Светлана Тихановская встретилась в Вильнюсе с президентом Франции Эммануэлем Макроном, они обсудили вопросы мирной передачи власти в Беларуси. В России это событие прокомментировали как "встречу гражданки Белоруссии с президентом Франции" (так это назвал пресс-секретарь президента Путина Дмитрий Песков). Александр Лукашенко же уничижительно называет Тихановскую "беларуской гуайдихой" – коверкая фамилию венесуэльского политика Хуана Гуайдо, который объявил себя победителем на выборах и стал альтернативным президентом страны.
В каком статусе Тихановская встречалась с Эммануэлем Макроном – как понимает это ее окружение и как обращался к ней сам президент Франции? Эти вопросы в эфире Настоящего Времени мы задали непосредственному очевидцу встречи – журналисту и общественному деятелю Франаку Вячорке, который присутствовал при этом событии.
В каком статусе Тихановская встречалась с Макроном
– В каком статусе была Светлана Тихановская на встрече с Макроном и как к ней относился Эммануэль Макрон, как к кому?
– Она была представителем всего протестного движения, вот этой новой демократичной Беларуси, которая сейчас борется с режимом Лукашенко. Ну и, встречаясь с ней, Макрон признал, что существует другая страна. То, что не признает Путин, то, что не признает Лукашенко, – существование Координационного совета, Тихановской и протестующих на улицах Минска.
– То есть никто не говорит, что Эммануэль Макрон воспринимает Светлану Тихановскую как утопист, считая ее избранным президентом, который не может на родину вернуться? Речь идет именно о переговорном процессе или нет?
– Я думаю, что и сама Тихановская не говорит, что она президент. Потому что, во-первых, нет доказательств, во-вторых, не все ее считают президентом. Ее задача, ее роль теперь – быть лидером этой новой Беларуси, лидером нации, объединяющим все силы, объединяющим всех, кто против Лукашенко. И если бы она объявила себя президентом, то иностранным лидерам было бы даже сложнее с ней встречаться. Потому что это сразу ставит их в очень неудобное положение. А теперь они как бы, встречаясь с ней, признают не просто Тихановскую президентом, они признают существование воли народа, который выходит на улицы и который хочет новых выборов.
Как проходила встреча
– А как это выглядело все? Вот Светлана Тихановская – она волновалась, не волновалась? Где это было, как это все обстояло?
– Все держалось в секрете до самого последнего момента. На протяжении двух недель нам намекали, что эта встреча, возможно, состоится. И все литовские политики были уверены, что на самом деле Макрон едет не к литовскому президенту, а едет к Тихановской, потому что Макрон обещал три года приехать в Литву – и тут вдруг он решил это сделать. И понятно, что все говорили: "А, это он не к нам, это к Тихановской". Хотя сам Макрон и его офис скрывали это до последнего момента и даже выдавали такие пресс-релизы типа "Ну если Тихановская захочет встретиться, конечно, мы с ней встретимся". Ну и вчера вечером журналисты просто в лоб спрашивали 50, наверное, раз Макрона и его представителей, пресс-секретаря: "Так встретитесь вы или нет?" И в конце концов в восемь вечера вчера он сказал: "Да, я встречусь с Тихановской завтра утром".
Ну и сегодня в 8:30 утра в гостинице Kempinski, где останавливается сам Макрон, назначили эту встречу. Встреча должна была быть примерно 40 минут, но Макрон опоздал на минут 15, поэтому встреча сократилась. Со стороны Макрона был министр иностранных дел, были и основные советники. Светлана рассказала про ситуацию в Беларуси, про то, что происходит. Макрон все это знал. И я, кстати, никогда вот не видел такого политика, который был настолько подготовлен. Поэтому все эти легенды про то, что встреча была спонтанная, конечно, они немножко смешные.
О чем и зачем Макрон собирается говорить с Путиным
– Хорошо подготовленный экспромт был, да?
– Очень хорошо подготовленный. Понятно, что он ехал уже с готовым сценарием, с готовым решением. Понятно, что у него в рукаве Путин, с которым он считает, что может договориться. Ну и ему нужна была санкция от Тихановской для переговоров с Путиным. И он ее получил.
– Светлана Тихановская не против того? Или как, она разрешила Эммануэлю Макрону от имени чего, от имени себя говорить с Путиным?
– Она разрешила от имени себя договариваться с Путиным на переговоры. Однозначно Лукашенко должен уйти. Макрон говорит: "Это не обсуждается. Уход Лукашенко – это не предмет переговоров. Предмет переговоров – это каким образом и кто будет проводить новые выборы в Беларуси". Макрону тоже было очень важно, чтобы Тихановская не выступала как [инициатор] цветной революции, а чтобы Тихановская говорила от имени народа. Поэтому он сказал очень аккуратно: "Мы ценим ту роль, в которой вы теперь – представитель белорусского народа, нового большинства".
Мне кажется, что вообще было очень-очень интересно и очень позитивно. Понятно, что у Макрона тоже свое видение, он хочет быть лидером в регионе. Решение белорусского вопроса, конечно, ему добавило бы очков и увеличило бы его шансы, в том числе на победу на французских выборах.
– Эммануэль Макрон хочет Путину нос утереть во время переговоров каких-то или он прямо видит себя лидером западного мира, который с ценностями в глазах, в руках и в голове что-то хочет сделать для страны Беларуси?
– Мне показалось, что Макрон очень уважает Путина. Мне показалось, что Макрон с таким пиететом относится к России, с уважением. Это очень отличается, например, от американских политиков, которые считают Россию своим чуть ли не главным геополитическим конкурентом. И Макрону кажется, что вот это – его суперсила на Европейском континенте, которую он может использовать, чтобы сделать добро для людей. И мне кажется, он реально переживает за белорусов. Снова я повторюсь: это был очень информированный человек. Он знает, что происходит, кто что организовывает, какое положение дел. И он говорит: "Я могу вам помочь. Франция наконец-то может вам помочь, потому что у нас есть то решение, которое никто не пробовал". Посмотрим.
Поедет ли Тихановская во Францию и Германию
– Почему Светлана Тихановская будет выступать во французском парламенте? Как произошло это приглашение?
– Это будет видеообращение, Светлана Тихановская не поедет в Париж, она будет видеообращение записывать из Берлина. И пригласил не Макрон, а пригласил французский парламент примерно две недели назад. Макрон, может быть, и пригласит, и, может, будет еще встреча в Париже, но теперь такого разговора не велось.
– Когда Светлана Тихановская сегодня сказала, что ей бы хотелось – или она настаивает, я не совсем понял тут, – что выборы должны в Беларуси пройти новые до конца 2020 года – это чья идея? Или это просто пожелание?
– Ну это пожелание протестующих, тех, кто выходит каждый день и каждую неделю на марши протеста. В первую очередь выборы, потом реформы и все остальное. Не дать себя заболтать. Во-вторых, нужно делать это быстро.
– Макрон верит в то, что это удастся сделать в принципе, пусть даже не до конца этого года?
– Мне кажется, что Макрон отлично понимает, что надо действовать быстро, и он понимает, что конституционная реформа – это для отвода глаз и для того, чтобы перевести стрелки и выиграть время. Он отлично ориентируется, снова скажу.
– Есть план или пока это просто набор пожеланий?
– Я думаю, что сейчас Тихановская сверяет часы с Парижем, с планом Макрона. Если Тихановская предоставит свое видение вот этих мирных перемен в Беларуси, Макрон встроит это в свой собственный сценарий – и тогда он инициирует то, что обещал. Макрон пообещал переговоры. И это было первое реально обещание, которое мы услышали от европейского лидера. Не просто что надо бы, а он говорит: "Я сделаю все возможное, чтобы это устроить". Как он будет устраивать, я еще не очень понимаю. Но ему нужно было просто понять, как разные стороны видят эти переговоры. Он узнал.
– В какой [момент] сегодня появилась фамилия Меркель? Потому что она появилась на информационных агентствах: "Может быть, офис федерального канцлера Германии подумает о возможности встречи Светланы Тихановской с Ангелой Меркель". Это тоже был предмет обсуждения, кто-то что-то пообещал? Откуда взялась эта история? Или она взялась не сегодня?
– Тихановская едет в Берлин в понедельник. Где встречается с самыми разными представителями власти и бундестага, с разными представителями партий, с иностранным офисом и, возможно, с Меркель.
– То, что сейчас я слышу, выглядит как сформированный и вполне работоспособный штаб по изменениям в Беларуси. И Тихановская в этом случае выглядит как человек, который этот штаб возглавляет. Это похоже на такую уже понятную структуру, а не хаотичные соображения о том, что делать, которые были в начале сентября?
– У Тихановской есть работоспособная инфраструктура. Она растет, она расширяется за счет тех, кто уходит из власти. В том числе тех, кто оставляет лукашенковский режим. И очень скоро мы увидим если не альтернативное правительство, то, во всяком случае, инфраструктуру, способную перенимать не управление, а какое-то международное представительство Беларуси.
– Правильно ли сказать, что сейчас мы видим первое поколение белорусских политиков, уехавших из страны под давлением режима Лукашенко, которые за рубежом достигли результатов, действительно способных повлиять на ситуацию в Беларуси?
– Пока что рано говорить про какие-то результаты. Все эти встречи, Макроны, Сассоли, Европарламент, Еврокомиссия – пока они не привели к конкретным результатам изменений в Беларуси, переговорам [о прекращении] насилия, освобождению заключенных, – это все пока ничего не значит. Пока это все на уровне разговоров, это все не имеет значения.
