Президент Беларуси Александр Лукашенко вечером 3 июня отправил в отставку правительство страны. Президент заявил, что претензий к составу правительства у него не было, но якобы "в команде должны быть исключительно профессионалы, люди, которые нацелены работать на результат".
Политический аналитик Артем Шрайбман в эфире программы "Вечер" рассказал, зачем президент Беларуси решил поменять правительство, не принимающее самостоятельных решений, и почему накануне выборов в Беларуси усилились протестные настроения:
— Зачем Лукашенко меняет правительство?
— Тут есть два веских повода. Лукашенко в этой избирательной кампании очень сложно предъявить избирателю какие-то конкретные достижения, просто объективно экономика не росла уже много лет, сейчас еще этот коронакризис. Его реакция на пандемию, мягко говоря, непопулярна в Беларуси. И обещать что-то вперед тоже сложно, потому что никто не знает, что будет происходить с белорусской экономикой, вернее, насколько глубоко она упадет в ближайшие годы. Экономисты даже теряются в прогнозах.
Лукашенко даже отменил, вернее, перенес свое послание к парламенту. Он честно признал, что просто в такой ситуации нечего четкого сказать. И в этой ситуации, чтобы как-то отреагировать на это растущее чувство застоя в белорусском обществе, он должен был показать, что он способен на изменения, что он способен обновлять власть, хоть и собственным решением, но хотя бы на сколько-то. И я думаю, что правительство в первую очередь сменяется ради этого. И оно вряд ли изменится как-то радикально, это сам Лукашенко сказал, большинство из министров останутся на своих местах.
Есть другая версия. У нас пока нет ей подтверждения. Но я бы ее не исключал. Дело в том, что премьер-министр Румас, который возглавлял правительство последние пару лет, долгое время работал в одной структуре – в "Белгазпромбанке", вернее, входил в наблюдательный совет "Белгазпромбанка", председатель правления которого сейчас выдвигается в президенты. Некоторые политологи подозревают, что Румас, скажем так, снят за слишком подозрительные связи с одним из кандидатов в президенты. Еще раз повторюсь, у нас пока нет этому подтверждения. Лукашенко вполне может оставить Румаса на своем посту, мы даже не знаем, кто будет исполняющим обязанности премьер-министра до выборов.
— Вы имеете в виду Бабарико?
— Да.
— Кто возглавит новый состав, у вас есть понимание?
— Вообще никакого понимания. В Беларуси это решение зависит только от одного человека. Тут есть несколько логических шагов, которые он может предпринять. С одной стороны, возможно назначение более комфортного для него человека, потому что в последние годы экономический блок правительства, а в последние годы и премьер-министр, представляли такое реформистское крыло, они выступали за более активные рыночные реформы. Лукашенко их тормозил. Возможно, Лукашенко захочет себе более близкого по взглядам премьер-министра.
С другой стороны, другие люди говорят, что, наоборот, чтобы перехватить повестку оппозиции и новых кандидатов в президенты, не оппозиционных, а нестандартных, он назначит кого-то еще более прогрессивного, какого-то человека из бизнеса, чтобы намекнуть, что возможны скоро какие-то реформы.
Это все пока догадки и спекуляции, решение принимает один Лукашенко. И что важно понимать: что действительно не изменится вне зависимости от фамилии премьер-министра, что белорусское правительство – это орган, который не принимает решения. Это просто исполнительный орган, это орган воплощения в жизнь решений, принятых наверху. Самостоятельная воля у этого органа если и есть, то она не выражается в каких-то решениях. Это даже не российское правительство.
От таких перестановок меняется только наше понимание того, что в голове у Лукашенко, но мало что меняется в реальной политике.
— Понимаете ли вы, имеет в виду Лукашенко, когда говорит, что революции не стоит ждать при смене правительства?
— Это то, о чем я говорил. Он сам анонсировал, что большой какой-то, тотальной чистки правительства не будет, потому что Лукашенко в целом доволен этим составом правительства.
— Смены курса не будет?
— Да. Там много молодых министров, это самый молодой состав в истории Беларуси, кстати. Куда-то его освежать еще больше просто нет большого смысла. Эти министры работают – большинство из них – по паре лет. Только некоторые – долгожители вроде Владимира Макея. Поэтому я тоже не жду каких-то радикальных перестановок. Может быть, снимут каких-то фигур-раздражителей. К примеру, у нас там есть министр образования, который бывший коммунист (наверное, и сейчас он коммунист), он раздражает очень многих людей своими взглядами, которые многие считают ретроградными. Может быть, его снимут под выборы, чтобы, например, учителя себя надежнее вели в избирательных комиссиях. Но это все спекуляции.
— Впервые за много лет мы видим очереди из тех, кто хочет отдать свои подписи за выдвижение в кандидаты в президенты тех или иных политиков. По вашим оценкам, меняются настроения белорусов?
— Это говорит об очень серьезном всплеске политизации в белорусском обществе. Не то чтобы он был очень неожиданный, многие это предсказывали, потому что страна в затяжном экономическом кризисе, а тут еще и пандемия. И очень сомнительное решение властей по поводу пандемии, и риторика часто оскорбительная в адрес людей. Но то, что это приобретет такие быстрые, динамичные формы, мало кто предсказывал. Это выплеск накопившегося за долгие годы экономического, социального недовольства и политической усталости. Все-таки основная проблема белорусской власти – это то, что она перестала генерировать вообще какие-то новые смыслы, новые программы развития. Все программы, с которыми выходит Лукашенко, все его лозунги – это о сохранении. Сохранить стабильность, отбиться от Москвы, отбиться еще от каких-то недоброжелателей, не допустить развала. Ничего позитивного он уже давно не предлагает. Я думаю, что в этом выплеск этой усталости.
— Стоит ждать, по вашим оценкам, смены власти?
— Я этого не жду. Но я жду очень серьезного стресс-теста этой системы, возможно, самого серьезного за время президентства Лукашенко с первых лет. Все-таки ресурса как экономического (Беларусь не на грани голода), так и силового белорусской власти пока хватает. Если она не наделает каких-то абсолютно абсурдных ошибок, которых невозможно предсказать по определению, просто не начнет стрелять себе в ногу с активной скоростью, то у нее хватает ресурса, сил и опыта справиться даже с сегодняшним размахом протеста.
