4 июля в Чечне на подъезде в Грозному неизвестные вооруженные люди напали на журналистку "Новой газеты" Елену Милашину и адвоката Александра Немова.
Милашину и Немова жестоко избили, в том числе ногами по лицу и полипропиленовыми трубами, отобрали и порвали документы, в том числе адвокатское удостоверение Немова. Милашиной сломали несколько пальцев на руках – это произошло после того, как она отказалась ввести пароль, чтобы разблокировать свой телефон. Немова ранили ножом в ногу. У обоих разбили рабочую технику – ноутбуки и сотовые телефоны.
Елене Милашиной также обрили волосы и облили ей лицо зеленкой.
Глава Чечни Кадыров прокомментировал нападение лишь вечером во вторник, не называя имен пострадавших: "Разберемся. Дал поручение компетентным службам приложить все усилия, чтобы установить личности нападавших". Но о возбуждении уголовного дела до сих пор ничего не известно. Уполномоченный по правам человека в Чечне Мансур Солтаев назвал нападение на Милашину и Немова "диверсией и провокацией против Чечни", а министр печати Чечни Ахмед Дудаев заявил, что в деле прослеживается "характерный почерк западных спецслужб". При этом в Чечне и ранее нападали на журналистов и правозащитников, которые расследовали случаи нарушения прав человека людьми, близкими к Кадырову. Власти Чечни никогда свою причастность к этим нападениям не признавали.
Оюб Титиев, чеченский правозащитник, экс-глава грозненского представительства правозащитного центра "Мемориал", также был одним из тех, кого за его деятельность преследовали соратники Кадырова. Титиева задержали 9 января 2018 года и обвинили в распространении наркотиков, заявив, что в его машине якобы был найден сверток с марихуаной весом примерно 200 граммов. Правозащитник категорически отрицал обвинение и считал, что пакет под пассажирское сиденье его автомобиля был подброшен чеченской полицией. Защита Титиева указывала на множество нестыковок в его деле.
Титиев прокомментировал нападение на Милашину и Немова в эфире Настоящего Времени и объяснил, зачем журналистке сбрили волосы и облили ей лицо зеленкой. По его словам, такие действия жители Кавказа считают особенно оскорбительными для женщин.
– Милашина описывает детали нападения. Вы наверняка слышали, что она говорит про сломанные пальцы, про волосы. Вот это нападение – на что это похоже?
– На что это может быть похоже? На предыдущие нападения и преступления, совершаемые в Чеченской Республике против правозащитников, против журналистов. Это один и тот же почерк – иначе говорить не приходится.
– То есть эта группа людей, которая нападает на автомобиль, это кто?
– Группа людей, вооруженные люди. В Чечне много лет гражданские люди с оружием не ходят. Ходят только сотрудники правоохранительных органов. И им давно уже подконтрольно все, что происходит в Чечне, силовые структуры давно контролируют каждый шаг, можно сказать, каждого человека в Чечне. Пришельцы из других стран, других регионов в Чечне с оружием ходить не будут.
– Я правильно понимаю, что под их контролем находится любая машина?
– Любая машина, любой человек под их тотальным контролем. Так что посторонние люди там ходить не могут.
– Милашина рассказывает, что ей обрили волосы. Это деталь, которая меня, наверное, больше всего поразила в произошедшем. Можете объяснить нам, какой смысл в это действие закладывали нападавшие?
– Обрили – это для кавказской женщины вообще оскорбление. Потом ее дополнительно еще облили зеленкой – это значит, что она уже не может появляться в общественных местах какое-то время. Это, можно сказать, блокировка ее дальнейших действий на некоторое время. Ну, и унижение, оскорбление – только в таком ключе можно рассматривать этот вопрос.
– То есть, условно, это некое действие, которое совершено из неких мотивов понимания чеченской морали, местных традиций?
– Разумеется, только так.
– Вчера на это нападение была очень бурная реакция, в том числе федеральных властей. Бастрыкин поручил провести проверку, но поручил ее проводить главе Следственного комитета по Чечне. Вы думаете, будет какое-то реальное расследование? Нападавших назовут?
– Как показывает практика, никакого расследования не будет. Обычно даже если берется под контроль высокими чинами, тут, наоборот, расследование будут тормозить. Если высокие чины не контролируют следственные органы, то следователи добиваются каких-то результатов. Но, как правило, такой контроль только мешает следствию.
– Вы можете объяснить эту бурную реакцию силовиков вчера? Мне кажется, как минимум с 24 февраля прошлого года, с российского вторжения в Украину, федеральные власти вообще в принципе не обращают внимание и никак не комментируют происходящее в Чечне. А почему вчера все-таки случилась такая реакция? Это даже комментировали федеральные чиновники, депутаты Госдумы.
– В любом случае, если есть обращение, какая-то видимость должна быть. И реакция всегда была минимальной, но была на первые такие действия. В дальнейшем мы увидим, что все пойдет на спад, никто не будет обращать на это внимание.
– Как вы оцениваете поступок Елены Милашиной? Я так понимаю, несмотря на многочисленные угрозы, которые она получала, она все-таки решилась ехать в Чечню на процесс Заремы Мусаевой.
– Это в любом случае геройский поступок, я считаю. Она такой человек, что не может смириться с несправедливостью где бы то ни было. На нее много раз нападали, ее много раз избивали, угрожали.
– Вы можете рассказать, как это происходит? Вы провели в тюрьме несколько лет, вам, насколько я понимаю, тогда подбросили наркотики чеченские силовики. Были намеки какие-то перед тем, как силовики остановили вашу машину? Делают чеченские власти какие-то намеки правозащитникам, журналистам, что им не нужно приезжать и работать в Чечне?
– Намеков как таковых перед нападением нет. Предупреждений таких нет. В любом случае, если человек работает в этом направлении – правозащитная деятельность, журналистская деятельность – у нас в стране это знает каждый, кто впрягается в это, что в конце концов будут в отношении него такие преступные действия.
Лена тоже осознает все это. Она знает прекрасно, что любой момент может быть последним. Но человек устроен таким образом, что не может мириться с несправедливостью. Если все будут идти по инерции и не будет никакого сопротивления, то что будет со страной? Беспредел и хаос.
