На уходящей неделе в Красноярске художницу Марию Гасанову полиция начала проверять на предмет оскорбления чувств верующих: на нее пожаловался блогер по имени Даниил Рубинович. Повод для проверки – перформанс Гасановой, во время которого загримированный под Иисуса Христа молодой человек общался с прохожими на набережной Енисея. Сыграл Иисуса протестантский пастор.
На этой же неделе в Ижевске на инструктора по йоге и астролога завели административное дело за праздник в честь бога Шивы. Екатерину Калинкину обвиняют в незаконной миссионерской деятельности из-за того, что она пригласила людей на индийский праздник Махашиваратри.
Что означают эти проверки и дела и кто в сегодняшней России может говорить о религии – об этом мы в эфире Настоящего Времени спросили историка и священника Якова Кротова. Отец Яков живет в Москве, но не принадлежит к РПЦ: с 2020 года он священник Православной церкви Украины.
— Отец Яков, хочется узнать ваше мнение. Екатерина Калинкина говорит, что устроила праздник в честь Шивы и недоумевает: когда люди пишут в соцсетях "Христос воскресе", получается, что они все тоже занимаются миссионерской деятельностью? Вы как думаете?
— Это не вопрос того, как я думаю, а вопрос юридический. Это действительно так. Закон такой существует, поправки такие к закону приняты уже лет пять или четыре года.
Это логическое продолжение того курса, который был начат в конце 1991 года, когда патриарх Алексий Ридигер вместе со своим заместителем Кириллом Гундяевым обратился к [президенту России Борису] Ельцину с просьбой ограничить деятельность иностранных миссионеров. Это часть общих мер по возрождению железного занавеса. Когда запрещают настоящие финские пластиковые окна, а разрешают только российские имитации – это ровно из того же ряда. Когда я гляжу на людей удивленных, то я сам удивляюсь, потому что я слежу за этим опущением железного занавеса уже 30 лет, а они только сейчас поняли, в какой стране живут.
Для Калинкиной есть простой выход: она должна войти в централизованную религиозную организацию "Общество сознания Кришны" – и может тогда проповедовать что угодно. С перформансом сложнее, потому что сам закон об оскорблении религиозных чувств, принятый в связи с делом Толоконниковой и Алехиной, песней в храме Христа Спасителя, он носит глубоко антиправовой характер. И тут что ни предпринимай – все равно: если нужна отчетность, тебя накажут, к сожалению.
— Если позволите, давайте перейдем тогда ко второй теме, к перформансу из Красноярска. Некоего человека, Даниила Рубиновича, он обидел, оскорбил его чувства. А ваши как священника?
— Мои чувства совершенно не оскорблены, мне это понравилось. Тем более что главный участник – это протестантский пастор, и видно, что это верующий человек. Миссионерская ли это деятельность? Не знаю. Но, в принципе, и на Западе, у католиков всегда было принято на Благовещение, на Пасху устраивать спектакли, посвященные страстям, и воскресению, и Рождеству, и там появлялся Спаситель. В России издревле на Красной площади было шествие на осляти, когда патриарх изображал Господа Иисуса Христа. То есть само по себе изображение Спасителя не является кощунством.
Во-первых, я просто думаю, что это полицейский провокатор. Полиции нужно для отчетности галочку, и у них есть человек, который готов им эту палку [помочь] получить. Епархия заняла примиренческую позицию, потому что без отмашки сверху они не решаются играть мускулами, хотя, наверное, хотели бы. Но мне кажется, что, конечно, никакого преступления тут нет. Когда пасхальное яйцо вручают Спасителю, в этом есть какая-то очаровательная совершенно такая дзен-православная тонкость или дзен-протестантская. Но люди, когда идут на такие дела, должны помнить, в какой стране они живут, я еще раз скажу, чтобы, в общем, не быть наивными. Потому что это не только их вопрос.
Конкретный человек сейчас, я надеюсь: художник, пастор – они отобьются. Но надо понимать, что в российских тюрьмах находится более трех сотен узников совести, верующих, прежде всего мусульман и свидетелей Иеговы, которые сидят по этим статьям. И, как говорится, если мы не будем заниматься политикой, то она займется нами. Вот занялась. Я очень соболезную, но это плата за аполитичность и идею, что можно прожить, не обращая внимания на то, что вокруг тебя. Не удастся.
— Вы знаете, тот самый блогер Даниил Рубинович, который написал это заявление на художницу, задается таким вопросом, который меня на самом деле поразил. Я бы хотел узнать ваш ответ на этот вопрос, которым он задается: "То есть кто угодно может надеть белые одежды и пародировать господа, имитируя ходьбу по воде и так далее?"
— Да, конечно, кто угодно может надеть белые одежды и изображать Господа. Что до слова "пародировать" – то это хейт-спич, это язык ненависти. Если я изображаю спасителя в рождественском спектакле – это хорошо, если протестантский пастор – это плохо.
[Теперь что касается ] религиозных чувств. Никакого особого религиозного чувства нет. Есть чувство благоговения перед Богом, благоговения перед святыми. Когда я благоговейно стою перед алтарем, никто и ничто меня не может оскорбить, иначе я не благоговею. Благоговение – это чувство, которое охватывает тебя, и уже вокруг могут материться, скакать, проклинать тебя – ты весь сосредоточен на Боге.
Вспоминается поговорка XVII века: "Доносчику первый кнут". Впрочем, доносчик отмечает, что он не воцерковленный человек. Мне кажется, что этого достаточно, чтобы привлечь его к суду за оскорбление религиозных чувств какого-нибудь епископа. Как смеет человек, не являющийся регулярным прихожанином Московской патриархии, высказывать свое мнение о религии? Это уже само по себе нонсенс. Если уж ты инквизитор, так поступай на службу, а если ты не воцерковленный, то какие у тебя религиозные чувства? Они неправильные. Если продолжать логику этого, я не скажу, изувера, я считаю, это вообще неверующий человек, это просто иуда и, в отличие от того Иуды, конъюнктурщик. Это оскорбляет мои человеческие чувства.
