МИД РФ разрешил приехать в Москву для переговоров заместителю госсекретаря США по политическим делам Виктории Нуланд. Ей с 2019 года был запрещен въезд в Россию, так как МИД РФ внес чиновницу в черный список, составленный в ответ на введение США санкций против российских чиновников.
Позже в разговоре с радиостанцией "Говорит Москва" официальный представитель МИД России Мария Захарова уточнила, что ответ был симметричным – из санкционных списков исключили по одному человеку с каждой стороны. Имени россиянина, которого вывели из-под санкций США, Захарова не назвала.
Ранее "Коммерсант" писал, что в обмен на визит Нуланд российский МИД требовал выдачи визы специалисту ведомственного департамента нераспространения и контроля над вооружениями Константину Воронцову. С 2019 года он не мог получить американскую визу.
Научный сотрудник Института США и Канады Александра Филиппенко рассказала Настоящему Времени о том, по какому принципу действуют исключения из санкционных списков дипломатов и почему для России было важным снять запрет на въезд в США именно Воронцова.
– Во-первых, интересно то, что сама Нуланд была невъездной в Россию, а как решила приехать – так ей разрешили, ее исключили из этого списка, правда, в обмен на снятие американских санкций, по данным Алексея Венедиктова, по данным "Коммерсанта", с Константина Воронцова. Это вообще типично для американско-российских отношений – обмен не санкциями, а снятием санкций в таких случаях?
– Конечно, это уже какой-то хороший знак, который приятно видеть. Действительно, снятие санкций – мы слышим это словосочетание очень редко. И это такой хороший дипломатический шаг, он подтверждает, что эти санкции носят исключительно политический характер, что они не относятся к каким-то иным сферам, действительно, наверное, вопросы национальной безопасности здесь исключительно в сфере дипломатической, политической рассматриваются. Поэтому понятно, что Виктория Нуланд не представляет угрозы национальной безопасности России, соответственно, поэтому с нее были сняты эти санкции в обмен на Константина Воронцова, который, соответственно, и является таким же, как представляется, не угрожающим национальной безопасности США человеком, дипломатом, ученым, математиком.
– А кто он вообще? То, что я вычитала, он был главой российской делегации на заседании комиссии ООН по разоружению. Ему уже несколько лет не дают визу в США, было несколько скандалов. Что вам известно о Константине Воронцове? Почему он так важен для Москвы?
– Это ученый, который действительно занимается вопросами разоружения. И это вопросы, которые сейчас, наверное, являются единственной точкой соприкосновения в российско-американских отношениях и единственным пунктом, где можно найти какое-то взаимопонимание для улучшения, стабилизации, хоть какого-то просвета в российско-американских отношениях, которые настолько ухудшились за последнее время. То есть мы абсолютно откатываемся к тому, что мы видели в период холодной войны. Как многие говорят, этот период – холодная война 2.0, новая, когда действительно мы начинаем снова восстанавливать отношения с вопросов разоружения. И договор СНВ-3 о стратегических наступательных вооружениях, продление которого подписал президент Байден, потому что Дональд Трамп долго обещал, но не подписал продление – договор был продлен, и нужно заключать новые договоры. Возможно в мечтах восстановление договора по ПРО, но здесь уже это, наверное, слишком далеко я забегаю, слишком оптимистично.
– Но это вы очертили круг, в котором возможен переговорный процесс?
– Да, скорее всего. В первую очередь Россию волнует, конечно, размещение ракет средней дальности в Европе, это размещение в странах Балтии, поскольку подлетное время у таких ракет будет меньше двух минут, и здесь только израильский железный купол мог бы помочь, которого, конечно же, у России нет. А США, в свою очередь, волнует размещение китайских ракет в Азиатско-Тихоокеанском регионе, что может, в свою очередь, сдержать Россия, поэтому здесь есть некоторые точки соприкосновения, и такой типичный дипломатический обмен и, можно сказать, перетягивание каната, которое часто ведется на переговорах.
– О чем еще могут говорить, если не только об этом вооружении-разоружении?
– Я думаю, что в первую очередь, конечно, вооружение, все, что касается и ядерных вооружений.
– Почему с Козаком тогда встречается?
– Это да, это интересный вопрос. Конечно же, я предполагаю, что будут подниматься вопросы Украины и Беларуси, которые очень волнуют в том числе американскую администрацию, поскольку не стоит забывать, что, конечно, демократы в Белом доме и демократическая администрация всегда обращает особое внимание на вопросы свободы слова. Поэтому, соответственно, наверняка вопросы, связанные с Украиной и Беларусью, будут так или иначе подниматься, несмотря на то, что, конечно, наверное, основной фокус будет на разоружении. Возможно, вопрос отравления Алексея Навального и другие те самые вопросы, о которых только что говорил ваш корреспондент, тоже будут затронуты. Но предполагаю, что как раз для такого начала переговоров все будет начинаться с разоружения.
