х?
– Ну да, конечно, у нас тоже есть счета, мы даже закон приняли в литовском парламенте. Есть и конкретные цифры, какой ущерб был, потому что мы были оккупированы, мы не могли развиваться так, как другие государства, такие как Финляндия, те, которые жили в свободном мире. Так что эти счета придется оплатить российским будущим поколениям, если они хотят жить в нормальном государстве.
– Вы сказали про группу памяти. В Советском Союзе голод в результате отъема продуктов у населения случился трижды: в начале 1920-х, 1930-х, середине 1940-х. Эти события могут быть официально осуждены европейскими политиками, как и Голодомор в Украине?
– Надо, чтобы сама Россия хотела этого. Я думаю, что это придет. Мы работаем над тем, чтобы больше людей понимали, что это такое – нынешний режим Путина и как терпели российские люди. Я ведь сама посещала в 2001 году в Сибири лагерь Решоты в Красноярском крае. Тогда еще Путин только пришел после Ельцина, был первый год Путин, еще было все открыто. Мы поехали с моей мамой, которой очень важно было увидеть, где ее папа был, в каком лагере, и, наверное, она думала, что там кладбище какое-то будет. Но ничего этого не было, ты стоишь перед большим-большим лесом и только понимаешь, что под этими соснами и другими деревьями миллионы людей, не только литовцев, но и русских, со времен Ленина, может быть, даже и царских времен. Это ужасно, потому что нет никакой памяти у российского народа.
Вот почему "Мемориал" получил Нобелевскую премию, потому что понимают люди, как это важно, чтобы люди не были без памяти. Чингиз Айтматов писал про это, когда началась перестройка. Книга была его, очень известная, про манкуртов, которые забывают свою родину, свою историю. Вот сейчас, я думаю, к сожалению, многие люди при Путине живут в таком манкуртском состоянии, они живут в другом мире, параллельном мире, и это очень опасно.
