На лидера российской рок-группы "Ногу свело!" Максима Покровского составили протокол о "дискредитации" российской армии. Это случилось ровно через три недели после того, как Покровский запел на украинском языке. Заседание суда по протоколу намечено на 27 марта.
Максим Покровский с 2019 года живет в США. После начала полномасштабного российского вторжения он неоднократно высказывался в поддержку Украины и собирал деньги для украинских беженцев.
О "дискредитации" и протоколе, а также об отношениях с украинскими коллегами и планах спеть на украинском языке – Максим Покровский рассказал Настоящему Времени.
– Как вам петь по-украински? Это у вас впервые?
– Если не считать детских стихотворений, которым меня мама учила в свое время, и школьной песни "Вийди, вийди, сонечко, на дідове полечко", то да, в таком зрелом возрасте – в первый раз. Если не считать того, что у меня в свое время была мечта – исполнить песню "Лилипутская любовь" тоже на украинском языке. Но до этого так и не дошло. Поленились мы почему-то.
– А перед тем, как записать эту версию песни "Украина", вам пришлось брать уроки?
– Если это можно назвать уроками, то да, пришлось брать. Во-первых, у нас есть полный текст "Украины" на украинском языке. Я просто пока этого не осилил, по крайней мере, потому, что когда мы записывали эту песню "Украина – год войны", это все происходило в живом режиме. Мы сняли не один дубль, но все равно все это исполнялось вживую. Соответственно, пока моих знаний и моего умения хватило на припев.
Занимался со мной наш большой друг, товарищ и партнер по предстоящим, надеюсь, украинским концертам, мой тезка Максим Ляховецкий. Было несколько уроков, но я не думаю, что они были такими сложными. Тем не менее в какой-то момент я понял, что мне немножко сложнее, чем говорить по-английски, потому что вроде бы все очень близко, но максимально своеобразно. Я работал над этим.
– Вы сказали про украинские концерты. То есть вы собираетесь в тур в том числе и в Украину?
– Мы собирались в Украину до начала войны. Сначала нам помешал ковид, а потом нам помешала война. Что касается нашего появления в Украине после начала войны, то мы не появляемся в Украине из соображений такта. Пока не время, это будет нетактично. Во всех остальных смыслах мы в принципе готовы появиться в Украине с концертами – почему нет?
– Это возможно с точки зрения в том числе визовых правил?
– С точки зрения визовых правил, наверное, все зависит от украинской стороны. Потому что лично я присутствовал раньше, может быть, и сейчас присутствую в списках сайта "Миротворец". Наверное, это не самый официальный сайт, это уже их дело, я не комментирую.
Что касается формальной визовой ситуации, то у нас весь коллектив состоит из граждан либо США, либо Евросоюза. Насколько я понимаю, нам въезд в Украину не запрещен. Поэтому вполне. Лично я гражданин Соединенных Штатов Америки, помимо того, что я гражданин России.
– Хотелось бы с вами поговорить про этот протокол о дискредитации российской армии, составленный на вас. Как вы об этом узнали? Связываете ли вы эти два события: у вас выходит клип со строчками на украинском – и через три недели есть новости про этот протокол?
– Пока вы не связали это сейчас, у нас внутри коллектива это как-то не обсуждалось. Узнали мы об этом, находясь между Лондоном и Парижем. У нас сейчас вторая часть нашего европейского тура, который начался в Лондоне, затем был Париж. Сейчас мы находимся в Бельгии и отправляемся в Испанию.
Через буквально несколько часов нам предложили свою поддержку юристы. Вчера они посетили Хорошевский суд Москвы и в какой-то степени развеяли наши сомнения в очень смешную сторону. Оказывается, причиной стало наше первое антивоенное видео "Нам не нужна война". Там все достаточно забавно, потому что даже сроки давности все истекли.
Когда я говорю "все сроки давности", то скорее нужно говорить о моей некоей юридической неосведомленности, потому что была дата выхода в свет этого клипа, была дата подачи то ли рапорта, то ли чего-то такого, и есть утверждение властей или российских судебных органов, что срок давности не истек. Но самое удивительное, поразительное и дебильное – это то, что это самая первая антивоенная работа, которой сейчас год.
– У вас вообще вышло много антивоенных песен, наверное, уже тянет на альбом. А что вам пишут ваши слушатели и люди, которые вашу музыку слушали раньше? Есть ли в России те, кто вас осуждает?
– Разумеется, есть те, кто в России нас осуждает. Это понятно. При таком количестве промытых мозгов и таком количестве и процентном соотношении поддерживающих войну, разумеется, есть те, которым это не нравится.
Количество тех, кто нам пишет, я не могу сказать, что оно зашкаливает, потому что те, кто пишет, делятся на тех, кто это делает за деньги, – присланные боты, когда они приходят, это абсолютно четкий "методичкин" – я бы даже не хотел говорить "методический" – подход. Есть и такие, кто это делают от души. А все остальные, кто пишет, если их разделить очень условно на две группы, то в первой – россияне, которые не поддерживают войну. И это является очень большой радостью, мы нашли себя в этом как коллектив, выпускающий антивоенные песни. Мы нашли себя в том, что объединяем этих россиян, о чем они нам, собственно, и говорят.
И вторая группа – это украинцы со своей совершенно потрясающей реакцией.
– А кого больше?
– Мы наблюдаем за статистикой. Начиная с видео "Украина – год войны" сравнялось количество просмотров из России и из Украины. С чем это связано, мы пока не знаем. То ли в России стали сильнее банить каким-то образом наш канал, то ли процент украинцев, которые смотрят нас, повысился. Мы пока этого сказать не можем. Но, повторюсь, начиная с последнего до настоящего момента клипа – я не зря говорю "последнего на настоящий момент", потому что у меня есть достаточно забавная информация для вас, – Россия и Украина делят первое и второе места.
– Какая забавная информация?
– Дело все в том, что заседание суда по моему делу назначено на 27 марта. И, как я уже говорил, мы узнали об этом тройку дней назад между Лондоном и Парижем. Но намного раньше – не одну неделю назад – мы решили, что в этот день состоится премьера нашего нового антивоенного сингла – и аудио, и видео. Песня называется "Романтика тюрьмы". На мой взгляд, здесь интересны два факта.
Во-первых, само название песни и сама песня, поскольку это будет день суда. Хотя пока мне вроде грозит только административное наказание – какой-то штраф. Но тем не менее.
А второе – что эти смешные люди подгадали и назначили судебное заседание на день нашего релиза.
– Вы сейчас поддерживаете связь с кем-то из украинских артистов?
– Мы поддерживаем связь с замечательным коллективом Kiyany, которые сделали, на мой взгляд, замечательный релиз на песню "Украина". И мы возобновили эту связь, как только я запел по-украински. Я не анонсирую это быстро, потому что мы сейчас в поездках, в середине своего тура, который, в частности, поддерживает пострадавших. Спасибо, что вы об этом сказали. Как только я вернусь к какой-то студийной работе, я возобновлю работу над "Украиной" на украинском языке и мы с Kiyany вернемся к теме ремикса на украинском языке.
