В Украине кадры с отрезанием головы, предположительно, украинскому военнопленному вызвали очень жесткую реакцию не только в сети, но и на официальном уровне. За нарушение законов и обычаев войны СБУ начала досудебное расследование – выясняет все обстоятельства казни, а также личности погибшего и совершивших убийство – вероятно, российских военных.
Подробнее о причинах жестокости российских военных Настоящему Времени рассказал социальный и политический психолог Валентин Ким. По его мнению, для определенных людей агрессия является способом сосуществования с окружающим миром: ты можешь доказать свой собственный статус, получить социальные или материальные преференции. На фронте же у этих людей руки развязываются еще больше.
– Действительно ли просмотр таких кадров может нанести существенный вред психике человека?
– Безусловно. И самое ужасное, что этот вред носит накопительный характер. На самом деле видео смертей и страданий сейчас очень много. Все это накапливается и приводит к тому, что психика постепенно начинает неадекватно реагировать на различные жизненные события. Безусловно, это очень большой удар по психологическому самочувствию, поэтому, безусловно, транслировать такие кадры не стоит.
– Если говорить о том, что запечатлено на этих кадрах: обезглавливают живого человека. Как вообще можно объяснить произошедшее с научной точки зрения? Почему вообще такое возможно?
– Здесь на психологическом уровне действуют несколько разные механизмы. На социальном уровне мы видим, что Россия разрушает последние правовые традиции, которые сопровождают функционирование общества. Это, безусловно, ужасно в первую очередь для самой России.
Кадры таких вот издевательств над военнопленными достаточно многочисленны. Но еще более многочисленны кадры издевательств над самими российскими солдатами. Это показывает, как на самом деле формируется и распространяется эта агрессивная практика.
– В том числе видео убийств кувалдой.
– Именно. Мы видим здесь пробуждение каких-то архаических мотивов, архаического поведения, совершенно доцивилизационных норм. Мы видим определенный хтонический символизм в очень многих вещах, связанных с российской армией сейчас, и в первую очередь, конечно же, с российским обществом. Поэтому то, что происходит на социальном уровне, – это разрушение цивилизационных устоев общества, это разрушение прав, современной этики и много чего.
На психологическом уровне, конечно же, это можно объяснить тем, что проигрыш в войне, ощущение своего неуспеха очень часто приводит к появлению излишней агрессии. Агрессия – это топливо активного боевого поведения. И в этом плане чем сильнее проигрывает сторона, чем сильнее она осознает свой проигрыш, опираясь на разрушение как раз этих этических норм, разрушение практик современной этики, очень часто это проявляется как раз в том, что повышается уровень агрессии. Это видно не только по отношению к пленным, но и в первую очередь – к своим собственным гражданам и военным.
– А мы можем как-то пытаться объяснить мотивацию конкретных людей, которые убивают человека с особой жестокостью, отрезая ему голову? В какой момент происходит это расчеловечивание, когда нет уже никаких границ для конкретной личности?
– Этому посвящено очень много исследований. Если мы рассматриваем поведение человека условно нормального, то это связано в первую очередь с обучением. Люди видят агрессивные практики на протяжении всей своей жизни. Они видят, что агрессия является определенным способом сосуществования с окружающим миром. Благодаря агрессии ты можешь доказать свой собственный статус, получить определенные преференции: социальные, материальные и так далее. И когда люди, воспитанные в такой агрессивной среде, где обесценена человеческая жизнь, попадают на фронт, у них развязываются руки, они могут вытворять не только такие вещи, безусловно.
С другой стороны, нужно понимать, что мы не знаем, кто именно на видео. Вполне возможно, что это люди с психическими отклонениями – психопаты, для которых может быть свойственно такое излишне агрессивное поведение вообще, не говоря уже о том, что в боевой ситуации их агрессия может просто зашкаливать.
Поэтому объяснить поведение конкретного человека можно очень широким спектром причин. Для того чтобы понять, какая из них правильная, нужно иметь конкретного человека, знать его историю.
А вот объяснение подобных причин с точки зрения социальной психологии как раз показывает общие закономерности. Мы видим высокую немотивированную агрессию, которая проявляется по отношению к слабым, и она проявляется практически с первых дней войны. Многие помнят кадры из Бучи, из Ирпеня, многие знают, к чему привела оккупация Изюма, какое количество мирных жителей было убито просто так. И все это складывается в одну очень четкую картину: в современном мире Россия представляет из себя архаическое варварское государство, которое именно благодаря излишне агрессивным практикам пытается получить какие-то преимущества в войне, которую она проигрывает.
– Если разбираться в психологии конкретного человека: есть убийство, но есть еще и съемка на видео. В России высока статистика бытовых убийств, но здесь мы, например, видим, что это не просто убийство – это снимают на видео. То есть получается, что человек, думая о том, что он это снимет, собирается этим как-то похвалиться, кому-то показать? Это тоже какая-то отдельная история, что это не просто убийство, а оно намеренно зафиксировано?
– С рациональной точки зрения объяснить это невозможно, потому что на самом деле человек, совершающий убийство, должен его спрятать, если он считает, что ему за это грозит что-то плохое. Если он считает, что за это он получит нечто хорошее – внимание, лайки, подтверждение правильности избранного пути, самоуспокоение от того, что "мы на самом деле все делаем правильно и мы этих проклятых врагов будем давить и дальше", – то здесь как раз, наоборот, это видео становится инструментом продвижения этих внутренних нарративов. И тогда его опубликование очень четко укладывается в эту картину. Люди, осознающие, что они совершают нечто плохое, будут это прятать. В данном случае мы видим, что они, очевидно, считают, что это какой-то поступок, за которым должна последовать награда.
