Жителю Благовещенска Евгению Киму 46 лет. Он этнический кореец, который родился в СССР в Каракалпакской АССР: на момент развала страны эта территория входила в состав Узбекистана. При этом Ким еще до развала СССР уехал на Дальний Восток – у него никогда не было паспорта Узбекистана, только паспорт СССР, а затем России.
В 2015 году на Евгения в России завели дело по статье о возбуждении ненависти и экстремизме, которое он считает сфальсифицированным. Правозащитный центр "Мемориал" признал его политическим заключенным. В 2017 году Ким был признан виновным в разжигании вражды и в организации экстремистского сообщества (ч. 1 ст. 282.2 и ч. 1 ст. 282 УК РФ) за создание в Благовещенске религиозного объединения "Нурджулар" (в России оно также было признано экстремистским и запрещено) и был отправлен в тюрьму. За день до освобождения, 9 апреля 2019 года, Евгения уведомили, что еще в январе его лишили российского гражданства. Это позволил сделать новый "антиэкстремистский" закон, который действует в России в последние годы. Он дает право отменять решения, которые послужили основанием для получения российского гражданства для людей, которые родились вне территории РФ.
После лишения гражданства РФ Евгения уже несколько лет пытаются выслать из России, но страны, которая может его принять, нет, сообщают Сибирь.Реалии. Узбекистан принять Кима отказывается: ведь у Евгения никогда не было узбекского гражданства.
Пытаясь решить этот правовой казус, Евгения как лица без гражданства признали виновным в нарушении правил режима пребывания в РФ (ст. 18.8 КоАП РФ) и поместили в Центр временного содержания иностранных граждан (ЦВСИГ) "для последующего выдворения". Там он находится уже более двух лет. Недавно судья снова продлила Киму срок в Центре временного содержания "на время решения вопроса о реадмиссии в Узбекистан".
Журналисты Сибирь.Реалий поговорили с самим Евгением и правозащитниками, которые ему помогают. Ким рассказал о своем деле и о том, что он готов принять любое гражданство, "лишь бы из этой страны уехать: я видеть уже не хочу, слышать про эту страну не хочу, меня тошнит от этого режима".
"Любое гражданство дайте – я уеду с радостью, поменяю его на любое", – подчеркнул он.
*****
Ким считает свое дело об экстремизме сфальсифицированным. По его словам, из двух десятков свидетелей, давших показания против него, реально он знаком только с одним: тот приходил к нему в гости и оставался на время намаза (исламский обряд, включает пять молитв, которые читают в определенные часы в течение каждого дня), который Евгений совершал с другими гостями-мусульманами.
"Этот человек приходил ко мне иногда в гости вместе с товарищем моим. По субботам мы иногда собирались с друзьями – накрыть стол, поговорить. Часть из нас, кто мусульманин, делала намаз, так как он по часам совершается – понятное дело, никого к этому не принуждали. А что написал этот человек? "Мы сидели вокруг него и слушали, а он как жрец сидел на возвышенности на диване", – возмущается Евгений. – Хотя у меня в квартире даже дивана не было – из мебели только стол, поэтому мы сидели на полу. Скатерть стелили на пол, и были два матраса, на которых сидели. Как можно такое выдумать?! Жрец! Он про секты фильмов насмотрелся, видимо. Мне бы раньше про него догадаться, когда он задавал мне странные вопросы о других нациях, расах. Причем в записи и в распечатке (оказалось, он записывал разговоры наши) есть его расистские высказывания, а почему-то относят их ко мне!"
"Другой "свидетель" также меня обвиняет с третьих слов – мол, вот от такого-то я слышал, что Ким говорил такие и такие слова. И так еще человек 20 – никто из них не явился в суд, я даже не уверен, что они существуют на самом деле, – объясняет Ким. – А из их "показаний" следует, что я якобы осуждал их национальность, вероисповедание и даже расу! Для меня такие обвинения особенно возмутительны, потому что моя вера подобную нетерпимость как раз не поддерживает".
– Вам изначально пытались вменить еще 150-ю статью (грозит сроком от 5 до 8 лет), о вовлечении несовершеннолетних в преступление, но потом ее убрали, так?
– Да, пытались выставить, будто я организовал учебный класс и вовлекал детей в экстремизм. Некоторые друзья с детьми меня попросили: "Коран научи их читать, пожалуйста". В этом же нет ничего такого – они приходили, я их учил. За это поначалу мне 150-ю статью хотели добавить – втягивание несовершеннолетних детей в преступную деятельность. Но потом сами же убрали. В мечети ведь учат, и я учу. Нельзя же обвинять за то, что ваш брат, например, вашего ребенка дома будет математике учить или физике. Но прокурор предъявила мне: якобы нельзя, надо в специально отведенном месте Коран учить. Якобы вот такие это опасные знания, что ты обязан в мечеть вести человека для того, чтобы передать их. Это глупость.
– Обвинительный приговор суда был для вас неожиданным?
– Я его ждал. Когда увидел сфабрикованные доказательства – все понял. И когда прокурор на суде стала в качестве доказательств моей виновности странные доводы приводить, убедился. Они заявили: "Ваша честь, он не женат и не хочет жениться, потому что распространяет свою экстремистскую идеологию, – это доказывает его вину". Я говорю: "Какое ваше дело, по какой причине я не хочу жениться?! Нет в законе такого, чтобы человека обвинять и наказывать за отказ жениться". И вообще-то я был два раза женат, обжегся, пока не готов. Но это ж личное.
– Вы вину так и не признали. Вас "прессовали", были попытки добиться от вас признательного показания?
– Мне, можно сказать, повезло. Мне только ребро в тюрьме сломали – до сих пор ноет, большего не успели сделать. Есть такие спецкамеры с бывалыми сидельцами, куда сразу кидают вновь прибывших для выбивания показаний против себя или против других, кого надо посадить. Как только меня закинули в такую "пресс-хату"– те стали драться, я стал бить в ответ. Кто-то из них знал, что меня посадили за экстремизм, и они, видно, решили, что на самом деле экстремист.
Что такое "пресс-хата" – объясняет бывший белорусский политзаключенный Михаил Жемчужный:
Евгений провел в колонии весь срок – 3 года и 9 месяцев. В правозащитной организации "Мемориал" его признали политическим заключенным.
"В 2018 году 26 ноября меня должны были освободить. Мне надзор дали, в Благовещенск отправили бумаги, полиция, участковый ждет меня. И раз – меня не отпускают. Я спрашиваю отрядника: "В чем дело?" – "А тебе еще 4 месяца 10 дней добавили". – "Причина?" – "Потому что ты в СУС (строгие условия содержания, изолятор) содержался", – рассказывает Ким. – Позже я понял, что им нужна была эта мелкая отсрочка: они рассчитывали, что перед освобождением успеют меня лишить гражданства, но не успели".
"В 2019 году в конце января меня лишают гражданства. И уже когда я должен был освободиться после добавочного срока, 9 апреля, приходят некие сотрудники, не лагерные, и говорят: "Вас лишили гражданства, мы изымаем документы". – вспоминает Ким. – И мне даже не дали выйти на свободу – там в колонии же заковали в наручники, повезли в суд. А в суде зачитывают: "10 апреля незаконно находился без документов, без регистрации в доме 33А по улице"!"
Как в России лишают гражданства РФ уроженцев Таджикистана:
"Я говорю: "Вы хоть скажите, что за дом по этому адресу!" Это же тюрьма, в которой я отбывал срок! – возмущается Ким. – Как я мог вообще оттуда уйти? А им по фигу, зачитали, что нарушил. Не помогла даже справка об освобождении, выданная мне 10 апреля, – в ней указано, что я гражданин РФ. С ней пять суток человеку дается, чтобы он сам покинул страну. Но они и этой возможности мне не дали".
– Как вы считаете, зачем им было нужно лишить вас гражданства до того, как вы уехали из России?
– Считаю, они не ожидали, что Узбекистан им откажет. Думали, навесят нарушение, с которым мне уже не вернуться в Россию, а из ЦВСИГ сразу в Узбекистан отправят. Но, видимо, плохо изучили мое дело и не знали, что я никогда не являлся узбекским гражданином: я родился в советское время, после советского паспорта получил уже российский.
А сейчас сами угодили в свою ловушку – Советского Союза уже не существует, они меня туда не могут вернуть. Но при этом я нахожусь в той же ловушке – третий год в заключении даже без фальшивого приговора.
Меня предупредили, что если я вдруг рискну покинуть ЦВСИГ, меня посадят обратно в тюрьму, но на волю не выпустят. Такое ощущение, что боятся меня выпускать, видимо, считают каким-то суперпроповедником – что люди из-за меня толпами ислам принимают.
*****
"Российские власти сами создали себе проблему и не знают, как ее решить", – подчеркивает Любовь Татарец, юрист сети "Миграция и право" правозащитного центра "Мемориал", говоря о юридическом казусе Кима и лишении его гражданства. Она также считает его дело сфальсифицированным и характеризует как "имитацию правоохранительными органами борьбы с организованным экстремизмом".
"Ким стал очередным осужденным за принадлежность к мифической организации "Нурджулар". Его приговорили к 3 годам и 9 месяцам колонии общего режима за якобы организацию деятельности запрещенной организации (по ч. 1 ст. 282.2) и за действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды (ч. 1 ст. 282 УК РФ), – говорит Татарец. – Российские власти не впервые преследуют мусульман, которые изучают и распространяют книги из цикла "Рисале-и Нур" ("Трактаты света") турецкого богослова Бадиуззамана Саида Нурси" (сами книги Нурси и их 14 переводов были в 2007 году запрещены в России Коптевским судом Москвы).
"В 2008 году Верховный суд РФ вынес решение о признании экстремистским международного религиозного объединения "Нурджулар", в котором как будто бы состоят последователи Нурси. Ведомства последовательно называют "Нурджулар" "четко структурированной" организацией, которая распространяет исламское и турецкое политическое влияние в мире. Но в реальности существует лишь аполитичное сообщество людей, которые считают себя последователями выраженного в "Рисале-и Нур" учения, общаются, проводят совместные чтения, – подчеркивает юрист. – Никаких доказательств существования структурированной организации, управляемой из Турции, до сих пор не представлено. Мы полагаем, что этот образ является вымыслом российских госорганов".
"Эксперты обнаружили в этой литературе осуждение грешников, устрашение атеистов карой после смерти – и на этом основании сделали вывод, что тексты являются экстремистскими и пропагандируют религиозную рознь, – говорит Татарец. – Между тем в книгах Нурси нет ни призывов к насилию и терроризму, ни языка вражды. О том, что сочинения Нурси безопасны для общества и не содержат пропаганды насилия, высказывались Совет муфтиев России, Центральное духовное управление мусульман России, информационно-аналитический центр "Сова". Пересмотреть решение о их запрете призывала Комиссия по свободе вероисповедания США".
"Обвинение в возбуждении ненависти и вражды основано на разговорах Кима с единомышленниками. Часть из этих разговоров – обсуждение исторических и полулегендарных событий, в том числе связанных с жизнью Саида Нурси; часть – обсуждения, какие из народов Кавказа наиболее привержены исламу, в каких европейских странах ислам распространяется, как именно его исповедовать, и, наконец, книг Нурси, – подчеркивает правозащитница. – Никаких призывов к насилию или дискриминации в этих разговорах нет, а выводы комплексной психолого-лингвистической экспертизы представляют собой многословную бессмыслицу".
Адвокат Кима Александр Сычев со своей стороны подчеркивает, что Евгений находится под стражей без приговора с 2019 года:
"Это абсурд! По поводу его дела мы уже обратились в Европейский суд по правам человека, иск принят к рассмотрению", – подчеркивает юрист.
– Вы сами не против вернуться в Узбекистан? – спрашиваем мы Кима.
– Конечно, лишь бы из этой страны уехать. Я видеть уже не хочу, слышать про эту страну не хочу. 30-е годы пришли сюда. Я здесь столько насмотрелся в лагерях, в тюрьмах, столько судеб людей – это вообще ужас. Как вы думаете, я в этой стране хочу остаться? Меня тошнит от этого режима. Любое гражданство дайте – я уеду с радостью, поменяю его на любое.
Изначально текст о Евгении Киме был опубликован на сайте Сибирь.Реалий
