Утром 26 марта стало известно, что колонна российских военных на бронетехнике вошла в город-спутник ЧАЭС Славутич. Горожане с флагами Украины немедленно вышли на протест. Российские солдаты пытались их разогнать: они стреляли в воздух и применили светошумовые гранаты. В ответ люди скандировали "Славутич – это Украина!" и "Домой!"
В тот же день стало известно о том, что в руки российских военных попал мэр Юрий Фомичев. Жители Славутича во время протестов требовали освободить мэра, и вскоре Фомичев сам появился на площади, но сказал, что его никто не похищал.
Что именно произошло в Славутиче и как город будет жить в условиях российской оккупации? Телеканал "Настоящее Время" задал этот вопрос самому Юрию Фомичеву.
— Была информация о том, что вас как будто бы похитили, но позже вы вышли на площадь к жителям и сказали, что вам удалось достичь каких-то договоренностей с российскими войсками. Можете про это подробно рассказать, что это было, похищали вас или нет? Чего требовали россияне?
— Четыре дня назад нам выставили ультиматум: либо мы не оказываем сопротивления, либо по нам будут стрелять. Мы приняли решение дать бой, и дали этот бой. Два дня мы стояли на наших блокпостах и держались очень стойко. Но нужно понимать, что Славутич уже давно находится в глубоком тылу врага и вокруг нас давно оккупированная территория.
Защищаемся мы исключительно силами нашей территориальной обороны, наших ребят, наших пацанов, которые живут в Славутиче: они взяли оружие и пошли защищать родной город. Вы понимаете, что у нас не было никакой возможности чем-то их усилить или подкрепить, кроме единственной – это артиллерия и накрывание врага с воздуха. Некоторое время это успешно и делалось, что помогало нам сдерживать наступление на город.
Но позавчера к вечеру враг прижал нас к окраине города, и начались обстрелы жилых кварталов, жилых домов. Поэтому ночью было принято тяжелое решение военными. Территориальная оборона передислоцировалась в другие точки Украины вместе с оружием, вместе с нацполицией. И по состоянию на вчерашнее утро в городе украинских военных не оставалось. Мы в глубоком тылу и очень далеко от наших вооруженных сил, никакой возможности перебросить сюда какую-то технику, добавить единиц оружия, кроме как артобстрелов с воздуха издали, нет. И если бы бои и артобстрелы переходили в город, то это были бы артобстрелы нас самих по нашему же городу. Поэтому и было принято такое сложное решение.
— То есть украинские военные приняли решение отойти от города, и в него вошли российские военные. И после этого начались протесты против оккупации?
— Да, мы приняли решение выйти на мирный митинг протеста всем городом.
Утром мы вышли на большой митинг с украинскими флагами, со стометровым флагом Украины. Я ехал [на этот митинг] из пригорода и попал в засаду к оккупантам, которые связали мне руки. Они узнали, что я мэр, и отвезли меня к их руководителю. Я сказал: "Сейчас вы воюете с мирными жителями. Там, в городе, нет военных, военные ушли. Вы сейчас пытаетесь захватывать мирных жителей и стреляете по ним".
Для убеждения я предложил военным поехать вместе со мной на митинг, убедиться в этом. Я был готов выйти первым, чтобы их прикрывать, чтобы все видели, что я иду первый и стрельбы никакой нет. Наверное, благодаря этому нам удалось их остановить.
— Вы можете назвать имя того человека, к которому вас привезли? Это военный? Какого он ранга? Знаете ли вы, как его зовут?
— Все, что удалось услышать, – это только позывной "Факел". Они называют друг друга позывными. Имен и фамилий нет.
— У него были погоны какие-то, форма? Как он выглядел?
— Нет. Он в маске, форма темно-зеленая. Полностью закрыто лицо, видно только глаза. Все есть на видео, это можно посмотреть. Они выходили к людям на митинге, просили сдать оружие.
— Сколько человек вышли на митинг?
— Пять тысяч. Для маленького городка, поверьте мне, это большая толпа.
— В Славутиче живет около 25 тысяч человек?
— Реально сейчас осталось не больше 15 тысяч, а то, может, и меньше. И, опять же, я оцениваю в пять тысяч – это с высоты небольшого заборчика, с которого я выступал. Может быть, и больше. Но действительно, было очень много людей.
— Но российские военные, даже увидев, что у людей, которые вышли на митинг, нет оружия, все равно начали стрелять в воздух?
— Были брошены светошумовые гранаты, в результате пострадало два человека, один находится сейчас в тяжелом состоянии.
За день до этого мы понесли потери – два человека было убито. Еще за день до этого на блокпосту был тяжело ранен наш боец [территориальной] обороны, который умер в больнице. Таким образом мы имеем трех убитых в результате этого вторжения.
— Чем закончился митинг, были какие-то договоренности с российскими военными?
— Было просто согласование, как мы живем в условиях оккупации, учитывая то, что мы готовы самостоятельно принимать решения. Единственное наше условие – мы живем по украинским законам, под украинским флагом, по украинской Конституции.
— А чего россияне вообще хотят?
— Единственное их условие, которое было на вчера, – они должны осмотреть город на наличие тяжелого оружия. Что они и делали вчера и сегодня. В административных зданиях прошли обыски. Оружия там не оказалось. Как я уже ранее говорил, наши военные забрали его с собой и вышли за пределы города. Они базируются на границе города.
— Вы сказали, что осмотрели административные здания на предмет тяжелого оружия. Ходят ли российские военные по домам, осматривают ли они квартиры на предмет оружия?
— На сегодняшний день этого нет. Были осмотрены только школы, какие-то учреждения, спортзалы. Другого не осматривают.
— Как, по вашему мнению, город будет жить дальше?
— Мы живем своей украинской жизнью. Украинские флаги в городе никто не снимал, у нас действует Конституция Украины, законы Украины. Мы сами себя обеспечиваем. Никакого контакта и взаимодействия с оккупантами мы не ведем, никакой помощи не просим.
В некоторых российских СМИ появились фейки о том, что Славутич попросил гуманитарную помощь, потому что он уже 30 дней без поставки еды. Да, это правда, мы 30 дней без поставки еды. Но никакой помощи у оккупантов мы не то что не возьмем – и не попросим. Вчера на площади люди заявили о том, куда они отправят эту гуманитарную помощь, если вдруг она насильно сюда придет. Мы сами решаем свои проблемы. Как бы нам тяжело ни было, мы с этим справимся.
— В некоторых оккупированных российскими войсками городах появляются люди, которые пытаются захватить власть или объявляют себя "мэрами", которые будут действовать в интересах России. У вас есть такое?
— Никаких вещей по захвату власти россияне не делают. Они стоят на границе города, и на этом пока все. Что будет дальше – сказать сложно. Главная задача, которую мы для себя сейчас видим, – это, конечно же, контрнаступление наших войск, которые могут освободить эту территорию и отогнать врага на границу. Тогда мы сможем решить все остальные проблемы. Но пока ситуация очень сложная.
