Соня приехала в Россию из Таджикистана в 1990-х. Сначала торговала овощами и фруктами, потом купила пасеку, а позже завела хозяйство в Иркутской области. Работают у Сони в основном мигранты, потому что, по ее словам, местные часто уходят в запой. Сейчас у Сони 800 баранов, 60 коров, 200 гектаров земли под посевы. В прошлом году был сильный неурожай из-за половодья в Тулуне, помощи от властей они до сих пор не дождались. А сейчас – коронавирус. Соня боится, что из-за закрытых границ и вируса к ней не смогут приехать ее работники-мигранты.
Сафармо Шукурова – хозяйка фермерского хозяйства в поселке Уховский Иркутской области. Местные жители и работники ласково называют ее Соней. Много лет она вместе с мужем занимается выращиванием овощей и разведением скота. В прошлом году из-за проливных дождей весь урожай погиб, пришлось отправить на убой стадо, которое выращивали 10 лет. Чтобы остаться на плаву, семья решила открыть кафе: сняли помещение, сделали ремонт и наняли поваров. Открытие запланировали на 28 марта, но из-за пандемии коронавируса двери их кафе закрыты до сих пор.
В Россию Сафармо переехала в 1994 году из Таджикистана: "Мы как вынужденные переселенцы, у меня муж служил в Улан-Удэ, покойный муж, мы вот и оказались там. Мы как граждане СССР, у нас были паспорта СССР. Я только помню, я в 2000 году полетела домой, меня вернули. Я говорю: "А как?" – "А вы – лицо без гражданства". Женщина вспоминает, что долго не решалась оформить российский паспорт, боялась отказываться от гражданства Таджикистана и не верила в то, что Советский Союз окончательно развалился.
В России она занялась бизнесом, у нее было кафе в Иркутске. Ее дочери жили в Улан-Удэ, и Соне приходилось постоянно разрываться между двумя городами. В Уховском она оказалась 11 лет назад: "Мы как-то были здесь, покупали мед. Потом где-то спустя, наверное, полгода, что ли, муж сказал, что вот пасеку, в которой мед покупали, продают. Я еще говорю, что поля такие пустые, что их не садят. Вот так оказалось, что мы купили пасеку и остались здесь".
Помимо пасеки Соня и ее муж занялись овощеводством, стали закупать баранов. Тогда она ничего не знала о фермерской жизни, всему пришлось учиться с нуля: "Я понятия не имела, что такое вообще земля, картофель, репродукция. Это все, видимо, приходит со временем, нарабатывается опыт".
Теперь Соня умеет водить трактор и может подменять своих работников. "На УАЗике я езжу, тракторе, маленький, большой там у нас – я езжу на обоих. Но бывает, что нету тракториста, а другого выхода нет. Когда сезон, понимаете, какая работа. Да, сезон, работы нету, тракторист не вышел, вот просто может не выйти, – рассказывает предпринимательница. – Получил аванс – и все, он может не выходить, ему без разницы, что там картошка останется или что-то там, Соня ходит, плачет-ревет. Нет, ну конечно, это Соня не будет делать. Соня идет, садится и поехала – все, вот как делается у меня".
Работников она старается нанимать из мигрантов: "Почему иностранцы? Потому что эти люди знают, что они приехали заработать, они идут и работают, они делают свою работу". Работают сезонно, по несколько месяцев, живут на ферме, а после окончания сезона возвращаются на родину. Но и местным жителям в работе Соня не отказывает, хотя признается, что сейчас сложно найти добросовестных и непьющих рабочих.
Вместе с ней живет и работает Галина, которая стала для Сони второй мамой, она помогает с рассадой, ухаживает за птицей. Женщины познакомились несколько лет назад, когда Соня по совету знакомых поехала к Галине и ее мужу купить рассаду. "Они удивились, знаете, чем – что я была в национальной одежде, – вспоминает Соня. – И знаете, у нас соседка была, тетя Катя, когда мы маленькие были. Я когда ее увидела, у меня как-то сердце екнуло, я такая говорю: ой надо же, тетя Катя. Вот мы стали общаться, и она приезжала, потом они к нам в гости приехали".
Раньше Соня каждый год отправляла на базы в Иркутске до полутора тысяч тонн овощей, но прошлом году из-за проливных дождей погиб практически весь урожай: "Мы до четырех часов утра работали, но мы просто собирали землю. От того, что влага до того была большой, что она не давала, это все забивалось. Мы даже пытались копалками, да только вы не поверите, мы даже вилами пытались. Вы представьте, 30 гектаров, вилы взять и идти картошку копать. А потому что у нас просто не было другого выхода".
Она не смогла заплатить рабочим, а приезжим только купила билеты на самолет до дома. Чтобы хоть как-то рассчитаться с долгами, пришлось пустить под нож стадо, которое выращивали десять лет.
Местные жители получили от правительства компенсации за погибший урожай и затопленные огороды, а хозяйство Сони осталось ни с чем, ей отказались помочь во всех инстанциях. "Я надеялась, что будет какое-то возмещение, потому что сказали, что будет возмещение. До последнего надеялась, потому что мы даже и пытались хоть как-то, но спасти, – сетует она. – Весной мы стараемся на вырученные деньги организовывать посадки, например те же семена, и топливо, и все. Но у нас получилось, что ничего не получилось, можно сказать".
Они с мужем не отчаялись и решили открыть кафе в соседнем городе, к тому же опыт в этом деле у них уже был: "Мы решили арендовать в Тулуне маленькое такое кафе, на двадцать посадочных мест. Мы доделали, ремонтировали все, чтоб своя продукция, что хоть какую-то выручку, чтобы до посадки хоть что-то у нас было. Ну здесь получалось, что арендовали и взяли, можно сказать, отремонтировали, пристрой сделали, чтобы кухня была".
Открытие кафе планировалось на 28 марта, Соня уже нашла в Таджикистане поваров, оплатила им дорогу, но границы закрыли, а в России ввели режим самоизоляции. "Когда я позвонила в Роспотребнадзор, сказали, что нет, вы можете только на доставку работать. Я говорю: "Какая доставка, мы еще даже не открылись, никто нас не знает". Какая может быть доставка, правильно?"
Из-за коронавируса не приехали и сезонные рабочие, которые нужны Соне для посевной: "Понимаете, вот никогда не думала, что может так тяжело быть, когда вот хочется это делать – и нету возможности. Я за столько лет занятия сельхозом никогда об этом не думала, потому что мы не сталкивались. Ну бывало, у всех хозяйств есть трудности, я не говорю. Но сельхоз – это такое дело, что надо прибавлять, понимаете, а не уменьшать, тогда можно результат увидеть".
Несмотря на трудности, Соня не опускает руки и готовится к очередному непростому сезону, потому что не хочет потерять хозяйство. Но признается, что не знает, как его пережить: "Все равно сеять надо, планы сделаны. Но как получится – я не знаю. Мы вообще в какой-то растерянности".
