В Псковской области на границах России с Латвией и Эстонией в последние две недели образовались огромные очереди из украинских беженцев. По словам волонтеров, большинство из них – люди, вывезенные с оккупированных территорий, которые несколько месяцев прожили в России, а теперь, после объявления мобилизации, решили уехать в страны Евросоюза.
По их сообщениям, проход через границу искусственно ограничен российскими пограничниками, из-за чего взрослые и дети по несколько суток были вынуждены ждать своей очереди под открытым небом, под дождем, без еды и туалетов, часто при температуре около нуля. На самих КПП автомобили подвергаются тщательному досмотру, а люди вынуждены отвечать на вопросы, почему они уезжают из России, рассказал Настоящему Времени глава псковского отделения партии "Яблоко" Лев Шлосберг, который неоднократно бывал на границе в последние дни.
В Псковской области находятся пять контрольно-пропускных пунктов на границах со странами ЕС для автомобильного транспорта и пешеходов: Шумилкино, Куничина Гора, Бурачки, Убылинка и Лудонка. По словам Шлосберга, с середины прошлой недели на каждом из них стояли сотни машин, а также очереди из пешеходов, которые приезжают на границу на автобусах. Во вторник, 4 октября, пограничники внезапно пропустили почти всех пешеходов, однако очереди из машин на границе все еще остаются.
– Что происходит на границе, можете коротко рассказать?
– После 26-27 сентября на всех пяти контрольно-пропускных пунктах на границе Псковской области с Эстонией и Латвией скопились сотни людей, сотни машин. Пик этого кризиса пришелся на период с четверга на прошлой неделе по понедельник, когда на отдельных КПП пешеходов было около 500 человек, а по некоторым оценкам, даже выше, и машин – свыше 250. Это очень много, и ни одна граница не рассчитана на такой поток, безусловно.
И при этом было видно, что граница с российской стороны работает неторопливо, собеседования с некоторыми людьми длились буквально часами. А в итоге очередь растянулась на 5-6-7 дней. Люди жили под открытым небом, просто на земле, без каких бы то ни было бытовых условий, без возможности регулярного питания, без палаток (а их невозможно поставить, в принципе, в пограничной зоне), без удобств. Описывать это можно бесконечно, выглядело это чудовищно.
С четверга минувшей недели, когда ситуация стала понятна во всем своем ужасе, стали объединяться группы волонтеров из числа жителей Псковской области. Они помогали этим несчастным людям пережить то время, которое они находились в очередях.
– По вашему мнению, кто был виноват в пробках на границе?
– Мы стали разбираться в ситуации, пытались понять, почему это произошло, и выяснили несколько обстоятельств.
С конца сентября пошел поток людей из России в страны Европейского союза и, возможно, в Украину. Абсолютное большинство этих беженцев – это граждане Украины, которые вышли в Россию по гуманитарным коридорам весной и летом, поскольку никакой другой возможности спасти свою жизнь у людей не было. С частью этих людей мы разговаривали, и там есть семьи, потерявшие своих родных и близких, есть семьи, где погибли дети в том числе. Люди бежали из зоны боевых действий весной, летом и в начале осени.
Мы предполагаем, что часть этих людей длительное время, несколько месяцев, жила в так называемых ПВР (пунктах временного размещения) в России, то есть они были обеспечены ночлегом, были обеспечены едой, и, очевидно, у них была возможность найти ту или иную работу (для тех, кто был готов работать). Кроме того, мы видим, что многие из них за эти месяцы получили гражданство России. Это было массовое явление.
В сентябре ситуация изменилась достаточно сильно. Мы предполагаем, что часть программ помощи украинским беженцам в регионах была просто свернута. То есть люди утратили возможность жить в этих домах отдыха, домах-интернатах, санаториях, где они массово проживали. Закончился летний период, начинается отопительный сезон, наверное, не везде власти планировали обеспечивать отоплением крупные здания: это весьма дорого.
21 сентября в дополнение ко всем этим обстоятельствам произошло существенное событие – указ [Владимира] Путина о мобилизации. Причем мобилизация распространяется и на лиц с двойным гражданством: были специальные разъяснения Министерства обороны по этому поводу. И у нас есть предположение, что часть этих людей (и из регионов России, которые давно Россия, и из тех регионов, которые были объявлены Россией буквально в последние дни), стала уезжать. И поэтому люди уезжают с семьями с детьми, стариками. Это не просто одинокие мужчины уезжают из России, люди поехали с семьями.
Часть этих людей была привезена на границу на автобусах. Есть такая транспортная компания "Южный поток". Эта компания дислоцируется в Крыму, и это большая транспортная компания. Люди арендовали у этой компании автобусы. Автобус вмещает 40-50 человек. Людей проводили на границы и говорили: вот переходите границы, и вас там ждет следующий автобус, который будет везти вас туда, куда вы едете. И вот людей с вещами без каких бы то ни было возможностей для длительного нахождения под открытым небом выставляли перед КПП, и вдруг выяснилось, что эта очередь может длиться долгими сутками.
Самая тяжелая драматическая ситуация была именно с детьми: когда видишь детей, в том числе буквально грудничков, в осеннее время под открытым небом. А у нас еще идут дожди осенью, как всегда! Это очень драматично.
– Вы считаете, что российские пограничники специально тормозили очередь, не давая украинцам выезжать?
– Российские власти очень ревностно, судя по всему, это видно по их интонации, отреагировали на то, что выезжают из страны люди, получившие российское гражданство. На то, что люди сохранили украинское гражданство, получили российское и теперь уезжают. И даже нам рассказывали беженцы: на одном из КПП вышел пограничник, говорит: "А что же вы бежите из России, вы же получили российское гражданство? Что ж вы отсюда уезжаете, мы же дали вам все, что вы хотели?" Но вот не совпало, не совпали планы людей на жизнь с тем, что предоставила им Россия.
Этих людей нужно просто отпустить. Да, в России сделали для них что могли, наверное, для многих из них было сделано много: им дали кров над головой, им позволили прожить несколько месяцев. Но вот сейчас у них изменились планы на жизнь. Это не крепостные, их невозможно удерживать.
Я думаю, что главная причина такой медленной, я бы сказал, замедленной, как в таком рапидном кадре, работы границы – это в первую очередь желание не упустить ни одного потенциально подлежащего мобилизации и желание разобраться детально буквально в каждом человеке: "А почему этот решил уехать?" А с какой это стати ты, гражданин России, неважно, какой еще страны гражданин, решил покинуть Россию? Вот это и привело к такому коллапсу на границе, который на эту минуту до конца не разрешен.
– И этим людям на границе начали помогать волонтеры, я правильно понимаю? Как? Едой, как-то еще?
– Сил местных жителей, которые буквально повсеместно откликнулись на эту беду, было недостаточно, это было совершенно очевидно. В очередях находилось несколько тысяч человек.
Мы в псковском "Яблоке" создали инициативную группу, объявили сбор средств, в помощь беженцам собрали псковских предпринимателей, занимающихся общественным питанием, и пять предпринимателей объединили свои усилия. Сегодня с их помощью ежедневно дважды в день мы можем обеспечивать горячее питание для примерно тысячи человек на всех контрольно-пропускных пунктах. Это самая крупная, наверное, гуманитарная акция в современной истории Псковской области в такой чрезвычайной ситуации, в которой мы оказались.
Мы получили удивительно мощный отклик от жителей России на сбор средств: на эту минуту собрано почти 4 млн рублей, из которых половина уже потрачена. Мы в день тратим примерно 500 тысяч рублей на организацию питания.
Но на нас не только питание: мы покупаем лекарства, потому что люди под открытым небом чувствуют себя плохо, многие заболели вне зависимости от того, спали они на земле или сидели в машине. Кроме того, очень много требуется сухой одежды, сухой обуви, дождевиков. Мы нашли компанию, которая продала нам теплую, утепленную резиновую обувь, в том числе женские и мужские сапоги разных размеров. Мы просто возим людям обувь, чтобы они могли держать ноги в тепле.
Покупаем очень много предметов личной гигиены, покупаем мешки для мусора, потому что там нет ни баков, ни контейнеров, ничего. Везде, где живут люди, люди производят мусор, отходы, и, конечно, эти места становятся крайне неприятными визуально.
Очень достойно повели себя сотрудники всех автозаправочных станций, буквально всех, расположенных около государственной границы. Они все круглосуточно пускали к себе людей, в первую очередь женщин и детей, чтобы те ночевали у них. Хотя бы в тепле и под крышей, пусть на полу, но в каких-то своих спальниках, на чемоданах, на одежде. Но, во всяком случае, дети не ночевали на улице! В маленькой заправке могло на ночь поместиться 50-70 человек. Это невозможно себе представить.
– Вы говорите о помощи волонтеров и местного бизнеса, а что в это время делали власти Псковской области?
– К вечеру понедельника мы увидели реакцию властей. К этому моменту, во-первых, ситуация стала широко распространяться в СМИ, об этом стали писать российские СМИ, зарубежные СМИ, поехали журналисты, стали фото- и видеообстоятельствами подтверждать и доказывать происходящее. Там ничего невозможно было имитировать: люди спят на земле, лежат, видно их состояние – физическое и моральное. Люди из подручных средств с помощью пленок для дачных теплиц и каких-то палок и веток буквально, веток осиных, вырванных из придорожных кустов, сооружали палатки, навесы.
Это все выглядело каким-то таким партизанским лагерем, но совершенно мирным. И при этом люди бедствовали. Это вот совершенно настоящая гуманитарная трагедия. По масштабам, наверное, для Псковской области это гуманитарная катастрофа.
И поздним вечером понедельника мы вдруг увидели реакцию властей: после 10 часов вечера вдруг стали очень быстро пропускать пешеходов, то есть вот тех людей, кого привезли на автобусах, бросили на произвол судьбы. Они сказали, вот граница – идите. Буквально к обеду вторника пешеходные очереди везде практически закончились.
Скорость перемещения людей через границу была такая, что было ощущение, что на границе просто открыли калитку. Вот просто открыли калитку, и люди пошли!
Но уже во вторник мы поняли, что с машинами того же не произошло. Был момент, когда казалось, что автомобильная очередь тоже стала двигаться быстрее. Возможно, так и было ночью с понедельника на вторник, но уже во вторник мы поняли, что большого уменьшения числа машин не будет.
– Региональные и федеральные власти в России могли бы как-то больше на эту ситуацию повлиять, по вашему мнению?
– Могу сказать, что власти области никакого решающего влияния на эту ситуацию не имеют и ни в каком регионе не могут иметь. Государственная граница – это компетенция исключительно федеральных властей. Пограничная служба, которая относится к ФСБ, это таможня, это фитосанитарный и ветеринарный контроль – это все федеральные службы. Никто не может регулировать пропускную способность границы, кроме самих федеральных служб, то есть это вопрос Москвы.
Но власти области могут смягчить гуманитарную ситуацию. Могут поставить палатки, могут распорядиться, чтоб органы местного самоуправления поставили биотуалеты и чтоб это произошло бы повсеместно. 2-3 биотуалета на очередь в 500 человек (ну как сказать помягче?) недостаточно!
Они вполне могли бы обеспечить хотя бы минимальный комплект питания для людей. Я понимаю, что у властей ни в одном бюджете нет средств, чтобы кормить в день тысячу человек, но есть понятие гуманного подхода, гуманного человеческого подхода. Но к сожалению, в Псковской области мы этого просто не увидели.
Совершенно вынужденно губернатор отреагировал на кризис в ночь с понедельника на вторник, в его телеграм-канале информация, что он провел совещание по гуманитарной проблеме на границе, появилась в 0 часов 33 минуты. Их настолько достала эта ситуация, они почувствовали, как общественное мнение выстраивается крайне негативно по отношению к региональным властям, что вынуждены были опубликовать информацию. Но и опубликованная ими информация была удивительной. Во-первых, создавалось такое впечатление, что к людям, пересекающим границу, относятся просто с презрением! Было названо, что вот они везут в избытке валюту, вывозят предметы искусства, то есть заявление было абсолютно не про гуманитарные проблемы.
В этом же заявлении было сказано, что будут развернуты призывные мобильные пункты на государственной границе. На следующий день власти области сообщили, что палатки, которые были поставлены МЧС, – это большие 20-30-местные палатки, хорошие, теплые, сухие палатки, некоторые с воздушным подогревом, собственно, то, о чем мы просили. Перед этим в воскресенье наш депутат областного собрания Артур Гайдук направил официальное экстренное обращение губернатору области, начальнику Пограничной службы ФСБ и начальнику Псковского управления МЧС с требованием немедленно развернуть силы и средства для того, чтобы смягчить гуманитарную ситуацию. И эти обращения были опубликованы в СМИ, и об этом писала пресса, и это тоже, безусловно, оказало влияние.
Но эти палатки отстояли лишь в течение двух дней буквально! Мы видели эти палатки своими глазами, в них могут помещаться десятки людей, и вдруг со вчерашнего дня эти палатки стали снимать, демонтировать, потому что накануне губернатор заявил, что палатки не востребованы, в них находятся 1-2 человека. Но это просто неправда! Там находились десятки людей.
Другое дело, что палатки развернули на территории самих пограничных пунктов и на территории самого КПП, куда еще нужно въехать, уже за шлагбаумом, на той территории, которая особым образом регулируется. Да, я допускаю, что люди, которые уже въехали на территорию КПП, будут стремиться не упускать КПП из виду и не ходить ни в какие палатки, сидеть в своей машине или стоять в очереди. Но точно могу сказать, что эти палатки были востребованы, люди очень этим палаткам обрадовались очень. В общем, спасибо МЧС, что они их установили, но они установили их лишь на 2-3 дня. Ну как так можно?
– Сейчас автомобильная очередь на границе по-прежнему стоит?
– Сегодня день четверга, на отдельных КПП число автомобилей в очереди превышает 200. Это очень много. Через КПП за ночь проходит 40-50 автомобилей, ну за сутки, представьте себе, сколько стоять этим людям. У них точно так же нет еды, одежды для той погоды, в которой они находятся.
Из пяти КПП только один, Куничина Гора, расположен в населенном пункте, это город Печоры, находящийся собственно у государственной границы. Он открыт (там нет ограничений на пребывание), там находится Псково-Печорский монастырь, туда идет большой поток паломников, туристов. И кстати говоря, именно это КПП стало самым высокопропускным. Там во вторник закончились все очереди. Там сейчас стоят несколько десятков автомобилей, что, в принципе, не является ничем удивительным, но практически нет очереди пешеходов. То есть в городе, где много гостей, много посторонних людей, власти постарались сильно изменить картинку, сильно.
Один из крупнейших центров православия, монастырь, тоже отнесся с людям очень гуманно. Паломнический центр Псково-Печорского монастыря кормил людей обедами на той стадии, пока не появились организованные обеды, они внесли большой вклад. И я знаю, что монастырь чувствительно отнесся к этой проблеме, люди отреагировали очень гуманно, очень.
– Вы сейчас продолжаете кормить людей на границе?
– Мы получили пожертвования, 4 млн рублей, они складывались из пожертвований тысяч людей. При том это только граждане России, это только российские деньги, это только перечисления из российских банков – мы не работаем с иностранными деньгами, мы используем деньги только российских резидентов и никого больше.
Предприниматели в тех же Печорах – я знаю людей, которые сами производили бесплатно десятки обедов и поставляли людям. Но когда в очередях находятся единомоментно свыше тысячи человек, ни одна точка общепита в Псковской области это не выдерживает. В итоге мы пришли к ситуации уже в понедельник, когда в Пскове работает пул из пяти предпринимателей, и одновременно на семи производственных точках изготавливаются обеды и ужины. Вечером каждого дня мы даем план на обед следующего дня, утром следующего дня мы даем план на ужин соответствующего дня. И нашлись также небольшие предприниматели на местах, которые берут на себя изготовление до 100 обедов. Таким образом, нам не приходится отправлять машину за 100-200 километров, чтобы довезти теплую еду. Вот такая ситуация.
Сейчас, на мой взгляд, ситуация очень смягчена, действительно смягчена. Но это только на территории Пыталовского района, где сейчас очереди из пешеходов где-то около 50 человек. Они движутся достаточно оперативно, то есть мы не можем сказать, что на границе стоит 500 человек, как раньше, и люди просто не знают, куда деться. Но с автомобилями проблема не решена: для них досмотр крайне тщательный. И в любом случае без такого массового волонтерского движения, без внимания СМИ, без внимания блогеров социальных сетей эта катастрофическая ситуация могла оставаться такой, как она есть, очень долго.
– Можно ли говорить, что кризисная ситуация на границе сейчас решена?
– Гуманитарная проблема не исчерпана, это не так. То, что большинство людей сидят в машинах и время от времени включают отопление, включают двигатели, – совершенно не означает, что разрешена проблема. У вас очередь 2-3 километра на государственной границе! Совершенно неважно, это пешие люди или люди в автомобилях, они выезжают из России.
– У вас есть информация, что происходит по ту сторону границы, в Латвии и Эстонии? Ждут ли там этих украинских беженцев?
– Я не могу сказать по латвийской стороне границы, у нас просто нет информации. А из Эстонии мы получили достоверную информацию, в том числе со ссылкой на государственные органы, что Эстония крайне беспокойно и чувствительно отнеслась к потоку беженцев из Украины, значительная часть которых имеет российские паспорта и значительная из которых – мужчины.
Там стали проводиться тщательные проверки беженцев, и известны случаи, когда люди все-таки проходили российскую границу, отстояв 4-5-6 дней в очереди, и получали отказ во въезде в Европейский союз – уже на эстонской границе. Такие случаи известны. Людей разворачивают. Эти люди, как правило, едут в Беларусь и пытаются перейти белорусско-литовскую или белорусско-латвийскую границу и таким образом попасть в Европейский союз. То есть ситуация крайне сложная, она остается неразрешенной.
– Как, по вашему мнению, следует действовать в дальнейшем, чтобы таких кризисов на границе не было?
– Нужны, на мой взгляд, межгосударственные силы, прямые рабочие группы совместные – российско-эстонская, российско-латвийская, какие-то, возможно, совместные графики движения.
Потому что когда, допустим, Россия без объявления, без объяснения причин на три часа закрывает работу границы, вы представляете себе, сколько новых машин появляется за этой время в очереди. Другая сторона – эстонская или латвийская – не понимает, что делать в такой ситуации, потому что граница закрылась, никто не переходит, ничего сделать невозможно. Диалог крайне затруднен. Это не вопрос коммуникаций пограничных пунктов, допустим, Куничина гора – Койдула [Эстония] или Шумилкино – Лухамаа. Нет, это вопрос политический, это вопрос контактов правительств.
Но, к сожалению, мы видим, что на межправительственном уровне контактов нет, ситуация не регулируется.
И в результате вот эта компания "Южный поток", о которой я вам ранее говорил, крымская транспортная компания, которая обеспечивала подвоз сотен и сотен людей, не имеющих собственного транспорта, на границу, сейчас переориентировалась на Беларусь. Сотни людей сейчас окажутся в Беларуси на границе с Литвой и Латвией. И нам очень трудно предположить, как это будет. Скорее всего, просто очень трудно. Я полагаю, что сейчас перед белорусским гражданским обществом встанет тот же вопрос, та же задача, которую вот уже в течение почти недели мы решаем: как приютить, как обеспечить питанием, лекарствами, одеждой, обувью в октябре месяце такое количество людей.
